- Павел Жуков.
На преступном троне Москвы.
Тимофеев по прозвищу Сильвестр являлся лидером Ореховской ОПС. Умом и жестокостью он сумел в лихие 90-е не просто возглавить одно из многочисленных преступных сообществ. Сергей стал настоящим королем преступного мира столицы. Но правление оказалось недолгим, врагов у Сильвестра было предостаточно.
Ветер перемен
В деревне Клин, что в Новгородской области нет ничего примечательного. Вымирающее поселение, коих в России не мало. Но именно здесь в 1955 году родился Сергей Иванович Тимофеев. Детство деревенского мальчишки было вполне заурядным. Он учился в школе и с ранних лет приобщился к физическому труду. До армии Сергей успел поработать трактористом. В общем, все довольно заурядно для того времени.
Тянуть лямку Тимофееву пришлось в Москве, причем кремлевском полку. Для парня из глухой деревни это было сопоставимо с полетом в космос. И Сергей справился. Он быстро подстроился под изменившиеся условия жизни и после службы остался в столице. С трудоустройством проблем не возникло — ответственного, исполнительного и смекалистого парня взяли в ЖКХ Главмосстроя на должность спортивного инструктора. И пусть зарплата была скромной, зато Тимофеева прописали в общежитии, расположенном в Орехово-Борисово. Так Сергей сумел зацепиться за жизнь в столице.Прошло несколько лет. В стране уже появились признаки грядущих перемен. Все понимали, что эпоха Советского Союза подходит к завершению. Народ на еще слабый ветер перемен реагировал по-разному. А наиболее чувствительной прослойкой оказалась молодежь. Занятия спортом сдобренные криминальными делами стали обыденностью. Так начали появляться первые ростки будущих организованных преступных сообществ (ОПС). В деле оказался и Тимофеев. Он довольно быстро стал лидером ореховской молодежи, которая не желала жить по старым законам. Началась борьба с соседними сообществами. Тимофеев чувствовал себя в этой стихии превосходно. Но все же раскрыть весь потенциал он не мог, мешали еще живые советские законы. Зато новость о перестройке ореховская группировка, как и многие остальные приняли на «ура». Власть ослабевала, криминал этим пользовался. Окончательно «профориентация» преступного сообщества оформилась в 1988 году, когда был принят закон «О кооперации».
Волна частного производства и рыночной культуры накрыла уставшую страну… Естественно, тут же появилось множество мошенников самых разнообразных мастей. Но все же главная роль досталась преступным сообществам. Ореховские быстро оценили ситуацию и начали активно устанавливать свои порядки. Они подминали под себя сначала мелких мошенников, промышлявших игрой в карты или наперстки, но постепенно их власть становилась сильней.
На пути к триумфу
В конце 80-х в Москве было полным-полно «недоенных коров» — кафе, ресторанов и прочих заведений. А с частной собственностью в стране появился и новый термин — «рэкет». Ореховские в полной мере воспользовались изменившейся жизнью. Тимофеев, словно кукловод, профессионально управлял своей многочисленной группировкой, подминая под себя серьезные и крупные производства. Понятно, что этот процесс происходил вовсе не мирным путем.
Ореховская группировка действовала безжалостно и цинично. Любое сопротивление подавлялось с показательной жестокостью. При этом суровые нравы царили и внутри преступного сообщества. Права на ошибку Тимофеев не давал. В то же время у него появилось и два прозвища. Первое — Тракторист. Оно появилось не только из-за аграрного прошлого, но еще и благодаря методам «работы». Он уверенно шел напролом, словно трактор. Второе — Сильвестр — более сентиментальное. Тимофеев очень любил фильмы с американским актером Сильвестром Сталлоне. Особенно «Рокки» и «Рэмбо».
В конце 80-х Тимофеева посадили. Правда всего на два года. И на свободе он оказался в 1991 году. По одной из версий, судья, а также милиционеры, которые были причастны к тому делу получили солидные «подарки» от ореховских парней, поэтому Сильвестр и получил столь гуманный приговор.
