Битва, открывшая исламистам ворота в Западную Европу.
Призвал мавров Юлиан.
Граф за личную обиду
Мстить решился королю…
А.С. Пушкин
20 июля, таким же жарким летним днём, как нынешний, только 1307 лет назад, в битве при реке Гвадалетта встретились армия христиан, защищавших Испанию, и войско джихадистов, вторгшееся на Пиренейский полуостров из Северной Африки.
Всё началось с того, что племенной союз вестготов вторгся в 4 в. хр.э. с территории Нижнего Дуная на земли Римской империи. Разгромив римские войска, вестготы прошли на территорию провинции Испании, где и образовали собственное королевство, просуществовавшее 300 лет.
В ходе своих странствий это племя, восточно-германское в своей основе, вобрало в себя как этнические, так и культурные особенности различных народов, с которыми они встречались на своём пути – от славян до римлян и иберов. И достаточно забавно встречать у древних авторов среди вестготских имён, к примеру такие, как Тьюдимир, Валамир, Божомир и т.д., обычно считающиеся официальной западноевропейской наукой германскими, но на самом деле, вероятно, имеющие славянское происхождение (готы очень долго жили рядом со славянами).
Также мало кто знает, но господствующей религией в Вестготской Испании накануне арабского мусульманского было вовсе на католичество (до появления которого оставалось ещё 350 лет) и не арианство (после отказа Испании от арианства на III Толедском поместном соборе в 589 г.), а вполне себе ортодоксальное православное христианство.
И всё было бы ничего, если бы на трон Вестготского королевства, охватывавшего тогда большую часть современных Испании и Португалии, не взошёл в 710 году хр.э. король Родерик (Roderic, букв. «красноволосый», т. е., вероятно, он был рыжим, сравн. с древнеславянским «руда» — «кровь» или скандинавским «рауда» — «рыжий»).
Этот последний правитель вестготского королевства родился ок. 687 г. хр.э. и был сыном Феодифрида (Теодефреда), вестготского аристократа из очень знатного, практически королевского рода и Риккилы, вестготки, имевшей королевское происхождение.
Когда Родерик был ещё мальчиком, правивший тогда в «Вестготенланде» король Эгика, опасаясь возможного мятежа со стороны отца Родерика, отправил его в ссылку, но конечно не в Сибирь, а всего лишь из Толедо в Кордову. Витица, сын Эгики, ставший королём после смерти своего отца, в ещё большей степени опасался возможного мятежа Феодифреда, арестовал его, заставив подписать отречение от претензий на трон, и в итоге ослепил, хотя и не казнил.
В то время молодой сын Феодифреда находился вдали от отца, исполняя должностную службу военного наместника (лат. duxe, да-да, получившее в XX веке широкую известность слово «дуче» происходит именно от наименования этого позднеримского титула) в области Бетика, которым и оставался даже после кары, обрушившийся на его родителя.
Однако в 710 году достаточно ещё молодой король Витица неожиданно умирает, и Родерик, собрав преданных соратников, как сообщает «Мосарабская хроника 754», «бурно вторгся в столицу при поддержке государственного Сената». По-видимому, будучи одним из наиболее знатных претендентов на трон, Родерик, сам ещё юноша, совершил государственный переворот, лишив власти малолетних сыновей Витицы.
Однако этот акт стал началом гражданской войны — Вестготское королевство, по сути, распалось на три части. В руках Родерика остались провинции Бетика, Лузитания и Карфагеника; под власть оппозиции, поднявший мятеж против нового короля-узурпатора, перешли земли Тарраконики и Септимании, а ряд областей (такие как Астурия, Кантабрия Васкония и др.) объявили о своём нейтралитете и независимости. Так политическая нестабильность привела к гражданской войне и расколу страны, а потом и к её уничтожению внешним врагом.
Возможно, Испания преодолела бы этот кризис, как уже бывало раньше, но на этот раз за Гибралтарским проливом усиливалась новая сила: войска крайне экспансионистски настроенного Арабского халифата Омейядов как раз (в 707-709 гг.) завершили покорение Северной Африки и вышли к Атлантическому океану.
