Присказка с подоплекой

Впервые о этой войне почерпнул знания в историческом романе, в далеком детстве.

Как потом не пытался найти книгу, так и не случилось... То ли тираж был мал, то ли еще чего...

Второй раз натолкнулся краем о тех событиях, когда был в еще тогда Ленинграде и мне экскурсовод сделал укор, что я не знаю своей истории. Речь шла о царях и я как глупый отрок выдал, что мне до царей сих. Оказалось, что и цари - часть истории моей страны, моего народа... Ощутил себя дикарем полуграмотным... Хотя многих тогда знал по именам, а вот про царя Федора, брата старшего Петра I ни чего не слышал...

Третий раз узнал о войне царя Федора и знаменитых Чигиринских походах из "секретного" учебника. Автор Богданов, Андрей Петрович.

История России до петровских времен : 10-11-е кл, за 1997 г.

На основе этого учебника, который вы ни где не сможете найти (бьюсь об заклад на свою крутую кепку), учил людей чтить и гордится историей своей родины. Его реально зачитали до дыр, от солдат, до старших офицеров. А один прапорщик, отчитав в ночь, выкрикнул дословно такое утром: "Если бы я знал, к какому великому народу я принадлежу, то разве бы я себе позволили бы... Далее он перечислили определенные свои недостатки))"

Мне повезло, я оказался один из немногих кто случайно купил этот учебник. Через месяц, поехавшие специально за учебником офицеры привезли почти точную копию по обложке, а по сути и содержанию сплошную, нет, лучше так сказать- голимую подмену...

Ну да ладно, вернемся к войне, Чигирински походам и к царю Федору Алексеевичу.

Есть еще одна большая статья в военно историческом журнале, год не помню, но кажется где то за середину - 90х. Хотя и в интренете сейчас много чего есть, так что рекомендую поискать.

Ну, а я предлагаю вам статью, с моими дополнениями, за авторством Богданова А.П.

Давайте дополнения буду метить знаком - *

Причиной войны*

Причиной войны послужила попытка Османской империи вмешаться в русско-польское противостояние и захватить контроль над Правобережной Украиной. В 1656 году пост великого визиря Османской империи захватил энергичный человек Мехмед Кёпрюлю, который сумел усилить дисциплину армии и нанести несколько поражений врагам. Австрия вынуждена была заключить в 1664 году не особенно для неё выгодный мир в Васваре, в 1669 году османы завоевали Крит.

В 1669 году гетман Правобережной Украины Пётр Дорошенко (русофоб и клятвоприступник изменник и по современному бизнесмен, чем то схож по деяниям на нынешнего Порошенко-Потрошенко*) стал вассалом Османской империи. Опираясь на нового союзника, в 1672 году султан Мехмед IV отправил на Заднепровскую Украину трёхсоттысячное войско, которое весной перешло Дунай. Первая битва между османами и польскими войсками вместе с верными Польше казаками под начальством гетмана Ханенко произошла под Батогом, причем поляки были разбиты наголову.

В августе того же года османы вместе с крымскими татарами завладели Каменец-Подольским, перебили массу жителей, других увели в рабство. Население ожидало дальнейших ужасов турецкого нашествия, но Мехмед IV не двинулся дальше и вскоре повернул назад.

Уже во время похода 1672 турки презрительно называли помогавших им украинских казаков «свиньями», а в 1673, по свидетельству секретаря французского посольства в Стамбуле Франсуа де ла Круа, начали разрабатывать план массовой депортации населения из Подолии, и замены его татарами

Вопросы хронологии

Относительно датировки этой войны существуют разные мнения. Одни историки относят её начало к 1677 (А. Н. Попов, Н. И. Костомаров), другие к 1676 (Я. Е. Водарский). Н. И. Косиненко считал, что она началась в 1674; по мнению А. П. Богданова, Россия объявила войну Турции в октябре 1672, а военные действия начались зимой — весной 1673. В. П. Загоровский, подробно исследовавший этот вопрос, относит начало военных действий к весне 1673. Б. Н. Флоря считает, что фактически война началась в мае — августе 1672.

