Организация армии Испании в 1808 году
Пиренейская война мало известна на просторах СНГ, и даже среди людей, интересующихся Наполеоновскими войнами, «какие-то там мелкие пострелушки испанцев с французами» (почти цитата одного знакомого) известны лишь в общих чертах. Не способствует расширению кругозора и русскоязычная литература: информация о Пиренейской войне, именуемой в Испании также Войной за независимость, в лучшем случае неполная, а чаще всего отрывочна или вообще ошибочна, причем это касается и некоторых переводов с иностранных языков. Еще меньше информации об испанской армии того времени: несмотря на то, что она была достаточно многочисленной и сыграла значительную роль в решительном разгроме Наполеона, о ней имеются лишь отдельные эпизодические упоминания на различных сайтах или в справочниках по униформе того времени. Текущая статья является попыткой восполнить этот недостаток информации. В ней будут рассмотрены прежде всего организационные вопросы, и краткая предыстория тех или иных родов войск к началу конфликта, т.е. по состоянию на 1808 год. Так как сама статья появилась в качестве побочного продукта другого моего проекта, то в ней возможны некоторые неточности, допущения или недосказанные моменты.
Испанская пехота
Испанская пехота легендарна. Любой, кто интересуется историей, знает про испанские терции, их могущество и закат после битвы у Рокруа. Однако после этого, и до конца XIX столетия у большинства таких людей зияет провал, вплоть до отпущенных некоторыми комментариев вроде «А у испанцев что, была регулярная пехота?». А между тем, Испания во все времена содержала достаточно многочисленное и подготовленное войско, и хоть оно уже и не хватало с неба звезд, но и не было худшим в Европе. Комплектовалась армия, как и многие другие, путем вербовки или набора волонтеров. Приоритет отдавался собственно испанцам, количество иностранцев в армии было незначительным, и то – в основном они выводились в отдельные национальные формирования. Вместе с этим на территории собственно Испании существовала также система милиционного набора дополнительных полков, однако об этом будет рассказано ниже.
Как пехота стала основой испанской армии, так и линейная пехота (infanteria de linea) стала основой испанской «царицы полей». На 1808 год в армии Испании числились 35 полков инфантерии де линеа (один из них с непонятным статусом, иногда попросту не учитывается при подсчетах), каждый из которых состоял из 3 батальонов. Согласно устоявшимся традициям испанской армии, пехотные полки имели два штата. В мирное время, ради экономии средств, численность пехоты сокращалась, а перед войной осуществлялся дополнительный набор рекрутов для приведения частей в полную боевую готовность. Так, по штату мирного времени полк линейной пехоты должен был насчитывать 1008 солдат и офицеров, а по штату военного – 2256 человек. Несомненно, такая система позволяла сильно экономить средства в мирное время, однако в то же время имелся и минус – все это делало испанскую армию неповоротливой в начальный период любого конфликта, так как новых рекрутов необходимо было не только набрать, но и обучить, одеть и вооружить, что требовало больших затрат времени.
Как и во многих других армиях мира, в Испании существовали гренадеры. Но если в России гренадеров сводили в отдельные полки, то в Испании, как и прочей Западной Европе, гренадеры собирались в достаточно небольшие подразделения качественного усиления пехоты. Впервые гренадеры на официальном уровне появились в Испании в 1702 году, когда было установлено, что из 13 штатных рот [1] батальона одна должна быть гренадерской. В 1704 году состав батальонов был изменен – теперь вместо 13 рот там остались 12, одна из них гренадерская. Вскоре последовали новые перемены в организации – в 1715 году были сформированы полки постоянного штата, каждый из двух батальонов по 6 рот. При этом гренадерские роты полагались каждому батальону, т.е. в два раза увеличился удельный вес этих частей в составе испанской армии. С 1735 года гренадеры полагались и провинциальной милиции – однако не в виде отдельных рот, а как непосредственное дополнение в строю с обычными солдатами, в количестве 15 человек в каждой роте. В дальнейшем удельный вес гренадер среди милиции только увеличивался – к 1780 году в составе батальонов провинциальной милиции уже должны были находиться штатно по одной роте гренадеров. Более крупных формирований с участием гренадеров в Испании практически не было, хотя попытки учредить подобное встречались. Так, по штату 1802 года в каждой пехотной бригаде требовалось сформировать отдельный батальон гренадеров, собрав вместе роты из всех штатных полков линейной пехоты. Также 8 отдельных батальонов гренадер были созданы по указу 1810 года, однако до штатной численности они так и не дотянули, как и гренадерские роты до этого. Причиной тому можно назвать достаточно жесткий отбор кандидатов в гренадеры в Испании – помимо выдающихся физических характеристик, от гренадеров требовалось также иметь высокие нравственные качества, что вкупе с недостатками системы вербовки привели к постоянному недобору людей в гренадерские роты.
Имелась в Испании и достаточно многочисленная легкая пехота. На 1808 год в ней числились 12 батальонов по 6 рот. Каждый батальон по штату состоял из 780 человек в мирное время и 1200 в военное. Для обозначения легкой пехоты в Испании существовали три термина: cazadores (касадоры), hostigadores (остигадоры) и tiradores (тирадоры) [2], причем все три могли применяться одновременно, и потому стоит «разжевать» их отдельно. Термин «остигадоры» применялся касательно всей легкой пехоты, вне зависимости от ее функций и времени появления – так, по-испански остигадорами будут и русские егеря времен Крымской войны, и греческие пельтасты, и английские лонгбоумены. Собственно, этот термин можно было бы и вовсе не вспоминать, если бы не какая-то странная любовь к нему в некоторых источниках. Может, я чего-то не знаю, и этот термин таки широко применялся во времена Наполеоники в испанском языке, но в собственно испанских источниках я его почти не встречал. Куда чаще можно встретить термин «касадоры» — так по-испански именуются соединения легкой пехоты, аналогом которых у нас были егерские полки. Первыми касадорскими частями (как и отдельными частями легкой пехоты в Испании вообще) были два полка волонтеров, набранных в Арагоне и Каталонии в 1762 году по образу и подобию других европейских частей легкой пехоты. Уже в 1776 в батальонах регулярной армии и провинциальной милиции появились отдельные роты касадоров, а в 1793 году для несения службы в районе Пиренейских гор был сформирован первый специальный касадорский полк «Барбастро», набранный на основе вербовки, а не набора волонтеров. Термин «тирадоры» в указанное время также встречается, однако его применение вызывает некоторые вопросы. Так, доводилось читать тексты, в которых тирадорами называют роты легкой пехоты или отдельные команды, приписанной к батальонам линейной пехоты, дабы отличить их от самостоятельных формирований касадоров, однако в ходе Пиренейских войн и формирования новых соединений легкой пехоты на основе ополчения появились также и отдельные тирадорские полки, что заставляет усомниться в приведенной выше информации. Впрочем, есть основания полагать, что создание отдельных тирадорских полков было скорее отклонением от нормы, чем правилом.
Были также среди испанской пехоты начала XIX века подразделения, имевшие отличимые от прочих принципы набора и организацию. Именовались они infanteria de linea extranjera, или иностранной линейной пехотой. Как можно было догадаться, комплектовались они из числа иностранцев, причем существовало разделение по национальному признаку. По постоянному штату каждый полк иностранной пехоты имел чуть больше тысячи человек в составе двух батальонов. Всего таких полков числилось 10 штук. Шесть из них были швейцарскими, три – ирландскими, и один полк набирался из числа итальянцев.
Говоря о пехоте Испании, стоит также вспомнить и о regimentos provincials de milicias, или полках провинциальной милиции. Всего таких полков в Испании было 42, и фактически они представляли собой полурегулярные формирования. Это были достаточно удобные для использования территориальные части, имевшие несколько меньшую боеспособность, чем регулярная армия. Организационно каждый такой полк состоял всего из одного батальона численностью от 600 до 1200 человек. В этот список также можно добавить 13 regimentos milicias de urbanas, т.е. городской милиции, которая, пожалуй, по боевым качествам была даже хуже провинциальной. Самым большим полком городской милиции был Кадисский, состоявший из целых 20 рот, в то время как самым маленьким был полк из Алкончела, имевший в своем составе всего одну роту. В общей сложности в составе городской и провинциальной милиции числились около 30-35 тысяч человек.
Всего же в армии Испании к 1808 году числились 57 полков пехоты, численность которых в случае войны должна была достигать по штату 103.400 человек без учета милиции; фактически же численность пехоты на начало боевых действий достигала примерно 75-90 тысяч человек. Однако грянувшая вскоре война оказалась совершенно не такой, как ожидалось – вместо привычных маневров и осад крепостей развернулась жестокая партизанская война, которая, в свою очередь, ожесточила действующие армии и привела Испанию и Францию к противостоянию, в ходе которого армия Наполеона понесла потери, больше которых были только потери французов в 1812 году в России [3]. Для Испании эта война стала поистине народной, что привело также к формированию многих новых полков ополченцев и волонтеров. Без учета регулярной армии Испания в 1808-1812 годах выставила на поле боя 100 полков легкой и 199 полков линейной пехоты, в сумме около 417 батальонов. Есть и другие цифры – к концу 1808 года, в самом начале войны, испанская армия выставила на поле боя 205 тысяч солдат и офицеров, а в 1814 году, т.е. спустя пять лет войны и жестоких потерь, численность испанской армии достигала 300 тысяч человек без учета самостоятельных неорганизованных партизанских сил. Для того времени и населения испанской метрополии (около 10,8 миллионов) это была огромная армия, и эти цифры ярко характеризуют масштаб той войны, которую у нас бы без раздумий прозвали бы Великой Отечественной.
Испания Жозефа Бонапарта также выставляла в поле армию, набираемую из числа испанцев, однако ее численность была незначительной, и надежность подобных частей оставляла желать лучшего. Подавляющее же большинство частей испанской регулярной армии перешло на сторону восстания и выступило против французов сразу же после провозглашения Жозефа Бонапарта королем. В этом случае уместным будет вспомнить про дивизию Ла Романы. Набрана она была в Испании в 1807 году из числа испанцев и стала первым соединением, которая должна была оказать помощь французам в их войнах в Европе. Командовать ею назначили маркиза Педро Каро-и-Суреду де ла Романа. Первоначальным ее назначением стала Северная Германия. Испанцы хорошо проявили себя, отличились во время штурма Штральзунда, находясь под командованием маршала Бернадотта, который даже составил личный эскорт из испанских солдат. Позднее дивизию расквартировали на Ютландском полуострове, где она должна была защищать побережье от возможных десантов Швеции и Великобритании. Однако новости с Отчизны доходили до испанцев одна тревожнее другой – Бурбоны свергнуты, на трон посажен Жозеф Бонапарт, в Мадриде учинена бойня среди мирного населения, началось восстание против французской власти…. Маркиз де Ла Романа, будучи истинным испанцем, после такого поворота событий твердо решил, что французы предали его страну, и вступил в тайные переговоры с англичанами, которые пообещали эвакуировать дивизию Ла Романы в Испанию морем. Грянуло восстание, испанцам удалось захватить порт Фионии для эвакуации, при этом несколько полков из состава дивизии были окружены другими союзниками Франции и были вынуждены сложить оружие. Из Дании удалось эвакуировать 9 тысяч человек из 15 – остальные или попали в плен, или остались верны французам. В дальнейшем дивизия Ла Романы приняла активное участие в ходе войны с французами, где проявили высокий боевой дух и храбрость, понеся при этом значительные потери. Оставшихся же лояльными Наполеону (около 4 тысяч человек) ждала тяжкая судьба Русской кампании 1812 года, Бородинское сражение, гибель или плен, и репатриация в Испанию. В боевых действиях они, вопреки былым достижениям в составе дивизии Ла Романы, никак себя не проявили.
Кавалерия Испании
Испания славилась своей легкой кавалерией еще со времен Реконкисты, и ее достаточно высокие боевые качества сохранились и до начала XIX столетия. В то же время тяжелая кавалерия серьезного развития не получила. По ряду причин численность конницы в Испании постоянно сокращалась, и к 1808 году уже оценивалась как весьма умеренная. Кавалерийские полки всех типов в Испании имели постоянный штат – в 5 эскадронах насчитывалось по 670 солдат и офицеров, из них 540 конных.
Основную массу кавалерии составляли полки линейной кавалерии (caballeria de linea). От прочей конницы они отличались более крепкими лошадьми и несколько большим содержанием. Традиционно эти полки выступали в качестве «доноров» — многие полки кавалерии иных типов изначально были сформированы как полки линейной кавалерии, после чего переформировывались в гусарские, касадорские или драгунские. Фактически, тяжелая испанская кавалерия этим и ограничивалась – никаких более привычных нам тяжелых драгун или кирасиров в составе армии к 1808 году не осталось. Всего полков линейной кавалерии к указанному времени имелось 12 штук.
Драгуны (dragones) в испанской армии считались легкой кавалерией, и появились в 1803 году [4]. Они отличались от линейной кавалерии худшим подбором лошадей и стандартной способностью драгун действовать как в конном строю, так и в пешем. Строго говоря, подобной способностью обладали и полки линейной кавалерии, однако их содержание обходилось дороже, да и затачивались она более под ударные функции, в результате чего испанские генералы часто «жадничали» использовать ее в качестве простой ездящей пехоты. Всего к 1808 году в Испании числились 8 драгунских полков. Просуществовали они недолго – уже в 1815 году они были переформированы.
Конные касадоры появились в Испании после переформирования в 1803 году части полков линейной кавалерии. Таких полков оказалось два, и оба они были сформированы задолго до появления конных касадоров в испанской армии как таковых. По тактике использования это была классическая легкая кавалерия, однако уже в ходе войны с Францией касадоры стали получать на вооружение пики, приблизившись по своим способностям к уланам. Более того – многие полки линейной кавалерии и драгун в ходе войны были переформированы в части конных касадоров.
Гусары в Испании были достаточно непопулярным видом легкой кавалерии. Впервые они появились уже в конце XVIII столетия, и к 1808 году были представлены всего двумя полками. Отличия от другой легкой кавалерии – драгун и касадоров – заключались, в основном, в дорогостоящей, но эффектной униформе. В ходе войны популярность этого вида конницы начала резко расти, в результате чего даже в условиях тотальной войны было сформировано достаточно большое количество гусарских полков.
Отдельно стоит рассказать о карабинерах и конных гренадерах. За исключением частей гвардии, они не составляли никаких самостоятельных соединений, и включались в состав эскадронов драгун и линейной кавалерии. Карабинеры выступали в роли застрельщиков, вооруженных нарезными карабинами, и после обстрела противника должны были отступать за ряды своего эскадрона для перезарядки оружия. К моменту начала Пиренейской войны эксперименты с созданием самостоятельных соединений карабинеров, насколько мне известно, завершились, и карабинеры полков драгун и линейной кавалерии сражались в общем строю. Конные гренадеры представляли собой по сути тех же пеших гренадеров, только посаженных на лошадей. Точно так же к ним имелись высокие физические и нравственные требования, точно так же они носили отличимую униформу, и точно так же были относительно немногочисленными и постоянно испытывали недобор относительно штатного количества.
За время войны состав испанской кавалерии сильно изменился. Как и в случае с пехотой, здесь сказались условия «народной» войны и большой приток людей в вооруженные силы. Всего за время войны 1808-1812 года в испанской армии появились 11 новых полков линейной кавалерии, 2 полка копейщиков, 10 полков гусар, 10 полков конных касадоров и 6 полков драгун. Многие из них были сформированы в инициативном порядке местным населением, и потому формальная принадлежность к какому-то типу кавалерии могла быть весьма условной. Размывались границы и между регулярной кавалерией – менялась униформа, падало качество конного состава, появлялось новое вооружение. Так, формально в составе испанской конницы во время войны не было улан, однако кавалерийская пика уже в ходе боевых действий оказалась настолько популярным вооружением, что непосредственно во время войны сформировались два полка lanceros – копейщиков, а пики стали появляться в качестве постоянного личного оружия во всех полках – как легкой кавалерии, так и линейной. При этом де-факто никто из таких всадников уланом не был, так как принадлежность к уланам определялась не только кавалерийской пикой с флюгером, но и отдельными элементами одежды, которые отличались своей стильностью и высокой стоимостью. Увлечение пиками в испанской армии продолжилось и после изгнания французов, в результате чего короткое время все полки испанской кавалерии именовались уланскими, хоть и без приобретения ими дорогостоящей «статусной» униформы.
Любопытно, что в некоторых источниках (в основном русскоязычных) указывается, что в армии Испании были и уланы (именно уланы, а не просто копейщики), и кирасиры – это при том, что официально не существовало ни одного уланского или кирасирского полка. Скорее всего, речь идет о некоторых формированиях, набранных в Испании сторонниками Жозефа Бонапарта, или вовсе о воевавших в Испании французских кавалерийских частях. Увы, детали выяснить мне так и не удалось, не считая того, что в испанской армии кирасиры как таковые исчезли после прихода к власти Бурбонов, и после этого так и не появились вновь.
Морская пехота
Морская пехота Испании – старейшая в мире. Датой ее создания является 27 февраля 1537 года, когда король Карлос I (он же император Священной Римской империи Карл V) подписал указ о закреплении Неаполитанских морских рот к Средиземноморскому галерному флоту. Непосредственно сам корпус морской пехоты как отдельное формирование появился в 1717 году, и к концу столетия уже имел в своем составе собственную артиллерию и инженерные части (с 1770 года). По статусу испанская морская пехота занимала положение между гвардейскими частями и обычной пехотой, причем ближе именно к гвардии. Несмотря на постепенный упадок Испании, корпус оставался весьма боеспособным, имея хорошо подготовленный и вооруженный личный состав.
Основную часть корпуса составляла Infanteria de Marina – собственно пехота. По штату 1808 года корпус состоял из 12 пехотных батальонов, которые объединялись в 6 полков общей численностью 12.528 солдат и офицеров. В составе корпуса числились также собственные военные инженеры и, вероятно, полевая артиллерия. В результате Cuerpo de Infanteria de Marina был вполне самодостаточной боевой единицей, и в случае необходимости мог выступать в роли экспедиционного корпуса без привлечения дополнительных соединений. Расквартированы полки морской пехоты были в Ферроле, Картахене и Кадисе.