Последним христианским владением там оставалась стратегическая крепость Сеута, запиравшая Гибралтарский пролив (de ure принадлежавшая Византии, но de facto – находившаяся под протекторатом Вестготии). Завоеватели под зелёными знамёнами джихада неоднократно пытались штурмовать эту крепость, но были отбиты. Город несколько лет стоял твёрдо, не собираясь сдаваться и умело обороняясь. Его правители и горожане не столько надеялись на мифическую уже помощь из Константинополя, сколько на поддержку расположенного рядом государства вестготов, которая действительно периодически приходила.
Однако вместо обычной помощи воинами и припасами в 710 году с другого берега Гибралтара пришло известие совсем иного рода. Дело в том, что у правившего Сеутой графа Юлиана (дона Хуана позднеиспанских источников) не было сыновей. Поэтому в качестве то ли заложницы, гарантирующий союз с Вестготским королевством, то ли придворной фрейлины, незадолго до начала мусульманской агрессии в Толедо была направлена его дочь, имя которой было Флоринда (Хлоринда), более известная по своему прозвищу ла Кава.
Что с ней произошло в столице Испании, никто точно не знает. По одной из версий, король Родерик якобы до безумия влюбился в прекрасную заложницу-фрейлину и, несмотря на решительные протесты, взял её силой. После этого несчастной удалось сбежать, добраться ко двору отца и рассказать ему о своих бедствия.
По другой, вероятно, более правдоподобной версии прибывшая из провинции ко двору юная прелестница решила попробовать добиться удачи и влюбить в себя короля-юношу. Однако ничего больше, чем телесные удовольствия и обещания с его стороны когда-нибудь сделать её королевой Испании, ла Каве не удалось. Вероятно, оскорблённая этим, юная провинциалка попыталась устроить скандал, но добилась только того, что была с позором изгнана в родную Сеуту.
Однако, представив всё в должном виде своему отцу, «кахба румийя» — «христианская проститутка», как с презрением её именуют даже исламские источники, добилась страшного для всех решения – ради отомщения за свою дочь граф Юлиан заявил, что отказывается от союза с королём Родериком, объявляет ему войну и сделает всё для того, чтобы уничтожить и его самого, и его королевство…
Прекрасно осознавая слабость своих возможностей для реализации этой цели, правитель Сеуты обратился к своим недавним врагам – североафриканским джихадистам, предложив заключить мир, сдать им крепость на правах получения автономии, а также всяческое сотрудничество в завоевании земель уже Европы.
Муса ибн-Нусайр, покоритель современных Туниса, Алжира и Марокко, буквально опешив от такой нежданной удачи, обратился с предложением о завоевании Испании к самому халифу Валиду ибн Абд аль-Малику (на троне в 705-715 гг. хр.э.). «Повелитель всех мусульман» сразу же одобрил такой проект, но порекомендовал «вали Ифрикии» действовать осторожно, проведя сначала разведывательную высадку, т.к. силы исламистов в Северной Африке в то время ещё не имели опыта переправы через море.
Мавры хлынули потоком
На испанские брега.
Царство готов миновалось,
И с престола пал Родрик…
Тогда Муса ибн-Нусайр приказывает графу Юлиану на имевшемуся у того 4 кораблях переправить отряд из 400 воинов при 100 конях под началом Абу-Зуры ат-Тарифа на небольшой остров, именуемый в наше время Грин-Айленд, расположенный в провинции Кадис.
Высадка мусульманских завоевателей прошла удачно для них – христианское поселение на острове было разграблено и сожжено, жители частью были убиты, частью уведены в плен.
После этого наместник Африки приказал готовить крупное вторжение в Испанию: он стал собирать деньги и войска, а также информацию о стране по ту сторону пролива.
По сообщениям христианских хроник, значительную помощь мусульманским завоевателям тогда оказали иудеи, некоторое время назад изгнанные из Испании вестготскими королями. Благодаря развитым торговым связям они получали от приезжих купцов информацию о текущей ситуации в Испании, иногда сами ездили туда, якобы по торговым делам, а на самом деле выполняя функции агентов разведки, и даже ссужали деньгами исламских полководцев, готовивших вторжение.
Собрав силы и узнав о том, что король Родерик повёл армию на север страны, против басков, Муса ибн-Нусайр в начале лета 711 года начал вторжение. Однако, опасаясь за результат, он не встал сам во главе армии, а переправил на тех же кораблях графа Юлиана войско в 7.000 чел., состоящее в основном из менее ценных, чем арабы, воинов – обращённых в ислам берберов.
Командующим этим контингентом он назначил Тарика ибн-Зийяда, профессионального полководца, но с которым у него были непростые взаимоотношения, и о потере которого в случае неудачи наместник Африки сожалеть бы не стал.