Традиционная датировка 1676 или 1677 годом основывается на том, что в 1672—1676 турки воевали с Речью Посполитой, а против русских в основном действовали татары, и только после подписания Журавенского мира османская полевая армия двинулась на Чигирин и Киев. В качестве даты окончания войны почти все историки принимают 1681.

ДВА ЧИГИРИНСКИХ ПОХОДА 1677-78 ГГ.

Первый чигиринский поход

Турецкая армия выступила от Дуная 20 июня 1677 г. под командованием победителя поляков Ибрагим-паши Шайтана и везла в обозе нового османского ставленника — Юрия Хмельницкого.

Она включала около 60 тысяч турок (по турецким сообщениям, число колеблется от 40 до 80 тысяч), в том числе отборную конницу тяжеловооруженных сипахиев и 10–15 тысяч янычар (*янычары, на тот момент лучшая в Европе профессиональная пехота). Еще около 19 тысяч составляли вспомогательные войска молдаван и валахов и столь же неохотно выступившая Крымская орда (до 40 тыс. всадников). Традиционно тяжелая османская артиллерия насчитывала в этом походе 35 стволов 20—36-фунтовых пушек и 80-фунтовых мортир. Соединившись с крымчаками на Днестровской переправе под Тигином, турки 3 августа обложили г. Чигирин, стоящий на каменной горе над речкой Тясьмин, правым притоком Днепра. (Город оборонялся совместно: русскими стрельцами и запорожскими казаками*)

Турки были известны царю Федору Алексеевичу по переводным историческим сочинениям (поляка Мацея Стрыйковского, итальянца Александра Гваньини и др.) как «ведомые городоемцы», к тому же им помогали специалисты союзной Франции. За одну ночь неприятели построили две батареи и под прикрытием огня быстро повели осадные работы по системе Вобана, прокладывая зигзагообразные траншеи к Спасской башне. Вскоре башня была уничтожена мощным огнем с возведенных турками новых батарей (ближайшая располагалась в 60 метрах). Не было равных туркам в их излюбленных подкопах. Хотя от перебежчиков (среди которых оказался даже негр) генерал-майор Трауэрнихт знал примерное расположение подземных галерей, ни обрушить их огнем пушек, ни перехватить контрподкопами не удалось. Турки, как железные кроты, проходили через землю и сплошную скалу, взрывая бастионы нижнего и башни верхнего города.

Здания Чигирина были уничтожены (бомбами разнесло даже пожитки опытного вояки фон Фростена), крепостная артиллерия в значительной мере подавлена, но неприятеля, по инженерной науке и в согласии с традицией, встречали запасные оборонительные линии и ретраншементы. Наибольший успех осажденным давало массовое применение ручных гранат, производством и совершенствованием которых успешно занимались тульские заводы. Благодаря гранатам россияне производили страшное опустошение среди осаждающих и разрушали их работы на вылазках (крупными силами их было проведено около 10), так что туркам пришлось превратить свои шанцы чуть не в пещеры; гранатами же был отбит генеральный штурм после взрыва подкопов. В конце концов, турки стали прекращать атаки, едва завидев новые укрепления позади взорванных ими.

На рисунке: План гор. Чигирин. Нижний и верхний город

Трехнедельная безуспешная осада произвела удручающее впечатление на турок. По выражению гетмана Самойловича, Чигиринская крепость «костью им в горле стала». Российский же гарнизон, несмотря на «великое утеснение от верховых нарядных гранат» из османских мортир, пребывал в праздничном настроении. Московские стрельцы (вместе с выборными солдатами их насчитывалось до 5 тысяч) ходили на вылазки «как на праздник», при полной парадной форме, то есть в суконных кафтанах цвета своих полков с золотыми, серебряными и цветными парчовыми нашивками, красочных перевязях-бандалерах (на них подвешивались сабля и патроны) и блестящих стальных касках. Солдаты, к слову сказать, выглядели скромнее: в колетах и черных латах обычного европейского образца (кираса, набедренники и шлем с полями).

(*Обращаю ваше внимание на следующий исторический факт: 1. У стрельцов была парадная форма и полевая. Полевая была обычно серого цвета. 2. У стрельцов была каска, обычная пехотная каска, в том понимании как мы сейчас ее воспринимаем.)