Артиллерия
Real Cuerpo de Artilleria, или Королевский Артиллерийский корпус Испании, был основан в 1710 году при короле Филиппе V Бурбоне. К 1808 году в корпусе числились 4 артиллерийских полка, каждый из которых состоял из 2 батальонов, а те в свою очередь – из 5 батарей (рот) по 6 орудий, из которых 4 были пешими, а 1 – конной. Таким образом, испанская полевая артиллерия насчитывала 40 артиллерийских батарей с 240 орудиями. Впрочем, имеется и другая информация – 4 полка полевой пешей артиллерии и 6 отдельных батарей конной артиллерии, в сумме 276 орудий. Кроме того, в корпусе числились 15 гарнизонных артиллерийских рот, 62 Ветеранские артиллерийские роты (их назначение не совсем понятно), и Academia de Artilleria de Segovia, в которой на тот момент учились 150 курсантов. Материальная часть испанской артиллерии не была устаревшей, хоть и самой современной ее также нельзя было назвать. Главной проблемой Cuerpo de Artilleria была относительно небольшая численность – если в 1812 году на французскую и российскую армию приходилось по одному орудию на 445 и 375 солдат соответственно, то на испанскую регулярную армию одно орудие приходилось на 480-854 человек [5]. Не спасла испанскую артиллерию и достаточно развитая промышленность, заточенная под производство артиллерии – с началом войны знаменитые фабрики Ла Кавада, Трубия, Орбасьета и прочие или переключилась на производство более актуального огнестрельного оружия, или попросту прекратили производство из-за захвата французами или ухода рабочих в партизаны. В результате испанцам пришлось иметь дело с той артиллерией, которая у них уже была или которую удавалось захватить у французов или раздобыть у союзных англичан, что сильно ограничило ее возможности. Испанским патриотам на поле боя приходилось больше полагаться на саблю, штык и ружье, чем на поддержку собственной артиллерии, в то время как французы обладали достаточно многочисленными и современными артиллерийскими парками и могли рассчитывать на помощь «бога войны» в битвах.
Примечания
1) На испанском compañia, дословно – компания. Часто применяется по отношению к артиллерийским батареям, эскадронам и прочим малым подразделениям.
2) Cazadores – охотники; hostigadores – застрельщики; tiradores – стрелки.
3) В 1812 году Наполеон потерял около 200 тысяч убитыми, 150-190 тысяч пленными, 130 тысяч дезертирами, плюс еще около 60 тысяч укрыли крестьяне. В Испании же потери Франции и ее союзников (в основном польских национальных частей) достигли 190-240 тысяч убитыми и 237 тысяч раненными, при относительно небольшом количестве пленных – ненависть, с которой испанцы относились к французским оккупантам, вылилась в крайне низкий процент пленных, которых оставляли в живых. Всего же в результате битв, репрессий, партизанской войны, от тяжелых ран и болезней в ходе Пиренейской войны погибло более миллиона человек с обеих сторон, включая гражданское население.
4) До этого драгуны также существовали в 1635-1704 годы.
5) Зависит от оценки численности испанской армии; минимальная взята по штату регулярной армии на начало 1808 года, максимальная – по оценке общей численности испанцев, выступивших против Жозефа Бонапарта к концу 1808 года.
Использованные источники:
Uniformes Españoles de la Guerra de la Independencia, Jose Maria Bueno Carrera.
Uniformes Militares Españoles: el Ejercito y la Armada 1808; Jose Maria Bueno Carrera.
Материалы, находящиеся в свободном доступе в Интернете.
Испанская пехота
Битва у Сан-Марсиаля, картина Августо Феррера Дальмау
Испанская пехота легендарна. Любой, кто интересуется историей, знает про испанские терции, их могущество и закат после битвы у Рокруа. Однако после этого, и до конца XIX столетия у большинства таких людей зияет провал, вплоть до отпущенных некоторыми комментариев вроде «А у испанцев что, была регулярная пехота?». А между тем, Испания во все времена содержала достаточно многочисленное и подготовленное войско, и хоть оно уже и не хватало с неба звезд, но и не было худшим в Европе. Комплектовалась армия, как и многие другие, путем вербовки или набора волонтеров. Приоритет отдавался собственно испанцам, количество иностранцев в армии было незначительным, и то – в основном они выводились в отдельные национальные формирования. Вместе с этим на территории собственно Испании существовала также система милиционного набора дополнительных полков, однако об этом будет рассказано ниже.
Как пехота стала основой испанской армии, так и линейная пехота (infanteria de linea) стала основой испанской «царицы полей». На 1808 год в армии Испании числились 35 полков инфантерии де линеа (один из них с непонятным статусом, иногда попросту не учитывается при подсчетах), каждый из которых состоял из 3 батальонов. Согласно устоявшимся традициям испанской армии, пехотные полки имели два штата. В мирное время, ради экономии средств, численность пехоты сокращалась, а перед войной осуществлялся дополнительный набор рекрутов для приведения частей в полную боевую готовность. Так, по штату мирного времени полк линейной пехоты должен был насчитывать 1008 солдат и офицеров, а по штату военного – 2256 человек. Несомненно, такая система позволяла сильно экономить средства в мирное время, однако в то же время имелся и минус – все это делало испанскую армию неповоротливой в начальный период любого конфликта, так как новых рекрутов необходимо было не только набрать, но и обучить, одеть и вооружить, что требовало больших затрат времени.
Как и во многих других армиях мира, в Испании существовали гренадеры. Но если в России гренадеров сводили в отдельные полки, то в Испании, как и прочей Западной Европе, гренадеры собирались в достаточно небольшие подразделения качественного усиления пехоты. Впервые гренадеры на официальном уровне появились в Испании в 1702 году, когда было установлено, что из 13 штатных рот [1] батальона одна должна быть гренадерской. В 1704 году состав батальонов был изменен – теперь вместо 13 рот там остались 12, одна из них гренадерская. Вскоре последовали новые перемены в организации – в 1715 году были сформированы полки постоянного штата, каждый из двух батальонов по 6 рот. При этом гренадерские роты полагались каждому батальону, т.е. в два раза увеличился удельный вес этих частей в составе испанской армии. С 1735 года гренадеры полагались и провинциальной милиции – однако не в виде отдельных рот, а как непосредственное дополнение в строю с обычными солдатами, в количестве 15 человек в каждой роте. В дальнейшем удельный вес гренадер среди милиции только увеличивался – к 1780 году в составе батальонов провинциальной милиции уже должны были находиться штатно по одной роте гренадеров. Более крупных формирований с участием гренадеров в Испании практически не было, хотя попытки учредить подобное встречались. Так, по штату 1802 года в каждой пехотной бригаде требовалось сформировать отдельный батальон гренадеров, собрав вместе роты из всех штатных полков линейной пехоты. Также 8 отдельных батальонов гренадер были созданы по указу 1810 года, однако до штатной численности они так и не дотянули, как и гренадерские роты до этого. Причиной тому можно назвать достаточно жесткий отбор кандидатов в гренадеры в Испании – помимо выдающихся физических характеристик, от гренадеров требовалось также иметь высокие нравственные качества, что вкупе с недостатками системы вербовки привели к постоянному недобору людей в гренадерские роты.
Имелась в Испании и достаточно многочисленная легкая пехота. На 1808 год в ней числились 12 батальонов по 6 рот. Каждый батальон по штату состоял из 780 человек в мирное время и 1200 в военное. Для обозначения легкой пехоты в Испании существовали три термина: cazadores (касадоры), hostigadores (остигадоры) и tiradores (тирадоры) [2], причем все три могли применяться одновременно, и потому стоит «разжевать» их отдельно. Термин «остигадоры» применялся касательно всей легкой пехоты, вне зависимости от ее функций и времени появления – так, по-испански остигадорами будут и русские егеря времен Крымской войны, и греческие пельтасты, и английские лонгбоумены. Собственно, этот термин можно было бы и вовсе не вспоминать, если бы не какая-то странная любовь к нему в некоторых источниках. Может, я чего-то не знаю, и этот термин таки широко применялся во времена Наполеоники в испанском языке, но в собственно испанских источниках я его почти не встречал. Куда чаще можно встретить термин «касадоры» — так по-испански именуются соединения легкой пехоты, аналогом которых у нас были егерские полки. Первыми касадорскими частями (как и отдельными частями легкой пехоты в Испании вообще) были два полка волонтеров, набранных в Арагоне и Каталонии в 1762 году по образу и подобию других европейских частей легкой пехоты. Уже в 1776 в батальонах регулярной армии и провинциальной милиции появились отдельные роты касадоров, а в 1793 году для несения службы в районе Пиренейских гор был сформирован первый специальный касадорский полк «Барбастро», набранный на основе вербовки, а не набора волонтеров. Термин «тирадоры» в указанное время также встречается, однако его применение вызывает некоторые вопросы. Так, доводилось читать тексты, в которых тирадорами называют роты легкой пехоты или отдельные команды, приписанной к батальонам линейной пехоты, дабы отличить их от самостоятельных формирований касадоров, однако в ходе Пиренейских войн и формирования новых соединений легкой пехоты на основе ополчения появились также и отдельные тирадорские полки, что заставляет усомниться в приведенной выше информации. Впрочем, есть основания полагать, что создание отдельных тирадорских полков было скорее отклонением от нормы, чем правилом.
Были также среди испанской пехоты начала XIX века подразделения, имевшие отличимые от прочих принципы набора и организацию. Именовались они infanteria de linea extranjera, или иностранной линейной пехотой. Как можно было догадаться, комплектовались они из числа иностранцев, причем существовало разделение по национальному признаку. По постоянному штату каждый полк иностранной пехоты имел чуть больше тысячи человек в составе двух батальонов. Всего таких полков числилось 10 штук. Шесть из них были швейцарскими, три – ирландскими, и один полк набирался из числа итальянцев.
Говоря о пехоте Испании, стоит также вспомнить и о regimentos provincials de milicias, или полках провинциальной милиции. Всего таких полков в Испании было 42, и фактически они представляли собой полурегулярные формирования. Это были достаточно удобные для использования территориальные части, имевшие несколько меньшую боеспособность, чем регулярная армия. Организационно каждый такой полк состоял всего из одного батальона численностью от 600 до 1200 человек. В этот список также можно добавить 13 regimentos milicias de urbanas, т.е. городской милиции, которая, пожалуй, по боевым качествам была даже хуже провинциальной. Самым большим полком городской милиции был Кадисский, состоявший из целых 20 рот, в то время как самым маленьким был полк из Алкончела, имевший в своем составе всего одну роту. В общей сложности в составе городской и провинциальной милиции числились около 30-35 тысяч человек.
Всего же в армии Испании к 1808 году числились 57 полков пехоты, численность которых в случае войны должна была достигать по штату 103.400 человек без учета милиции; фактически же численность пехоты на начало боевых действий достигала примерно 75-90 тысяч человек. Однако грянувшая вскоре война оказалась совершенно не такой, как ожидалось – вместо привычных маневров и осад крепостей развернулась жестокая партизанская война, которая, в свою очередь, ожесточила действующие армии и привела Испанию и Францию к противостоянию, в ходе которого армия Наполеона понесла потери, больше которых были только потери французов в 1812 году в России [3]. Для Испании эта война стала поистине народной, что привело также к формированию многих новых полков ополченцев и волонтеров. Без учета регулярной армии Испания в 1808-1812 годах выставила на поле боя 100 полков легкой и 199 полков линейной пехоты, в сумме около 417 батальонов. Есть и другие цифры – к концу 1808 года, в самом начале войны, испанская армия выставила на поле боя 205 тысяч солдат и офицеров, а в 1814 году, т.е. спустя пять лет войны и жестоких потерь, численность испанской армии достигала 300 тысяч человек без учета самостоятельных неорганизованных партизанских сил. Для того времени и населения испанской метрополии (около 10,8 миллионов) это была огромная армия, и эти цифры ярко характеризуют масштаб той войны, которую у нас бы без раздумий прозвали бы Великой Отечественной.
Испания Жозефа Бонапарта также выставляла в поле армию, набираемую из числа испанцев, однако ее численность была незначительной, и надежность подобных частей оставляла желать лучшего. Подавляющее же большинство частей испанской регулярной армии перешло на сторону восстания и выступило против французов сразу же после провозглашения Жозефа Бонапарта королем. В этом случае уместным будет вспомнить про дивизию Ла Романы. Набрана она была в Испании в 1807 году из числа испанцев и стала первым соединением, которая должна была оказать помощь французам в их войнах в Европе. Командовать ею назначили маркиза Педро Каро-и-Суреду де ла Романа. Первоначальным ее назначением стала Северная Германия. Испанцы хорошо проявили себя, отличились во время штурма Штральзунда, находясь под командованием маршала Бернадотта, который даже составил личный эскорт из испанских солдат. Позднее дивизию расквартировали на Ютландском полуострове, где она должна была защищать побережье от возможных десантов Швеции и Великобритании. Однако новости с Отчизны доходили до испанцев одна тревожнее другой – Бурбоны свергнуты, на трон посажен Жозеф Бонапарт, в Мадриде учинена бойня среди мирного населения, началось восстание против французской власти…. Маркиз де Ла Романа, будучи истинным испанцем, после такого поворота событий твердо решил, что французы предали его страну, и вступил в тайные переговоры с англичанами, которые пообещали эвакуировать дивизию Ла Романы в Испанию морем. Грянуло восстание, испанцам удалось захватить порт Фионии для эвакуации, при этом несколько полков из состава дивизии были окружены другими союзниками Франции и были вынуждены сложить оружие. Из Дании удалось эвакуировать 9 тысяч человек из 15 – остальные или попали в плен, или остались верны французам. В дальнейшем дивизия Ла Романы приняла активное участие в ходе войны с французами, где проявили высокий боевой дух и храбрость, понеся при этом значительные потери. Оставшихся же лояльными Наполеону (около 4 тысяч человек) ждала тяжкая судьба Русской кампании 1812 года, Бородинское сражение, гибель или плен, и репатриация в Испанию. В боевых действиях они, вопреки былым достижениям в составе дивизии Ла Романы, никак себя не проявили.
Кавалерия Испании
Гусар полка "Мария Луиса", 1808 год
Испания славилась своей легкой кавалерией еще со времен Реконкисты, и ее достаточно высокие боевые качества сохранились и до начала XIX столетия. В то же время тяжелая кавалерия серьезного развития не получила. По ряду причин численность конницы в Испании постоянно сокращалась, и к 1808 году уже оценивалась как весьма умеренная. Кавалерийские полки всех типов в Испании имели постоянный штат – в 5 эскадронах насчитывалось по 670 солдат и офицеров, из них 540 конных.
Основную массу кавалерии составляли полки линейной кавалерии (caballeria de linea). От прочей конницы они отличались более крепкими лошадьми и несколько большим содержанием. Традиционно эти полки выступали в качестве «доноров» — многие полки кавалерии иных типов изначально были сформированы как полки линейной кавалерии, после чего переформировывались в гусарские, касадорские или драгунские. Фактически, тяжелая испанская кавалерия этим и ограничивалась – никаких более привычных нам тяжелых драгун или кирасиров в составе армии к 1808 году не осталось. Всего полков линейной кавалерии к указанному времени имелось 12 штук.
Драгуны (dragones) в испанской армии считались легкой кавалерией, и появились в 1803 году [4]. Они отличались от линейной кавалерии худшим подбором лошадей и стандартной способностью драгун действовать как в конном строю, так и в пешем. Строго говоря, подобной способностью обладали и полки линейной кавалерии, однако их содержание обходилось дороже, да и затачивались она более под ударные функции, в результате чего испанские генералы часто «жадничали» использовать ее в качестве простой ездящей пехоты. Всего к 1808 году в Испании числились 8 драгунских полков. Просуществовали они недолго – уже в 1815 году они были переформированы.
Конные касадоры появились в Испании после переформирования в 1803 году части полков линейной кавалерии. Таких полков оказалось два, и оба они были сформированы задолго до появления конных касадоров в испанской армии как таковых. По тактике использования это была классическая легкая кавалерия, однако уже в ходе войны с Францией касадоры стали получать на вооружение пики, приблизившись по своим способностям к уланам. Более того – многие полки линейной кавалерии и драгун в ходе войны были переформированы в части конных касадоров.
Гусары в Испании были достаточно непопулярным видом легкой кавалерии. Впервые они появились уже в конце XVIII столетия, и к 1808 году были представлены всего двумя полками. Отличия от другой легкой кавалерии – драгун и касадоров – заключались, в основном, в дорогостоящей, но эффектной униформе. В ходе войны популярность этого вида конницы начала резко расти, в результате чего даже в условиях тотальной войны было сформировано достаточно большое количество гусарских полков.
Отдельно стоит рассказать о карабинерах и конных гренадерах. За исключением частей гвардии, они не составляли никаких самостоятельных соединений, и включались в состав эскадронов драгун и линейной кавалерии. Карабинеры выступали в роли застрельщиков, вооруженных нарезными карабинами, и после обстрела противника должны были отступать за ряды своего эскадрона для перезарядки оружия. К моменту начала Пиренейской войны эксперименты с созданием самостоятельных соединений карабинеров, насколько мне известно, завершились, и карабинеры полков драгун и линейной кавалерии сражались в общем строю. Конные гренадеры представляли собой по сути тех же пеших гренадеров, только посаженных на лошадей. Точно так же к ним имелись высокие физические и нравственные требования, точно так же они носили отличимую униформу, и точно так же были относительно немногочисленными и постоянно испытывали недобор относительно штатного количества.
За время войны состав испанской кавалерии сильно изменился. Как и в случае с пехотой, здесь сказались условия «народной» войны и большой приток людей в вооруженные силы. Всего за время войны 1808-1812 года в испанской армии появились 11 новых полков линейной кавалерии, 2 полка копейщиков, 10 полков гусар, 10 полков конных касадоров и 6 полков драгун. Многие из них были сформированы в инициативном порядке местным населением, и потому формальная принадлежность к какому-то типу кавалерии могла быть весьма условной. Размывались границы и между регулярной кавалерией – менялась униформа, падало качество конного состава, появлялось новое вооружение. Так, формально в составе испанской конницы во время войны не было улан, однако кавалерийская пика уже в ходе боевых действий оказалась настолько популярным вооружением, что непосредственно во время войны сформировались два полка lanceros – копейщиков, а пики стали появляться в качестве постоянного личного оружия во всех полках – как легкой кавалерии, так и линейной. При этом де-факто никто из таких всадников уланом не был, так как принадлежность к уланам определялась не только кавалерийской пикой с флюгером, но и отдельными элементами одежды, которые отличались своей стильностью и высокой стоимостью. Увлечение пиками в испанской армии продолжилось и после изгнания французов, в результате чего короткое время все полки испанской кавалерии именовались уланскими, хоть и без приобретения ими дорогостоящей «статусной» униформы.
