Конкистадоры и ацтеки: зловещие знамения (часть первая)
Это моя 700-ая статья на сайте ВО. Подумалось, пусть будет посвящена теме, которая, в общем-то, интересна всем, а именно – предзнаменованиям. Но не нашим, конечно, которые толкует нам Павел Глоба, а тем, что были когда-то давным-давно, но были, и люди так же, как и сегодня, обращали на них внимание…
«Ежели же читатель спросит: «Что же сделали вы, все эти конкистадоры, в Новом Свете?» Я отвечу так. Прежде всего, мы ввели здесь христианство, освободив страну от прежних ужасов: достаточно указать, что в одном лишь Мешико ежегодно приносилось в жертву не менее 2 500 людей! Вот что мы изменили! Переделали мы, в связи с этим, и нравы, и всю жизнь».
((Берналь Диас дель Кастильо. Правдивая история завоевания Новой Испании. М.: Форум, 2000, стр. 319)
Среди причин, погубивших империю ацтеков, называют и превосходство европейцев в вооружении (и кто бы в этом сомневался!), и принесенные ими болезни, то есть использование «бактериологического оружия», и это тоже верно, в особенности если мы посмотрим на количество умерших, и ненависть к ним со стороны покоренных племен, автоматически ставших союзниками своих «белых освободителей», и даже личные качества императора Монтесумы. Но… было и еще одно очень важное обстоятельство: небесные и всякие другие знамения, предвещавшие, по мнению ацтеков, великие бедствия и несчастья. В романе Евгения Пермяка «Горбатый медведь» очень верно показано как наши темные, невежественные женщины в 1917 году ищут приметы несчастий, постигших страну, в явлениях природы: «Не зря, бабоньки, так кружило-пуржило!» И если уж таковое имело место в эпоху телеграфа и первых аэропланов, то чего же можно было тогда ожидать от запуганных жрецами ацтеков, для которых что дождь, что ветер, что кровавая заря были явлениями божественной природы. И что они могли подумать, если эпоху царствования Монтесумы и в самом деле сопровождали различные зловещие знамения. Кто мог сказать, что они предвещают и о чем говорят? Могли ли они означать возвращение легендарного Кецалькоатля, обещавшего вернуться и покарать своих обидчиков? Потоп, землетрясения, небывалая засуха – все это также ведь могло случиться по воле богов. Да и знаков было слишком уж много, чтобы не обращать на них никакого внимания.
Фрагмент Бурбонского кодекса с подписями на испанском языке, страница 11. В левом верхнем углу — богиня Тласолтеотль. Дни цикла изображены внизу страницы и колонкой справа. Целиком Бурбонский кодекс можно посмотреть на сайте Национального собрания Франции, в библиотеке которой он хранится. Оригинал кодекса находится в Национальной библиотеке Франции в Париже. Есть и его русскоязычное издание, сделанное на Украине.
Итак, что же это за такие уж зловещие предзнаменования, что подорвали сам дух ацтекского народа и лишили его воли к победе, и указали на пришествие пришельцев из-за моря, как на кару богов? Откуда мы о них знаем и что мы о них знаем?
Прежде всего назовем источник: это труды христианских миссионеров, пришедших в Новый Свет вслед за конкистадорами.
Первым, кто сообщил о имевших место «знамениях» накануне вторжения, был некий фрай Торибио де Бенавенте по прозвищу Мотолиния. В своих «Записках» («Мемориалес»), созданных между 1531-1543 гг., главе 55-й он рассказал о странных явлениях, имевших место за несколько лет до появления Кортеса.
Одна из страниц «Кодекса Теллериано-Ременсис» с изображением бога Шипе Тотека, одетого в рубашку из человеческой кожи.
Прежде всего люди увидели в небе фигуры воинов в необычных костюмах, сражающихся друг с другом. Потом пленнику, которого должны были принести в жертву, явился «ангел», ободрил его и обещал, что эти жертвоприношения очень скоро прекратятся, так как те, кто должен будет править этой землей, уже близко. Затем ночью на восточной стороне неба люди видели некое свечение, а потом – столб дыма и языки пламени.
Бернардино де Саагун – крупнейший специалист по культуре ацтеков, немало потрудившийся над тем, чтобы ее сохранить, составил целый список знамений, говоривших о пришествии Кортеса и его людей. В первой редакции его так называемых «Мадридских кодексах» (1561-1565 гг.) или «Всеобщей история вещей Новой Испании» он описал целый ряд чудес, которые предвещали захват державы ацтеков пришельцами. Конечно, для нас все это выглядит, мягко говоря, странно, но люди того времени имели иную психологию. Де Саагун написал, что приход европейцев предрекла… потолочная балка. Потом утесы и холмы вроде бы рассыпались в прах, что было явно «не к добру». А самое главное – умершая и уже погребенная женщина вроде бы пришла к правителю ацтеков Монтесуме (Мотекухсоме) и сказала ему, что вместе с ним закончится и власть владык Мехико, поскольку те, кому суждено поработить эту землю, уже в пути!
Затем в его 12-й книге – «Завоевание Новой Испании», был приведен список еще восьми таких знамений.
Первым знамением было сияние, появившееся на востоке между 1508 и 1510 (или в 1511) гг., которое «как заря», освещало все вокруг. Причем вершина этой огненной «пирамиды» доходила до самой «середины неба».
Один из видов жертвоприношений: язык протыкается чем-то острым и кровь из него приносится в жертву! «Кодекс Теллериано-Ременсис».
Затем случился пожар в храме бога Уицилопочтли; потом молния без грома ударила в храм бога огня Шиутекутли, и он загорелся. Четвертым знаком бедствий стала комета с тремя хвостами, появившаяся то ли днем, то ли ночью, и двигавшаяся по небу в сторону востока, разбрасывая во все стороны искры. За пятое знамение ацтеки посчитали неожиданное повышение уровня озера Тескоко, затопившее часть Теночтитлана. Ну, а потом начались уже самые настоящие чудеса. Богиня Сиукоатль вдруг принялась бродить по городу и причитать: «Дети мои, я оставляю вас», а императору Монтесуме принесли птицу, похожую на журавля, но почему-то имевшую на голове зеркало. Потом эта птица исчезла неведомо куда, но ему привели новое чудо: уродцев с двумя головами, которые вроде бы тоже исчезли самым волшебным образом.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.177. Захвачены пленники…
Понятно, что Саагун сам ничего этого не придумал, а просто записал то, что ему рассказали старые индейцы из Тлателолько, являвшегося городом-спутником Теночтитлана. Зато доминиканец Диего Дуран, тоже собиравший индейский фольклор, информацию получал у потомка правящего дома города Тескоко, с которым ацтеки состояли в весьма сложных отношениях. Поэтому в его «Истории Индий Новой Испании» (1572-1581 гг.) пророчества названы совсем другие.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.185. В год 11 Тростник 1399 (эта цифра испанская) разорен Кольуакан.
В книге Дурана «нехорошие» пророчества начинаются с описания заявлений Несауальпилли, правителя Тескоко, умершего в 1515 году. У него была слава мудреца и мага, хотя город Тескоко, когда-то равный партнер Теночтитлана, к моменту его смерти уже прежней роли не играл. Так что рассказал он Монтесуме о будущих бедах скорее всего не без злорадства:
«Тебе следует знать – через несколько лет наши города будут разрушены и разграблены, мы сами и наши сыновья убиты, а наши вассалы унижены и порабощены».
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.197. Эпидемия кровавой рвоты, 1450-1454 гг.
Понимая, что Монтесуме такое пророчество не понравится и он начнет в нем сомневаться, Несауальпилли сказал, он потерпит поражение (причем неоднократное), если пойдет войной на тлашкальтеков, а затем на небе явятся знаки, говорящие о гибели его государства.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.201. в Год Семь (1460 г. по европейскому счету) ножей было землетрясение.
Естественно, что Монтесума решил проверить так ли это и тут же начал войну с городом Тлашкалой. Но, как и предсказал Несауальпилли, его армия потерпела поражение, а вскоре на восточном горизонте возникло странное свечение, появилась комета и случилось солнечное затмение. Сам Несауальпилли заявил, что последние годы своей жизни стоит провести в мире и спокойствии, и все войны с окрестными племенами прекратил.