Морская переправа прошла успешно. Джихадисты высадились и основали первый мусульманский военный лагерь на юго-западе Европы — неподалёку у Гибралтарской скалы, которая с той поры стала носить не название Геркулесовых столпов, но имя Джабаль аль-Тарик (Гора Тарика, Гибралтар).
Переправив всё своё войско через пролив, мусульманский полководец двинулся на город Кратею, захватил его, потом осадил и взял Алхесирас.
В это время по высадившимся захватчикам попытался нанести удар наместник провинции Бетика граф, языческое имя которого было Боувид или Боговид (в крещении – Александр, дон Санчо поздних испанских источников). Однако, столкнувшись с фанатическим сопротивлением исламистов и их необычной тактикой «линий боя», небольшой отряд вестготских приграничных сил был разгромлен, хотя и нанёс некоторые потери армии вторжения.
После этих успехов войско Тарика ибн-Зийяда выступило на Севилью….
Тут необходимо сразу отметить, что собрать указанные в средневековых источниках десятки и сотни тысяч воинов государство вестготов даже на пике своего процветания просто не могло, и тем более ограниченные ресурсы были у короля Родриго. Его государство из-за гражданской войны находилось в кризисе, а постоянные боевые действия и резко возросший сепаратизм очень сократили мобилизационные возможности правителя Испании.
По всей видимости, в реальности его армия была столь мала, что он не только бросил осаду Памплоны, не оставив там даже блокирующего контингента, но пошёл на заключение договоров о мире и союзе буквально сразу со всеми своими противниками из числа вестготских и римо-иберийских аристократов.
Готы пали не бесславно:
Храбро билися они,
Долго мавры сомневались,
Одолеет кто кого.
Восемь дней сраженье длилось;
Спор решён был наконец:
Был на поле битвы пойман
Конь любимый короля…
А.С. Пушкин
И, на первый взгляд, ему удалось собрать довольно крупное и казалось бы боеспособное войско. По оценкам современных исследователей, он смог набрать против армии джихадистов примерно 15-20 тыс. чел., или, может быть, даже 30-33 тыс., что относительно близко к наименьшим средневековым оценкам его сил в 40 тыс. чел.
Однако его войско было отражением Вестготенланда в миниатюре, с точно такими же проблемами и недостатками. И главный из них заключался в том, что в его армии настоящих профессиональных конных воинов, по современным оценкам, было всего лишь, в лучшем случае, 2-3 тыс. чел., а остальные в основном были едва вооружёнными ополченцами.
Это произошло из-за того, что армия Родерика отражала специфику классовой структуры раннефеодального общества Испании. И в этом обществе быть профессиональными военными могли преимущественно только аристократы со своими конными дружинами (среди которых, как оказалось в дальнейшем, очень значительное число составляли лица, бывшие в резкой оппозиции к королю, и замыслившие предательство).
Небольшие контингенты (оцениваемые в несколько тысяч человек) относительно боеспособной тяжёлой и средней пехоты в армии христиан составляли воины, находившиеся на королевской службе и набранные из гарнизонов городов, где они обеспечивали правопорядок и поддерживали власть короля. В основном по своему происхождению они также были германцами – вестготами из бедных слоёв, свебами, вандалами и т.д., жившими на Пиренейском п-ве со времён Великого переселения народов.
Кроме того, из пограничных войск, из сил наподобие местной конной полиции, и даже из аналога почтовой службы, были сформированы относительно боеспособные небольшие контингенты лёгкой и средней конницы. Но это и всё, а оставшиеся подразделения, а это большая часть христианского войска, были представлены слабо боеспособной пехотой, набранной из иберо-римлян. А у них даже если и имелось какое-либо желание воевать за власть «немцев», то не было реальной возможности это успешно делать в полевом сражении (т. к. вестготы лишили иберо-римлян возможности военной службы и права ношения оружия).
Армия Тарика ибн-Зийяда численно действительно была меньше христианского войска, но далеко не в 8 или 10 или даже в 20 раз, как пишут мусульманские авторы даже в наши дни, а примерно в 1,5-2 раза. При этом она состояла в большинстве своём из хорошо вооружённых, закалённых в боях и крайне фанатично настроенных бойцов.