Любопытно, что в некоторых источниках (в основном русскоязычных) указывается, что в армии Испании были и уланы (именно уланы, а не просто копейщики), и кирасиры – это при том, что официально не существовало ни одного уланского или кирасирского полка. Скорее всего, речь идет о некоторых формированиях, набранных в Испании сторонниками Жозефа Бонапарта, или вовсе о воевавших в Испании французских кавалерийских частях. Увы, детали выяснить мне так и не удалось, не считая того, что в испанской армии кирасиры как таковые исчезли после прихода к власти Бурбонов, и после этого так и не появились вновь.
Морская пехота
Морская пехота Испании – старейшая в мире. Датой ее создания является 27 февраля 1537 года, когда король Карлос I (он же император Священной Римской империи Карл V) подписал указ о закреплении Неаполитанских морских рот к Средиземноморскому галерному флоту. Непосредственно сам корпус морской пехоты как отдельное формирование появился в 1717 году, и к концу столетия уже имел в своем составе собственную артиллерию и инженерные части (с 1770 года). По статусу испанская морская пехота занимала положение между гвардейскими частями и обычной пехотой, причем ближе именно к гвардии. Несмотря на постепенный упадок Испании, корпус оставался весьма боеспособным, имея хорошо подготовленный и вооруженный личный состав.
Основную часть корпуса составляла Infanteria de Marina – собственно пехота. По штату 1808 года корпус состоял из 12 пехотных батальонов, которые объединялись в 6 полков общей численностью 12.528 солдат и офицеров. В составе корпуса числились также собственные военные инженеры и, вероятно, полевая артиллерия. В результате Cuerpo de Infanteria de Marina был вполне самодостаточной боевой единицей, и в случае необходимости мог выступать в роли экспедиционного корпуса без привлечения дополнительных соединений. Расквартированы полки морской пехоты были в Ферроле, Картахене и Кадисе.
Артиллерия
Испанские артиллеристы ведут огонь из легкой пушки. Современная реконструкция
Real Cuerpo de Artilleria, или Королевский Артиллерийский корпус Испании, был основан в 1710 году при короле Филиппе V Бурбоне. К 1808 году в корпусе числились 4 артиллерийских полка, каждый из которых состоял из 2 батальонов, а те в свою очередь – из 5 батарей (рот) по 6 орудий, из которых 4 были пешими, а 1 – конной. Таким образом, испанская полевая артиллерия насчитывала 40 артиллерийских батарей с 240 орудиями. Впрочем, имеется и другая информация – 4 полка полевой пешей артиллерии и 6 отдельных батарей конной артиллерии, в сумме 276 орудий. Кроме того, в корпусе числились 15 гарнизонных артиллерийских рот, 62 Ветеранские артиллерийские роты (их назначение не совсем понятно), и Academia de Artilleria de Segovia, в которой на тот момент учились 150 курсантов. Материальная часть испанской артиллерии не была устаревшей, хоть и самой современной ее также нельзя было назвать. Главной проблемой Cuerpo de Artilleria была относительно небольшая численность – если в 1812 году на французскую и российскую армию приходилось по одному орудию на 445 и 375 солдат соответственно, то на испанскую регулярную армию одно орудие приходилось на 480-854 человек [5]. Не спасла испанскую артиллерию и достаточно развитая промышленность, заточенная под производство артиллерии – с началом войны знаменитые фабрики Ла Кавада, Трубия, Орбасьета и прочие или переключилась на производство более актуального огнестрельного оружия, или попросту прекратили производство из-за захвата французами или ухода рабочих в партизаны. В результате испанцам пришлось иметь дело с той артиллерией, которая у них уже была или которую удавалось захватить у французов или раздобыть у союзных англичан, что сильно ограничило ее возможности. Испанским патриотам на поле боя приходилось больше полагаться на саблю, штык и ружье, чем на поддержку собственной артиллерии, в то время как французы обладали достаточно многочисленными и современными артиллерийскими парками и могли рассчитывать на помощь «бога войны» в битвах.
Примечания
1) На испанском compañia, дословно – компания. Часто применяется по отношению к артиллерийским батареям, эскадронам и прочим малым подразделениям.
2) Cazadores – охотники; hostigadores – застрельщики; tiradores – стрелки.
3) В 1812 году Наполеон потерял около 200 тысяч убитыми, 150-190 тысяч пленными, 130 тысяч дезертирами, плюс еще около 60 тысяч укрыли крестьяне. В Испании же потери Франции и ее союзников (в основном польских национальных частей) достигли 190-240 тысяч убитыми и 237 тысяч раненными, при относительно небольшом количестве пленных – ненависть, с которой испанцы относились к французским оккупантам, вылилась в крайне низкий процент пленных, которых оставляли в живых. Всего же в результате битв, репрессий, партизанской войны, от тяжелых ран и болезней в ходе Пиренейской войны погибло более миллиона человек с обеих сторон, включая гражданское население.
4) До этого драгуны также существовали в 1635-1704 годы.
5) Зависит от оценки численности испанской армии; минимальная взята по штату регулярной армии на начало 1808 года, максимальная – по оценке общей численности испанцев, выступивших против Жозефа Бонапарта к концу 1808 года.
Использованные источники:
Uniformes Españoles de la Guerra de la Independencia, Jose Maria Bueno Carrera.
Uniformes Militares Españoles: el Ejercito y la Armada 1808; Jose Maria Bueno Carrera.
Материалы, находящиеся в свободном доступе в Интернете.
Организация Королевской гвардии Испании в 1808 году
В предыдущей статье я кратко расписал организацию и численный состав армии Испании: ее организацию, систему набора, краткую историю родов войск и численность на протяжении Пиренейской войны 1808-1814 года. Однако, как могли заметить некоторые коллеги, обзор был неполным – в нем напрочь отсутствовали гвардейские части. Вызвано это было тем, что и без гвардии статья получилась далеко не маленькой, и пришлось ее немного сжать и выбросить кое-какую необязательную информацию. Гвардейские же части хотелось рассмотреть детальнее, уделив больше внимания их истории. Эта статья целиком посвящена им. Как и в прошлый раз, текущий материал является побочным продуктом одного моего проекта, и потому может содержать неточности, недосказанности и допущения. Тем более что и без меня непоняток в устройстве Королевской гвардии Испании хватает...
Guardia Real
Королевская гвардия в привычном для нас виде была создана в Испании при первом Бурбоне, Филиппе V, в 1704 году. Однако это совершенно не значит, что до этого никаких гвардейских подразделений в Испании не существовало – наоборот, новая гвардия впитала некоторые гвардейские части, которые существовали до этого. До 1704 года все сохранившиеся части выполняли исключительно функции личной охраны короля – будь то дворцовая стража, или вооруженный эскорт. Численность этих подразделений едва ли превышала тысячу человек, а чаще всего была еще меньше. Реформы Филиппа V добавили к ним подразделения, которые были уже классическими воинскими формированиями, предназначенными для участия в полевых сражениях. До того в Испании также существовали подобные подразделения – речь о Guardias de Castilla, отборной дворянской тяжелой кавалерии на службе у испанских королей, созданной в 1493 году при Католических королях. К 1704 году численность Кастильских гвардейцев достигала 1800-2000 человек в 19 компаниях (ротах), однако их организация не удовлетворяла вкусы и взгляды Бурбонов, и потому эта часть гвардии была распущена, а личный состав перевели в новые полки. Гвардия делилась на Guardia Real Exterior – внешнюю, и Interior – внутреннюю. Внешняя занималась защитой дворца или замка, в котором располагался король, а внутренняя уже обеспечивала его непосредственную охрану в самом дворце – впрочем, это разделение носило более условный уровень, чем официальный. Всего же к 1808 году в составе Королевской гвардии числилось около 6 тысяч человек, включая пеших, конных, дворцовую стражу и дополнительные службы вроде гвардейского оркестра.
Monteros de Espinosa
Испания обладает не только самой старой в мире морской пехотой, но еще и самой старой королевской гвардией – подразделение под названием Monteros de Espinosa (дословно «Охотники из Эспиносы», «Егеря из Эспиносы») ведет свою историю аж с 1006 года от Рождества Христова! Согласно легенде, родоначальником Монтерос стал оруженосец графа Кастилии Санчо Гарсии, который получил от своего сюзерена в дар владения близ города Эспиноса в знак благодарности за хорошую службу и выявление крупного предательства, что спасло жизнь графу. Помимо владений, оруженосец также получил право для своих потомков состоять в личной страже графов Кастилии. С тех пор в Монтерос де Эспиноса стали набираться выходцы из этого города или его округи (позднее это правило отменили), а появившийся отряд гвардии сопровождал графа Кастилии везде – и в его замке, и на поле боя. Со временем граф превратился в короля, на поле боя начал появляться порох, а Реконкиста близилась к концу, но Монтерос продолжали нести службу, защищая короля. Правда, с 1504 года их функции несколько урезали – с появлением Alabarderos с них частично сняли обязательства охранять королевский дворец, и Монтерос превратились в вооруженный королевский эскорт, все еще находясь в составе внутренней гвардии. Продолжали они существовать и при Габсбургах, и при Бурбонах. Существовали они и в 1808 году, хотя их статус на тот момент не совсем понятен – информации о них найти не удалось. Известно лишь, что как минимум часть Monteros de Espinosa примкнула к антифранцузскому движению.
Alabarderos
Впервые Alabarderos появились в Испании при короле Фердинанде Католике в 1504 году. Организатором этого подразделения стал некий Гонсало де Айора, придумавший также отряду гвардии заумное и зубодробительное название El Real y Laureado Cuerpo de Reales Guardias Alabarderos – дословно «Королевский и Лауреатский корпус Королевских Гвардейских Алебардистов». Само собой, полное их название вспоминалось редко…. Алабардерос стали классический дворцовой и церемониальной стражей и дополнили «эскортных» Монтерос де Эспиноса, сняв с них часть обязанностей в качестве внутренней гвардии. В ряды этого подразделения Королевской гвардии набирались не столько дворяне, сколько благонадежные ветераны из гвардейских подразделений и действующей армии, без оглядки на происхождение [1]. Численность их всегда была небольшой, и к 1808 году составляла около 100 человек. В ходе Пиренейской войны, судя по всему, большая их часть примкнула к антифранцузским силам, хотя встречалась пара упоминаний о том, что Alabarderos охраняли Жозефа Бонапарта вместе с французскими частями. Эта часть королевской гвардии всегда отличалась особой верностью правящему монарху и его семье, всегда выступая надежным щитом на пути возможных заговорщиков и мятежников.
Guardia de Corps
Телохранители (так переводится Guardias de Corps) впервые появилась в Испании в 1704 году в качестве Guardia Exterior, и создавалась она как классическая конная гвардия Бурбонов, по образцу и подобию французской. Первоначально она состояла из трех компаний (рот) по 225 человек – Испанской, Фламандской и Итальянской. В 1795 году к ним добавилась четвертая – Американская; таким образом, численность Гвардии де Корпс достигала почти тысячи всадников. В 1797 к ним также приписывалась батарея конной артиллерии из 6 орудий, но уже в 1803 ее расформировали. После начала войны это подразделение некоторое время колебалось с выступлением на стороне восстания, а затем лишь ограничено участвовало в военных действиях. Причиной тому служили трудности в диалоге между командованием гвардейцев и Верховной хунтой, которая фактически олицетворяла власть в Испании в то время, пока король Фердинанд VII находился в плену у Наполеона. С начала 1809 года Guardia de Corps все же окончательно «втянулась» в боевые действия. Так гвардейская кавалерия Испании прошла войну, однако существовать ей оставалось недолго – в 1841 году подразделение распустили. Причин тому было несколько – с одной стороны, в Испании из-за экономических проблем постоянно сокращалась армия, и этот процесс не мог не затронуть гвардейскую кавалерию (с ее весьма дорогостоящим содержанием), а с другой – во время попытки переворота 1841 года «внешняя» гвардия, к которой принадлежали и Телохранители, допустила отряды мятежных испанских генералов внутрь королевского дворца, где те собирались похитить малолетнюю королеву Изабеллу II, и лишь активные действия Alabarderos позволили одержать верх над ними. Гвардейская кавалерия окончательно дискредитировала себя, и ее конец оказался немного предсказуем.
Brigada de Carabineros Reales
Бригада Королевских карабинеров стала результатом экспериментов с их использованием на протяжении XVIII столетия, и первоначально не была гвардейским подразделением. История этого соединения началась еще в 1721 году, когда карабинеров, находящихся в общем строю полков линейной кавалерии, объединили в компании, которые должны были сражаться отдельно. Результаты получились неудовлетворительными, и карабинеров вернули в свои старые компании, однако некоторые генералы решили, что вся проблема заключалась в низкой концентрации карабинеров в бою, и необходимо просто увеличить их численность. Так было решено создать первое и последнее [2] полностью самостоятельное подразделение – бригаду карабинеров. Указ о ее формировании был издан в 1730 году, однако фактически процесс создания начался только в 1732 году. С самого начала бригада имела полуэлитный статус, приравниваясь в некоторых привилегиях к гвардейским полкам, пока, наконец, в 1742 году бригаду официально не причислили к Guardia Real. Штат соединения постоянно менялся, и к 1808 году в его составе находились 4 компании, каждая из которых, в свою очередь, состояла из 3 эскадронов. В сумме в бригаде числились 684 солдата и офицера. Бригада перешла на сторону народа сразу же после начала войны с французами, и в дальнейшем активно использовалась в ходе конфликта. Как и Guardia de Corps, бригада Королевских карабинеров ненадолго пережила войну – в 1823 году ее расформировали, а личный состав включили в другие полки гвардейской кавалерии.
Guardia de Infanteria Española
Первый полк пешей внешней гвардии в Испании был создан, как и многие другие гвардейские подразделения Бурбонов, в 1704 году. Первоначально это было чрезвычайно сильное соединение – гвардия состояла из четырех батальонов, а те, в свою очередь, из 6 линейных и 1 гренадерской компаний (рот) численностью около 100 человек. Таким образом, во всем полку набиралось почти три тысячи человек личного состава. В 1793 году штат расширили еще больше – до 6 батальонов, причем в каждый добавилась также рота гвардейских касадоров («охотников на артиллерию» — cazadores artilleros) численностью по 105 человек; таким образом, гвардейская Испанская пехота состояла уже примерно из 5 тысяч солдат и офицеров, выступая чрезвычайно мощным формированием. Однако вскоре после этого гвардию подвергли «чистке» — в 1803 году 3 батальона сократили, из состава остальных трех исчезли касадоры и часть линейной пехоты [3]. В таком виде Guardias de Infanteria Española встретила 1808 год. Полк хорошо себя проявил в ходе конфликта, выступив против французов при первой же возможности, и вскоре после окончания войны был переименован в 1-й полк Королевской гвардии.
Guardia de Infanteria Valona
Валлонская гвардия – пожалуй, самая известная часть всей гвардии Испании Нового времени, но даже про нее у нас известно не очень много. К примеру, на русском языке (да чего там – на испанском тоже) имеется информация, что Валлонская гвардия состояла из нескольких полков; однако также из испанских источников известно, что Валлонская гвардия по организации в общем и целом соответствовала Испанской, а та делилась на батальоны, ибо полк был всего-то один! Под вопросом оказался и ее численный состав – правда, тут скорее виноват не недостаток информации, а частые смены штатной организации войск в Королевской армии Испании. Во избежание проблем с пониманием, в дальнейшем к соединениям Валлонской гвардии будет употребляться термин «батальон», а под самой гвардией будет подразумеваться Regimento de Guardia de infanteria Valona, т.е. Валлонский полк пешей гвардии (официально Real Regimento de Guardias Valonas — Королевский полк Валлонской гвардии).
Валлонская гвардия была создана одновременно с прочей гвардией Бурбонов – в 1704 году, и первоначально состояла из четырех именных батальонов, к которым позднее добавились еще два (по другой информации – три). В целом, организация полка полностью повторяла организацию Испанского полка пешей гвардии, однако между ними имелись серьезные отличия, и касались они комплектования – в полк брали исключительно католических волонтеров из Валлонии и Фландрии. На поле боя эти гвардейцы показали себя с самой лучшей стороны, проявив храбрость, смекалку и высокую дисциплину, и даже до нашего время сохранилось общество потомков солдат и офицеров Валлонской гвардии. В 1803 году этот полк, как и Испанский, был сокращен – прекратили свою историю батальоны Brabante, Flandes и Bruselas, а в оставшихся трех набиралось чуть более тысячи человек. Впрочем, на то были и вполне рациональные причины – с каждым годом военкомат в Льеже предоставлял все меньше и меньше добровольцев, в связи с чем полку грозил серьезный некомплект. В 1808 году Валлонская гвардия вместе с испанской армией выступила против французов, и вела активные боевые действия до самого конца войны. При этом из-за потерь численность полка постоянно сокращалась, в 1812 году пришлось даже оставить в строю только два батальона и начать набор из числа испанских добровольцев, однако и этого оказалось мало. Уже вскоре после окончания войны, в 1815-1818 годах полк стал комплектоваться преимущественно испанцами, и его переименовали во 2-й полк Королевской гвардии. В 1824 году из Валлонии впервые не прибыло ни одного волонтера, и эту дату принято считать концом Валлонской гвардии как таковой [4].
Примечания
1) Отсутствие контроля происхождения кандидатов в Alabarderos встречал в нескольких источниках, но насколько эта правда применительно к 1808 году – непонятно, так что этот пункт можно назвать недостаточно достоверным.
2) Точнее, были и иные подразделения, однако их быстро переводили в другие рода войск – так, созданный в 1793-1795 годах полк карабинеров «Мария Луиза» уже в 1803 году был переформирован в гусарский.
3) Имеющаяся информация о сокращении пехоты в компаниях несколько сомнительна – в линейных ротах оставили по 50 фузилеров, а количество гренадеров во всем полку ограничили 100 человек. При таком раскладе получается, что Испанская пешая гвардия сократилась примерно до тысячи солдат и офицеров.
4) С датой окончания существования Валлонской гвардии есть свои «непонятки»: так, одни источники говорят, что это 1815 год, другие – 1818, а третьи – 1824. Есть еще и четвертая дата – 1820 год, и даже пятая – 1821. Какая из них верна, непонятно, однако точно известно, что реорганизация Королевской гвардии Испании началась в 1815 году и заняла какое-то время.