А потом вдруг заговорил камень, предназначавшийся то ли для человеческих жертвоприношений, то ли для скульптуры Монтесумы, и поведал ацтекам, что власти их правителя скоро наступит конец, а он сам будет наказан за гордыню, стремление добиться того, что его почитали как бога. В подтверждение своей правоты этот вещий камень позволил донести себя лишь до середины дамбы, ведущей в Теночтитлан, то есть того самого места, где позднее произошла встреча Кортеса и Монтесумы, где и упал в воду и утонул.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр. 205. 1465 год – начало человеческих жертвоприношений.
Поскольку количество людей, сообщавших императору о своих вещих снах, сулящих ему беды, стало расти ну просто стремительно, император повелел всех таких сновидцев, предрекающих беды, приводить к нему, а выслушав, сажал в тюрьму, где морил их голодом до смерти. Итогом этого стало то, что теперь мало кто в империи решался на то, чтобы кому бы то ни было рассказывать о своих снах.
Наиболее полный список знамений, предрекавших крах империи Монтесумы, содержится в 21-томном труде «Индейская монархия» (1591 – 1611 гг.) главы миссии францисканцев в Новой Испании Хуана де Торкемады (Торквемады). Он и труды своих предшественников-миссионеров изучал, изучал уцелевшие доиспанские манускрипты индейцев, и опрашивал потомков правителей Тлашкалы и Тескоко. При этом он не ограничивался переписыванием старых книг, но и добавлял в повествование новые и яркие подробности. Так, сообщение Саагуна об ожившей покойнице он превратил в настоящую историю загробных странствований сестры Монтесумы Папанцин, которая встретила на том свете крылатого юношу, сообщившего ей, что грядет прибытие пришельцев, которое принесет ее народу истинную веру, а все, ее не познавшие, обречены на загробные муки. Причем вроде бы эта Папанцин в итоге не умерла, а прожила, сделав свое пророчество, еще 21 год и была первой женщиной в Тлателолько, принявшей святое крещение.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.229. В год 3 Тростник (1495 г.) было затмение Солнца.
Торквемада, видимо, обладал хорошей фантазией и много чего написал, а затем его труды многократно копировались другими миссионерами и испанскими хронистами, почитавшими это все за истину, ведь «он же там был». Со временем, однако, а именно уже в XVII в. в трудах ряда испанцев, например, во «Всеобщей истории подвигов кастильцев на островах и материке Моря-Океана» (1601 – 1615 гг.) Антонио Эррера и Тордесильяс появились новые сюжеты. Например, история о колдунах, которые, будучи приглашены во дворец к Монтесуме, отрезали себе руки и ноги ему на потеху и приживляли их назад. Но, будучи недоверчив от природы, император велел сварить их конечности в кипятке, после чего они, понятное дело, уже не приросли, и тогда обиженные колдуны предрекли Монтесуме гибель его царства, причем вода в озере перед этим превратится в кровь. Император взглянул и да – вода стала кровью, а в ней плавали руки и ноги несчастных колдунов. Интересно, что сюжет этот имеет параллели с эпосом индейцев майя-киче «Пополь-Вух», где тоже имеет место фокус с отрезанием и приращением рук и ног.
Автор другой истории Сервантес Салазар просто написал, что один старый жрец бога войны Уицилопочтли перед смертью предсказал появление белых людей, которые освободят индейцев от ига жрецов и обратят их на путь истинной веры. То есть можно сказать, что все эти легенды были… просто придуманы испанцами для того, чтобы показать, что гибель индейского царства была предрешена свыше и дело испанцы совершили просто напросто богоугодное. И все было бы очень просто, если бы истории о гибельных знамениях писали бы только испанцы.
Однако хроники о доиспанской истории Мексики были написаны не только миссионерами. Их писали и индейцы, и метисы, причем не кто-нибудь, а потомки правителей таких городов, как Тескоко и Тлашкала. Несомненно, они знали старинные предания своей родины. А у кого-то из них наверняка сохранились и древние манускрипты. Несмотря на это, их труды поразительно напоминают хроники миссионеров. Однако их описания знамений во многом совпадают с испанскими. Опять же самая простая причина была в том, что индейская «знать» уже с детства обучались в католическом колледже Санта-Крус-де-Тлателолько, где юных индейцев не только заставляли зубрить латынь, но и давали им начатки средневекового университетского образования: то есть они изучали труды отцов церкви и даже… античных философов. А их преподаватели-миссионеры тоже были тупыми догматиками далеко не всегда, а собирали мексиканские древности и часто прибегали в этом к услугам своих учеников. То есть говоря языком современности – «узок был круг этих людей», поэтому среди них и распространялись информационные потоки схожего содержания и мнения о них тоже, естественно, были похожи.
Вот оно – это запомнившееся всем свечение в небе на Востоке, которое длилось около 40 дней. Стр. 239.
Тем не менее, практически все хронисты: и «свои», и испанские упоминают о загадочном «ночном свете» на востоке, который описывается ими или как «сияние в форме облака», или же как «пирамида с языками пламени». Кроме того, так называемые кодексы – документы, относящиеся к доиспанской традиции передачи информации, сделанные в колониальный период копии древних «книг» исторического и ритуального характера, записанные пиктографическим (рисуночным) письмом, часто с поясняющими рисунки записями на ацтекском или европейских языках. Самый знаменитый из них это «кодекс Теллериано-Ременсис», составленный в 60-е гг. XVI в. И вот в нем-то тоже говорится о необычном сиянии на востоке, которое индейцами было воспринято как сигнал о возвращении Кецалькоатля:
«Говорят... что оно было очень большим и очень ярким, и что располагалось с восточной стороны, и что выходило из земли и достигало небес... Это было одно из чудес, которое они увидели перед тем, как пришли христиане, и думали, что это был Кецалькоатль, которого они ожидали».
Необычное явление имело место в 1509 году. Кроме того, в кодексе названы и другие катастрофические явления: затмения Солнца, землетрясения, снегопады, а также «чудеса»: когда в 1512 году вдруг «задымились камни», так, что «дым достигал небес», а затем появились птицы без внутренностей, твердые, как кость!
Дошли до нас и комментарии к ряду утраченных впоследствии ацтекских документов, написанных на европейских языках. Так, в «Истории мексиканцев по их рисункам», написанной в 40-е гг. XVI в., также упомянуты два знамения из списка Саагуна: о пожаре в храме и... опять же о сиянии в небе. «Ночной свет» у него датируется 1511 годом.
Так что то, что в 1508 и 1511 гг. в небе на Мексикой действительно наблюдалось некое необычное астрономическое явление, подтверждают многие документы, как индейские, так и испанские. Например, о загадочном «свете с востока» встречаются в воспоминаниях солдата армии Кортеса Берналя Диас дель Кастилио: «Мексиканские индейцы говорили, что незадолго до того как мы пришли в Новую Испанию, они видели знак на небе цвета среднего между алым и зеленым, круглый, как колесо кареты, и рядом с ним со стороны восхода солнца был виден еще один знак в виде длинного луча, который соединялся с алым, и Монтесума... приказал позвать жрецов и прорицателей, чтобы они взглянули на него и узнали, что это за вещь, прежде никогда невиданная и неслыханная, и жрецы попросили о его значении идола [Уицилопочтли] и получили ответ, что будут великие войны, и эпидемии, и кровопролитие».
Кроме того, в год восшествия Монтесумы на престол началась сильная засуха, потом голод, который достиг своего апогея в 1505 году. В следующем году по всем приметам урожай должен был быть хорошим, но поля подверглись нашествию полчищ грызунов, которых было так много, что их отгоняли при помощи факелов.