Судимость была Тимофееву на руку. Он обрел еще больший авторитет. К тому времени конкурентов (и врагов) у него было предостаточно. Один из них — вор в законе Валерий Длугач по прозвищу Глобус. Они не поделили ночной клуб «Арлекино», что находился на Красной Пресне. Столкновение ореховской группировки с бауманской закончилось для Глобуса фатально. Его устранил в апреле 1993 года киллер Александр Солоник. По сути, это было одно из первых убийств вора в законе в молодой России. Его смерть произвела сильное впечатление на весь криминальный мир. Тракториста стали бояться еще сильнее, поскольку никто не сомневался, что именно он заказал Глобуса. А спустя несколько дней погиб и еще один вор в законе. На сей раз по приказу Тимофеева был устранен Виктор Коган по прозвищу Моня.
После конфликта на финансовой почве Тимофеев попытался устранить и Бориса Березовского. Олигарх вложил внушительные деньги в «Московский торговый банк» (им «рулила» жена Тимофеева), а вернуть их не смог. Но та попытка оказалась неудачной. Березовский выжил после покушения.
А вот другому серьезному конкуренту — Отари Квантришвили — не повезло. Бизнесмен и меценат, пользовавшийся поддержкой и криминального мира, и силовых структур, был убит в апреле 1994 года.
Расправившись с противником, Тимофеев совершил вояж в Нью-Йорк. Здесь у него состоялась встреча с Вячеславом Иваньковым, более известным как Япончик. О чем Тракторист разговаривал с одним из самых влиятельных криминальным авторитетом и вором в законе — неизвестно. По одной из версий, Иваньков «разрешил» Тимофееву стать королем преступного мира Москвы. Если это и так, то правление Сильвестра оказалось недолгим. Уже в сентябре 1994 года он был убит. Схема устранения — традиционная для того времени. Тимофеев сел в свой «шестисотыЙ» Mercedes-Benz, а тот взорвался.
Кто стоял за убийством Сильвестра — неизвестно, поскольку врагов у него было очень много. Его похоронили на Хованском кладбище в закрытом гробу. А на надгробии криминального авторитета есть надпись: «Поторопитесь восхищаться человеком, ибо упустите радость». Жена с сыном и главбухом Тракториста после похорон оперативно перебрались в Израиль. И хотя по ореховской ОПС был нанесен мощный удар, она не сломалась. Место Тимофеева заняли другие люди.
Есть версия, что Тимофеев не погиб, а виртуозно инсценировал свою смерть. А сам перебрался за границу, сменил имя и начал новую жизнь. Денег у него хватало.
- Документальный фильм В. Микеладзе «Чёрная метка Сильвестра»
- Документальный фильм «Советские мафии — Сильвестр»
- М. Лепина. «Вал примитивного бандитизма»
- П. Хлебников. «Взлет олигарха»
- Фото анонса: s.auto.drom.ru
- Фото лида: vistanews.ru
https://diletant.media/articles/44607733/
Тюрьма - место крайне суровое, и выживают в ней сильнейшие. У попавшего туда человека порой не остается других аргументов для своей защиты кроме физической силы. Крепкий и тренированный кулак всегда был в таких случаях самым лучшим и надежным защитником. Как их укрепляли и набивали на зонах?
Упал, отжался
Как и на гражданке, одним из самых популярных способов на зоне для укрепления кулаков была обычная стойка на кулаках. Несмотря на кажущуюся простоту, вариантов этого упражнения было весьма много. К примеру, стойка на одном кулаке, отжимания с прыжками на кулаках.
Казалось бы, ничего особенного, стой "на костяшках" и все. Однако опытные тренеры всегда советовали начинать упражнения с относительно мягких поверхностей. В камерах заключения таковых не было, поэтому арестанты становились "на костяшки" на жесткий пол, зачастую бетонный.
В условиях отсутствия спортинвентаря зэки выкручивались как могли, изобретая подручные средства для укрепления кулаков. Один из них предполагал использование увесистого (от нескольких килограммов) мешочка, банки или бутылки с водой. Верхняя часть предмета, к примеру, горлышко бутылки, захватывалось пальцами.
Существовало три степени сложности упражнения. Самый простой - предмет держится в опущенных руках. Сложнее - руки поднимаются на уровень пояса, а самый тяжелый - на уровень груди. Вес удерживаемого предмета мог постепенно увеличиваться, равно как и время, которое его необходимо держать. Благодаря упражнению развивается сила пальцев, повышается их выносливость, снижается чувствительность.
Тренировали кисть на зоне и таким нехитрым упражнением, как комкание газеты или любой другой бумаги. Раскрытая газета клалась на стол, а затем начиналось комкание до ее превращения в комок. Чем плотнее, тем лучше. По сути, своеобразная замена эспандеру.