Guardia Real
Королевская гвардия в привычном для нас виде была создана в Испании при первом Бурбоне, Филиппе V, в 1704 году. Однако это совершенно не значит, что до этого никаких гвардейских подразделений в Испании не существовало – наоборот, новая гвардия впитала некоторые гвардейские части, которые существовали до этого. До 1704 года все сохранившиеся части выполняли исключительно функции личной охраны короля – будь то дворцовая стража, или вооруженный эскорт. Численность этих подразделений едва ли превышала тысячу человек, а чаще всего была еще меньше. Реформы Филиппа V добавили к ним подразделения, которые были уже классическими воинскими формированиями, предназначенными для участия в полевых сражениях. До того в Испании также существовали подобные подразделения – речь о Guardias de Castilla, отборной дворянской тяжелой кавалерии на службе у испанских королей, созданной в 1493 году при Католических королях. К 1704 году численность Кастильских гвардейцев достигала 1800-2000 человек в 19 компаниях (ротах), однако их организация не удовлетворяла вкусы и взгляды Бурбонов, и потому эта часть гвардии была распущена, а личный состав перевели в новые полки. Гвардия делилась на Guardia Real Exterior – внешнюю, и Interior – внутреннюю. Внешняя занималась защитой дворца или замка, в котором располагался король, а внутренняя уже обеспечивала его непосредственную охрану в самом дворце – впрочем, это разделение носило более условный уровень, чем официальный. Всего же к 1808 году в составе Королевской гвардии числилось около 6 тысяч человек, включая пеших, конных, дворцовую стражу и дополнительные службы вроде гвардейского оркестра.
Monteros de Espinosa
Такими были Монтерос де Эспиноса в средневековье
Испания обладает не только самой старой в мире морской пехотой, но еще и самой старой королевской гвардией – подразделение под названием Monteros de Espinosa (дословно «Охотники из Эспиносы», «Егеря из Эспиносы») ведет свою историю аж с 1006 года от Рождества Христова! Согласно легенде, родоначальником Монтерос стал оруженосец графа Кастилии Санчо Гарсии, который получил от своего сюзерена в дар владения близ города Эспиноса в знак благодарности за хорошую службу и выявление крупного предательства, что спасло жизнь графу. Помимо владений, оруженосец также получил право для своих потомков состоять в личной страже графов Кастилии. С тех пор в Монтерос де Эспиноса стали набираться выходцы из этого города или его округи (позднее это правило отменили), а появившийся отряд гвардии сопровождал графа Кастилии везде – и в его замке, и на поле боя. Со временем граф превратился в короля, на поле боя начал появляться порох, а Реконкиста близилась к концу, но Монтерос продолжали нести службу, защищая короля. Правда, с 1504 года их функции несколько урезали – с появлением Alabarderos с них частично сняли обязательства охранять королевский дворец, и Монтерос превратились в вооруженный королевский эскорт, все еще находясь в составе внутренней гвардии. Продолжали они существовать и при Габсбургах, и при Бурбонах. Существовали они и в 1808 году, хотя их статус на тот момент не совсем понятен – информации о них найти не удалось. Известно лишь, что как минимум часть Monteros de Espinosa примкнула к антифранцузскому движению.
Alabarderos
Впервые Alabarderos появились в Испании при короле Фердинанде Католике в 1504 году. Организатором этого подразделения стал некий Гонсало де Айора, придумавший также отряду гвардии заумное и зубодробительное название El Real y Laureado Cuerpo de Reales Guardias Alabarderos – дословно «Королевский и Лауреатский корпус Королевских Гвардейских Алебардистов». Само собой, полное их название вспоминалось редко…. Алабардерос стали классический дворцовой и церемониальной стражей и дополнили «эскортных» Монтерос де Эспиноса, сняв с них часть обязанностей в качестве внутренней гвардии. В ряды этого подразделения Королевской гвардии набирались не столько дворяне, сколько благонадежные ветераны из гвардейских подразделений и действующей армии, без оглядки на происхождение [1]. Численность их всегда была небольшой, и к 1808 году составляла около 100 человек. В ходе Пиренейской войны, судя по всему, большая их часть примкнула к антифранцузским силам, хотя встречалась пара упоминаний о том, что Alabarderos охраняли Жозефа Бонапарта вместе с французскими частями. Эта часть королевской гвардии всегда отличалась особой верностью правящему монарху и его семье, всегда выступая надежным щитом на пути возможных заговорщиков и мятежников.
Guardia de Corps
Телохранители (так переводится Guardias de Corps) впервые появилась в Испании в 1704 году в качестве Guardia Exterior, и создавалась она как классическая конная гвардия Бурбонов, по образцу и подобию французской. Первоначально она состояла из трех компаний (рот) по 225 человек – Испанской, Фламандской и Итальянской. В 1795 году к ним добавилась четвертая – Американская; таким образом, численность Гвардии де Корпс достигала почти тысячи всадников. В 1797 к ним также приписывалась батарея конной артиллерии из 6 орудий, но уже в 1803 ее расформировали. После начала войны это подразделение некоторое время колебалось с выступлением на стороне восстания, а затем лишь ограничено участвовало в военных действиях. Причиной тому служили трудности в диалоге между командованием гвардейцев и Верховной хунтой, которая фактически олицетворяла власть в Испании в то время, пока король Фердинанд VII находился в плену у Наполеона. С начала 1809 года Guardia de Corps все же окончательно «втянулась» в боевые действия. Так гвардейская кавалерия Испании прошла войну, однако существовать ей оставалось недолго – в 1841 году подразделение распустили. Причин тому было несколько – с одной стороны, в Испании из-за экономических проблем постоянно сокращалась армия, и этот процесс не мог не затронуть гвардейскую кавалерию (с ее весьма дорогостоящим содержанием), а с другой – во время попытки переворота 1841 года «внешняя» гвардия, к которой принадлежали и Телохранители, допустила отряды мятежных испанских генералов внутрь королевского дворца, где те собирались похитить малолетнюю королеву Изабеллу II, и лишь активные действия Alabarderos позволили одержать верх над ними. Гвардейская кавалерия окончательно дискредитировала себя, и ее конец оказался немного предсказуем.
Brigada de Carabineros Reales
Испанские Королевские карабинеры. Здесь они даются на несколько более ранний период — конец XVIII столетия, но, насколько мне известно, униформа гвардии в Испании длительное время не менялась
Бригада Королевских карабинеров стала результатом экспериментов с их использованием на протяжении XVIII столетия, и первоначально не была гвардейским подразделением. История этого соединения началась еще в 1721 году, когда карабинеров, находящихся в общем строю полков линейной кавалерии, объединили в компании, которые должны были сражаться отдельно. Результаты получились неудовлетворительными, и карабинеров вернули в свои старые компании, однако некоторые генералы решили, что вся проблема заключалась в низкой концентрации карабинеров в бою, и необходимо просто увеличить их численность. Так было решено создать первое и последнее [2] полностью самостоятельное подразделение – бригаду карабинеров. Указ о ее формировании был издан в 1730 году, однако фактически процесс создания начался только в 1732 году. С самого начала бригада имела полуэлитный статус, приравниваясь в некоторых привилегиях к гвардейским полкам, пока, наконец, в 1742 году бригаду официально не причислили к Guardia Real. Штат соединения постоянно менялся, и к 1808 году в его составе находились 4 компании, каждая из которых, в свою очередь, состояла из 3 эскадронов. В сумме в бригаде числились 684 солдата и офицера. Бригада перешла на сторону народа сразу же после начала войны с французами, и в дальнейшем активно использовалась в ходе конфликта. Как и Guardia de Corps, бригада Королевских карабинеров ненадолго пережила войну – в 1823 году ее расформировали, а личный состав включили в другие полки гвардейской кавалерии.
Guardia de Infanteria Española
Первый полк пешей внешней гвардии в Испании был создан, как и многие другие гвардейские подразделения Бурбонов, в 1704 году. Первоначально это было чрезвычайно сильное соединение – гвардия состояла из четырех батальонов, а те, в свою очередь, из 6 линейных и 1 гренадерской компаний (рот) численностью около 100 человек. Таким образом, во всем полку набиралось почти три тысячи человек личного состава. В 1793 году штат расширили еще больше – до 6 батальонов, причем в каждый добавилась также рота гвардейских касадоров («охотников на артиллерию» — cazadores artilleros) численностью по 105 человек; таким образом, гвардейская Испанская пехота состояла уже примерно из 5 тысяч солдат и офицеров, выступая чрезвычайно мощным формированием. Однако вскоре после этого гвардию подвергли «чистке» — в 1803 году 3 батальона сократили, из состава остальных трех исчезли касадоры и часть линейной пехоты [3]. В таком виде Guardias de Infanteria Española встретила 1808 год. Полк хорошо себя проявил в ходе конфликта, выступив против французов при первой же возможности, и вскоре после окончания войны был переименован в 1-й полк Королевской гвардии.
Guardia de Infanteria Valona
Униформа Валлонской гвардии и знамена пешей гвардии Испании
Валлонская гвардия – пожалуй, самая известная часть всей гвардии Испании Нового времени, но даже про нее у нас известно не очень много. К примеру, на русском языке (да чего там – на испанском тоже) имеется информация, что Валлонская гвардия состояла из нескольких полков; однако также из испанских источников известно, что Валлонская гвардия по организации в общем и целом соответствовала Испанской, а та делилась на батальоны, ибо полк был всего-то один! Под вопросом оказался и ее численный состав – правда, тут скорее виноват не недостаток информации, а частые смены штатной организации войск в Королевской армии Испании. Во избежание проблем с пониманием, в дальнейшем к соединениям Валлонской гвардии будет употребляться термин «батальон», а под самой гвардией будет подразумеваться Regimento de Guardia de infanteria Valona, т.е. Валлонский полк пешей гвардии (официально Real Regimento de Guardias Valonas — Королевский полк Валлонской гвардии).
Валлонская гвардия была создана одновременно с прочей гвардией Бурбонов – в 1704 году, и первоначально состояла из четырех именных батальонов, к которым позднее добавились еще два (по другой информации – три). В целом, организация полка полностью повторяла организацию Испанского полка пешей гвардии, однако между ними имелись серьезные отличия, и касались они комплектования – в полк брали исключительно католических волонтеров из Валлонии и Фландрии. На поле боя эти гвардейцы показали себя с самой лучшей стороны, проявив храбрость, смекалку и высокую дисциплину, и даже до нашего время сохранилось общество потомков солдат и офицеров Валлонской гвардии. В 1803 году этот полк, как и Испанский, был сокращен – прекратили свою историю батальоны Brabante, Flandes и Bruselas, а в оставшихся трех набиралось чуть более тысячи человек. Впрочем, на то были и вполне рациональные причины – с каждым годом военкомат в Льеже предоставлял все меньше и меньше добровольцев, в связи с чем полку грозил серьезный некомплект. В 1808 году Валлонская гвардия вместе с испанской армией выступила против французов, и вела активные боевые действия до самого конца войны. При этом из-за потерь численность полка постоянно сокращалась, в 1812 году пришлось даже оставить в строю только два батальона и начать набор из числа испанских добровольцев, однако и этого оказалось мало. Уже вскоре после окончания войны, в 1815-1818 годах полк стал комплектоваться преимущественно испанцами, и его переименовали во 2-й полк Королевской гвардии. В 1824 году из Валлонии впервые не прибыло ни одного волонтера, и эту дату принято считать концом Валлонской гвардии как таковой [4].
Примечания
1) Отсутствие контроля происхождения кандидатов в Alabarderos встречал в нескольких источниках, но насколько эта правда применительно к 1808 году – непонятно, так что этот пункт можно назвать недостаточно достоверным.
2) Точнее, были и иные подразделения, однако их быстро переводили в другие рода войск – так, созданный в 1793-1795 годах полк карабинеров «Мария Луиза» уже в 1803 году был переформирован в гусарский.
3) Имеющаяся информация о сокращении пехоты в компаниях несколько сомнительна – в линейных ротах оставили по 50 фузилеров, а количество гренадеров во всем полку ограничили 100 человек. При таком раскладе получается, что Испанская пешая гвардия сократилась примерно до тысячи солдат и офицеров.
4) С датой окончания существования Валлонской гвардии есть свои «непонятки»: так, одни источники говорят, что это 1815 год, другие – 1818, а третьи – 1824. Есть еще и четвертая дата – 1820 год, и даже пятая – 1821. Какая из них верна, непонятно, однако точно известно, что реорганизация Королевской гвардии Испании началась в 1815 году и заняла какое-то время.
Военная промышленность Испании в 1808 году. Исправления и дополнения
В прошлых двух статьях я описал организацию Королевской армии Испании и Королевской гвардии, однако уже в процессе обсуждения и моих дальнейших изысканий оказалось, что в некоторых случаях я дал маху, т.е. ошибся. Вдобавок, некоторые нюансы касательно организации вооруженных сил Испании требовали явного уточнения, в результате чего набралось достаточно весомое количество материала, который я решил опубликовать. А чтобы статья получилась интереснее, решил также добавить информацию касательно военной промышленности Испании в 1808 году, без учета предприятий, напрямую связанных с судостроением.
Военная промышленность
Организованная военная промышленность в Испании появилась относительно поздно, лишь в годы правления короля Карлоса III – до него вопросами самообеспечения вооружением практически не занимались, и любая недостача оружия покрывалась в основном за счет внешней торговли. Проблемы были с организацией тех фабрик, которые уже были в наличии – каждая из них работала автономно, по собственным планам и стандартам, в результате чего в производстве оружия в Испании царил хаос. При Карлосе III весь этот бардак был систематизирован, приведен под единое начало и дополнен новыми предприятиями, в результате чего к концу XIX столетия Испания обладала вероятно одной из самых сильных и хорошо организованных военных промышленностей в Европе, да и во всем мире. Это позволяло обеспечить вооружением Армаду и Королевскую армию, а в перспективе даже вооружить народные массы, поднявшие восстание против власти французов.
Первой отраслью промышленности было производство холодного оружия. Конечно, для ковки клинков, штыков и наконечников пик значительных производственных мощностей не требовалось, однако в Испании существовало место централизованного производства холодного оружия — Real Fábrica de armas de Toledo. Королевскую оружейную фабрику в Толедо основали при Карлосе III, в 1761 году, однако фактически основание свелось к объединению нескольких самостоятельных цехов. Уже к концу правления этого короля в Толедо производилось большое количество различных видов холодного оружия, а также различных касок, кирас и прочих элементов доспехов. Из-за угрозы захвата французами фабрика была эвакуирована в Кадис и Севилью в 1808 году. Цеха по производству холодного оружия продолжили работу как Real Fábrica de armas blancas de Cádiz. После окончания войны производственные мощности и рабочие вернулись обратно в Толедо.
Другой отраслью военной промышленности было производство огнестрельного оружия. Технически это был куда более сложный процесс, чем ковка штыков и сабель – требовалось не только изготовить ствол, но еще и кремневый ударный замок, объединить все это в единый механизм, и так многократно, в больших количествах. Одним из главных предприятий по производству огнестрельного оружия в Испании была вся та же фабрика в Толедо. Та ее часть, которая занималась производством огнестрельного оружия, была эвакуирована в Севилью, и с середины-конца 1809 года возобновила производство, выпуская по 5 тысяч мушкетов в месяц. Впрочем, это продлилось недолго – уже в 1810 году производство пришлось свернуть из-за захвата Севильи французами. Другим предприятием была Fábrica de armas de Placencia de las Armas в провинции Гипускоа, производившая мушкеты с 1573 года. С 1801 года тут наладили производство нарезных винтовок, однако уже в 1809 году фабрика была разрушена. Третьим по значимости предприятием по производству мушкетов была Fábrica de armas de Oviedo в Овьедо, разрушенная французами в 1809 году. После войны ее не восстанавливали, немногие сохранившиеся станки и перевезли в Трубию.
Традиционно сильной частью испанской оружейной промышленности было производство артиллерии. Пушек требовала армия, пушки требовались для нужд многочисленных крепостей и береговой обороны, пушки буквально пожирала испанская Армада. С одной стороны, производство литых орудий было несколько проще производства ружей или винтовок, требовавших сборки механизмов кремневого замка, однако с другой стороны – для качественного изготовления пушек требовалось достаточно много сложных и дорогих систем, с помощью которых отличались пушки весом по нескольку тонн, высверливался канал ствола, и т.д. К концу XVIII столетия существовал целый сложный цикл производства современных пушек, и был он внедрен на всех артиллерийских заводах Испании. Самым главным из них была, конечно же, Real Fábrica de Artillería de La Cavada. Крупнейший в Испании производственный комплекс отвечал за изготовление морской, полевой и крепостной артиллерии любого типа, а также боеприпасов к ним. Основанная в 1616 году, к концу правления Карлоса III Ла Кавада производила и огнестрельное оружие. В годы пикового производства Ла Кавада производила до 800 пушек в год, не считая ручного огнестрельного оружия и боеприпасов к ним. К началу Пиренейской войны фабрика пребывала в кризисе, вызванном совокупностью объективных и субъективных причин, и была разрушена французами в 1809 году. Остатки ее подверглись повторному разрушению в годы Карлистских войн, так что восстанавливать ее никто не стал. Другой фабрикой по производству артиллерии стал Fundición de hierro de Eugui в Наварре. Это предприятие существовало с 1420 года, также было разрушено французами в 1808 году, и также не восстанавливалось после войны. Третьим предприятием, производящим артиллерию в Испании, была Real Fábrica de Armas de Orbaiceta. Занималась она в основном производством боеприпасов, в начале войны быстро попала в руки французов и частично разрушена. После войны ее восстановили, и она проработала до 1884 года. Широко известной в узких кругах также стала Real Fábrica de Trubia близ Овьедо, созданная в 1796 году на месте недавно открытого крупного месторождения железной руды. Уже через 10 лет она могла за цикл производства, длившийся 12 часов, произвести до 4,5 тысячи фунтов железа (примерно 2,041 тонны). Перед войной началась постройка дополнительных мощностей на 4 тысячи фунтов железа за цикл, но достроили их уже после войны – при подходе французов в 1808 году фабрику в Трубии покинули, после чего захватившие ее французы частично разрушили имеющееся производство. Последним предприятием артиллерийской промышленности Испании, достойным упоминания, была Reales Fundiciones de Bronce de Sevilla. Эта фабрика отвечала за производство бронзовых пушек, а также лафетов, колес, боеприпасов и всего прочего, связанного с артиллерией. На фабрике имелись свои литейные цеха, мастерские по обработке металлов и дерева, химическая лаборатория. В 1794 году здесь было произведено 418 единиц артиллерии. С началом войны здесь также начали производить боеприпасы и ручные гранаты, но в 1810 году Севилья оказалась захвачена французами, и рабочие прекратили работу.