Тем годом – 1-ым годом Кролика по ацтекскому календарю – заканчивался цикл из 52 лет, или ацтекский «век». Но первый год предшествующего цикла, также 1-ый Кролик, тоже был голодным. Чтобы новый «век» не начинался при столь неблагоприятных обстоятельствах, Монтесума решился на беспрецедентный шаг – он перенес праздник «Нового огня» на следующий, 1507 год — 2-ой Тростник. Но и здесь не обошлось без самых мрачных предзнаменований. В самом начале года произошло солнечное затмение, а потом еще и землетрясение. Правда, сами ацтеки почему-то не сочли это затмение в начале календарного цикла знамением. Сведения о нем сохранились лишь в «Кодексе Теллериано-Ременсис». Возможно, в других документах сообщение о затмении просто «убрали»? Впрочем, в 1510 году (8 мая) случилось и еще одно затмение, а в 1504 году, в один из храмов попала молния. Не это ли событие, посчитав его недобрым предзнаменованием, затем и описал Саагун?
В этом же году, возвращаясь из похода против миштеков, 1 800 ацтекских воинов утонули в реке. Затем в 1509 году в Оахаке их войска, переходящие через высокогорья, были застигнуты снежной бурей. Кто-то просто замерз, а кого-то побило камнями и вырванными с корнем деревьями. Таким образом количество «знамений» с каждым годом правления Монтесумы росло как… «снежный ком». А отсюда было и совсем не далеко до мысли о проклятии, которому боги подвергли державу ацтеков.
Весьма забавно, но историки XIX, да и первой половины XX вв. считали все эти легенды о знамениях едва ли не абсолютной истиной. Более того, их мнение было таково, что ацтеки были просто-таки деморализованы всеми этими зловещими знаками, и вследствие этого конкистадорам и не было оказано с их стороны должного отпора.
Утверждалось, что то, что объясняется действием естественных причин – то имело место, вне всякого сомнения. А всякие там ожившие женщины нужно признать следствием… стресса или же действием галлюциногенных грибов, о которых, кстати, так часто упоминают в своих комментариях и читатели статей на ВО. Например, двухголовые уродцы, которых приводили во дворец к Монтесуме – это просто сиамские близнецы, умершая, а затем воскресшая женщина пребывала в коме, а затем вышла из нее. А увиденное Монтесумой озеро крови – опять же видения человека, наевшегося галлюциногенов. Кроме того, до индейцев на материке уже должны были доходить слухи о белых пришельцах, появившихся на островах Карибского моря.
Так, в 1509 году экспедиция Хуана Диаса де Солиса и Висенте Яньеса Пинсона побывала у берегов Юкатана, а еще два года спустя на берег полуострова была выброшена лодка с матросами испанского корабля, потерпевшего крушение. Двое из них – Гонсало Герреро и Херонимо де Агиляр, после этого дожили даже до появления в Мексике Кортеса.
Естественно, что Монтесума должен был знать от купцов о том, что происходит в соседней стране майя. Часть жителей Антильских островов тоже могли стать источником информации о пришельцах, тем более, что сбежав на материк, они о многом могли рассказать ацтекам.
Однако в 90-е гг. XX в. в научной среде случился крен в противоположную сторону – нашлись ученые, которые не только отрицали, что легенды обо всех этих знамениях основаны на реальных фактах, но и вообще сомневались в их индейском происхождении. Все, мол, что об этом написано, есть не что иное, как фальсификации «нехороших» испанских миссионеров. Ну как же – ведь во многих этих знамениях присутствуют узнаваемые христианские мотивы. Словом, все похоже, все узнаваемо, а следовательно – придумано во славу Божию. Ну, а распространителями всех этих драматических историй стали студенты и преподаватели-испанцы из колледжа Санта-Крус.
Война между испанцами и индейцами. Убито 100 испанцев и 400 уэшоцинков. Испанцы вошли в Мешико. Стр. 249.
Затем бельгийский ученый Мишель Гролиш предложил все легенды о пророчествах разделить на две большие группы: первая – пророчества в «испанском» и «ацтекском» духе, то есть те, где человеку является ангел, или пророчествует умершая женщина. А вот вторая – это восемь знамений, о которых сообщает Саагуна, также может быть разделена на два цикла, поскольку ацтеки имели представление о двойственной природе окружающего их мира. К первым четырем относятся: мерцающий свет на востоке, пожары, удары молнии, появление кометы, то есть символы небесные. Четыре последних – это наводнение, плачущая богиня, птица с зеркалом на голове и различные монстры – символы земные!
Если мы внимательно их рассмотрим, то можно будет сделать вывод, что оформление мифов о знамениях и содержательно, и текстологически произошло уже после завершения конкисты. В этом случае получается, что все эти восемь явлений предсказывают вполне конкретные события. Например, пожар в храме, вызванный ударом молнии – это нападение испанцев на индейские храмы, комета – предрекала смерть Монтесуме, а видение людей о странных животных – это всадники, и не более того!
Однако в любом случае вряд ли индейцы выдумали (да и зачем им было это делать?) ночное сияние на востоке между 1508 и 1511 гг. Между тем его упоминают практически все источники. То есть это могло быть вполне реально имевшее место явление природы. Это могло быть даже полярное сияние, которое на широте Мехико иногда может случиться в случае сильной магнитной бури, вызванной вспышкой на Солнце. А потом были заморозки и неурожай, то есть факт вредного влияние этого небесного феномена был налицо.
Монтесума и Марина встречаются с императором Монтесумой. «История Тлашкалы».
То есть и неурожаи, и заморозки, наступивший затем голод, наводнения, и уж конечно необычные явления на небесах, плюс ко всему распускаемые врагами императора слухи о дурном, проклятом богами правителе, которого ожидает кара богов, и какие-то странные слухи о странных бородатых белых людях, одетых в немыслимые одежды, бороздящих окружающие Мексику моря на огромных каноэ, все это не могло не влиять на сознание людей и вызывать у них опасения за судьбу окружающего их мира. Ацтеки явно чувствовали — им грозит нечто им неведомое. Но что оно из себя представляет, было им неизвестно и потому – пугало еще больше. Ну, а затем появились испанцы с лошадьми, пушками и мушкетами и даже самые скептики признали – «во всем этом есть нечто и это нечто – явно гнев богов! А против гнева богов бороться бессмысленно!»
«Ежели же читатель спросит: «Что же сделали вы, все эти конкистадоры, в Новом Свете?» Я отвечу так. Прежде всего, мы ввели здесь христианство, освободив страну от прежних ужасов: достаточно указать, что в одном лишь Мешико ежегодно приносилось в жертву не менее 2 500 людей! Вот что мы изменили! Переделали мы, в связи с этим, и нравы, и всю жизнь».
((Берналь Диас дель Кастильо. Правдивая история завоевания Новой Испании. М.: Форум, 2000, стр. 319)
Среди причин, погубивших империю ацтеков, называют и превосходство европейцев в вооружении (и кто бы в этом сомневался!), и принесенные ими болезни, то есть использование «бактериологического оружия», и это тоже верно, в особенности если мы посмотрим на количество умерших, и ненависть к ним со стороны покоренных племен, автоматически ставших союзниками своих «белых освободителей», и даже личные качества императора Монтесумы. Но… было и еще одно очень важное обстоятельство: небесные и всякие другие знамения, предвещавшие, по мнению ацтеков, великие бедствия и несчастья. В романе Евгения Пермяка «Горбатый медведь» очень верно показано как наши темные, невежественные женщины в 1917 году ищут приметы несчастий, постигших страну, в явлениях природы: «Не зря, бабоньки, так кружило-пуржило!» И если уж таковое имело место в эпоху телеграфа и первых аэропланов, то чего же можно было тогда ожидать от запуганных жрецами ацтеков, для которых что дождь, что ветер, что кровавая заря были явлениями божественной природы. И что они могли подумать, если эпоху царствования Монтесумы и в самом деле сопровождали различные зловещие знамения. Кто мог сказать, что они предвещают и о чем говорят? Могли ли они означать возвращение легендарного Кецалькоатля, обещавшего вернуться и покарать своих обидчиков? Потоп, землетрясения, небывалая засуха – все это также ведь могло случиться по воле богов. Да и знаков было слишком уж много, чтобы не обращать на них никакого внимания.
Итак, что же это за такие уж зловещие предзнаменования, что подорвали сам дух ацтекского народа и лишили его воли к победе, и указали на пришествие пришельцев из-за моря, как на кару богов? Откуда мы о них знаем и что мы о них знаем?