Самодельная макивара
Следующий этап после укрепления - набивка кулака. Суть та же - закалить кулак, сделать его менее чувствительным к боли. В процессе "набивки" создаются "буферные" наросты на тканях, снижающие чувствительность нервных окончаний, а костяшки заполняются кальцием, становясь плотными и тяжелыми.
Еще древние использовали для "набивки" макивару - деревянную доску, вкопанную в землю, по которой боец бил, постепенно увеличивая силу удара. По сути, это древний аналог бойцовской груши. В тюремных условиях груши и макивары, понятное дело, были не положены, а уж выйти во двор и вкопать дощечку арестантам тем более никто бы не позволил.
Выход зэки нашли довольно простой: бралась толстая книга, стопка газет или журналов толщиной 8-10 сантиметров. В центре делалась дырка, через нее продевалась веревка, которая свободным концом вешалась на стену или в любое доступное место как картина. По такой импровизированной макиваре зэки и колошматили, постепенно уменьшая количество листов.
Тюремные “явары”
Для мощного удара необходимо укреплять прежде всего указательный и средний палец. В том числе для этих целей мастера боевых искусств используют явары - палочки, или заменявшие их любые другие продолговатые предметы круглой, квадратной или ромбической формы.
С помощью специальных упражнений укрепляются глубокие мышцы кисти. Необходимо взять палочку, зажать ее между указательным и средним пальцами, причем сделать это максимально сильно, будто пальцы - это ножницы, которыми необходимо перерезать явару. Зэки использовали для этих целей любые подручные предметы: рукоять расчески, трубопроводный кран, ножки стульев, кроватей.
Из-за периодических сжатий в напрягаемые мышцы приливала кровь, из-за статического напряжения они становились короче. Постепенно мышцы заполняли пространство между костями, кулак становился более плотным, уменьшалась его чувствительность.
Экстремальные методы
Чтобы "модернизировать" кулак зэки прибегали к закачке в него вазелина, парафина или борной мази. Делалось это при помощи шприца. Производился укол в область между костяшек, закачивалась субстанция, а потом быстро распределялась по кулаку равномерно до затвердения.
В итоге кисть становилась тяжелее, больше и увесистее. Субстанция защищала костяшки пальцев, предохраняя их, как капа зубы. Кроме того, сильно снижалась чувствительность кулака. Таким образом, решившийся на эту процедуру получал в свое распоряжение этакий "натуральный кастет".
Проблема в том, что заканчивались подобные эксперименты зачастую плачевно. Из-за введения в плоть инородного вещества начинались воспаления, нагноения, гангрены и как итог - ампутация конечностей. Довести ситуацию до такого состояния в антисанитарных тюремных условиях было проще простого.
Практиковались на зонах и совсем уж дикие способы. Чтобы укрепить кулаки "форсированным" методом, зэки колотили ими по стене, сбивая фаланги в кровь и мясо. Таким образом убивались нервные окончания, фаланги зарастали шрамами. После этого костяшки становились невосприимчивыми к боли.
https://russian7.ru/post/kak-zeki-v-tyurme-treniruyutsya-dra...
О «беспредельщиках» в системе ГУЛАГА почти нет информации. На зоне они появились стихийно, и так же быстро исчезли из лагерного мира, оставив о себе лишь неприятные воспоминания.
Против всех
Послевоенное время изменило уголовный мир. Канул в Лету престиж старых добрых профессий – мошенников, жуликов, карманников, аферистов: на их место пришла новая формация преступников, отличавшихся крайней степенью экстремизма и непримиримости. Это расчетливые убийцы, безжалостные насильники или оголтелые националисты.
Среди них было много тех, кто порвал с традиционным воровским укладом зон и лагерей. Они ушли от «законников», но не примкнули к «сукам». Кровавая резня «сучьих войн» выковала их железный характер, превратив в одну из самых непопулярных каст на зоне – «беспределов».
Писатель Варлам Шаламов, сам отмотавший в сталинских лагерях три срока, считал, что «беспредельщина» появилась в результате раскола в среде «ссученных». Новая каста в душе чтила старые воровские законы и осуждала «сук» за соглашательство с режимом. Однако «законники» назад их не приняли, не желая выделять из общей массы вырожденцев.