Последней важной отраслью испанской военной промышленности было производство пороха. Производственный цикл здесь также не отличался особой простотой, и для обеспечения высокого качества продукта требовалось наличие современного оборудования. Всего центров по производству пороха в Испании было пять. Первым из них была Real Fábrica de Pólvoras de Granada, производящая ежегодно по 7000 арроб пороха (80,5 тонн). Эта фабрика производила порох еще с середины XV столетия. Вторая — Fábrica Nacional de Pólvora Santa Bárbara, основанная в 1633 году. В 1808 году ежегодно Санта Барбара производила 900 тонн пороха. Особенной в плане производства была Fábrica de Pólvora de Ruidera – в год она выдавала 700-800 тонн пороха, но при этом не могла работать летом из-за своего расположения вблизи лагуны, которая порождала в жаркие месяцы несчетное количество комаров. Незадолго до начала войны производственные мощности Руидеры переместили в Гранаду. Fábrica de Pólvora de Manresa была относительно небольшой, производя по 10 тысяч арроб пороха в год (примерно 115 тонн), но ее продукция была высочайшего качества и особенно ценилась в армии. И, наконец, Real Fábrica de Pólvora de Villafeliche существовали с конца XVI века в виде частных предприятий по производству пороха. Производимый здесь порох был среднего качества, но к 1808 году в составе фабрики насчитывалось целых 180 пороховых мельниц. Все указанные предприятия были захвачены французами в 1809-1810 годы, и частично разрушены. Особенно пострадала фабрика в Вильяфеличе – ее производство сильно сократилось, а в 1830 году по указу короля Фердинанда VII оставшееся оборудование было демонтировано, так как находилось в потенциально мятежном регионе, и производство пороха могло попасть в руки повстанцев.
Real Cuerpo de Artilleria
По испанской артиллерии в предыдущей своей статье я прошелся мельком, в двух словах, считая, что интересного там ничего нет. Однако я все же ошибся, и эту ошибку необходимо исправить. Вдобавок, по ходу дела удалось обнаружить интересную статистику, которая помогла дополнить и даже переосмыслить приведенную ранее информацию.
Как я уже указывал ранее, самым крупным артиллерийским соединением Испании был полк, состоявший из 2 батальонов по 5 артиллерийских рот [1], в каждой из которых было по 6 пушек. Таким образом, в полку числилось 60 орудий, из них 12 – в составе рот конной артиллерии. Таких полков числилось 4, т.е. полевых орудий было всего 240 – очень и очень немного для полевой армии в примерно 130 тысяч человек. Однако в этом составе не учитывались территориальные артиллерийские роты, в которых также числились орудия, и при необходимости они могли включаться в состав действующей армии или выступать в качестве поддержки провинциальной милиции. Таких рот всего было 17, в каждой из них – по 6 орудий. В результате ранее я не учел лишнюю сотню пушек, в результате чего весь состав полевой артиллерии Королевской армии Испании составлял примерно 342 орудия, что было уже довольно неплохим результатом. Также стоит добавить, что в этом списке, скорее всего, не учтены лишь пушки калибром не более 12 фунтов и гаубицы калибром не более 8 фунтов, в то время как в Испании существовали также полевые орудия и гаубицы калибром от 12 до 24 фунтов и даже выше, и множество единиц старой артиллерии, которой Пиренейский полуостров был основательно напичкан. Это позволяло постоянно иметь в своем распоряжении резерв «бога войны», однако стоит также понимать, что подобная артиллерия в силу своих массогабаритов была абсолютно неманевренной – так, вес одного только ствола 24-фунтовой пушки доходил до 2,5 тонн, а вместе с лафетом и вовсе достигал отметки в 3 тонны.
Матчасть испанской артиллерии была достаточно современной, хоть и уступала мировым лидерам того времени – России и Франции. Основу испанской артиллерии составляли пушки калибром 4, 8 и 12 фунтов, а также гаубицы калибров 8 фунтов. Вся артиллерия в свое время была преобразована согласно французской системе Грибоваля, хоть и несколько отличалась от нее в деталях. Имелся также парк осадной и крупнокалиберной полевой артиллерии, однако конкретной информации о нем я пока не нашел (кроме того, что 24-фунтовые пушки достаточно часто встречались в качестве крепостных, и иногда использовались отрядами герильерос). Все орудия отливались в Испании. Несмотря на все эти хорошие характеристики, испанская артиллерия все же уступала в плане мобильность и универсальности французской, хоть это отставание и не было фатальным. В целом, состояние артиллерии в Испании находилось примерно на среднем общемировом уровне.
Всего на 1808 год по ведомостям на складах и в действующих частях Королевского Артиллерийского корпуса имелось артиллерии: 6020 пушек включая крепостные, осадные и устаревшие, 949 мортир, 745 гаубиц, 345 тысяч фузей и карабинов, 40 тысяч пистолетов, 1,5 миллиона выстрелов к орудиям и 75 миллионов выстрелов к ручному огнестрельному оружию.
Real Cuerpo de Ingenerios
Королевский Инженерный корпус был создан в 1711 году, на волне преобразований Бурбонов. Изначально он был достаточно немногочисленным, и требовал поддержки других родов войск, которые предоставляли на время работ личный состав. Положительные изменения в корпусе произошли благодаря Мануэлю Годою уже в 1803 году [2] – штат значительно расширился, был сформирован Regimiento Real de Zapadores-Minadores (Королевский полк Саперов-Минеров), благодаря которому корпус получил полную самостоятельность и независимость от других видов войск. Численность полка устанавливалась в 41 офицер и 1275 рядовых, он состоял из двух батальонов, а каждый батальон – из штабной, минной (minadores) и 4-х саперных (zapadores) рот. Позднее для нужд формирующейся дивизии Ла Романы была сформирована еще одна отдельная компания военных инженеров численностью 13 офицеров и 119 рядовых. После начала народной войны эта рота в полном составе переправилась обратно в Испанию и успела поучаствовать в сражении у Эспиносы-де-лос-Монтерос.
Помимо военных инженеров (zapadores и minadores), в армии Испании числились также особые солдаты – gastadores (дословно «транжиры», «расточители»). Приписывались они к ротам гренадеров, и обычно действовали в одном строю с ними, вооружаясь такими же ружьями со штыками, как и остальные. Отличием их от обычных гренадер была функция поддержки саперов и обеспечения продвижения своих рот в сложных условиях, когда требовалось, к примеру, прорубить проход в лесу, или закидать фашинами ров. В остальном это были обычные гренадеры, и никаких дополнительных функций вне боя они не выполняли.
Небольшие уточнения
Долгое время задавался вопросом касательно того, какова была судьба Monteros de Espinosa в начале XIX столетия, однако во всех списках гвардейских частей, которые мне удалось обнаружить, они все же не числятся, а пара замеченных мною упоминаний об их присутствии в Королевской гвардии все больше похожи на выдумки. Официально же в 1707 году Монтерос, как и три прочие компании испанской внутренней гвардии, были включены в состав новой, единой компании Alabarderos. Основными требованиями для новобранцев были: хорошие навыки владения оружием, благочестивый нрав, рост минимум 5 футов 2 дюйма (157,48см), возраст не младше 45 лет, срок безупречной службы в армии не менее 15 лет, звание сержанта. Таким образом, в число Alabarderos теоретически могли попасть люди неблагородного происхождения. К 1808 году в составе компании находились 3 офицера и 152 солдат. Командующим Alabarderos всегда должен был выступать носитель титула Гранда Испании.
В статье по армии я указывал, что с употреблением испанских слов «касадор» и «тирадор» есть множество неточностей. Сейчас, вроде бы, удалось докопаться до истины, хотя это все еще не абсолютно точная информация. Итак, и касадоры, и тирадоры были представителями легкой пехоты, главной функцией которых была стрелковая поддержка своей линейной пехоты, отстрел вражеских офицеров, разведка, маневренные действия и преследование пехоты противника. Разница между ними крылась в организации: если касадоры действовали в крупных отдельных соединениях в составе стрелковой цепи, то тирадоры действовали самостоятельно или в составе малых групп, обеспечивая фланговую поддержку развернутым колоннам линейной пехоты или играя роль передовых застрельщиков. При этом стоит добавить, что явно имеет место случай того, когда одно русское слово имеет на испанском два значения, несколько отличающихся по своей сути. Так, тирадоры переводятся на русский как «стрелки», но в то же время есть еще одно слово – atiradores, которое я первоначально не рассматривал, чтобы лишний раз не путаться. И это стало моей ошибкой – эти два слова имеют несколько разный смысловой оттенок: если tiradores можно перевести как «стрелки», то atiradores наиболее уместно будет перевести как «точные стрелки». Судя по всему, атирадорами были именно стрелки, находящиеся в составе линейных батальонов, в то время как тирадоры по смыслу находились где-то между касадорами и атирадорами (а по факту просто синоним касадоров). Также стоит добавить, что, похоже, atiradores стали одними из первых в Испании, кто стал массово получать на вооружение нарезной огнестрел.
В Испании официально не было кирасирских полков, но фактически был в наличии как минимум один кавалерийский полк, использовавший кирасы в качестве индивидуальной защиты всадников. Речь о полке Coraceros Españoles, сформированном в 1810 году. Во главе его стоял Хуан Малац, и числилось в полку всего 2 эскадрона – в общей сложности около 360 человек. Полк использовал английское обмундирование и кирасы, но шлемы носились исключительно французские трофейные. «Кирасиры Испании» пережили войну и в 1818 году были включены в состав кавалерийского полка «Reina». Официально полк весь период своего существования числился как соединение линейной кавалерии, и именно потому я сразу не учел его при написании первой статьи.
Примечания
1) Использую термин «рота», так как он более привычен нам; в оригинале же используется слово compañas, что фактически означало артиллерийскую батарею, хотя по отношению к более ранним временам встречал не совсем достоверную информацию о том, что компаниями назывались объединения из нескольких батарей.
2) Едва ли не единственная хорошая вещь, сделанная Мануэлем Годоем.
Военная промышленность
Фабрика в Санта-Барбаре, наши дни
Организованная военная промышленность в Испании появилась относительно поздно, лишь в годы правления короля Карлоса III – до него вопросами самообеспечения вооружением практически не занимались, и любая недостача оружия покрывалась в основном за счет внешней торговли. Проблемы были с организацией тех фабрик, которые уже были в наличии – каждая из них работала автономно, по собственным планам и стандартам, в результате чего в производстве оружия в Испании царил хаос. При Карлосе III весь этот бардак был систематизирован, приведен под единое начало и дополнен новыми предприятиями, в результате чего к концу XIX столетия Испания обладала вероятно одной из самых сильных и хорошо организованных военных промышленностей в Европе, да и во всем мире. Это позволяло обеспечить вооружением Армаду и Королевскую армию, а в перспективе даже вооружить народные массы, поднявшие восстание против власти французов.
Первой отраслью промышленности было производство холодного оружия. Конечно, для ковки клинков, штыков и наконечников пик значительных производственных мощностей не требовалось, однако в Испании существовало место централизованного производства холодного оружия — Real Fábrica de armas de Toledo. Королевскую оружейную фабрику в Толедо основали при Карлосе III, в 1761 году, однако фактически основание свелось к объединению нескольких самостоятельных цехов. Уже к концу правления этого короля в Толедо производилось большое количество различных видов холодного оружия, а также различных касок, кирас и прочих элементов доспехов. Из-за угрозы захвата французами фабрика была эвакуирована в Кадис и Севилью в 1808 году. Цеха по производству холодного оружия продолжили работу как Real Fábrica de armas blancas de Cádiz. После окончания войны производственные мощности и рабочие вернулись обратно в Толедо.
Другой отраслью военной промышленности было производство огнестрельного оружия. Технически это был куда более сложный процесс, чем ковка штыков и сабель – требовалось не только изготовить ствол, но еще и кремневый ударный замок, объединить все это в единый механизм, и так многократно, в больших количествах. Одним из главных предприятий по производству огнестрельного оружия в Испании была вся та же фабрика в Толедо. Та ее часть, которая занималась производством огнестрельного оружия, была эвакуирована в Севилью, и с середины-конца 1809 года возобновила производство, выпуская по 5 тысяч мушкетов в месяц. Впрочем, это продлилось недолго – уже в 1810 году производство пришлось свернуть из-за захвата Севильи французами. Другим предприятием была Fábrica de armas de Placencia de las Armas в провинции Гипускоа, производившая мушкеты с 1573 года. С 1801 года тут наладили производство нарезных винтовок, однако уже в 1809 году фабрика была разрушена. Третьим по значимости предприятием по производству мушкетов была Fábrica de armas de Oviedo в Овьедо, разрушенная французами в 1809 году. После войны ее не восстанавливали, немногие сохранившиеся станки и перевезли в Трубию.
Традиционно сильной частью испанской оружейной промышленности было производство артиллерии. Пушек требовала армия, пушки требовались для нужд многочисленных крепостей и береговой обороны, пушки буквально пожирала испанская Армада. С одной стороны, производство литых орудий было несколько проще производства ружей или винтовок, требовавших сборки механизмов кремневого замка, однако с другой стороны – для качественного изготовления пушек требовалось достаточно много сложных и дорогих систем, с помощью которых отличались пушки весом по нескольку тонн, высверливался канал ствола, и т.д. К концу XVIII столетия существовал целый сложный цикл производства современных пушек, и был он внедрен на всех артиллерийских заводах Испании. Самым главным из них была, конечно же, Real Fábrica de Artillería de La Cavada. Крупнейший в Испании производственный комплекс отвечал за изготовление морской, полевой и крепостной артиллерии любого типа, а также боеприпасов к ним. Основанная в 1616 году, к концу правления Карлоса III Ла Кавада производила и огнестрельное оружие. В годы пикового производства Ла Кавада производила до 800 пушек в год, не считая ручного огнестрельного оружия и боеприпасов к ним. К началу Пиренейской войны фабрика пребывала в кризисе, вызванном совокупностью объективных и субъективных причин, и была разрушена французами в 1809 году. Остатки ее подверглись повторному разрушению в годы Карлистских войн, так что восстанавливать ее никто не стал. Другой фабрикой по производству артиллерии стал Fundición de hierro de Eugui в Наварре. Это предприятие существовало с 1420 года, также было разрушено французами в 1808 году, и также не восстанавливалось после войны. Третьим предприятием, производящим артиллерию в Испании, была Real Fábrica de Armas de Orbaiceta. Занималась она в основном производством боеприпасов, в начале войны быстро попала в руки французов и частично разрушена. После войны ее восстановили, и она проработала до 1884 года. Широко известной в узких кругах также стала Real Fábrica de Trubia близ Овьедо, созданная в 1796 году на месте недавно открытого крупного месторождения железной руды. Уже через 10 лет она могла за цикл производства, длившийся 12 часов, произвести до 4,5 тысячи фунтов железа (примерно 2,041 тонны). Перед войной началась постройка дополнительных мощностей на 4 тысячи фунтов железа за цикл, но достроили их уже после войны – при подходе французов в 1808 году фабрику в Трубии покинули, после чего захватившие ее французы частично разрушили имеющееся производство. Последним предприятием артиллерийской промышленности Испании, достойным упоминания, была Reales Fundiciones de Bronce de Sevilla. Эта фабрика отвечала за производство бронзовых пушек, а также лафетов, колес, боеприпасов и всего прочего, связанного с артиллерией. На фабрике имелись свои литейные цеха, мастерские по обработке металлов и дерева, химическая лаборатория. В 1794 году здесь было произведено 418 единиц артиллерии. С началом войны здесь также начали производить боеприпасы и ручные гранаты, но в 1810 году Севилья оказалась захвачена французами, и рабочие прекратили работу.
Последней важной отраслью испанской военной промышленности было производство пороха. Производственный цикл здесь также не отличался особой простотой, и для обеспечения высокого качества продукта требовалось наличие современного оборудования. Всего центров по производству пороха в Испании было пять. Первым из них была Real Fábrica de Pólvoras de Granada, производящая ежегодно по 7000 арроб пороха (80,5 тонн). Эта фабрика производила порох еще с середины XV столетия. Вторая — Fábrica Nacional de Pólvora Santa Bárbara, основанная в 1633 году. В 1808 году ежегодно Санта Барбара производила 900 тонн пороха. Особенной в плане производства была Fábrica de Pólvora de Ruidera – в год она выдавала 700-800 тонн пороха, но при этом не могла работать летом из-за своего расположения вблизи лагуны, которая порождала в жаркие месяцы несчетное количество комаров. Незадолго до начала войны производственные мощности Руидеры переместили в Гранаду. Fábrica de Pólvora de Manresa была относительно небольшой, производя по 10 тысяч арроб пороха в год (примерно 115 тонн), но ее продукция была высочайшего качества и особенно ценилась в армии. И, наконец, Real Fábrica de Pólvora de Villafeliche существовали с конца XVI века в виде частных предприятий по производству пороха. Производимый здесь порох был среднего качества, но к 1808 году в составе фабрики насчитывалось целых 180 пороховых мельниц. Все указанные предприятия были захвачены французами в 1809-1810 годы, и частично разрушены. Особенно пострадала фабрика в Вильяфеличе – ее производство сильно сократилось, а в 1830 году по указу короля Фердинанда VII оставшееся оборудование было демонтировано, так как находилось в потенциально мятежном регионе, и производство пороха могло попасть в руки повстанцев.
Real Cuerpo de Artilleria
Современные реконструкторы-артиллеристы времен Пиренейской войны. Слева стоит 8-фунтовая гаубица, справа — 4-фунтовая пушка
По испанской артиллерии в предыдущей своей статье я прошелся мельком, в двух словах, считая, что интересного там ничего нет. Однако я все же ошибся, и эту ошибку необходимо исправить. Вдобавок, по ходу дела удалось обнаружить интересную статистику, которая помогла дополнить и даже переосмыслить приведенную ранее информацию.
Как я уже указывал ранее, самым крупным артиллерийским соединением Испании был полк, состоявший из 2 батальонов по 5 артиллерийских рот [1], в каждой из которых было по 6 пушек. Таким образом, в полку числилось 60 орудий, из них 12 – в составе рот конной артиллерии. Таких полков числилось 4, т.е. полевых орудий было всего 240 – очень и очень немного для полевой армии в примерно 130 тысяч человек. Однако в этом составе не учитывались территориальные артиллерийские роты, в которых также числились орудия, и при необходимости они могли включаться в состав действующей армии или выступать в качестве поддержки провинциальной милиции. Таких рот всего было 17, в каждой из них – по 6 орудий. В результате ранее я не учел лишнюю сотню пушек, в результате чего весь состав полевой артиллерии Королевской армии Испании составлял примерно 342 орудия, что было уже довольно неплохим результатом. Также стоит добавить, что в этом списке, скорее всего, не учтены лишь пушки калибром не более 12 фунтов и гаубицы калибром не более 8 фунтов, в то время как в Испании существовали также полевые орудия и гаубицы калибром от 12 до 24 фунтов и даже выше, и множество единиц старой артиллерии, которой Пиренейский полуостров был основательно напичкан. Это позволяло постоянно иметь в своем распоряжении резерв «бога войны», однако стоит также понимать, что подобная артиллерия в силу своих массогабаритов была абсолютно неманевренной – так, вес одного только ствола 24-фунтовой пушки доходил до 2,5 тонн, а вместе с лафетом и вовсе достигал отметки в 3 тонны.