Прежде всего назовем источник: это труды христианских миссионеров, пришедших в Новый Свет вслед за конкистадорами.
Первым, кто сообщил о имевших место «знамениях» накануне вторжения, был некий фрай Торибио де Бенавенте по прозвищу Мотолиния. В своих «Записках» («Мемориалес»), созданных между 1531-1543 гг., главе 55-й он рассказал о странных явлениях, имевших место за несколько лет до появления Кортеса.
Прежде всего люди увидели в небе фигуры воинов в необычных костюмах, сражающихся друг с другом. Потом пленнику, которого должны были принести в жертву, явился «ангел», ободрил его и обещал, что эти жертвоприношения очень скоро прекратятся, так как те, кто должен будет править этой землей, уже близко. Затем ночью на восточной стороне неба люди видели некое свечение, а потом – столб дыма и языки пламени.
Бернардино де Саагун – крупнейший специалист по культуре ацтеков, немало потрудившийся над тем, чтобы ее сохранить, составил целый список знамений, говоривших о пришествии Кортеса и его людей. В первой редакции его так называемых «Мадридских кодексах» (1561-1565 гг.) или «Всеобщей история вещей Новой Испании» он описал целый ряд чудес, которые предвещали захват державы ацтеков пришельцами. Конечно, для нас все это выглядит, мягко говоря, странно, но люди того времени имели иную психологию. Де Саагун написал, что приход европейцев предрекла… потолочная балка. Потом утесы и холмы вроде бы рассыпались в прах, что было явно «не к добру». А самое главное – умершая и уже погребенная женщина вроде бы пришла к правителю ацтеков Монтесуме (Мотекухсоме) и сказала ему, что вместе с ним закончится и власть владык Мехико, поскольку те, кому суждено поработить эту землю, уже в пути!
Затем в его 12-й книге – «Завоевание Новой Испании», был приведен список еще восьми таких знамений.
Первым знамением было сияние, появившееся на востоке между 1508 и 1510 (или в 1511) гг., которое «как заря», освещало все вокруг. Причем вершина этой огненной «пирамиды» доходила до самой «середины неба».
Один из видов жертвоприношений: язык протыкается чем-то острым и кровь из него приносится в жертву! «Кодекс Теллериано-Ременсис».
Затем случился пожар в храме бога Уицилопочтли; потом молния без грома ударила в храм бога огня Шиутекутли, и он загорелся. Четвертым знаком бедствий стала комета с тремя хвостами, появившаяся то ли днем, то ли ночью, и двигавшаяся по небу в сторону востока, разбрасывая во все стороны искры. За пятое знамение ацтеки посчитали неожиданное повышение уровня озера Тескоко, затопившее часть Теночтитлана. Ну, а потом начались уже самые настоящие чудеса. Богиня Сиукоатль вдруг принялась бродить по городу и причитать: «Дети мои, я оставляю вас», а императору Монтесуме принесли птицу, похожую на журавля, но почему-то имевшую на голове зеркало. Потом эта птица исчезла неведомо куда, но ему привели новое чудо: уродцев с двумя головами, которые вроде бы тоже исчезли самым волшебным образом.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.177. Захвачены пленники…
Понятно, что Саагун сам ничего этого не придумал, а просто записал то, что ему рассказали старые индейцы из Тлателолько, являвшегося городом-спутником Теночтитлана. Зато доминиканец Диего Дуран, тоже собиравший индейский фольклор, информацию получал у потомка правящего дома города Тескоко, с которым ацтеки состояли в весьма сложных отношениях. Поэтому в его «Истории Индий Новой Испании» (1572-1581 гг.) пророчества названы совсем другие.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.185. В год 11 Тростник 1399 (эта цифра испанская) разорен Кольуакан.
В книге Дурана «нехорошие» пророчества начинаются с описания заявлений Несауальпилли, правителя Тескоко, умершего в 1515 году. У него была слава мудреца и мага, хотя город Тескоко, когда-то равный партнер Теночтитлана, к моменту его смерти уже прежней роли не играл. Так что рассказал он Монтесуме о будущих бедах скорее всего не без злорадства:
«Тебе следует знать – через несколько лет наши города будут разрушены и разграблены, мы сами и наши сыновья убиты, а наши вассалы унижены и порабощены».
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.197. Эпидемия кровавой рвоты, 1450-1454 гг.
Понимая, что Монтесуме такое пророчество не понравится и он начнет в нем сомневаться, Несауальпилли сказал, он потерпит поражение (причем неоднократное), если пойдет войной на тлашкальтеков, а затем на небе явятся знаки, говорящие о гибели его государства.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.201. в Год Семь (1460 г. по европейскому счету) ножей было землетрясение.
Естественно, что Монтесума решил проверить так ли это и тут же начал войну с городом Тлашкалой. Но, как и предсказал Несауальпилли, его армия потерпела поражение, а вскоре на восточном горизонте возникло странное свечение, появилась комета и случилось солнечное затмение. Сам Несауальпилли заявил, что последние годы своей жизни стоит провести в мире и спокойствии, и все войны с окрестными племенами прекратил.
А потом вдруг заговорил камень, предназначавшийся то ли для человеческих жертвоприношений, то ли для скульптуры Монтесумы, и поведал ацтекам, что власти их правителя скоро наступит конец, а он сам будет наказан за гордыню, стремление добиться того, что его почитали как бога. В подтверждение своей правоты этот вещий камень позволил донести себя лишь до середины дамбы, ведущей в Теночтитлан, то есть того самого места, где позднее произошла встреча Кортеса и Монтесумы, где и упал в воду и утонул.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр. 205. 1465 год – начало человеческих жертвоприношений.
Поскольку количество людей, сообщавших императору о своих вещих снах, сулящих ему беды, стало расти ну просто стремительно, император повелел всех таких сновидцев, предрекающих беды, приводить к нему, а выслушав, сажал в тюрьму, где морил их голодом до смерти. Итогом этого стало то, что теперь мало кто в империи решался на то, чтобы кому бы то ни было рассказывать о своих снах.
Наиболее полный список знамений, предрекавших крах империи Монтесумы, содержится в 21-томном труде «Индейская монархия» (1591 – 1611 гг.) главы миссии францисканцев в Новой Испании Хуана де Торкемады (Торквемады). Он и труды своих предшественников-миссионеров изучал, изучал уцелевшие доиспанские манускрипты индейцев, и опрашивал потомков правителей Тлашкалы и Тескоко. При этом он не ограничивался переписыванием старых книг, но и добавлял в повествование новые и яркие подробности. Так, сообщение Саагуна об ожившей покойнице он превратил в настоящую историю загробных странствований сестры Монтесумы Папанцин, которая встретила на том свете крылатого юношу, сообщившего ей, что грядет прибытие пришельцев, которое принесет ее народу истинную веру, а все, ее не познавшие, обречены на загробные муки. Причем вроде бы эта Папанцин в итоге не умерла, а прожила, сделав свое пророчество, еще 21 год и была первой женщиной в Тлателолько, принявшей святое крещение.
«Кодекс Теллериано-Ременсис», стр.229. В год 3 Тростник (1495 г.) было затмение Солнца.
Торквемада, видимо, обладал хорошей фантазией и много чего написал, а затем его труды многократно копировались другими миссионерами и испанскими хронистами, почитавшими это все за истину, ведь «он же там был». Со временем, однако, а именно уже в XVII в. в трудах ряда испанцев, например, во «Всеобщей истории подвигов кастильцев на островах и материке Моря-Океана» (1601 – 1615 гг.) Антонио Эррера и Тордесильяс появились новые сюжеты. Например, история о колдунах, которые, будучи приглашены во дворец к Монтесуме, отрезали себе руки и ноги ему на потеху и приживляли их назад. Но, будучи недоверчив от природы, император велел сварить их конечности в кипятке, после чего они, понятное дело, уже не приросли, и тогда обиженные колдуны предрекли Монтесуме гибель его царства, причем вода в озере перед этим превратится в кровь. Император взглянул и да – вода стала кровью, а в ней плавали руки и ноги несчастных колдунов. Интересно, что сюжет этот имеет параллели с эпосом индейцев майя-киче «Пополь-Вух», где тоже имеет место фокус с отрезанием и приращением рук и ног.