Кроме 7.000 чел., с которыми Тарик высадился у Гибралтара, Муса ибн-Нусайр прислал ему, по одним данным, 5.000, по другим данным – 12.000 воинов из берберов (их было примерно 80%) и арабов (их было примерно 20%).
Вообще, следует сказать, что реально произошло не столько арабское, сколько именно берберское завоевание Испании. Берберы были кочевым народом, который жил на северных окраинах тогда ещё только формировавшейся Сахары. Захватчики-арабы победили их в трудной борьбе, но, оценив их боевые качества, предоставили выбор – либо берберы навсегда остаются «побеждёнными», «зимми», либо принимают ислам, входят в армию победителей и предоставляют своих воинов для похода в Испанию. Сочетание силы и хитрости, приправленных грубой лестью, позволило аравийским завоевателям навербовать (за счёт обещаний великих побед и ждущих их немыслимых богатств) множество воинов из новообращённых фанатиков, которые и стали основой войска Тарика.
Кроме этого, в состав армии джихадистов вошёл небольшой контингент профессиональных воинов под командованием графа Юлиана (дона Хуана позднеиспанских и Иляна арабских летописей), как одного из главных инициаторов вторжения.
И также среди союзников исламистов, вторгшихся в Испанию, можно отметить весьма необычный контингент, состоявший из испанских и североафриканских евреев, а также принявших иудаизм берберов и даже ещё сохранившихся в Западном Магрибе немногочисленных иудаизированных германцев из племени вандалов.
Точная численность этого, весьма необычного для армии джихада, контингента неизвестна, но её возглавлял отдельный «амир» Каула Аль-Яхуди (чья фамилия абсолютно точно говорит о еврейском происхождении). У воинов данного подразделения главной идеей была месть вестготам, этим «раннесредневековым испанским немцам» за преследования, которые обрушивали на иудеев некоторые короли Вестготенланда.
Отдельные авторы отмечают их доблесть в битвах и одновременно непреклонную жестокость после сражения и в ходе репрессий, которые они обрушивали в захватываемых городах на вестготскую аристократию и христианское священство, которых считали главными виновниками гонений.
В ходе дальнейшего мусульманского завоевания Испании данный контингент под командованием Каула Аль-Яхуди займёт такие города, как Севилья и Кордова, и будет продвигаться далее на север, вдоль средиземноморского побережья страны, дойдя даже до Каталонии. Однако позже, в 718 г., уже после завоевания всей Испании, этот командующий поссорится с исламскими властями, поднимет вооружённый мятеж, его подразделение будет разбито, сам он казнён, а выжившие воины из иудеев и геров скроются в еврейских общинах на средиземноморском побережье.
К сожалению, точный ход битвы из-за скудости сохранившихся исторических описаний можно восстановить только в общих чертах. Сражение происходило на плоской равнине и, по-видимому, рельеф никак не влиял на ход битвы (разве что мусульмане заранее выбрали нужную для себя местность и встретили вестготов на удобной для армии Тарика позиции).
Тарик отчаянно тянул время, вероятно, ожидая похода подкреплений. Он даже попытался начать переговоры, однако Родерик был непреклонен, потребовав условием мира от джихадистов немедленной эвакуации и компенсации всех убытков от их вторжения.
По видимому, арабско-берберское войско построилось в классический, разнесённый как по фронту, так и в глубину, боевой порядок из нескольких линий. Это позволяло полководцу свободно наращивать силу удара в нужном месте и свободно оперировать резервами. Вестготы, судя по всему, построились в одну сплошную линию: в центре в глубоком строю – пехота, по флангам – кавалерия.
Армия вестготов, вероятно, превосходила длиной строя войско Тарика, однако из-за расчленённости боевого порядка его боевая линия практически сравнялась с христианской ратью.
Оба предводителя заняли свои места в глубине центральных позиций своих боевых линий: лидер исламистов стал в окружении своих 300 «ансаров», а предводитель христиан выехал на колеснице (вероятно, по обычаю римских императоров; кроме того, с колесницы очень удобно обозревать поле боя).
Все источники отмечают очень ожесточённый характер сражения. После достаточно долгой перестрелки и ряда поединков (вероятно, затянувшихся на несколько дней), обе стороны «сошлись с большим шумом». Сеча продолжалась долго. Мусульмане наращивали силу ударов, а боевые порядки необученной пехоты христиан в центре превратились в огромную, трудноуправляемую толпу.