На рисунке: Стрельцы в кафтанах цвета своих полков и касках. И так, мы видим 5 человек представляющих 5 полков стрельцов.

На рисунке: скорее не в повседневной одежде , а полевых кавтанах. Современном понимании - полевая форма

Победный настрой заслонил даже противоречие «хохлов» с «москалями»: «казаки приходили из нижнего города в верхний и русским людям помогали, и русские люди ходили в нижний, бились вместе с казаками». Принявший православие генерал-майор Афанасий Трауэрнихт был, по рассказам шотландца на русской службе Патрика Гордона, человеком сложным, однако своевольные казаки признали в нем человека знающего, твердого и слушались беспрекословно. Все обращения Юрия Хмельницкого, привезенного турками в обозе и призывавшего перейти под его знамена, оставались безответными; до осады дезертиров хватало, но к туркам и Хмельницкому не перешел никто.

Гарнизон был совершенно уверен в помощи армий Ромодановского и Самойловича, 10 августа соединившихся на Артаполате и двигавшихся к Днепру (при мягком подстегивании из Москвы). Блокада представлялась осажденным временной и ненадежной — и действительно, 20 августа отряд подполковника Фаддея Тумашева (615 белгородских драгун и 800 гетманских сердюков) с распущенными знаменами и трубным игранием вошел в Чигирин по мосту через Тясьмин.

(*Как видите, драгуны уже существовали до ПетраI, так же как и полки нового строя.)

Тем временем Ромодановский выбрал место для форсирования Днепра на Бужинском перевозе и готовился продемонстрировать туркам классическую операцию.

(* На поучение все Европе! Напомню, что в армии русского Воеводы находились представители различных Европейских держав, которые в том числе совсем не давно потерпели поражение от османской империи)

Князь располагал 32 тысячами воинов (с полками «прибылой рати» В.Д. Долгорукова — до 49 тысяч) и имел в тылу 15-тысячную армию В.В. Голицына, но с пользой пустить в дело мог около 67 % от этого числа, входивших в регулярные полки: демонстрировать неприятелю толпы дворянского ополчения с холопами воевода не имел никакого желания.

(*О мобилизации и ее итогах в явке различных структурах, писал предыдущей статье, настойчиво рекомендую изучить)

Более всего Ромодановский полагался на солдат и стрельцов, вооруженных единообразными мушкетами и холодным оружием (сабли, шпаги, бердыши и пики). Стрельцы объединялись по 500 человек в приказы во главе с головами и полуголовами, солдаты — в полки по 1600 человек (реально всегда было меньше) во главе с полковниками. Те и другие имели полковую артиллерию и гренадеров. Драгуны представляли собой солдат, посаженных на коней, вооруженных облегченными мушкетами с кремневыми ударными замками и шпагами, но на них воевода не слишком-то полагался, как и на обычных (не гвардейских) солдат: те и другие в мирное время крестьянствовали.

Конница Ромодановского состояла из полков в 1000 человек, постоянно квартирующих в городах Белгородского военного округа — разряда (дворян из центральных уездов и воевод мы в расчет не берем), которым князь ведал не одно десятилетие. Это были рейтары в латах и шлемах, каждый с карабином, парой пистолетов и палашом или саблей. Их полк делился на 10 рот по три капральства в каждой. К рейтарскому полку обычно приписывался эскадрон копейщиков — тяжелой кавалерии для атаки с копьем и пистолетом в руках при поддержке огня рейтар; также и к полкам копейщиков приписывался эскадрон рейтар. Сравнительно малочисленные гусары имели легкие латы с наручами и копья вдобавок к саблям и пистолетам.

Наконец, Ромодановский имел конную артиллерию драгун и довольно маневренный Пушкарский полк: всего 126 стволов литых полевых пушек и гаубиц, стрелявших 1 — 10-фунтовыми ядрами и гранатами. Эту силу князь лично расставил на берегу Днепра, где противоположный берег понижался и полуостровом вдавался в реку. В ночь на 27 августа солдатские полки Верстова и Воейкова и казачьи Левенца и Барсука на барках пересекли реку и отбросили заслон крымских татар. Артиллерия с другого берега подавила начавшуюся было стрельбу турок. Высадившиеся окопались, а затем, по совету Гордона, расширили плацдарм, построив укрепленную линию длиной более 3 км.