Автор другой истории Сервантес Салазар просто написал, что один старый жрец бога войны Уицилопочтли перед смертью предсказал появление белых людей, которые освободят индейцев от ига жрецов и обратят их на путь истинной веры. То есть можно сказать, что все эти легенды были… просто придуманы испанцами для того, чтобы показать, что гибель индейского царства была предрешена свыше и дело испанцы совершили просто напросто богоугодное. И все было бы очень просто, если бы истории о гибельных знамениях писали бы только испанцы.
Однако хроники о доиспанской истории Мексики были написаны не только миссионерами. Их писали и индейцы, и метисы, причем не кто-нибудь, а потомки правителей таких городов, как Тескоко и Тлашкала. Несомненно, они знали старинные предания своей родины. А у кого-то из них наверняка сохранились и древние манускрипты. Несмотря на это, их труды поразительно напоминают хроники миссионеров. Однако их описания знамений во многом совпадают с испанскими. Опять же самая простая причина была в том, что индейская «знать» уже с детства обучались в католическом колледже Санта-Крус-де-Тлателолько, где юных индейцев не только заставляли зубрить латынь, но и давали им начатки средневекового университетского образования: то есть они изучали труды отцов церкви и даже… античных философов. А их преподаватели-миссионеры тоже были тупыми догматиками далеко не всегда, а собирали мексиканские древности и часто прибегали в этом к услугам своих учеников. То есть говоря языком современности – «узок был круг этих людей», поэтому среди них и распространялись информационные потоки схожего содержания и мнения о них тоже, естественно, были похожи.
Вот оно – это запомнившееся всем свечение в небе на Востоке, которое длилось около 40 дней. Стр. 239.
Тем не менее, практически все хронисты: и «свои», и испанские упоминают о загадочном «ночном свете» на востоке, который описывается ими или как «сияние в форме облака», или же как «пирамида с языками пламени». Кроме того, так называемые кодексы – документы, относящиеся к доиспанской традиции передачи информации, сделанные в колониальный период копии древних «книг» исторического и ритуального характера, записанные пиктографическим (рисуночным) письмом, часто с поясняющими рисунки записями на ацтекском или европейских языках. Самый знаменитый из них это «кодекс Теллериано-Ременсис», составленный в 60-е гг. XVI в. И вот в нем-то тоже говорится о необычном сиянии на востоке, которое индейцами было воспринято как сигнал о возвращении Кецалькоатля:
«Говорят... что оно было очень большим и очень ярким, и что располагалось с восточной стороны, и что выходило из земли и достигало небес... Это было одно из чудес, которое они увидели перед тем, как пришли христиане, и думали, что это был Кецалькоатль, которого они ожидали».
Необычное явление имело место в 1509 году. Кроме того, в кодексе названы и другие катастрофические явления: затмения Солнца, землетрясения, снегопады, а также «чудеса»: когда в 1512 году вдруг «задымились камни», так, что «дым достигал небес», а затем появились птицы без внутренностей, твердые, как кость!
Дошли до нас и комментарии к ряду утраченных впоследствии ацтекских документов, написанных на европейских языках. Так, в «Истории мексиканцев по их рисункам», написанной в 40-е гг. XVI в., также упомянуты два знамения из списка Саагуна: о пожаре в храме и... опять же о сиянии в небе. «Ночной свет» у него датируется 1511 годом.
Так что то, что в 1508 и 1511 гг. в небе на Мексикой действительно наблюдалось некое необычное астрономическое явление, подтверждают многие документы, как индейские, так и испанские. Например, о загадочном «свете с востока» встречаются в воспоминаниях солдата армии Кортеса Берналя Диас дель Кастилио: «Мексиканские индейцы говорили, что незадолго до того как мы пришли в Новую Испанию, они видели знак на небе цвета среднего между алым и зеленым, круглый, как колесо кареты, и рядом с ним со стороны восхода солнца был виден еще один знак в виде длинного луча, который соединялся с алым, и Монтесума... приказал позвать жрецов и прорицателей, чтобы они взглянули на него и узнали, что это за вещь, прежде никогда невиданная и неслыханная, и жрецы попросили о его значении идола [Уицилопочтли] и получили ответ, что будут великие войны, и эпидемии, и кровопролитие».
Кроме того, в год восшествия Монтесумы на престол началась сильная засуха, потом голод, который достиг своего апогея в 1505 году. В следующем году по всем приметам урожай должен был быть хорошим, но поля подверглись нашествию полчищ грызунов, которых было так много, что их отгоняли при помощи факелов.
Тем годом – 1-ым годом Кролика по ацтекскому календарю – заканчивался цикл из 52 лет, или ацтекский «век». Но первый год предшествующего цикла, также 1-ый Кролик, тоже был голодным. Чтобы новый «век» не начинался при столь неблагоприятных обстоятельствах, Монтесума решился на беспрецедентный шаг – он перенес праздник «Нового огня» на следующий, 1507 год — 2-ой Тростник. Но и здесь не обошлось без самых мрачных предзнаменований. В самом начале года произошло солнечное затмение, а потом еще и землетрясение. Правда, сами ацтеки почему-то не сочли это затмение в начале календарного цикла знамением. Сведения о нем сохранились лишь в «Кодексе Теллериано-Ременсис». Возможно, в других документах сообщение о затмении просто «убрали»? Впрочем, в 1510 году (8 мая) случилось и еще одно затмение, а в 1504 году, в один из храмов попала молния. Не это ли событие, посчитав его недобрым предзнаменованием, затем и описал Саагун?
В этом же году, возвращаясь из похода против миштеков, 1 800 ацтекских воинов утонули в реке. Затем в 1509 году в Оахаке их войска, переходящие через высокогорья, были застигнуты снежной бурей. Кто-то просто замерз, а кого-то побило камнями и вырванными с корнем деревьями. Таким образом количество «знамений» с каждым годом правления Монтесумы росло как… «снежный ком». А отсюда было и совсем не далеко до мысли о проклятии, которому боги подвергли державу ацтеков.
Весьма забавно, но историки XIX, да и первой половины XX вв. считали все эти легенды о знамениях едва ли не абсолютной истиной. Более того, их мнение было таково, что ацтеки были просто-таки деморализованы всеми этими зловещими знаками, и вследствие этого конкистадорам и не было оказано с их стороны должного отпора.
Утверждалось, что то, что объясняется действием естественных причин – то имело место, вне всякого сомнения. А всякие там ожившие женщины нужно признать следствием… стресса или же действием галлюциногенных грибов, о которых, кстати, так часто упоминают в своих комментариях и читатели статей на ВО. Например, двухголовые уродцы, которых приводили во дворец к Монтесуме – это просто сиамские близнецы, умершая, а затем воскресшая женщина пребывала в коме, а затем вышла из нее. А увиденное Монтесумой озеро крови – опять же видения человека, наевшегося галлюциногенов. Кроме того, до индейцев на материке уже должны были доходить слухи о белых пришельцах, появившихся на островах Карибского моря.
Так, в 1509 году экспедиция Хуана Диаса де Солиса и Висенте Яньеса Пинсона побывала у берегов Юкатана, а еще два года спустя на берег полуострова была выброшена лодка с матросами испанского корабля, потерпевшего крушение. Двое из них – Гонсало Герреро и Херонимо де Агиляр, после этого дожили даже до появления в Мексике Кортеса.
Естественно, что Монтесума должен был знать от купцов о том, что происходит в соседней стране майя. Часть жителей Антильских островов тоже могли стать источником информации о пришельцах, тем более, что сбежав на материк, они о многом могли рассказать ацтекам.
Однако в 90-е гг. XX в. в научной среде случился крен в противоположную сторону – нашлись ученые, которые не только отрицали, что легенды обо всех этих знамениях основаны на реальных фактах, но и вообще сомневались в их индейском происхождении. Все, мол, что об этом написано, есть не что иное, как фальсификации «нехороших» испанских миссионеров. Ну как же – ведь во многих этих знамениях присутствуют узнаваемые христианские мотивы. Словом, все похоже, все узнаваемо, а следовательно – придумано во славу Божию. Ну, а распространителями всех этих драматических историй стали студенты и преподаватели-испанцы из колледжа Санта-Крус.