Ещё хуже для короля вестготов складывалась ситуация на флангах. Если на одном крыле христианские дружины достаточно успешно отразили конницу джихадистов, то на другом крыле контингенты тяжёлой кавалерии, которыми командовали аристократы-оппозиционеры, сначала просто не подчинились приказу атаковать, а потом и вовсе ушли с поля боя. Как можно понять из одного описания, по всей видимости, всадники под командованием графов-изменников не просто дезертировали, но даже атаковали своих же собратьев со стороны своего фланга.
Как видно, Тарик не просто так тянул время перед битвой – вероятно, он смог тайно договориться об измене с бывшими противниками короля, и даже подкупил их. Это, параллельно с неумелой тактикой и плохой выучкой большей части вестготского войска, предопределило разгром христиан.
После измены кавалерии одного из флангов или освободившаяся конница мусульман ударила на другое крыло, обратив его в бегство, или там христианскую кавалерию смял контингент из конного резерва джихадистов.
Одновременно с этим король, видя поражение своего войска, по христианским летописям, решил принят участие в решающей атаке и устремился вперёд, навсегда исчезнув в толпе сражающихся. По мусульманским описаниям, сам Тарик, увидя Родриго на колеснице, или ударил во главе своих гвардейцев по нему прямо через сражающуюся пехоту в центре, или, вероятнее, обойдя фронт одного из флангов, ударив сбоку по дружине короля.
Как бы то ни было, последний резерв вестготов, дружинники короля, был смят. Он оказал относительно слабое сопротивление джихадистам (причём часть их, по видимому, также изменила королю и бежала). И, возможно, главное, по сообщению ряда источников, в ходе этой атаки правитель Испании погиб одним из первых (правда, некоторые авторы считают, что Родерик в бите при Гвадалетте не погиб, т.к. его тела не нашли, нашли лишь его золотую колесницу, а король смог бежать, собрать новое войско и погиб только в сентябре 713 года в сражении при Сегюэле).
Но как бы там ни было, кинжальная атака тяжеловооружённых конных «ансаров» Тарика решила ход битвы. После этого, или увидев гибель своего короля, или увидев его бегство и просто уже устав от боя, огромная масса испанских христиан, зажатая с трёх сторон, бросилась бежать из намечавшегося окружения по умело предоставленному джихадистами «золотому мосту», устилая своими телами поле битвы у Херес-де-ла-Фронтьера.
Потери войска вестготов оказались катастрофическими. Тысячи, если не десятки тысяч христиан погибли в ходе окружения и при преследовании бегущих. Человеческие потери контингентов южной и центральной Испании были очень велики – джихадисты вели активное преследование и не брали пленных, справедливо полагая, что из бывших воинов плохие рабы, а в оставшихся без защитников городах они наберут себе ещё достаточно пленников.
Стариков и бедных женщин
На распутьях видит он;
Все толпой бегут от мавров
К укреплённым городам.
Все, рыдая, молят Бога
О спасении христиан…
И, главное, эта битва решила судьбу Испании потому, что в ней погибла большая часть и так очень немногочисленных тогда в этом королевстве профессиональных воинов, как набранных в гарнизонах городов, так и из числа готской аристократии. Кроме того, другая часть правящего класса изменнически перешла на сторону завоевателей, в ещё большей степени лишив народа возможности сопротивления исламистам. Именно это, в сочетании с рядом иных факторов, и открыло страну для дальнейшего завоевания.
Однако потери и среди войска «твёрдо вставших на путь газавата» были тяжёлыми: если судить по мусульманским источникам, погибло примерно 25% участников битвы, а в реальности, возможно, и намного больше. Об этом свидетельствует тот факт, что после сражения армия Тарика ибн-Зийяда была настолько ослаблена, что не стала осуществлять стратегическое преследование и дальнейшее завоевание страны, а ограничилась захватом близлежащих областей. Поход на Толедо был отложен до следующего года, когда в 712 году уже сам Муса ибн-Нусейр во главе нового большого войска высадился в Испании.
P.S. Правитель Сеуты и его дочь, во многом способствовавшие вторжению джихадистов в Испанию, не жили долго и счастливо. Граф Юлиан, бывший по происхождению, вероятно, румийцем (т.е. византийцем) и так и не принявший ислам, хотя и был приближен ко двору Мусы ибн-Нусайра, был окружён презрением исламской аристократии и как немусульманин, и как предатель. В итоге, когда он попытался в очередной раз как-то защитить перед наместником Африки оговорённый суверенитет Сеуты, то был без лишних разговоров казнён, а его владение было включено в состав халифата.