(*Сосредоточу внимание ваше на том, что форсировали ДНЕПР, под огнем противника)

Ромодановский действовал планомерно, посылая в лодки новый полк, как только для него приготовлялось укрепление. Лишь во второй половине дня 27 августа турки вновь атаковали, но были отброшены плотным огнем полковой артиллерии и мушкетов выборных солдат Шепелева и Кровкова. Командующий успел перебросить полки Гордона, Гранта, Россворма, кавалерию полковника Косагова и казаков Новицкого (Нежинский, Гадячский и Полтавский полки). Переправа 15-тысячного корпуса обошлась потерей нескольких десятков человек, при этом занятый ими плацдарм был хорошо укреплен.

Вообще-то переправа перед лицом неприятеля считалась в XVII в. отчаянным подвигом и сопровождалась серьезными потерями (читай французскую историю), поэтому Ибрагим-паша не сразу поверил донесениям, а поверив, сделал худшее, что мог выдумать: беспорядочно бросил основную часть армии на плацдарм. Возможно, турки и татары не собирались проявлять чудеса героизма, но, когда наступающие дрогнули под плотным огнем русской артиллерии, Косагов бросился в рукопашную и нанес противнику страшные потери: только тяжесть его закованной в кирасы кавалерии остановила избиение за пять верст от берега.

На поле боя остались тела сына крымского хана, «сыновей паши» — огланов, множества турецких офицеров и крымских мурз, всего около 20 тысяч трупов. Российские войска потеряли 2460 человек убитыми и около 5 тысяч ранеными.

В ночь на 29 августа Ромодановский и Самойлович еще не завершили переправу, а войско Ибрагим-паши уже бежало в сторону Буга, бросив артиллерию, обоз и продовольствие. Догнать и побить удалось лишь арьергардный отряд. Российская армия простояла под Чигирином с 5 по 10 сентября, занимаясь починкой сильно разрушенных укреплений, и отправилась на зимние квартиры. Федор Алексеевич мог заняться своим излюбленным делом — награждением участников похода (в основном передачей части поместий в вотчину и пожалованием новых земель, заботой о раненых, обеспечением льгот участникам военных действий и т. п.

Второй чигиринский поход

Осенью 1677 г. и зимой 1678 г. Федор Алексеевич был весьма озабочен сбором припасов «на оборону Киева против наступающих неприятелей», переведя туда из Севска Петра Ивановича (Патрика) Гордона в новом чине генерал-майора для командования драгунским и солдатскими полками и составления сметы всего необходимого. При этом Гордон, не успев получить царского указа от 5 ноября, 15 ноября сам явился в Москве с готовыми росписями сил и средств, потребных для защиты Киева, так что уже 26 и 27 ноября государь с боярами смогли отдать соответствующие распоряжения.

Известно, как поощряется в России подобная сметливость: Гордон со своими драгунами и солдатами был отправлен оборонять Чигирин, правда, со специальным указанием Федора Алексеевича не употреблять ценного специалиста-фортификатора ни в каких вылазках. По просьбе Самойловича назначить комендантом города «знатную особу», воеводой в Чигирин был послан знаменитый «твердостоятельной» обороной крепостей Иван Иванович Ржевский, произведенный 7 марта 1677 г. в окольничие. Нужно было восстановить, расширить и перепланировать замок, что и было выполнено к 1 июня, когда Ржевский отослал царю Федору Алексеевичу подробный план и описание новой крепости.

Кампания 1678 г. началась так, словно прошлогодняя война была лишь генеральной репетицией. Отборную турецкую армию, собравшуюся к концу апреля у Исакчи, провожал в поход сам султан Магомет IV. Командование взял на себя новый великий визирь Кара-Мустафа-паша — известный полководец, прославленный прежними победами, а несколько лет спустя упорно осаждавший Вену. На пути к Днестру к 80 тысячам турок присоединилось около 5 тысяч молдаван и валахов во главе со своими господарями; за Бугом в войско влились 4 тысячи казаков Юрия Хмельницкого и около 30 тысяч татар хана Мурат-Гирея. На этот раз помимо 25 осадных пушек и 12 мортир турки везли с собой 80 полевых орудий, не слишком маневренных, но пригодных в оборонительном сражении.