Война между испанцами и индейцами. Убито 100 испанцев и 400 уэшоцинков. Испанцы вошли в Мешико. Стр. 249.
Затем бельгийский ученый Мишель Гролиш предложил все легенды о пророчествах разделить на две большие группы: первая – пророчества в «испанском» и «ацтекском» духе, то есть те, где человеку является ангел, или пророчествует умершая женщина. А вот вторая – это восемь знамений, о которых сообщает Саагуна, также может быть разделена на два цикла, поскольку ацтеки имели представление о двойственной природе окружающего их мира. К первым четырем относятся: мерцающий свет на востоке, пожары, удары молнии, появление кометы, то есть символы небесные. Четыре последних – это наводнение, плачущая богиня, птица с зеркалом на голове и различные монстры – символы земные!
Если мы внимательно их рассмотрим, то можно будет сделать вывод, что оформление мифов о знамениях и содержательно, и текстологически произошло уже после завершения конкисты. В этом случае получается, что все эти восемь явлений предсказывают вполне конкретные события. Например, пожар в храме, вызванный ударом молнии – это нападение испанцев на индейские храмы, комета – предрекала смерть Монтесуме, а видение людей о странных животных – это всадники, и не более того!
Однако в любом случае вряд ли индейцы выдумали (да и зачем им было это делать?) ночное сияние на востоке между 1508 и 1511 гг. Между тем его упоминают практически все источники. То есть это могло быть вполне реально имевшее место явление природы. Это могло быть даже полярное сияние, которое на широте Мехико иногда может случиться в случае сильной магнитной бури, вызванной вспышкой на Солнце. А потом были заморозки и неурожай, то есть факт вредного влияние этого небесного феномена был налицо.
Монтесума и Марина встречаются с императором Монтесумой. «История Тлашкалы».
То есть и неурожаи, и заморозки, наступивший затем голод, наводнения, и уж конечно необычные явления на небесах, плюс ко всему распускаемые врагами императора слухи о дурном, проклятом богами правителе, которого ожидает кара богов, и какие-то странные слухи о странных бородатых белых людях, одетых в немыслимые одежды, бороздящих окружающие Мексику моря на огромных каноэ, все это не могло не влиять на сознание людей и вызывать у них опасения за судьбу окружающего их мира. Ацтеки явно чувствовали — им грозит нечто им неведомое. Но что оно из себя представляет, было им неизвестно и потому – пугало еще больше. Ну, а затем появились испанцы с лошадьми, пушками и мушкетами и даже самые скептики признали – «во всем этом есть нечто и это нечто – явно гнев богов! А против гнева богов бороться бессмысленно!»
Автор: В. Шпаковский
https://topwar.ru/129655-konkistadory-i-acteki-zloveschie-zn...
Конкистадоры и ацтеки: когда перья дороже золота! (часть вторая)
20 декабря 2017
Интерес к культуре ацтеков лично у меня возник очень давно, еще в 1977 году во время работы учителем в Березовской школе Кондольского района Пензенской области. Там было много уток яркой декоративной раскраски, из перьев которых я приспособился делать красивые настенные панно. Для этого брались перья из крыльев с ярко-зелеными «глазками», которые укладывались на ткань левые к левым, а затем на них – правые к правым, так, чтобы они все перекрывали друг друга словно черепица. Снаружи получался один сплошной изумрудно-зеленый фон, переливавшийся на солнце всеми цветами радуги наподобие перьев птицы кетцаль…
В.Шпаковский
Сегодня речь у нас пойдет об одной интересной особенности жителей древней Мексики, или Месоамерики, по-настоящему озадачившей прибывших туда испанских конкистадоров. Они с удивлением отмечали, что здесь главным богатством страны были почему-то… перья! Было у индейцев достаточно и золота, и серебра, и драгоценных камней. Но самым ценным они все-таки считали не эти металлы, а восхитительные по своей красоте, необыкновенно яркие, завораживающие взор … перья тропических птиц.
Легендарный кетцаль!
Птицы населяли в те времена всю территорию Месоамерики и количество их было не только очень велико, но еще и разнообразно. На территории государства ацтеков водились всевозможные цапли, северные орлы и множество водоплавающих птиц – обитательниц высокогорных озер. А также особо почитаемые кетцали и, больше похожие на яркие цветы, обитатели тропиков, крошечные птички колибри.
Попугай ара.
В любом древнем городе были ремесленники, занимавшиеся пошивом одежды. Разумеется, были такие и в городских поселениях Месоамерики. Одежда шилась тогда в основном из волокон агавы, для знати применялся хлопок. Но особо ценной считалась одежда, изготовленная именно из перьев.
Крошечная птичка колибри.
Чаще всего ацтеками использовались гусиные и утиные перья (как диких, так и домашних птиц). Яркие же перья тропических птиц считались дорогим и весьма ценным материалом. Перо завозили как трофей либо оно поступало как дань от покоренных народов. Еще перья завозили торговцы из южных областей теперешней Центральной Америки (главным образом, из районов нынешнего Чиапаса и Гватемалы). Самыми ценными, а потому наиболее дорогими, считались зеленые перья птицы кетсаль, разноцветных попугаев ара, а также розовой и серой цапель.
Розовая цапля.
Процесс подготовки перьев к использованию был довольно прост. Прежде всего их очищали при помощи глины. В воде растворяли глину и в этот раствор бросали перья. Обработанное таким образом перо делалось мягким и пригодным к работе.
Серая цапля.
Ремесленники трудились, как правило, обособленно, общиной, контактируя лишь с торговцами, жившими по соседству. Такое сотрудничество было выгодно обеим сторонам, поскольку ремесленникам требовались регулярные поставки перьев, а торговцам был необходим стабильный рынок сбыта товара, который они поставляли из тропических районов. Особенно это касалось изумрудно-зеленых перьев птицы кетцаль, которая не водилась в долине. В небольшом количестве для собственных нужд этих птиц держали в императорском птичнике и время от времени выщипывали самые красивые перья, дабы обеспечить материалом и работой придворных ремесленников. Мастера обшивали весь императорский двор, создавали парадные костюмы, одежду для танцев, праздничные накидки. Изумительные по красоте изделия император вручал в дар военачальникам и высоким чиновникам в знак своей особой милости.
Головной убор из перьев кетцаля, подаренный испанскому королю Карлу V. Император Монтесума поднес этот драгоценный головной убор в 1519 году в дар Эрнану Кортесу. Сегодня Мексика судится в суде Гааге по поводу его возвращения. (Венский музей этнологии)
Городские ремесленники работали больше на удовлетворение «повседневного спроса», изготавливали щиты, флаги, накидки. Попутно изготавливалась всевозможная «мелочь»: султаны, браслеты, пояса, опахала.
Воины в перьях птицы кетцаль: 1 – воин Уэшоцинго с копьеметалкой, 2 –жрец из Чолулы, 3 – након (генерал) из Тлашкалы. Рис. Ангуса МакБрайда.
Ремесло пошива изделий из перьев считалось среди ремесленников почетным делом, поскольку требовало невероятной усидчивости, терпения и художественного вкуса (а еще и чувства меры!). Кроме того, перьями украшали щиты и военное обмундирование особо отличившихся воинов. Главные вожди носили на спине огромные сооружения из перьев. Щиты считались значимым элементом праздничного одеяния, на них насчитывалось до семи видов традиционных орнаментов.
Тлашкаланские воины: 1 – лучник в головном уборе из перьев кетцаля и белой цапли, 2 – простой мечник, которому убора из перьев не полагалось, 3 – воин элитного подразделения воинов-цапель. Рис. Ангуса МакБрайда.