Для «беспределов» не было иного выхода, как «писать» третий воровской закон. Впрочем, теоретическую базу под него так и не удалось подвести – не хватило интеллектуальных ресурсов. Как отмечал Шаламов, они руководствовались только злобой и неутоленным желанием мстить – всем, и сукам и ворам одновременно.
И началась резня, в которую оказались вовлечены иные воровские масти. К «беспредельщикам» присоединились уркаганы, в большинстве своем отъявленные рецидивисты, а также «полуцветные» – те, кто вращался в среде законников, но так и не был коронован. Последние решили воспользоваться резней, чтобы вырвать себе место под скупым лагерным солнцем.
Есть идея
Нельзя сказать, что «беспределы» были совсем уж безыдейными. Смысл своей борьбе с «законниками» они придали быстро. Акцент делался на качестве воровских кадров, которые подбирались не сообразно личным заслугам, а благодаря блату или подхалимству. По их мнению, многие достойные зэки были обречены, чтобы навеки остаться «прислугой», в то время как «блатная гниль» могла предать воровскую братию в любой момент.
И это подействовало. Ради восстановления «истинного закона» к «беспредельщикам» стали примыкать все новые уголовные масти, включая даже убежденных «сук», для кого правила воровского сообщества не писаны. Однако новый закон был только для избранных – того, кто мог отстаивать свои убеждения до конца.
Несмотря на пестрый винегрет разномастных уголовников, «беспредельщики» сохранили чистоту своей касты. Именно они отличались наибольшей непримиримостью и агрессивностью к иным категориям лагерников – «фраерам», «пешкам», «политикам», «мужикам», не говоря уже о «блатных» и «суках». Вскоре от «беспределов» отвернулись многие соратники, их ненавидели и боялись все, в том числе и лагерные власти.
«Бей красных, бей белых»
Очень близко к «беспредельщикам» в идейном плане находились «махновцы». Это большей частью маститые уголовники, принципиально ставившие себя выше «сук» и «воров». Даже под угрозой смерти они не отрекались от своих убеждений. Их название породил принцип: «Бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют», который воспроизводил девиз легендарного батьки Махно.
«Махновцы» стали центром притяжения для разного рода лагерников, в том числе и не являвшихся закоренелыми уголовниками. Типичный образ «махновца» – крепкий мужик, часто из раскулаченных крестьян. Власти лишили их всего – имущества, традиционного уклада, веры. В неволе эти лихие и беспринципные ребята решили мстить всем.
Одно время к «махновцам» примкнула особая категория арестантов, которая на зоне также нередко ассоциировалась с понятием «беспредела». Это «казаки». Существует мнение, что именно «казаки» породили касту «беспредельщиков». Недаром у зэков закрепилось выражение «злой, собака, как казак».
Вольному неволя
«Казачья масть» преимущественно состояла из бывших участников воинских формирований, воевавших на стороне нацистской Германии – в первую очередь это выходцы из Дона и Кубани, народ вольный и непокорный. После окончания войны советским войскам их сдали союзники, выполняя ялтинские договоренности. Репатриации подверглось около 50 тысяч казаков. Допросы, одиночная камера, суд. Примерно половина из них отправилась в лагеря.
«Тяжело, конечно, в лагере было. Это на северном Урале. Лес валили, сплавляли. Тяжело, конечно. И голод, и издевательства. Причем, натерпелись не только от охранников, но и от сидевших с нами "воров в законе"», – вспоминал потомственный казак Алексей Нестеренко.
Многих коллаборационистов отправили на лесозаготовки. Учитывая, что «воры в законе» не работали, они, пользуясь покровительством лагерной администрации, отбирали у казаков поваленный лес, а при сдаче кубометры древесины приписывали себе.
Как и «беспредельщики» «казаки» встали в оппозицию ко всем. В общей массе заключенных их было не много, но со всей агрессивностью и решительностью они умели за себя постоять. Все, что их сдерживало – это 58-я статья: чуть перегнул палку, и тебя «шлепнут» как изменника родины.
Приспособились
Судьба всех, кто причислял себя к «беспределам» была незавидна. Для них в отличие от «сук» или «блатных» не предоставлялось специальных камер, и они вынуждены были коротать срок бок о бок с заклятыми врагами. Многим из них чтобы уцелеть пришлось идти на поклон к начальству, однако администрация не собиралась вникать в уголовные разборки.