(*Итого 119 тысяч человек)

Гарнизон Чигирина из стрельцов, солдат и казаков насчитывал 13 600 человек при 82 пушках и четырех мортирах. Уже в апреле переправился через Днепр и укрепился среди лесов и болот в трех верстах от крепости почти десятитысячный корпус генерал-майора Г.И. Косагова. Знаменитый воин послал в Чигирин всего 2,5 тысячи человек, удерживая с остальными переправы через Днепр и Тясьмин. 50-тысячная армия Г. Г. Ромодановского выступила из Курска 17 апреля и в середине июня соединилась на Артополате с 30 тысячами казаков Самойловича, а также донцами под командой прославленных атаманов Матвея Самарина и Фрола Минаева.

26 июня главные силы россиян стояли уже на Днепре.

Ромодановский и Самойлович имели прекрасную возможность упредить турок под Чигирином и навязать Кара-Мустафе наиболее выгодное для них встречное сражение, тем более что они располагали достаточной информацией о неприятеле. Однако военачальники повели себя столь загадочно, что исследователи до сих пор тщетно искали разумное объяснение их маневрам. Вместо того чтобы переправиться через Днепр на заранее выбранном и охраняемом Косаговым месте, воевода и гетман предприняли боковое движение вверх по реке, форсировали Сулу и только 6 июля вновь вышли к Днепру у Бужинского перевоза.

(*Некоторые историки, предполагают некую договоренность султана и царя, что ради своей чести и жизни (дабы его не свергли) султан должен был взять Чигирин. О чем и просил царя Федора. После взятия он обещал покинуть территорию окраиных земель -нынешней Украины. Царь дал тайное указание Ромадановскому... Но старый вояка кипел к бою и победе. При этом все понимали, что стране нужен мир, а очередная победа русских войск привела бы к свержению султана и новой войне в следующем году....)

Турки подступили к Чигирину 8 июля и обложили его на следующий день, не зная о близости российской армии. Как бы для их удобства Косагов 9 числа получил приказ всеми силами сопроводить в крепость 2200 человек подкрепления — и, с понятными чувствами, выполнил его, оставив укрепленный лагерь и брод через Тясьмин, немедленно занятый 10-тысячным отрядом татар. Со скрежетом зубовным Косагов выполнил приказ, оставил татар в покое, отступил к главной армии и буквально растворился: с этого времени участие одного из лучших русских полководцев в кампании не прослеживается.

(*Наверное пил старый вояка, ведь на верняка знал, что дипломатия у него украла и подвиги и победу. Но на кону стояла Держава...)

Ромодановский и Самойлович полностью переправились, когда татары наткнулись на 10-тысячный корпус из рейтар, драгун и солдат думного генерала Венедикта Андреевича Змеева. Неприятель в панике бежал, но Ромодановский и не подумал вновь занять переправу через Тясьмин. Кара-Мустафа, напротив, уяснил обстановку и 12 июля бросил в атаку 20-тысячное турецкое войско и крымскую орду. Левофланговый корпус Змеева был опрокинут, но оправился и контратаковал, когда неприятель был остановлен сосредоточенным огнем Пушкарского полка стольника Семена Федоровича Грибоедова. Турки и татары бежали с поля. Противник неудачно атаковал и 15 июля, но Ромодановский стоял как вкопанный, не делая попыток к наступлению или даже преследованию.

(*Требование царя было ярмом на совести воеводу. Но долг и Отечество превыше всего...)

Это объясняют тем, что воевода имел четкий царский указ не начинать активных действий до прибытия князя Каспулата Муцаловича Черкасского, отправленного вербовать калмык и прочих степных всадников по действительно имевшей место просьбе Самойловича к Федору Алексеевичу. Но сам государев указ настоятельно нуждается в объяснении: какое значение имела бы целая орда степняков в современных боевых действиях, где даже регулярная конница русских и турок в основном оставалась в резервах? 28 июля Черкасский привел к более чем 80-тысячной русско-казацкой армии от 2 до 4 тысяч «бедных, голодных и оборванных наездников». 31 июля Ромодановский начал наступление к Чигирину.