Процесс составления перьевой мозаики был весьма трудоемким и требующим постоянного внимания. Поначалу писец наносил задуманный узор на лист бумаги из луба фикуса. Потом вырезался трафарет рисунка. Трафарет применялся для переноса узора на хлопчатое полотно, и потом уже мастер закреплял первый, «черновой» слой перьев. В готовом изделии этот слой не было видно, поэтому для его нанесения всегда использовался самый дешевый материал, который потом просто окрашивался в требуемый цвет. Перья подравнивались медным ножом, закреплялись, и получившуюся картинку тотчас сопоставляли с оригиналом. Ну а верхний, окончательный слой рисунка делался из самого лучшего материала. Здесь были и зеленые перья птицы кетсаль, и пронзительно синие перья котинги, и алые цапли, и ярко желтые попугая и необыкновенно глубокого бирюзового цвета перья колибри.
Мексиканские воины в пышных уборах из перьев, соответствующих их рангу. «Кодекс Мендоса», Бодлеанская библиотека, Оксфорд, F/ 67r.
В трудовой процесс порой вовлекалась вся семья ремесленника. Мужчины готовили трафареты, дети смешивала клей из экскрементов летучих мышей либо растирали для клея особые корешки. Женщины отбирали и затем красили перья.
Роспись в храме Бонампак с изображением сражающихся воинов в уборах из перьев.
При изготовлении накидок, а также головных уборов клей не применяли вовсе. Такие вещи шились. Перья либо приметывали к изнанке ткани, либо накрепко привязывали по одному. К слову, головной убор из перьев, который Монтесума пожаловал Эрнану Кортесу, также была выполнена вручную.
Из перьев составлялись и изображения животных. Скелеты крупных животных вырезались из дерева. Остов пресмыкающихся и насекомых вырезался из маисовых стеблей либо бумажных полосок. Сверху его покрывали специальной пастой, которая состояла из растертых высушенных стеблей маиса, перемешанных с клеем. Так формировалось тело. Затем его шлифовали вулканическим камнем и накрывали тканью. На нее наносилось требуемое изображение, которое потом «заполнялось» разноцветными перьями.
Интересно, что для того, чтобы добыть перья кетцаля, его никогда не убивали, а добыв птицу, вырывали перья из хвоста, и вновь отпускали на свободу.
В Месоамерике, где жизнь древних ацтеков строилась в большинстве своем на ритуалах и обрядах, в великом множестве использовалось специальное облачение. Была своя одежда и для торжественных случаев. Украшалась она, естественно, перьями редких видов птиц. Некоторые одеяния имели собственные названия, например, «божественный костюм», «костюм из перьев кетцаля», «костюм из голубых перьев». Такие одежды, как правило, были предназначены для облачения статуй богов. Один из древних авторов, описывая ритуальную одежду, одеваемую на статую богини воды, сообщал, что с ней использовался также и специальный головной убор из перьев белой цапли. Для храбрых воинов уборы шились из перьев орла, поскольку орёл символизировал солнце.
Воины-тлашкаланцы – союзники Кортеса, атакуют своих противников. «История Тлашкалы». (Библиотека университета в Глазго)
Кроме культовых одеяний, одежда из перьев шилась и для послов. Например, уборы из белых перьев, символизировавших мир, использовались в случаях, когда послы шли с мирной миссией в лагерь противника.
Воины-мицтеки: 3 – штандартоносец, 2 – жрец, 1 – воин-ягуар в уборе из перьев кетцаля. Рис. Ангуса МакБрайда.
У повелителя ацтеков Монтесумы великолепный балдахин был сплетен из сотен изумрудных перьев редкой птицы кетцаля (его многочисленная свита носила мантии, украшенные пучками перьев других, менее ценных птиц).
Для воинов и жрецов существовало множество перьевых облачений, которые порой, из-за достаточно большого количества перьев, были весьма тяжелыми. В случае надобности они прикреплялись к спине или плечам. К таким одеждам прилагались и специальные головные уборы. Существовало двенадцать видов подобных головных уборов. Некоторые изготавливались по «образу и подобию» реальных, а порой и мифических существ. Например, известны шлемы в виде головы орла и цапли.
Одежда и воинское снаряжение были основной частью применения перьев. Но кроме этого, перья служили и для более практичных целей, например, при изготовлении стрел. Использовались перья и в качестве ингредиентов для лекарственных снадобий. На редкие перья делались ставки в азартных играх. Потребность общества в перьях была неоднородной. К примеру, одни перья требовались в громадных количествах постоянно, другие – исключительно для особых случаев, как правило, ритуальных, поэтому требовались сезонно. Третьи же вообще нужны были лишь изредка. Даже использовались перья неодинаково. Некоторые после ритуалов дозволялось применять вторично. Некоторые использовались всего один раз, после чего изделие из перьев уничтожалось. Понятно, что такой расход требовал восполнения, а значит, потребность в перьях была постоянной.
Воин с макуавитлем, украшенном перьями и в перьевом уборе. «Кодекс Риос», стр. 301. (Апостолическая Библиотека Ватикана)
Как уже здесь говорилось, очень высоко (как драгоценности) ацтеки ценили перья кетцаля (сама птица у ацтеков считалась символом свободы, поскольку по легендам, она не могла жить в неволе. А уж если и попадала в клетку, то погибала от разрыва сердца). Не менее ценными были перья красного ары, а также розовой колпицы, зелёного длиннохвостого попугая, красивой котинги, желтоголового амазона, цапли, орла.
Перьями редких птиц можно было легко оплатить дань. Так, покоренные провинции раз в три месяца, иногда и раз в полгода, доставляли дань ацтекам именно в виде перьев. В качестве дани доставлялись также и живые птицы.
Образцы дани, которую ацтекам выплачивали покоренные племена. Среди них изделия из перьев. Оригинал «Кодекса Мендоса». (Бодлеанская библиотека, Оксфорд)
Перья были частью особенной, по-своему очень сложной системы опознавания, принятой среди ацтеков и заменявшая им европейскую геральдику. Эта система и определяла какие перья использовать для ритуалов, какие - для оперения стрел, а какие для каких-то иных целей.
В.Шпаковский
Сегодня речь у нас пойдет об одной интересной особенности жителей древней Мексики, или Месоамерики, по-настоящему озадачившей прибывших туда испанских конкистадоров. Они с удивлением отмечали, что здесь главным богатством страны были почему-то… перья! Было у индейцев достаточно и золота, и серебра, и драгоценных камней. Но самым ценным они все-таки считали не эти металлы, а восхитительные по своей красоте, необыкновенно яркие, завораживающие взор … перья тропических птиц.
Легендарный кетцаль!
Птицы населяли в те времена всю территорию Месоамерики и количество их было не только очень велико, но еще и разнообразно. На территории государства ацтеков водились всевозможные цапли, северные орлы и множество водоплавающих птиц – обитательниц высокогорных озер. А также особо почитаемые кетцали и, больше похожие на яркие цветы, обитатели тропиков, крошечные птички колибри.
Попугай ара.
В любом древнем городе были ремесленники, занимавшиеся пошивом одежды. Разумеется, были такие и в городских поселениях Месоамерики. Одежда шилась тогда в основном из волокон агавы, для знати применялся хлопок. Но особо ценной считалась одежда, изготовленная именно из перьев.
Крошечная птичка колибри.
Чаще всего ацтеками использовались гусиные и утиные перья (как диких, так и домашних птиц). Яркие же перья тропических птиц считались дорогим и весьма ценным материалом. Перо завозили как трофей либо оно поступало как дань от покоренных народов. Еще перья завозили торговцы из южных областей теперешней Центральной Америки (главным образом, из районов нынешнего Чиапаса и Гватемалы). Самыми ценными, а потому наиболее дорогими, считались зеленые перья птицы кетсаль, разноцветных попугаев ара, а также розовой и серой цапель.
Розовая цапля.
Процесс подготовки перьев к использованию был довольно прост. Прежде всего их очищали при помощи глины. В воде растворяли глину и в этот раствор бросали перья. Обработанное таким образом перо делалось мягким и пригодным к работе.
Серая цапля.