Матчасть испанской артиллерии была достаточно современной, хоть и уступала мировым лидерам того времени – России и Франции. Основу испанской артиллерии составляли пушки калибром 4, 8 и 12 фунтов, а также гаубицы калибров 8 фунтов. Вся артиллерия в свое время была преобразована согласно французской системе Грибоваля, хоть и несколько отличалась от нее в деталях. Имелся также парк осадной и крупнокалиберной полевой артиллерии, однако конкретной информации о нем я пока не нашел (кроме того, что 24-фунтовые пушки достаточно часто встречались в качестве крепостных, и иногда использовались отрядами герильерос). Все орудия отливались в Испании. Несмотря на все эти хорошие характеристики, испанская артиллерия все же уступала в плане мобильность и универсальности французской, хоть это отставание и не было фатальным. В целом, состояние артиллерии в Испании находилось примерно на среднем общемировом уровне.
Всего на 1808 год по ведомостям на складах и в действующих частях Королевского Артиллерийского корпуса имелось артиллерии: 6020 пушек включая крепостные, осадные и устаревшие, 949 мортир, 745 гаубиц, 345 тысяч фузей и карабинов, 40 тысяч пистолетов, 1,5 миллиона выстрелов к орудиям и 75 миллионов выстрелов к ручному огнестрельному оружию.
Real Cuerpo de Ingenerios
Королевский Инженерный корпус был создан в 1711 году, на волне преобразований Бурбонов. Изначально он был достаточно немногочисленным, и требовал поддержки других родов войск, которые предоставляли на время работ личный состав. Положительные изменения в корпусе произошли благодаря Мануэлю Годою уже в 1803 году [2] – штат значительно расширился, был сформирован Regimiento Real de Zapadores-Minadores (Королевский полк Саперов-Минеров), благодаря которому корпус получил полную самостоятельность и независимость от других видов войск. Численность полка устанавливалась в 41 офицер и 1275 рядовых, он состоял из двух батальонов, а каждый батальон – из штабной, минной (minadores) и 4-х саперных (zapadores) рот. Позднее для нужд формирующейся дивизии Ла Романы была сформирована еще одна отдельная компания военных инженеров численностью 13 офицеров и 119 рядовых. После начала народной войны эта рота в полном составе переправилась обратно в Испанию и успела поучаствовать в сражении у Эспиносы-де-лос-Монтерос.
Помимо военных инженеров (zapadores и minadores), в армии Испании числились также особые солдаты – gastadores (дословно «транжиры», «расточители»). Приписывались они к ротам гренадеров, и обычно действовали в одном строю с ними, вооружаясь такими же ружьями со штыками, как и остальные. Отличием их от обычных гренадер была функция поддержки саперов и обеспечения продвижения своих рот в сложных условиях, когда требовалось, к примеру, прорубить проход в лесу, или закидать фашинами ров. В остальном это были обычные гренадеры, и никаких дополнительных функций вне боя они не выполняли.
Небольшие уточнения
Те самые испанские кирасиры
Долгое время задавался вопросом касательно того, какова была судьба Monteros de Espinosa в начале XIX столетия, однако во всех списках гвардейских частей, которые мне удалось обнаружить, они все же не числятся, а пара замеченных мною упоминаний об их присутствии в Королевской гвардии все больше похожи на выдумки. Официально же в 1707 году Монтерос, как и три прочие компании испанской внутренней гвардии, были включены в состав новой, единой компании Alabarderos. Основными требованиями для новобранцев были: хорошие навыки владения оружием, благочестивый нрав, рост минимум 5 футов 2 дюйма (157,48см), возраст не младше 45 лет, срок безупречной службы в армии не менее 15 лет, звание сержанта. Таким образом, в число Alabarderos теоретически могли попасть люди неблагородного происхождения. К 1808 году в составе компании находились 3 офицера и 152 солдат. Командующим Alabarderos всегда должен был выступать носитель титула Гранда Испании.
В статье по армии я указывал, что с употреблением испанских слов «касадор» и «тирадор» есть множество неточностей. Сейчас, вроде бы, удалось докопаться до истины, хотя это все еще не абсолютно точная информация. Итак, и касадоры, и тирадоры были представителями легкой пехоты, главной функцией которых была стрелковая поддержка своей линейной пехоты, отстрел вражеских офицеров, разведка, маневренные действия и преследование пехоты противника. Разница между ними крылась в организации: если касадоры действовали в крупных отдельных соединениях в составе стрелковой цепи, то тирадоры действовали самостоятельно или в составе малых групп, обеспечивая фланговую поддержку развернутым колоннам линейной пехоты или играя роль передовых застрельщиков. При этом стоит добавить, что явно имеет место случай того, когда одно русское слово имеет на испанском два значения, несколько отличающихся по своей сути. Так, тирадоры переводятся на русский как «стрелки», но в то же время есть еще одно слово – atiradores, которое я первоначально не рассматривал, чтобы лишний раз не путаться. И это стало моей ошибкой – эти два слова имеют несколько разный смысловой оттенок: если tiradores можно перевести как «стрелки», то atiradores наиболее уместно будет перевести как «точные стрелки». Судя по всему, атирадорами были именно стрелки, находящиеся в составе линейных батальонов, в то время как тирадоры по смыслу находились где-то между касадорами и атирадорами (а по факту просто синоним касадоров). Также стоит добавить, что, похоже, atiradores стали одними из первых в Испании, кто стал массово получать на вооружение нарезной огнестрел.
В Испании официально не было кирасирских полков, но фактически был в наличии как минимум один кавалерийский полк, использовавший кирасы в качестве индивидуальной защиты всадников. Речь о полке Coraceros Españoles, сформированном в 1810 году. Во главе его стоял Хуан Малац, и числилось в полку всего 2 эскадрона – в общей сложности около 360 человек. Полк использовал английское обмундирование и кирасы, но шлемы носились исключительно французские трофейные. «Кирасиры Испании» пережили войну и в 1818 году были включены в состав кавалерийского полка «Reina». Официально полк весь период своего существования числился как соединение линейной кавалерии, и именно потому я сразу не учел его при написании первой статьи.
Примечания
1) Использую термин «рота», так как он более привычен нам; в оригинале же используется слово compañas, что фактически означало артиллерийскую батарею, хотя по отношению к более ранним временам встречал не совсем достоверную информацию о том, что компаниями назывались объединения из нескольких батарей.
2) Едва ли не единственная хорошая вещь, сделанная Мануэлем Годоем.
Королевская Армада Испании в 1808 году
Ранее я уже публиковал статьи, в которых вкратце рассказывал про организацию Королевской армии, Королевской гвардии и военной промышленности Испании на 1808 год, когда началась разрушительная Пиренейская война. Но весь этот цикл в результате оказался неполным без информации о другой составляющей вооруженных сил Испании того времени – Королевской Армады. Рассмотрено будет состояние испанского флота на протяжении всех Наполеоновских войн до 1808 года, и будет дана характеристика его сильным и слабым сторонам. В качестве основной силы флота будут рассматриваться, само собой, линейные корабли, ибо судьбу войны на море в то время решали только они одни.
Real Armada Española
Общепринято считать, что после поражения Испанской Армады собственно Испания перестала представлять собой какую-то серьезную силу на море. Это, мягко говоря, не так – без сильных военно-морских сил Испания не смогла бы сохранить связь с колониями и защищать их, а она делала это еще в течении более чем двухсот лет после разгрома Армады. Уместно будет утверждать о том, что Испания перестала быть однозначно доминирующей силой на море, однако могущества ее флота было более чем достаточно, чтобы оставаться среди ведущих морских держав Европы. Впрочем, как и любой другой флот, Армада переживала подъем и упадок в различные времена. Очередной подъем флота наметился в начале XVIII столетия.
С приходом к власти в Испании Бурбонов, при Филиппе V, Секретарем флота стал деятельный Бернардо Тинахера, а на верфях уже несколько лет орудовал знаменитый испанский инженер Хосе Антонио Гастаньета. Для судостроения Испании в то время было характерно большое количество небольших верфей [1] и полный хаос в плане организации постройки, что удорожало строительство и значительно его усложняло. Гастаньета, при поддержке короля и Секретаря флота, опубликовал в 1720 году свой труд «Proporciones más esenciales para la fábrica de navíos y fragatas», в котором высказывались рекомендации о том, как должно быть организовано строительство современного военно-морского флота – как запасать древесину, как ее использовать, какие конструктивные особенности кораблей способствуют их скорости или прочности конструкции, и т.д. Это привело к появлению в испанском судостроении так называемой «Системы Гастаньеты», которая определила развитие флота в первой половине XVIII столетия. И хотя Гастаньета вскоре умер, по его системе уже на тот момент строились корабли. Самым крупным детищем его теории стал «Роял Фелипе», вооруженный 114 орудиями. Однако удачным этот корабль назвать было нельзя: спущенный на воду в 1732 году, он был сдан на слом уже в 1750, и совершенно не из-за плохого качества постройки (хотя были жалобы и на это).
С середины XVIII столетия среди испанских судостроителей стала набирать популярность английская школа судостроения, которая получила признание в начале правления короля Карлоса III. Главным ее сторонником стал испанский инженер Хорхе Хуан. Вместе с постройкой новых верфей были приглашены английские специалисты, которые в сотрудничестве с испанскими инженерами принялись строить корабли по «английской» системе, названной также системой Хорхе Хуана. Для этих кораблей были характерны тяжелые, но крепкие корпуса с относительно невысокой маневренностью. К числу этих кораблей принадлежала в том числе и знаменитая «Сантисима Тринидад». Одновременно с английской школой в Испании стала утверждаться и французская. Распространение она получила благодаря французскому инженеру Готье, с 1765 года работавшему в Испании и изучившего систему Хорхе Хуана – он указал на критические недостатки методов заготовления и обработки древесины, а также составил список рекомендаций относительно улучшения конструкции кораблей. Главными недостатками «английской» системы он называл невысокую скорость и маневренность, а также слишком низкое расположение батарейной палубы, из-за чего при малейшем волнении орудийные портики заливала вода. По его рекомендациям был построен ряд кораблей, в том числе «Сан-Хуан Непомусено», отметившийся в Трафальгарском сражении.
Но вершиной испанского судостроения стала система судостроения, составленная инженерами Ромеро де Ландо и Мартином де Ретамоса. Они сочетали в себе все лучшие стороны трех методик – Гастаньеты, Хорхе Хуана и Готье. Серия из семи кораблей типа «Сан Идельфонсо» стала достаточно удачным типом кораблей, которые сочетали в себе сильное вооружение, хорошую скорость и маневренность, отличную мореходность. Три корабля типа «Монтаньес» стали развитием «Сан Идельфонсо», и по праву считались одними из лучших 74-пушечных кораблей в мире – обладая крепким корпусом и мощным вооружением, они были чрезвычайно быстрым и маневренными, на 2-4 узла превосходя все современные им линейные корабли и управляясь под парусами не хуже фрегата. Наконец, значительным достижением испанского судостроения стали линейные корабли типа «Санта Ана», вооруженные 112-120 орудиями и построенные в количестве 8 единиц [2]. Эти корабли также отличались хорошей маневренностью и впечатляющей мореходностью даже в штормовую погоду. Именно об этих последних линейных кораблях Испании говорил сэр Горацио Нельсон, называя их превосходными. Кроме того, близкий конструктивно к «Санта Ане» «Сан Хосе» после захвата англичанами в ходе битвы у Сан-Висенте довольно долгое время служил флагманским кораблем у английского адмирала Дакворта, что также является свидетельством высоких характеристик испанских кораблей.
Всего с конца XVII столетия и до начала XIX было построено более двух сотен линейных кораблей [3]. Год 1794 принято считать датой максимального расцвета Армады Эспаньола – тогда в ее составе числились 76 линейных кораблей и 51 фрегат; к 1805 году численность Армады сократилась до 54 линейных кораблей и 37 фрегатов. Вместе с этим, корабли, построенные при Карлосе III и вскоре после его смерти, стали последними кораблями тех времен, когда Испания еще представляла собой что-то на море. Титул последнего линейного корабля империи принадлежит «Аргонаута», спущенному на воду в 1794 году в Ферроле. После этого Испания, управляемая королем-тряпкой, похотливой королевой и ее любовником Годоем, полностью забыла про судостроение, на которое уже не хватало средств, а Пиренейская война приговорила к смерти Испанию как морскую державу на длительное время.
Верфи и артиллерия
В начале XVIII столетия судостроение Испании состояло из большого количества небольших Королевских верфей, раскиданных по всему побережью. Точный список их мне, увы, не известен, ибо не копал так глубоко, но из того, что обнаружил, можно выделить верфи Reales Astilleros de Falgote, Real Astillero de Santoña, Real Astillero de Guarnizo, Reales Astilleros de Esteiro, Real Carenero и совокупность верфей на территории нынешнего города Бильбао. Давным-давно, в далекой-далекой Галактике, еще при Габсбургах в Испании строили корабли централизованно, с достаточно высокой стандартизацией и унификацией, что должно было удешевлять и упрощать постройку, но те времена давно прошли. Подряды передали частным фирмам, работы на верфях велись спустя рукава – медленно и некачественно, при том что стоимость постройки оставалась достаточно высокой. Не помогла и первоначальная реорганизация существующего судостроения при Филиппе V – мелкие предприятия не могли прыгнуть выше головы. Требовались мощные центры судостроения, объединяющие в себе всю необходимую инфраструктуру не только для постройки кораблей, но и для заготовления древесины, судоремонта, модернизаций, содержания флота и т.д. – говоря простым языком, требовалось строить полноценные судостроительные арсеналы.
Первым таким комплексом Испании стал грандиозный Картахенский арсенал, чья постройка заняла целых 50 лет – с 1732 по 1782 годы. При его строительстве активно использовался труд заключенных, и из Америки даже завезли рабов – хотя на территории метрополии рабство было давно запрещено (еще со времен Изабеллы Католички). Несмотря на то, что общие работы были завершены лишь спустя 50 лет после начала постройки, первый крупный корабль здесь был заложен в 1751 году («Септентрион»). Второй арсенал, знаменитая Ла Каррака близ Кадиса, начала строиться в 1752 году на основе чахлых местных предприятий, и очень быстро превратилась в крупный промышленный комплекс – первый линейный корабль здесь заложили одновременно с началом постройки. Наконец, третьим арсеналом стал Феррольский, построенный также на основе местных мелких судостроительных предприятий. Первый крупный корабль здесь был заложен в 1751 году. На всех трех арсеналах организация производства отвечала высоким стандартам, постройка кораблей шла достаточно быстро, дешево и главное – качественно. До этого Испании приходилось строить корабли в колониях, или вовсе заказывать их за границей – с середины же XVIII столетия испанский флот полностью перешел на самообеспечение метрополии. К концу же правления короля Карлоса III могущество судостроения Испании стало таковым, что арсеналы Ферроля или Картахены могли построить фрегат за полтора месяца с момента выдачи заказа – прекрасный результат для того времени!
Вооружение испанскому флоту поставляла знаменитая Ла Кавада, о которой я уже рассказывал в предыдущей статье. Основным вооружением испанских кораблей к началу Наполеоновских войн были пушки и карронады калибром 36, 24, 12 и 8 фунтов, а также гаубицы калибром от 24 до 48 фунтов. Популярность карронад в испанском флоте была достаточно небольшой – насколько мне известно, на корабли они ставились в достаточно ограниченном количестве, хотя есть недостоверная информация о том, что «Санта Ану» перед Трафальгарским сражением целиком перевооружили на эти короткоствольные пушки. В целом корабельная артиллерия Испании была достаточно неплохой, но в одном она серьезно уступала англичанам – если испанцы продолжали использовать фитильные замки, то жители туманного Альбиона уже полностью перешли к кремневым ударным, которые были более надежными и простыми. Впрочем, с такими же фитильными орудийными замками в бой шли и французские корабли того времени. Еще одним недостатком можно назвать низкую насыщенность испанских кораблей карронадами, из-за чего общая скорострельность, и без того невысокая, падала еще ниже.
Немного об эффективности артиллерии
Про вооружение кораблей и его эффективность в то время стоит рассказать отдельно, хотя все дальнейшие рассуждения будут скорее «диванной аналитикой», чем истиной в первой инстанции. Дело в том, что касательно эффективности корабельной артиллерии времен Наполеоновских войн существует две диаметрально противоположные точки зрения: что тяжелые орудия простреливали корабли насквозь, и что они не пробивали толстую деревянную обшивку вообще. По сложившемуся у меня, после изучения статистики и некоторых источников, впечатлению можно сделать вывод, что ошибаются обе стороны, и в то же время обе в чем-то правы.
Дело в том, что по испанским источникам 36-фунтовая пушка при стрельбе полным зарядом пороха, в идеальных условиях и по некоей среднестатистической цели (деревянный борт из обычного дерева, в один слой, со средним шагом шпангоутов) пробивала 65см бортовой обшивки с расстояния в километр и 130см с дистанции пистолетного выстрела. Между тем такие идеальные условия в бою между линейными кораблями чаще всего попросту отсутствовали – материал высокого качества вплоть до красного дерева, обшивка в несколько слоев, ее конструктивное усиление дополнительными внутренними накладками или даже простейшие углы наклона бортов, получаемые относительно траектории снаряда в следствии маневрирования могли снизить пробитие 36-фунтовых пушек в два, три и более раза. А ведь обшивка линейных кораблей того времени могла быть весьма и весьма толстой! Так, у «Сантисимы Тринидад» только толщина внешней обшивки из весьма прочных пород красного дерева достигала 60см, что вкупе с внутренней обшивкой, которая отстояла от внешней на некотором расстоянии, давало эффект разнесенной защиты. Как результат – по «Сантисиме» в Трафальгарском сражении в течении нескольких часов отрабатывали пушки СЕМИ британских линкоров, но корабль не пошел ко дну, а был взят на абордаж. От полученных пробоин в районе ватерлинии линейный корабль набирал воду, но лишь начавшийся шторм окончательно приговорил его к гибели, иначе британцам удалось бы отбуксировать его в Гибралтар.