Героическая оборона города шла уже три недели. Защитники Чигирина знали, что на них смотрит вся страна, более того, весь христианский и мусульманский мир. Пастыри Великой, Малой и Белой России служили молебны о победе над супостатами и призывали христиан к посту и молитве в час великого испытания. Покоренные турками христианские народы во главе с Константинопольским патриархом с надеждой смотрели на Чигиринскую твердыню.

Подвиги защитников Чигирина, на которых ежедневно обрушивалось до 1000 ядер и бомб, потрясают даже в скупом и ворчливом изложении Гордона. При осаде и обороне города были продемонстрированы самые передовые достижения фортификационной, минной и артиллерийской науки. Турки сопровождали атаку огнем через головы наступающих и, не отводя войск, сносили пушками и мортирами вторые линии укреплений. Они применили собственные ручные гранаты, создали специальные штурмовые отряды. Осажденные несли потери, но отражали все штурмы, восстанавливали укрепления и сдерживали турецкий натиск вылазками, целых три недели не зная, где находится русско-казачья армия.

Согласно французским источникам, Кара-Мустафа-паша отчаялся взять крепость в кампанию 1678 г. Только решение военного совета, на котором незначительное большинство поддержало дефтердаря (главного финансового советника) Ахмет-пашу, вынудило визиря продолжать осаду. Военный совет определил также навести через Тясьмин мосты и занять на том берегу господствующие высоты свежими янычарскими корпусами Каплан-паши и Кер-Гасан-паши численностью в 10 тысяч человек с 50 пушками и вспомогательными отрядами татар.

Ромодановский вновь опоздал. Его передовые отряды пробились 31 июля к Кувечинскому перевозу через Тясьмин, но были остановлены янычарским огнем с Чигиринских гор. К 1 августа, когда русские начали решительное сражение, янычары основательно окопались на Стрелковой горе, по которой круто поднимался с приднепровской равнины Кувечинский взвоз. Ночная атака русских 1 августа не удалась. Видя, что малой кровью уже не обойтись, Ромодановский решил дать туркам показательный урок. Против лучшей османской пехоты, находившейся в самом выгодном положении и имевшей сильную артиллерийскую поддержку, наступала русская регулярная пехота, по условиям местности почти лишенная артиллерийского прикрытия: полевая артиллерия не добивала до вершины, а руками вкатить орудия на кручу не удавалось.

Вперед выдвинулся правый фланг Ромодановского: дивизии генерал-поручика. Аггея Алексеевича Шепелева и генерал-майора Матвея Осиповича Кровкова, всего 6 тысяч выборных солдат с резервом из 10-тысячного корпуса конницы и пехоты думного генерала Венедикта Андреевича Змеева. В чрезвычайно трудных условиях, под ужасающим огнем неприятеля солдаты карабкались на гору. Несколько атак было отбито, но русские не отступили. Генералы Шепелев и Кровков вышли перед строем и сами повели солдат в бой, надев шляпы на шпаги. Ретраншементы и батареи янычар были взяты штурмом, русские были уже в турецком лагере, однако ожесточенное сражение продолжалось.

Шепелев своею шпагой срубил бунчук паши, но получил тяжкую рану, а Каплан-паша сумел фланговой атакой отрезать ворвавшихся на гору солдат. Рейтары, драгуны и городовые солдаты Змеева не смогли оказать выборным солдатам своевременной поддержки. Дело спасли 9 стрелецких полков (6 тысяч человек) центра армии Ромодановского. Они ворвались на гору, когда построившиеся в каре и огородившиеся рогатками выборные солдаты уже отбивались прикладами мушкетов. За стрельцами на Стрелковой горе появился корпус Змеева, затем 15-тысячный отряд конницы и пехоты центрального резерва. Конница преследовала турок и крымского хана до горящих мостов через Тясьмин, даже в главный турецкий лагерь ворвались казаки (они составляли левый фланг под командой Самойловича). Победа показала качественное превосходство русской армии, в особенности регулярной пехоты, над турецким воинством.