Ремесленники трудились, как правило, обособленно, общиной, контактируя лишь с торговцами, жившими по соседству. Такое сотрудничество было выгодно обеим сторонам, поскольку ремесленникам требовались регулярные поставки перьев, а торговцам был необходим стабильный рынок сбыта товара, который они поставляли из тропических районов. Особенно это касалось изумрудно-зеленых перьев птицы кетцаль, которая не водилась в долине. В небольшом количестве для собственных нужд этих птиц держали в императорском птичнике и время от времени выщипывали самые красивые перья, дабы обеспечить материалом и работой придворных ремесленников. Мастера обшивали весь императорский двор, создавали парадные костюмы, одежду для танцев, праздничные накидки. Изумительные по красоте изделия император вручал в дар военачальникам и высоким чиновникам в знак своей особой милости.
Головной убор из перьев кетцаля, подаренный испанскому королю Карлу V. Император Монтесума поднес этот драгоценный головной убор в 1519 году в дар Эрнану Кортесу. Сегодня Мексика судится в суде Гааге по поводу его возвращения. (Венский музей этнологии)
Городские ремесленники работали больше на удовлетворение «повседневного спроса», изготавливали щиты, флаги, накидки. Попутно изготавливалась всевозможная «мелочь»: султаны, браслеты, пояса, опахала.
Воины в перьях птицы кетцаль: 1 – воин Уэшоцинго с копьеметалкой, 2 –жрец из Чолулы, 3 – након (генерал) из Тлашкалы. Рис. Ангуса МакБрайда.
Ремесло пошива изделий из перьев считалось среди ремесленников почетным делом, поскольку требовало невероятной усидчивости, терпения и художественного вкуса (а еще и чувства меры!). Кроме того, перьями украшали щиты и военное обмундирование особо отличившихся воинов. Главные вожди носили на спине огромные сооружения из перьев. Щиты считались значимым элементом праздничного одеяния, на них насчитывалось до семи видов традиционных орнаментов.
Тлашкаланские воины: 1 – лучник в головном уборе из перьев кетцаля и белой цапли, 2 – простой мечник, которому убора из перьев не полагалось, 3 – воин элитного подразделения воинов-цапель. Рис. Ангуса МакБрайда.
Процесс составления перьевой мозаики был весьма трудоемким и требующим постоянного внимания. Поначалу писец наносил задуманный узор на лист бумаги из луба фикуса. Потом вырезался трафарет рисунка. Трафарет применялся для переноса узора на хлопчатое полотно, и потом уже мастер закреплял первый, «черновой» слой перьев. В готовом изделии этот слой не было видно, поэтому для его нанесения всегда использовался самый дешевый материал, который потом просто окрашивался в требуемый цвет. Перья подравнивались медным ножом, закреплялись, и получившуюся картинку тотчас сопоставляли с оригиналом. Ну а верхний, окончательный слой рисунка делался из самого лучшего материала. Здесь были и зеленые перья птицы кетсаль, и пронзительно синие перья котинги, и алые цапли, и ярко желтые попугая и необыкновенно глубокого бирюзового цвета перья колибри.
Мексиканские воины в пышных уборах из перьев, соответствующих их рангу. «Кодекс Мендоса», Бодлеанская библиотека, Оксфорд, F/ 67r.
В трудовой процесс порой вовлекалась вся семья ремесленника. Мужчины готовили трафареты, дети смешивала клей из экскрементов летучих мышей либо растирали для клея особые корешки. Женщины отбирали и затем красили перья.
Роспись в храме Бонампак с изображением сражающихся воинов в уборах из перьев.
При изготовлении накидок, а также головных уборов клей не применяли вовсе. Такие вещи шились. Перья либо приметывали к изнанке ткани, либо накрепко привязывали по одному. К слову, головной убор из перьев, который Монтесума пожаловал Эрнану Кортесу, также была выполнена вручную.
Из перьев составлялись и изображения животных. Скелеты крупных животных вырезались из дерева. Остов пресмыкающихся и насекомых вырезался из маисовых стеблей либо бумажных полосок. Сверху его покрывали специальной пастой, которая состояла из растертых высушенных стеблей маиса, перемешанных с клеем. Так формировалось тело. Затем его шлифовали вулканическим камнем и накрывали тканью. На нее наносилось требуемое изображение, которое потом «заполнялось» разноцветными перьями.
Интересно, что для того, чтобы добыть перья кетцаля, его никогда не убивали, а добыв птицу, вырывали перья из хвоста, и вновь отпускали на свободу.
В Месоамерике, где жизнь древних ацтеков строилась в большинстве своем на ритуалах и обрядах, в великом множестве использовалось специальное облачение. Была своя одежда и для торжественных случаев. Украшалась она, естественно, перьями редких видов птиц. Некоторые одеяния имели собственные названия, например, «божественный костюм», «костюм из перьев кетцаля», «костюм из голубых перьев». Такие одежды, как правило, были предназначены для облачения статуй богов. Один из древних авторов, описывая ритуальную одежду, одеваемую на статую богини воды, сообщал, что с ней использовался также и специальный головной убор из перьев белой цапли. Для храбрых воинов уборы шились из перьев орла, поскольку орёл символизировал солнце.
Воины-тлашкаланцы – союзники Кортеса, атакуют своих противников. «История Тлашкалы». (Библиотека университета в Глазго)
Кроме культовых одеяний, одежда из перьев шилась и для послов. Например, уборы из белых перьев, символизировавших мир, использовались в случаях, когда послы шли с мирной миссией в лагерь противника.
Воины-мицтеки: 3 – штандартоносец, 2 – жрец, 1 – воин-ягуар в уборе из перьев кетцаля. Рис. Ангуса МакБрайда.
У повелителя ацтеков Монтесумы великолепный балдахин был сплетен из сотен изумрудных перьев редкой птицы кетцаля (его многочисленная свита носила мантии, украшенные пучками перьев других, менее ценных птиц).
Для воинов и жрецов существовало множество перьевых облачений, которые порой, из-за достаточно большого количества перьев, были весьма тяжелыми. В случае надобности они прикреплялись к спине или плечам. К таким одеждам прилагались и специальные головные уборы. Существовало двенадцать видов подобных головных уборов. Некоторые изготавливались по «образу и подобию» реальных, а порой и мифических существ. Например, известны шлемы в виде головы орла и цапли.
Одежда и воинское снаряжение были основной частью применения перьев. Но кроме этого, перья служили и для более практичных целей, например, при изготовлении стрел. Использовались перья и в качестве ингредиентов для лекарственных снадобий. На редкие перья делались ставки в азартных играх. Потребность общества в перьях была неоднородной. К примеру, одни перья требовались в громадных количествах постоянно, другие – исключительно для особых случаев, как правило, ритуальных, поэтому требовались сезонно. Третьи же вообще нужны были лишь изредка. Даже использовались перья неодинаково. Некоторые после ритуалов дозволялось применять вторично. Некоторые использовались всего один раз, после чего изделие из перьев уничтожалось. Понятно, что такой расход требовал восполнения, а значит, потребность в перьях была постоянной.
Воин с макуавитлем, украшенном перьями и в перьевом уборе. «Кодекс Риос», стр. 301. (Апостолическая Библиотека Ватикана)
Как уже здесь говорилось, очень высоко (как драгоценности) ацтеки ценили перья кетцаля (сама птица у ацтеков считалась символом свободы, поскольку по легендам, она не могла жить в неволе. А уж если и попадала в клетку, то погибала от разрыва сердца). Не менее ценными были перья красного ары, а также розовой колпицы, зелёного длиннохвостого попугая, красивой котинги, желтоголового амазона, цапли, орла.
Перьями редких птиц можно было легко оплатить дань. Так, покоренные провинции раз в три месяца, иногда и раз в полгода, доставляли дань ацтекам именно в виде перьев. В качестве дани доставлялись также и живые птицы.
Образцы дани, которую ацтекам выплачивали покоренные племена. Среди них изделия из перьев. Оригинал «Кодекса Мендоса». (Бодлеанская библиотека, Оксфорд)
Перья были частью особенной, по-своему очень сложной системы опознавания, принятой среди ацтеков и заменявшая им европейскую геральдику. Эта система и определяла какие перья использовать для ритуалов, какие - для оперения стрел, а какие для каких-то иных целей.
Автор: Денисова Светлана
https://topwar.ru/131818-konkistadory-i-acteki-kogda-perya-d...
Свежие комментарии