Его дочь как из-за своей сомнительной «славы», так и из-за неприятия образа жизни, уготованного для женщин радикальными исламистами, также не была принята в среде высшего класса завоевателей. После казни отца она стала даже не женой, а просто наложницей одного из эмиров, который сделал её «гаремной рабыней» и увёз в свой замок El Pedroche, расположенный в провинции Кордова, где она то ли сошла с ума, то ли покончила с собой, осознавая страшные последствия своих действий.
По местным легендам, её призрак появлялся в этом замке на протяжении нескольких веков, до тех пор, пока в 1492 году мусульмане в ходе Реконкисты не были полностью изгнаны с территории Испании…
Базовые источники и литература
Álvarez Palenzuela, Vicente Ángel. Historia de Espana de la Media. Barcelona : «Diagonal», 2008
Collins, Roger. La Espana visigoda : 474-711. Barcelona : «Critica», 2005
Collins, Roger. España en la Alta Edad Media 400-1000. //Early Medieval Spain. Unity and diversity, 400-1000. Barcelona: «Crítica», 1986
García Moreno, Luis A. Las invasiones y la época visigoda. Reinos y condados cristianos. // En Juan José Sayas; Luis A. García Moreno. Romanismo y Germanismo. El despertar de los pueblos hispánicos (siglos IV-X). Vol. II de la Historia de España, dirigida por Manuel Tuñón de Lara. Barcelona, 1982
LORING, Mª Isabel; PÉREZ, Dionisio; FUENTES, Pablo. La Hispania tardorromana y visigoda. Siglos V-VIII. Madrid: «Síntesis», 2007
Patricia E. Grieve. The Eve of Spain: Myths of Origins in the History of Christian, Muslim, and Jewish Conflict Baltimore : «Johns Hopkins University Press», 2009
Ripoll López, Gisela. La Hispania visigoda: del rey Ataúlfo a Don Rodrigo. Madrid: «Temas de Hoy», 1995.
- Автор:
- Михаил Матюгин
https://topwar.ru/144616-bitva-otkryvshaya-islamistam-vorota...
https://topwar.ru/144620-bitva-otkryvshaya-islamistam-vorota...
Когда 3000 мусульман победили 200000 врагов
В мусульманской общественности есть история героического сражения 3000 правоверных против 200000. Про это говорят только исламские источники. Поиски независимых источников не привели к каким-то фактам этого события. Давайте посмотрим, что пишут про это.
В мусульманской традиции сражение при Муте считается газвой, которая по причине назначения пророком Мухаммедом трёх командиров (эмиров) носит название «Войско эмиров» (Джайш аль-умара) или «Экспедиция эмиров»
Мута находится на юге Мертвого моря, в 50 км от Иерусалима. Пророк Мухаммад на 8 годом хиджры (м. 629) через Харис б. Умайр аль-Азди отправил письмо приглашение в Ислам наместнику Бусры. Бусра в то время находилась под управлением Византии. Посол Пророка проходя через земли эмира Гассанидов Шурахбил б. Амра, который исповедовал христианство, был убит по приказу самого эмира.
Харис б. Умайр был единственным послом Пророка, которого убили. Против этого открытого пренебрежения нормами международного права, которые гласят о неприкосновенности послов, Пророк Мухаммад снарядил трехтысячное войско под командованием Зайд б. Хариса. Пророк приказал, что в случае убийства Зайда командование войском перейдет к Джафар б. Абу Талибу, в случае смерти Джафара к Абдаллах б. Раваху, а в случае смерти и Абдаллаха мусульмане сами выберут командующего среди воинов. Вместе с этим Пророк распорядился, что после того как дойдут до места убийства посла, призвать всех жителей к Исламу и в случае принятия прекратить все военные действия. Вместе с этим: не причинять зла детям, женщинам, старикам и людям, укрывшимся в манастырях; не наносить вреда пальмавым рощам, не рубить деревья и не разрушать здания.