Но от случая к случаю гулаговское начальство использовало «беспредельщиков» в своих интересах. В специальных «пресс-хатах» руками самых беспринципных уголовников лагерные власти выбивали нужные признания или наказывали непокорных зеков. Так каста гордых и непоколебимых «беспределов» встала на путь вырождения.
https://russian7.ru/post/bespredely-kakimi-byli-vragi-ssuche...
Многие русские слова в блатном жаргоне приобрели специфическое значение, понятное лишь узкому кругу лиц. Если на воле «гад» — всего лишь неприятное оскорбление, то в тюрьме объявленного «гадом» человека могут и убить.
Кто такой «гад»
«Основу основ» в блатном мире составляют формировавшиеся веками «понятия» — правила поведения в местах лишения свободы. «Людских понятий» должны придерживаться не только блатные, но и рядовые зэки — «мужики». Более высокая «ступень» неформального криминального кодекса — «воровской закон». Тех же заключенных, которые не признают ни того, ни другого, называют живущими по «гадским понятиям» (другие названия — «крысы», «опущенные» или «беспредельщики»). Существует также ироническое выражение «гадский папа» — это не просто «гад», а человек, который возглавляет группу «гадов».
«Гадское — выставление своих личных интересов выше общественных, стремление к их удовлетворению за счет других, в ущерб другим, одним словом — противопоставление. Причина гадского поведения всегда одна — страх», — считает писатель Виталий Лозовский.
Один из самых распространенных проступков, за который можно попасть в «гадскую» категорию — кража чего-либо у другого арестанта. Даже чужую конфету в камере нельзя взять без спроса.
Если обычных «гадов», несмотря на гарантированное презрение со стороны блатного мира, оставляют в живых, то «ворам в законе» переход в подобную категорию не прощается. Коронованный блатарь, который сознательно словами или действиями грубо нарушает «закон» или не признает его, фактически подписывает себе приговор. Главным образом «гадами» называют «воров», которые соглашаются на сотрудничество с «ментами», помогают правоохранителям в ущерб другим блатным. От «сук» «гады» отличаются тем, что полностью, по мнению прочих «воров», отрекаются от самой «воровской идеи».
«Спросить, как с гада» — самый тяжелый вид наказания, который может быть назначен на воровской сходке. Если доказан факт «гадского» поведения, последствия для виновного «вора в законе» будут крайне печальные. Его искалечат, «опустят» или даже лишат жизни. При этом пользоваться ножом для убийства «гада» блатные считают для себя зазорным. «Гадов» либо пристреливают, либо душат (последнее считается предпочтительным). Нож, по обычаю уголовников, — это орудие расправы не над «гадом», а над «честным вором», который ударил или избил другого «вора» без санкции сходки-«правилки».
Кого из известных преступников объявляли «гадами»
Объявление противников «гадами» иногда бывало аргументом в противостоянии криминальных группировок российских «воров в законе». Основной причиной в подобных случаях был передел сфер влияния, но блатные стремились обставить все «по закону». Например, в декабре 1997 года в Подмосковье, по информации специализированного сайта «Прайм Крайм», состоялась крупная сходка из 70 «воров» — преимущественно сторонников Рудольфа Оганова (Генерала Рудика Бакинского), находившегося тогда в конфликте с Дедом Хасаном. Хасан, которого объявили «не вором», в ответ собрал собственную сходку и призвал «спросить, как с гадов» с тех, кто инициировал предыдущую «правилку». Победа в итоге осталась за Дедом Хасаном — Рудика Бакинского застрелили в Москве в 1999 году.
Еще один «патриарх» преступного мира Сергей Бойцов (Боец), как рассказывают, в 1988 году вступил в конфликт с «вором в законе» Орехом, уличив его в неблаговидных поступках. В ответ Орех провозгласил Бойца «гадом» и потребовал у арестантов «спросить» с него. Однако Боец в личной беседе сумел разубедить того человека, который должен был исполнить над ним «приговор». Орех, несмотря на дружбу с авторитетнейшим Васей Бриллиантом, после этого прожил всего 2 года — он был как «сука» убит в одном из лагерей.
Подобные случаи происходили и на региональном уровне. Например, в Томске в 1999 году «вор в законе» Гром объявил «гадом» местного «авторитета» Семигулу, посчитав, что именно из-за него попал за решетку. Чтобы спасти последнего от расправы, руководство СИЗО перевело его тогда в одиночную камеру.
Свежие комментарии