Конечно, это крайний случай, и живучесть деревянных линейных кораблей в ту эпоху была несколько ниже, но если посмотреть общую статистику потерь в более или менее крупных морских сражениях того времени между линейными кораблями и сопоставить цифры потей и захватов, то получается, что на каждый погибший в классическом бою корабль приходилось по 10-12 захваченных после разрушения верхних палуб, где обшивка обычно была несколько слабее, и сноса всех мачт, что лишало корабль возможности двигаться. В таких случаях обычно экипаж захваченного корабля предварительно нес заметные потери из-за летящей во все стороны на верхних палубах деревянной щепы, которая действовала не хуже осколков. При этом куда более полезным оружием для подобных целей становились различные карронады – их хватало для пробития бортов на верхних палубах, а высокая скорострельность позволяла буквально забрасывать противника ядрами или картечью. Активная ставка ВМС Великобритании на карронады в годы Наполеоновских войн, вероятно, стала еще одной причиной их победы при Трафальгаре.
Личный состав
Военно-морские традиции в Испании были одними из самых старых в Европе, и обучение моряков, в частности морских офицеров, было поставлено на поток с давних времен. Так, в Испании длительное время существовали военно-морские академии, где готовились офицеры, крупнейшей из которых была Academia de Guardias Marinas, расположенная с 1769 года в Сан-Фернандо, что рядом с Кадисом. Все испанские морские офицеры имели регулярную морскую практику, как имели ее и те матросы, которые оставались на постоянной морской службе в течении многих лет. В этом плане личный состав Королевской Армады не уступал ведущим морским державам мира, хотя традиционно считается, что его качество было в лучшем случае ниже среднего. Особенно эти высокие стандарты касались офицеров, которые, помимо профессионального подбора, при повышении проходили также «естественный отбор» — не умевших заслужить уважение команды людей попросту не допускали к высоким должностям. Впрочем, существовали и определенные недостатки – так, в некоторых случаях командовать кораблями могли попросту неопытные люди, каким-то образом получившие должность: никаких ограничений для повышения по сроку выслуги в Королевской Армаде не было.
Говоря о качестве командующего состава Королевской Армады Испании, нельзя не вспомнить о двух ее выдающихся офицерах – Федерико Гравине и Косме де Чурруке. Вообще, оба этих человека достойны отдельной статьи, ибо масштабы их личности, военных способностей и популярности среди моряков значительно превосходили все то, что обычно принято приписывать испанским адмиралам того времени. Так, Гравину очень высоко оценивал Наполеон, считая его лучшим командиром, чем Вильнёв, и прямо указывая, что в случае, если бы он командовал союзной эскадрой при Финистерре, то победа досталась бы им. Это был опытный офицер, прошедший не одну войну и имевший для командующего важный талант – организаторский: ему без особых затруднений удавалось организовывать крупные эскадры и превращать их в худо-бедно, но взаимодействующую совокупность кораблей, что было даже отмечено королем Карлосом IV. Чуррука был птицей несколько иного полета, в чем-то даже более высокого – его научная деятельность в Америке до Наполеоновских войн пользовалась таким успехом и популярностью, что его высочайшие качества признавали и французы, и англичане. Да чего там говорить – в свое время с ним лично общался Наполеон, хорошо отзывавшийся об испанце после этого! Но не только этим был силен Чуррука – как и Гравина, он отличался выдающимися организаторскими способностями. После окончания карьеры исследователя он поступил на военный флот, и его корабли быстро превращались из расхлебанных в образцовые. Основываясь на собственном опыте работы с командами, Чуррука составлял планы для модернизации Армады – по повышению квалификации личного состава, по созданию адекватной системы боевой подготовки, по созданию единой системы вооружения линейных кораблей, по повышению корабельной дисциплины, которая у испанцев традиционно хромала….
Трафальгарское сражение стало закатом испанской Армады, и судьба ее двух лучших офицеров оказалась весьма трагичной. И Гравина, и Чуррука выступали против выхода из Кадиса союзной эскадры, но Вильнёв настоял на своем, и испанцам пришлось смириться с его решением. Во время сражения Гравина находился на 112-пушечном «Принсипе де Астуриас», был тяжело ранен, но вывел свой корабль и часть других из боя, когда стало ясно, что он проигран. На этом Гравина не успокоился, и наскоро починив свои корабли, он отправил их вдогонку за англичанами – отбивать захваченные испанские линкоры. Увы, порыв оказался почти бесплодным – удалось отбить лишь одну «Санта Ану», дальнейшим действиям помешал начинающийся шторм. Косме де Чуррука в бою командовал «Сан Хуаном Непомусено», которому довелось схватиться с шестью английскими кораблями. Действия Чурруки в бою были храбрыми, а его команда, вероятно, действовала лучше прочих из всех испанских кораблей благодаря таланту своего командира, который воспитал у своего экипажа нужные качества. Но в разгар сражения храброму баску (Чуррука был родом из Басконии) оторвало снарядом ногу, и он вскоре умер от потери крови. Оставшиеся в живых члены корабля мгновенно упали духом, и вскоре сдались в плен, когда корабль был уже изрядно избит и лишился возможности продолжать сопротивление. Оплакивали его не только союзники, но и враги – такого масштаба это был человек. А ведь незадолго до Трафальгарского сражения Чуррука в первый раз женился…. Федерико Гравина ненадолго пережил его, скончавшись от последствий ранения, полученного при Трафальгаре. Имена этих двух морских офицеров почитаются в Испании до сих пор.
Начав за здравие, заканчиваем за упокой
К сожалению, все указанные выше хорошие стороны Армады перекрывались весомыми недостатками. Самой большой проблемой было общее низкое качество подготовки матросов – в военное время подавляющее их большинство на кораблях оказывались неопытными рекрутами или вообще случайными людьми. Причины подобной ситуации тесно переплетались с другими причинами упадка Армады, в результате чего можно выделить четыре больших пункта, которые приговорили испанский флот.
Экономия средств. Дело в том, что при Бурбонах в XVIII столетии произошло перераспределение расходов казны – если при Габсбургах огромные суммы уходили на содержание армий или сторонние расходы, то при Бурбонах финансы стали вкладываться во внутреннее развитие. Однако, чтобы выбраться из долгого упадка, да еще и начать развиваться, требовалось чрезвычайно много денег – и было решено экономить на вооруженных силах. Если в сухопутных войсках того времени штаты мирного и военного времени отличались мало (в России разница составляла около 200 человек на полк, или в районе 10%), то в Испании штат полка мирного и военного времени отличался в 2,2 раза! Пополнение полка происходило за счет рекрутирования новобранцев и ветеранов, ранее уволенных со службы – но на адекватное развертывание и обучение этих людей требовалось значительное время. Аналогичная ситуация сложилась и на флоте – штаты мирного времени сильно отличались от штатов военного, в результате чего в случае войны профессиональные моряки «растворялись» на фоне большого количества новобранцев, которые требовались для полноценного функционирования боевых кораблей. Эта система еще кое-как функционировала при Карлосе III, но с каждым годом при Карлосе IV и Мануэле Годое экономия только усугублялась — испанская казна не выдерживала одновременно и военных расходов, и огромных субсидий, которые она обязывалась выделять Франции. Так, перед Трафальгарским сражением многим офицерам уже по многу месяцев не выплачивали жалование, хотя раньше они получали деньги исправно. Мало того – есть свидетельства того, что приведение в порядок кораблей перед боем (имеется в виду покраска) некоторым капитанам пришлось оплачивать из собственного кошелька, так как в казне флота не было на это денег, а многие первоклассные линейные корабли по той же причине уже гнили у стенок, оставленные без экипажей! Бездарные лидеры и союз с Францией угробили экономику Испании, и это не могло не сказаться на ее флоте.
Низкое качество рекрутов. Судя по той информации, что мне довелось видеть в интернетах, качество рекрутов, которые попадали в Армаду, было достаточно низким. Некоторые винят в этом географию – мол, большая часть рекрутов набиралась в сельской местности и была неграмотной, однако такой же расклад с рекрутами не мешал Российскому Императорскому флоту иметь достаточно хорошо подготовленные кадры. Скорее всего, причина была в другом – в случае войны лучших людей забирали в армию, туда же уходило значительное количество добровольцев (в том числе – чтобы не попасть на флот, ибо в армии хотя бы платили регулярно), и флоту приходилось иметь дело с остатками, а это чаще всего были различные бродяги, преступники и прочий низкокачественный человеческий материал. Нельзя сказать, что, к примеру, во флоте Великобритании ситуация была лучше – туда также гребли всех подряд, но у Великобритании не было настолько большой армии, которая конкурировала с флотом за человеческие ресурсы, в мирное время экипажи не сокращались до самого минимума, да и боевой подготовкой личного состава там все же занимались получше – что приводит нас к следующему пункту.
Недостаточный уровень боевой подготовки. Если ВМС Великобритании свои экипажи шманали по полной (за редким исключением), то боевая подготовка в испанском флоте, похоже, сводилась к минимуму в военное время. Да чего там – даже в мирное время испанские профессиональные матросы могли быть действительно мастерами своего дела по части мореходства, но практически не имели опыта обращения с корабельной артиллерией. Еще больше это усугублялось разбавлением этой профессиональной части рекрутами в случае войны, что приводило поистине к катастрофическому результату – в Трафальгарском сражении на каждый выстрел из испанской 36-фунтовой пушки англичане могли отвечать двумя-тремя из орудий аналогичного калибра [4]. Понимали это и испанские морские офицеры, но из-за инерции мышления штабов и экономии на флоте план боевых стрельб, направленный на улучшение качества подготовки орудийной прислуги, предложенный Чуррукой, был принят только в 1803 году, но так и не был осуществлен до Трафальгарского сражения! Существовали также и проблемы сплаванности – в мирное время основная служба кораблей проходила в гордом одиночестве, редко в небольших соединениях. Когда же для большой войны приходилось действовать в составе многочисленных эскадр, практически любой командный маневр превращался в непреодолимую задачу, и испанские корабли в результате «шли каким-то стадом». На этот недостаток также указывал Чуррука, но кто ж его в 1803-1805 годах слушал….
«Бардак на корабле». В процессе исследования организации армии и флота Испании в XVIII – начале XIX столетия очень быстро начинаешь путаться и удивляться, ибо там, где в России, Пруссии или Франции имелась четкая структура, в Испании творился настоящий хаос, пускай и организованный по мере возможности. Выражалось это по-разному, и могло быть тесно связано с особенностями испанского менталитета – так, испанские солдаты и матросы всегда были чувствительны к качеству командного состава: если командующий не пользовался их уважением, то дисциплина падала ниже плинтуса, как и боеспособность. Зато при должной мотивации и командире из разряда «слуга королю, отец солдатам» те же самые испанские солдаты и матросы могли творить чудеса храбрости и стойкости. Дисциплина вообще была проблемным местом испанцев – здесь, возможно, также сказывались особенности менталитета испанцев. Ситуация с жалованием отнюдь не способствовала повышению этой самой дисциплины – матросам на кораблях платили меньше, чем солдатам в полках, из-за чего существовала также проблема дезертирства с флота людей, в том числе опытных профессионалов. Бардак касался и организационных моментов – так, существовала практика в случае недостачи орудийной прислуги на корабле снимать артиллеристов с береговых батарей, или даже «одалживать» их у действующей армии. Стоит ли говорить, что оказавшись на незнакомом корабле и у незнакомых пушек, эти люди не шли ни в какое сравнение с английскими профессионалами, даже будь эти испанские артиллеристы мастерами своего дела на суше?
Конечно, это все лишь самые общие прикидки, но в сумме они бы дали именно тот эффект, который получался и в реальности – прежде всего плохие кадры военного времени не позволяли реализовать хорошие стороны Королевской Армады, и остальные причины, к которым также можно добавить казнокрадство в тыловых структурах, особенно развитое при Карлосе IV, лишь усугубили ситуацию. В результате всего этого Испания, несмотря на все усилия при Карлосе III, все же утратила свое морское могущество. После Трафальгарского сражения про флот в Испании окончательно забыли, а в годы Пиренейской войны уже попросту было не до него – и через 20 лет после знаменитого сражения, в котором погибли Нельсон, Гравина и Чуррука, Армада практически исчезла с морей и океанов.
Примечания
1) Я нашел упоминания как минимум пяти королевских верфей на берегах Бискайи, Астурии и Галисии; таким образом, высказанные некоторыми тезисы об отсутствии судостроения в самой Испании лишены оснований.
2) Некоторые источники называют цифру 9, но скорее всего она ошибочна.
3) Для сравнения: в Великобритании только силой крупных верфей за это же время построили 261 линейный корабль.
4) Впрочем, секрет высокой скорострельности англичан кроется также в накоплении пороха и ядер для первых выстрелов в начале боя – это повышало риск корабля взлететь на воздух или как минимум понести серьезные потери от взрыва запаса «первых выстрелов», но с другой стороны – значительно сокращало время перезарядки пушек за счет отсутствия необходимости тащить боеприпасы из погребов.
Real Armada Española
Строй линейных кораблей Армады. Головной корабль — "Сантисима Тринидад"
Общепринято считать, что после поражения Испанской Армады собственно Испания перестала представлять собой какую-то серьезную силу на море. Это, мягко говоря, не так – без сильных военно-морских сил Испания не смогла бы сохранить связь с колониями и защищать их, а она делала это еще в течении более чем двухсот лет после разгрома Армады. Уместно будет утверждать о том, что Испания перестала быть однозначно доминирующей силой на море, однако могущества ее флота было более чем достаточно, чтобы оставаться среди ведущих морских держав Европы. Впрочем, как и любой другой флот, Армада переживала подъем и упадок в различные времена. Очередной подъем флота наметился в начале XVIII столетия.
С приходом к власти в Испании Бурбонов, при Филиппе V, Секретарем флота стал деятельный Бернардо Тинахера, а на верфях уже несколько лет орудовал знаменитый испанский инженер Хосе Антонио Гастаньета. Для судостроения Испании в то время было характерно большое количество небольших верфей [1] и полный хаос в плане организации постройки, что удорожало строительство и значительно его усложняло. Гастаньета, при поддержке короля и Секретаря флота, опубликовал в 1720 году свой труд «Proporciones más esenciales para la fábrica de navíos y fragatas», в котором высказывались рекомендации о том, как должно быть организовано строительство современного военно-морского флота – как запасать древесину, как ее использовать, какие конструктивные особенности кораблей способствуют их скорости или прочности конструкции, и т.д. Это привело к появлению в испанском судостроении так называемой «Системы Гастаньеты», которая определила развитие флота в первой половине XVIII столетия. И хотя Гастаньета вскоре умер, по его системе уже на тот момент строились корабли. Самым крупным детищем его теории стал «Роял Фелипе», вооруженный 114 орудиями. Однако удачным этот корабль назвать было нельзя: спущенный на воду в 1732 году, он был сдан на слом уже в 1750, и совершенно не из-за плохого качества постройки (хотя были жалобы и на это).
С середины XVIII столетия среди испанских судостроителей стала набирать популярность английская школа судостроения, которая получила признание в начале правления короля Карлоса III. Главным ее сторонником стал испанский инженер Хорхе Хуан. Вместе с постройкой новых верфей были приглашены английские специалисты, которые в сотрудничестве с испанскими инженерами принялись строить корабли по «английской» системе, названной также системой Хорхе Хуана. Для этих кораблей были характерны тяжелые, но крепкие корпуса с относительно невысокой маневренностью. К числу этих кораблей принадлежала в том числе и знаменитая «Сантисима Тринидад». Одновременно с английской школой в Испании стала утверждаться и французская. Распространение она получила благодаря французскому инженеру Готье, с 1765 года работавшему в Испании и изучившего систему Хорхе Хуана – он указал на критические недостатки методов заготовления и обработки древесины, а также составил список рекомендаций относительно улучшения конструкции кораблей. Главными недостатками «английской» системы он называл невысокую скорость и маневренность, а также слишком низкое расположение батарейной палубы, из-за чего при малейшем волнении орудийные портики заливала вода. По его рекомендациям был построен ряд кораблей, в том числе «Сан-Хуан Непомусено», отметившийся в Трафальгарском сражении.
Но вершиной испанского судостроения стала система судостроения, составленная инженерами Ромеро де Ландо и Мартином де Ретамоса. Они сочетали в себе все лучшие стороны трех методик – Гастаньеты, Хорхе Хуана и Готье. Серия из семи кораблей типа «Сан Идельфонсо» стала достаточно удачным типом кораблей, которые сочетали в себе сильное вооружение, хорошую скорость и маневренность, отличную мореходность. Три корабля типа «Монтаньес» стали развитием «Сан Идельфонсо», и по праву считались одними из лучших 74-пушечных кораблей в мире – обладая крепким корпусом и мощным вооружением, они были чрезвычайно быстрым и маневренными, на 2-4 узла превосходя все современные им линейные корабли и управляясь под парусами не хуже фрегата. Наконец, значительным достижением испанского судостроения стали линейные корабли типа «Санта Ана», вооруженные 112-120 орудиями и построенные в количестве 8 единиц [2]. Эти корабли также отличались хорошей маневренностью и впечатляющей мореходностью даже в штормовую погоду. Именно об этих последних линейных кораблях Испании говорил сэр Горацио Нельсон, называя их превосходными. Кроме того, близкий конструктивно к «Санта Ане» «Сан Хосе» после захвата англичанами в ходе битвы у Сан-Висенте довольно долгое время служил флагманским кораблем у английского адмирала Дакворта, что также является свидетельством высоких характеристик испанских кораблей.
Всего с конца XVII столетия и до начала XIX было построено более двух сотен линейных кораблей [3]. Год 1794 принято считать датой максимального расцвета Армады Эспаньола – тогда в ее составе числились 76 линейных кораблей и 51 фрегат; к 1805 году численность Армады сократилась до 54 линейных кораблей и 37 фрегатов. Вместе с этим, корабли, построенные при Карлосе III и вскоре после его смерти, стали последними кораблями тех времен, когда Испания еще представляла собой что-то на море. Титул последнего линейного корабля империи принадлежит «Аргонаута», спущенному на воду в 1794 году в Ферроле. После этого Испания, управляемая королем-тряпкой, похотливой королевой и ее любовником Годоем, полностью забыла про судостроение, на которое уже не хватало средств, а Пиренейская война приговорила к смерти Испанию как морскую державу на длительное время.