Как подсказывает Википедия
Зейд ибн-Хариса рассчитывал на внезапность вторжения, однако в оазисе Вади аль-Кура (англ.)русск. его войско неожиданно столкнулось с разведывательным отрядом гассанидов в 50 всадников и вынуждено было дать стремительный бой. Разведчики были смяты, в краткой стычке погиб Садус — брат Шурахбиля ибн Амра, однако вести о приближении неприятеля быстро распространились и дали возможность подготовиться к обороне. Для рекогносцировки Шурахбиль ибн Амр выслал навстречу мусульманам другого брата – Вабра, а византийский наместник (викарий) Феодор отступил из своей резиденции в Маане (Мухеоне) к городу Мааб (англ.)русск. (Ареополь), где собрал значительную армию из византийцев и находившихся на службе у Византии арабов-христиан, среди которых упомянуты племена гассан, куда’а (англ.)русск., лахм, джузам (англ.)русск., бахра, балий, аль-кайн (англ.)русск., ваиль и бакр (англ.)русск..
Предводителем византийских арабов согласно одним сообщениям был вождь гассанидов Шурахбиль ибн Амр, по другим — Малик ибн Зафила (Рафила) из рода Ираша племени балий. Общую численность выступивших на стороне Византии арабов мусульманские источники оценивают в 100 000 человек, причём ибн Исхак насчитывает кроме этих 100 000 арабов ещё и такое же количество византийцев. По мнению американского историка Уолтера Кеджи (англ.) русск., поднятые Византией силы вряд ли превышали 10 000 воинов. Ряд источников сообщает также, что в Маабе при этом войске находился сам император Ираклий, но, по вызывающим большее доверие сведениям аль-Масуди, император в это время был в Антиохии.
Достигнув Маана, мусульмане узнали, что против них выставлены превосходящие силы и долго не решались вступить в сражение. Они простояли двое суток, обсуждая создавшееся положение. Некоторые советовали отступить и просить у Мухаммеда подкрепления, другие же, в том числе и Абдаллах ибн Раваха, настаивали на движении вперёд. Последнее мнение возобладало. Отряд вышел из Маана, намереваясь напасть на византийцев в священный для мусульман день.
Встретившись под Маабом с войском противника, мусульмане отошли к находящемуся неподалёку местечку Мута (англ.) русск. (Мофа), стали там лагерем и принялись готовиться к бою. Согласно «Хронографии» Феофана Исповедника, викарию Феодору о планах мусульманского отряда сообщил некий курайшит по имени Кутава. Византийский наместник узнал от него день и час нападения и, решив упредить мусульман, сам напал на них под Мутой.
Исламские источники трактуют так
Исламская армия через Вади аль-Куру и Маан достигла Муте. Здесь они встретились с византийской армией под командованием Теодороса, в которую входили и управляемые Шурахбил б. Амром воины из племен арабов христиан. По преданию общее войск противника составляло 100.000 или 200.000 человек (джумада аль-аввал 8/ сентябрь 629 года). После шахидства Зайд б. Хариса знамя исламского войска перешло к Джафар б. Абу Талибу.
Зайд б. Харис в начале войны пал шахидом и знамя перешло в руки Джафар б. Абу Талиба. От удара меча врага Джафар лишился правой руки и схватил знамя левой рукой. Вскоре он лишился и левой руки и прижав знамя к груди обрубленными руками, пытался удержать его. Но к великому сожалению, Джафар очень скоро тоже стал шахидом.
Принявший после Джафара командование, Абдаллах б. Раваха вслед за друзьями пал шахидом в борьбе за веру. Вслед за Абдаллахом знамя Ислама перешло к Халид б. Валиду. Согласно преданию, Пророк Мухаммад в это время в Масджид ан-Набави излагал сахабам положение дел на поле боя, сообщил о шахидстве командиров. Когда командование перешло к Халид б. Валиду, Пророк сказал следующее: «…Наконец знамя взял один из мечей Аллаха и Аллах облегчил победу для мусульман».
Халид б. Валид понял места войск: перекинул левофланговых направо, правофланговых налево, передних назад, а задних вперед и этим создалось впечатление, что в армии мусульман прибыли свежие силы. Отступая исламская армия время от времени наносила вред врагу и захватила трофеи. Таким образом Халид б. Валид сумел привести войска в Медину с возможными наименьшими потерями.
В Муте пятьнадцать мусульман стали шахидами. Пророк Мухаммад проливал слезы по шахидам, но запретил всякие причитания и наказал родственникам и соседям помогать семьям шахидов и три дня варить для них пищу. Сам Пророк на протяжении трех дней посылал еду в дом своего кузена Джафара и впоследствии принял на себя обязанность по присмотру за его детьми.