Богданов Андрей Петрович

Следствие и планы

К осени 1679 русское правительство узнало намерения османов. Поначалу султан и Кара-Мустафа планировали завоевать всю Украину до реки Сейм, и на 1 апреля был назначен поход на Киев, однако высшие сановники и муфтий убедили их отказаться от этих планов. Победа под Чигирином далась очень дорого, и русскую армию разгромить не удалось. Попытка взятия Киева и поход на левый берег Днепра могли обойтись ещё дороже, тем более, что разгоравшееся в Венгрии восстание куруцев открывало для османских агрессоров более соблазнительные возможности.

В итоге уже 15 марта к царю прибыл крымский посол с предложением посредничества на мирных переговорах. Русское посольство стольника Б. А. Пазухина, отправившееся в июне, было разгромлено запорожцами и до Крыма не добралось, но осенью гонец Василий Даудов привез из Стамбула османские условия: восстановление турецкого суверенитета на правобережной Украине.

В конце года были получены сведения о строительстве турками крепостей в устье Днепра и новых планах нападения на Запорожье. На защиту сечи было направлено несколько тысяч стрельцов и солдат, и турки отошли. С поляками продолжались переговоры о союзе, возобновленные в 1678. Король требовал у русских ежегодной субсидии в 600 тыс. рублей для содержания войск. Одновременно представители Яна Собеского пытались заключить с Портой союз против России и добивались уступок на Украине.

Получив отказ по обоим пунктам, поляки снизили денежные требования к русским до 200 тысяч, но переговоры так ни к чему и не привели, несмотря на привлечение к ним Ордина-Нащокина и Украинцева. Узнав о подписании Нимвегенского мира, Россия попыталась привлечь к союзу против турок также Австрию, но венский двор ответил, что присоединится, если это сделают поляки.

Гетман Самойлович и казацкая верхушка категорически выступали против союза с Польшей. Так как без участия поляков вернуть правобережные земли не представлялось возможным, гетман весной 1679 направил полки на правый берег, чтобы произвести насильственное перемещение («сгон») населения приднепровских городов (Канева, Корсуни и других) на левобережье. 20 ноября переговоры с Польшей были прекращены, а 8 декабря в Стамбул направили грамоту с согласием на мирные переговоры в Крыму, куда уже в сентябре отправилось посольство И. Сухотина.

В итоге граница нашего государства проводилась по Днепру, но за нами оставались Киев и ряд правобережных городов. А главное – турецкая экспансия повернула в Европу. Впереди было наступление на Вену, битву за которую турки проиграли, окончательно поставив точку в своих завоевательных походах. Но первый удар был нанесён Россией, которая продемонстрировала Европе свою всё возрастающую мощь.

Как водится после войны, начались интриги. За утрату Чигирина многие хотели свести счёты с удачливым полководцем. Ромодановского в ошибках обвинил даже его боевой соратник гетман Самойлович, а его донос привёз в Москву… Мазепа. Тот самый будущий кавалер ордена Иуды.

Правда, царь Фёдор решительно положил конец всяким нападкам.

Послесловие

Задайте себе вопрос, многие ли из наших соотечественников вспомнят Григория Ромодановского? Равно как, например, и героев битвы на Молодях 1572 года, когда разгром рвавшейся к Москве татарской орды, поддержанной турками, сравнивали с победой в Куликовской битве. Не прав, по мне, Тютчев, утверждавший, что до Петра история России – сплошная панихида. Но, к сожалению, умаление русской допетровской истории давно считается хорошим тоном. Повторюсь, император в таком внеисторическом подходе не нуждается. И когда мы читали в небесспорном романе Алексея Толстого о якобы бездарном походе Василия Голицына к Перекопу, то просто не знали, что эта операция помогла предотвратить массированный набег татарской конницу на русские рубежи.

И напоследок всем нам, такой вот рисунок бравых стрельцов!

ЗЫ: Использовались различные интернет источники!

https://cont.ws/@voin100/779387