Верфи и артиллерия
"Санта Ана" — один из лучших представителей трехпалубных линейных кораблей своего времени
В начале XVIII столетия судостроение Испании состояло из большого количества небольших Королевских верфей, раскиданных по всему побережью. Точный список их мне, увы, не известен, ибо не копал так глубоко, но из того, что обнаружил, можно выделить верфи Reales Astilleros de Falgote, Real Astillero de Santoña, Real Astillero de Guarnizo, Reales Astilleros de Esteiro, Real Carenero и совокупность верфей на территории нынешнего города Бильбао. Давным-давно, в далекой-далекой Галактике, еще при Габсбургах в Испании строили корабли централизованно, с достаточно высокой стандартизацией и унификацией, что должно было удешевлять и упрощать постройку, но те времена давно прошли. Подряды передали частным фирмам, работы на верфях велись спустя рукава – медленно и некачественно, при том что стоимость постройки оставалась достаточно высокой. Не помогла и первоначальная реорганизация существующего судостроения при Филиппе V – мелкие предприятия не могли прыгнуть выше головы. Требовались мощные центры судостроения, объединяющие в себе всю необходимую инфраструктуру не только для постройки кораблей, но и для заготовления древесины, судоремонта, модернизаций, содержания флота и т.д. – говоря простым языком, требовалось строить полноценные судостроительные арсеналы.
Первым таким комплексом Испании стал грандиозный Картахенский арсенал, чья постройка заняла целых 50 лет – с 1732 по 1782 годы. При его строительстве активно использовался труд заключенных, и из Америки даже завезли рабов – хотя на территории метрополии рабство было давно запрещено (еще со времен Изабеллы Католички). Несмотря на то, что общие работы были завершены лишь спустя 50 лет после начала постройки, первый крупный корабль здесь был заложен в 1751 году («Септентрион»). Второй арсенал, знаменитая Ла Каррака близ Кадиса, начала строиться в 1752 году на основе чахлых местных предприятий, и очень быстро превратилась в крупный промышленный комплекс – первый линейный корабль здесь заложили одновременно с началом постройки. Наконец, третьим арсеналом стал Феррольский, построенный также на основе местных мелких судостроительных предприятий. Первый крупный корабль здесь был заложен в 1751 году. На всех трех арсеналах организация производства отвечала высоким стандартам, постройка кораблей шла достаточно быстро, дешево и главное – качественно. До этого Испании приходилось строить корабли в колониях, или вовсе заказывать их за границей – с середины же XVIII столетия испанский флот полностью перешел на самообеспечение метрополии. К концу же правления короля Карлоса III могущество судостроения Испании стало таковым, что арсеналы Ферроля или Картахены могли построить фрегат за полтора месяца с момента выдачи заказа – прекрасный результат для того времени!
Вооружение испанскому флоту поставляла знаменитая Ла Кавада, о которой я уже рассказывал в предыдущей статье. Основным вооружением испанских кораблей к началу Наполеоновских войн были пушки и карронады калибром 36, 24, 12 и 8 фунтов, а также гаубицы калибром от 24 до 48 фунтов. Популярность карронад в испанском флоте была достаточно небольшой – насколько мне известно, на корабли они ставились в достаточно ограниченном количестве, хотя есть недостоверная информация о том, что «Санта Ану» перед Трафальгарским сражением целиком перевооружили на эти короткоствольные пушки. В целом корабельная артиллерия Испании была достаточно неплохой, но в одном она серьезно уступала англичанам – если испанцы продолжали использовать фитильные замки, то жители туманного Альбиона уже полностью перешли к кремневым ударным, которые были более надежными и простыми. Впрочем, с такими же фитильными орудийными замками в бой шли и французские корабли того времени. Еще одним недостатком можно назвать низкую насыщенность испанских кораблей карронадами, из-за чего общая скорострельность, и без того невысокая, падала еще ниже.
Немного об эффективности артиллерии
Современная реконструкция "Сантисимы Тринидад", а точнее небольшой ее части в разрезе. Хорошо видно конструкцию бортов
Про вооружение кораблей и его эффективность в то время стоит рассказать отдельно, хотя все дальнейшие рассуждения будут скорее «диванной аналитикой», чем истиной в первой инстанции. Дело в том, что касательно эффективности корабельной артиллерии времен Наполеоновских войн существует две диаметрально противоположные точки зрения: что тяжелые орудия простреливали корабли насквозь, и что они не пробивали толстую деревянную обшивку вообще. По сложившемуся у меня, после изучения статистики и некоторых источников, впечатлению можно сделать вывод, что ошибаются обе стороны, и в то же время обе в чем-то правы.
Дело в том, что по испанским источникам 36-фунтовая пушка при стрельбе полным зарядом пороха, в идеальных условиях и по некоей среднестатистической цели (деревянный борт из обычного дерева, в один слой, со средним шагом шпангоутов) пробивала 65см бортовой обшивки с расстояния в километр и 130см с дистанции пистолетного выстрела. Между тем такие идеальные условия в бою между линейными кораблями чаще всего попросту отсутствовали – материал высокого качества вплоть до красного дерева, обшивка в несколько слоев, ее конструктивное усиление дополнительными внутренними накладками или даже простейшие углы наклона бортов, получаемые относительно траектории снаряда в следствии маневрирования могли снизить пробитие 36-фунтовых пушек в два, три и более раза. А ведь обшивка линейных кораблей того времени могла быть весьма и весьма толстой! Так, у «Сантисимы Тринидад» только толщина внешней обшивки из весьма прочных пород красного дерева достигала 60см, что вкупе с внутренней обшивкой, которая отстояла от внешней на некотором расстоянии, давало эффект разнесенной защиты. Как результат – по «Сантисиме» в Трафальгарском сражении в течении нескольких часов отрабатывали пушки СЕМИ британских линкоров, но корабль не пошел ко дну, а был взят на абордаж. От полученных пробоин в районе ватерлинии линейный корабль набирал воду, но лишь начавшийся шторм окончательно приговорил его к гибели, иначе британцам удалось бы отбуксировать его в Гибралтар.
Конечно, это крайний случай, и живучесть деревянных линейных кораблей в ту эпоху была несколько ниже, но если посмотреть общую статистику потерь в более или менее крупных морских сражениях того времени между линейными кораблями и сопоставить цифры потей и захватов, то получается, что на каждый погибший в классическом бою корабль приходилось по 10-12 захваченных после разрушения верхних палуб, где обшивка обычно была несколько слабее, и сноса всех мачт, что лишало корабль возможности двигаться. В таких случаях обычно экипаж захваченного корабля предварительно нес заметные потери из-за летящей во все стороны на верхних палубах деревянной щепы, которая действовала не хуже осколков. При этом куда более полезным оружием для подобных целей становились различные карронады – их хватало для пробития бортов на верхних палубах, а высокая скорострельность позволяла буквально забрасывать противника ядрами или картечью. Активная ставка ВМС Великобритании на карронады в годы Наполеоновских войн, вероятно, стала еще одной причиной их победы при Трафальгаре.
Личный состав
Федерико Гравина и Косме Чуррука
Военно-морские традиции в Испании были одними из самых старых в Европе, и обучение моряков, в частности морских офицеров, было поставлено на поток с давних времен. Так, в Испании длительное время существовали военно-морские академии, где готовились офицеры, крупнейшей из которых была Academia de Guardias Marinas, расположенная с 1769 года в Сан-Фернандо, что рядом с Кадисом. Все испанские морские офицеры имели регулярную морскую практику, как имели ее и те матросы, которые оставались на постоянной морской службе в течении многих лет. В этом плане личный состав Королевской Армады не уступал ведущим морским державам мира, хотя традиционно считается, что его качество было в лучшем случае ниже среднего. Особенно эти высокие стандарты касались офицеров, которые, помимо профессионального подбора, при повышении проходили также «естественный отбор» — не умевших заслужить уважение команды людей попросту не допускали к высоким должностям. Впрочем, существовали и определенные недостатки – так, в некоторых случаях командовать кораблями могли попросту неопытные люди, каким-то образом получившие должность: никаких ограничений для повышения по сроку выслуги в Королевской Армаде не было.
Говоря о качестве командующего состава Королевской Армады Испании, нельзя не вспомнить о двух ее выдающихся офицерах – Федерико Гравине и Косме де Чурруке. Вообще, оба этих человека достойны отдельной статьи, ибо масштабы их личности, военных способностей и популярности среди моряков значительно превосходили все то, что обычно принято приписывать испанским адмиралам того времени. Так, Гравину очень высоко оценивал Наполеон, считая его лучшим командиром, чем Вильнёв, и прямо указывая, что в случае, если бы он командовал союзной эскадрой при Финистерре, то победа досталась бы им. Это был опытный офицер, прошедший не одну войну и имевший для командующего важный талант – организаторский: ему без особых затруднений удавалось организовывать крупные эскадры и превращать их в худо-бедно, но взаимодействующую совокупность кораблей, что было даже отмечено королем Карлосом IV. Чуррука был птицей несколько иного полета, в чем-то даже более высокого – его научная деятельность в Америке до Наполеоновских войн пользовалась таким успехом и популярностью, что его высочайшие качества признавали и французы, и англичане. Да чего там говорить – в свое время с ним лично общался Наполеон, хорошо отзывавшийся об испанце после этого! Но не только этим был силен Чуррука – как и Гравина, он отличался выдающимися организаторскими способностями. После окончания карьеры исследователя он поступил на военный флот, и его корабли быстро превращались из расхлебанных в образцовые. Основываясь на собственном опыте работы с командами, Чуррука составлял планы для модернизации Армады – по повышению квалификации личного состава, по созданию адекватной системы боевой подготовки, по созданию единой системы вооружения линейных кораблей, по повышению корабельной дисциплины, которая у испанцев традиционно хромала….
Трафальгарское сражение стало закатом испанской Армады, и судьба ее двух лучших офицеров оказалась весьма трагичной. И Гравина, и Чуррука выступали против выхода из Кадиса союзной эскадры, но Вильнёв настоял на своем, и испанцам пришлось смириться с его решением. Во время сражения Гравина находился на 112-пушечном «Принсипе де Астуриас», был тяжело ранен, но вывел свой корабль и часть других из боя, когда стало ясно, что он проигран. На этом Гравина не успокоился, и наскоро починив свои корабли, он отправил их вдогонку за англичанами – отбивать захваченные испанские линкоры. Увы, порыв оказался почти бесплодным – удалось отбить лишь одну «Санта Ану», дальнейшим действиям помешал начинающийся шторм. Косме де Чуррука в бою командовал «Сан Хуаном Непомусено», которому довелось схватиться с шестью английскими кораблями. Действия Чурруки в бою были храбрыми, а его команда, вероятно, действовала лучше прочих из всех испанских кораблей благодаря таланту своего командира, который воспитал у своего экипажа нужные качества. Но в разгар сражения храброму баску (Чуррука был родом из Басконии) оторвало снарядом ногу, и он вскоре умер от потери крови. Оставшиеся в живых члены корабля мгновенно упали духом, и вскоре сдались в плен, когда корабль был уже изрядно избит и лишился возможности продолжать сопротивление. Оплакивали его не только союзники, но и враги – такого масштаба это был человек. А ведь незадолго до Трафальгарского сражения Чуррука в первый раз женился…. Федерико Гравина ненадолго пережил его, скончавшись от последствий ранения, полученного при Трафальгаре. Имена этих двух морских офицеров почитаются в Испании до сих пор.
Начав за здравие, заканчиваем за упокой
"Монтаньес" в открытом море. Головной корабль серии был построен за счет пожертвований жителей Астурии, благодаря чему и был назван в их честь ("Монтаньес" по-испански значит "Горец")
К сожалению, все указанные выше хорошие стороны Армады перекрывались весомыми недостатками. Самой большой проблемой было общее низкое качество подготовки матросов – в военное время подавляющее их большинство на кораблях оказывались неопытными рекрутами или вообще случайными людьми. Причины подобной ситуации тесно переплетались с другими причинами упадка Армады, в результате чего можно выделить четыре больших пункта, которые приговорили испанский флот.
Экономия средств. Дело в том, что при Бурбонах в XVIII столетии произошло перераспределение расходов казны – если при Габсбургах огромные суммы уходили на содержание армий или сторонние расходы, то при Бурбонах финансы стали вкладываться во внутреннее развитие. Однако, чтобы выбраться из долгого упадка, да еще и начать развиваться, требовалось чрезвычайно много денег – и было решено экономить на вооруженных силах. Если в сухопутных войсках того времени штаты мирного и военного времени отличались мало (в России разница составляла около 200 человек на полк, или в районе 10%), то в Испании штат полка мирного и военного времени отличался в 2,2 раза! Пополнение полка происходило за счет рекрутирования новобранцев и ветеранов, ранее уволенных со службы – но на адекватное развертывание и обучение этих людей требовалось значительное время. Аналогичная ситуация сложилась и на флоте – штаты мирного времени сильно отличались от штатов военного, в результате чего в случае войны профессиональные моряки «растворялись» на фоне большого количества новобранцев, которые требовались для полноценного функционирования боевых кораблей. Эта система еще кое-как функционировала при Карлосе III, но с каждым годом при Карлосе IV и Мануэле Годое экономия только усугублялась — испанская казна не выдерживала одновременно и военных расходов, и огромных субсидий, которые она обязывалась выделять Франции. Так, перед Трафальгарским сражением многим офицерам уже по многу месяцев не выплачивали жалование, хотя раньше они получали деньги исправно. Мало того – есть свидетельства того, что приведение в порядок кораблей перед боем (имеется в виду покраска) некоторым капитанам пришлось оплачивать из собственного кошелька, так как в казне флота не было на это денег, а многие первоклассные линейные корабли по той же причине уже гнили у стенок, оставленные без экипажей! Бездарные лидеры и союз с Францией угробили экономику Испании, и это не могло не сказаться на ее флоте.
Низкое качество рекрутов. Судя по той информации, что мне довелось видеть в интернетах, качество рекрутов, которые попадали в Армаду, было достаточно низким. Некоторые винят в этом географию – мол, большая часть рекрутов набиралась в сельской местности и была неграмотной, однако такой же расклад с рекрутами не мешал Российскому Императорскому флоту иметь достаточно хорошо подготовленные кадры. Скорее всего, причина была в другом – в случае войны лучших людей забирали в армию, туда же уходило значительное количество добровольцев (в том числе – чтобы не попасть на флот, ибо в армии хотя бы платили регулярно), и флоту приходилось иметь дело с остатками, а это чаще всего были различные бродяги, преступники и прочий низкокачественный человеческий материал. Нельзя сказать, что, к примеру, во флоте Великобритании ситуация была лучше – туда также гребли всех подряд, но у Великобритании не было настолько большой армии, которая конкурировала с флотом за человеческие ресурсы, в мирное время экипажи не сокращались до самого минимума, да и боевой подготовкой личного состава там все же занимались получше – что приводит нас к следующему пункту.
Недостаточный уровень боевой подготовки. Если ВМС Великобритании свои экипажи шманали по полной (за редким исключением), то боевая подготовка в испанском флоте, похоже, сводилась к минимуму в военное время. Да чего там – даже в мирное время испанские профессиональные матросы могли быть действительно мастерами своего дела по части мореходства, но практически не имели опыта обращения с корабельной артиллерией. Еще больше это усугублялось разбавлением этой профессиональной части рекрутами в случае войны, что приводило поистине к катастрофическому результату – в Трафальгарском сражении на каждый выстрел из испанской 36-фунтовой пушки англичане могли отвечать двумя-тремя из орудий аналогичного калибра [4]. Понимали это и испанские морские офицеры, но из-за инерции мышления штабов и экономии на флоте план боевых стрельб, направленный на улучшение качества подготовки орудийной прислуги, предложенный Чуррукой, был принят только в 1803 году, но так и не был осуществлен до Трафальгарского сражения! Существовали также и проблемы сплаванности – в мирное время основная служба кораблей проходила в гордом одиночестве, редко в небольших соединениях. Когда же для большой войны приходилось действовать в составе многочисленных эскадр, практически любой командный маневр превращался в непреодолимую задачу, и испанские корабли в результате «шли каким-то стадом». На этот недостаток также указывал Чуррука, но кто ж его в 1803-1805 годах слушал….
«Бардак на корабле». В процессе исследования организации армии и флота Испании в XVIII – начале XIX столетия очень быстро начинаешь путаться и удивляться, ибо там, где в России, Пруссии или Франции имелась четкая структура, в Испании творился настоящий хаос, пускай и организованный по мере возможности. Выражалось это по-разному, и могло быть тесно связано с особенностями испанского менталитета – так, испанские солдаты и матросы всегда были чувствительны к качеству командного состава: если командующий не пользовался их уважением, то дисциплина падала ниже плинтуса, как и боеспособность. Зато при должной мотивации и командире из разряда «слуга королю, отец солдатам» те же самые испанские солдаты и матросы могли творить чудеса храбрости и стойкости. Дисциплина вообще была проблемным местом испанцев – здесь, возможно, также сказывались особенности менталитета испанцев. Ситуация с жалованием отнюдь не способствовала повышению этой самой дисциплины – матросам на кораблях платили меньше, чем солдатам в полках, из-за чего существовала также проблема дезертирства с флота людей, в том числе опытных профессионалов. Бардак касался и организационных моментов – так, существовала практика в случае недостачи орудийной прислуги на корабле снимать артиллеристов с береговых батарей, или даже «одалживать» их у действующей армии. Стоит ли говорить, что оказавшись на незнакомом корабле и у незнакомых пушек, эти люди не шли ни в какое сравнение с английскими профессионалами, даже будь эти испанские артиллеристы мастерами своего дела на суше?
Конечно, это все лишь самые общие прикидки, но в сумме они бы дали именно тот эффект, который получался и в реальности – прежде всего плохие кадры военного времени не позволяли реализовать хорошие стороны Королевской Армады, и остальные причины, к которым также можно добавить казнокрадство в тыловых структурах, особенно развитое при Карлосе IV, лишь усугубили ситуацию. В результате всего этого Испания, несмотря на все усилия при Карлосе III, все же утратила свое морское могущество. После Трафальгарского сражения про флот в Испании окончательно забыли, а в годы Пиренейской войны уже попросту было не до него – и через 20 лет после знаменитого сражения, в котором погибли Нельсон, Гравина и Чуррука, Армада практически исчезла с морей и океанов.
Примечания
1) Я нашел упоминания как минимум пяти королевских верфей на берегах Бискайи, Астурии и Галисии; таким образом, высказанные некоторыми тезисы об отсутствии судостроения в самой Испании лишены оснований.
2) Некоторые источники называют цифру 9, но скорее всего она ошибочна.
3) Для сравнения: в Великобритании только силой крупных верфей за это же время построили 261 линейный корабль.
4) Впрочем, секрет высокой скорострельности англичан кроется также в накоплении пороха и ядер для первых выстрелов в начале боя – это повышало риск корабля взлететь на воздух или как минимум понести серьезные потери от взрыва запаса «первых выстрелов», но с другой стороны – значительно сокращало время перезарядки пушек за счет отсутствия необходимости тащить боеприпасы из погребов.
Автор: arturpraetor
https://topwar.ru/140292-organizaciya-armii-ispanii-v-1808-g...
Свежие комментарии