Воины Ислама стойко сражались против врага в Муте. Халид б. Валид принял мусульманство за шесть месяцев до сражения при Муте, вовремя умрат аль-када (умра возмещения) Пророка в Мекку и впервые принимал участие в войне в рядах мусульман. За проявленную высокую храбрость в сражении при Муте, Халид б. Валид заслужил от Пророка хвалу и удостоился звания «Меч Аллаха» (Сайфуллах). По преданию самого Халид б. Валида в тот день в его руках сломалось девять мечей и только широкий Йаманийский меч остался цел. Участник войны Абдаллах б. Омар рассказывал, что он посчитал около пятьдесяти ран от меча, стрел и пик на груди шахида Джафар б. Абу Талиба. Пророк Мухаммад объявил прекрасную новость, что за две отрубленные руки Джафар б. Абу Талиб будет летать в раю на двух крыльях. Поэтому получил имя Джафар ат-Таййар.
Сражение при Муте именуется «газва» и также по причине назначения трех командиров получило название «джайш аль-умара/ба’с аль-умара».
Этой войной, исламская армия впервые пришла лицом к лицу с армией самой сильной империи того времени, Византии. Отход исламской армии и приход обратно в Медину считается за победу. Потому что, войско врага в несколько раз превышало количество воинов мусульманской армии и несмотря на это мусульмане понесли возможные наименьшие потери.
Профессор Мустафа Файда, с точки зрения мусульман, характеризует эту войну следующими словами: » В войне при Муте мусульмане получили возможность поближе узнать византийскую армию, форму ведения войны, тактику и оружие византийцев. Данный опыт принесет немалую пользу в последующих сражениях с византийской армией. Наряду с этим, арабы Сирии и Палестины увидели силу веры, отвагу и храбрость мусульман и получили возможность узнать новую религию и ее последователей «.
В Википедии говорят о последствиях следующее
Жители Медины встретили потерпевших поражение воинов как дезертиров – насмешками и комьями грязи. Только личное заступничество Мухаммеда, заявившего, что вернувшиеся побеждённые воины «не беглецы, но люди стойкие», позволило несколько оградить их от издевательств и поношения.
Под Мутой двенадцать мусульман стали шахидами. Пророк Мухаммед проливал по ним слёзы, но запретил всякие причитания и наказал родственникам и соседям помогать семьям погибших и три дня варить для них пищу. Сам пророк на протяжении трёх дней посылал еду в дом своего двоюродного брата Джафара и впоследствии принял на себя обязанность по присмотру за его детьми.
Воины ислама стойко сражались против врага при Муте. Халид ибн аль-Валид принял ислам за шесть месяцев до сражения при Муте, во время «умры возмещения» (умрат аль-када) пророка в Мекку и впервые принимал участие в войне в рядах мусульман. За проявленную высокую храбрость в сражении при Муте, Халид ибн аль-Валид заслужил от пророка хвалу и удостоился звания Сайфуллах (Меч Аллаха). По словам самого Халида ибн аль-Валида, в тот день в его руках сломалось девять мечей, и только широкий йеменский меч остался цел. Участник битвы Абдуллах ибн Умар рассказывал, что он насчитал около пятидесяти ран от меча, стрел и копий на груди шахида Джафара ибн Абу Талиба. Пророк Мухаммед объявил, что за две отрубленные руки Джафар ибн Абу Талиб будет летать в раю на двух крыльях. В связи с этим его стали именовать Джафар ат-Таййар (Летучий Джафар).
В этой битве воины Мухаммеда впервые встретились лицом к лицу с армией самой сильной империи того времени, Византии. Отход с поля битвы и возвращение в Медину расценивается сегодня мусульманами как победа, потому что, несмотря на численное превосходство врага, мусульманский отряд понёс наименьшие возможные потери. Турецкий профессор Мустафа Файда характеризует это сражение следующими словами:
«В битве при Муте мусульмане получили возможность поближе узнать византийскую армию, форму ведения войны, тактику и оружие византийцев. Данный опыт принесёт немалую пользу в последующих сражениях с византийской армией. Наряду с этим, арабы Сирии и Палестины увидели силу веры, отвагу и храбрость мусульман и получили возможность узнать новую религию и её последователей.»
Источник:Источник: https://salik.biz/articles/46177-kogda-3000-musulman-pobedili-200000-vragov.html
Свежие комментарии