Михаэль ДОРФМАН. ХОЛОКОСТ – ЭТО СМЕШНО? Часть 2.

ХОЛОКОСТ – ЭТО СМЕШНО?

В эпоху глобальной информационной сети запрет на юмор о Холокосте не может быть абсолютным. Фольклор Холокоста так или иначе проникает в кино, в книги и на телевидение. Гнев еврейских организаций вызвал не кто иной, как «символ еврейского кино Америки» Вуди Аллен. В фильме 2003 года «Кое-что еще» (13) сыгранный самим Алленом учитель и сатирик Добел “травит” анекдоты о Холокосте своей подруге, болезненно воспринимающей любые проявления антисемитизма. Замечательный фильм «Сущность огня» режиссера Дэниэла Сулливана (1996), экранизация одноименной пьесы Дж. Р. Бейца, – трогательная история о деспотичном отце троих детей (замечательно сыгранном Роном Рифкиным), который ребенком пережил Холокост. Фильм о конфликте поколений. Два брата и сестра собрались на вечеринку по поводу дня рождения. За столом дочь Сара (16) начинает рассказывать анекдоты об Анне Франк…

 

Однажды, завидев меня издали, моя молоденькая помощница, девушка из хорошей нью-йоркской еврейской семьи, закончила разговор по сотовому телефону словами: «Ну, пока… Знаешь, какие последние слова в дневнике Анны Франк?». Фразу не надо было продолжать, поскольку окончание знают все: «Подожди минутку. Кто-то пришел». В последние годы мне приходится слышать огромное количество анекдотов про Анну Франк, очень напоминающих истории про анекдотического русского Вовочку. Структура анекдотов, по большей части, – «чего не написала в своем дневнике Анна Франк». В собрании тельавивского художника Амитая Санди есть даже появившаяся в одном израильском юмористическом журнале карикатура, на которой Гитлер в постели с Анной Франк говорит: «Вот этого ты точно не опишешь в своем дневнике». Еще не написала она о проблемах, волнующих современную молодежь: школа, ранняя беременность, переедание, анорексия, беспорядочные половые связи, ну и, разумеется, наркотики и проституция. Именно о проституции, о которой якобы умолчала Анна Франк, и рассказывает анекдоты Сара в фильме «Субстанция огня». В этих анекдотах нет ничего антисемитского – Анна Франк давно рассматривается в западном мире как «всеобщая» девочка, в образе которой любой может найти что-то свое.

Трансформация образа еврейской девочки, долгие два года вместе с семьей прятавшейся от нацистов в Амстердаме и отправленной в концлагерь по доносу, началась в 1952 году. Тогда отец Анны Отто Франк издал в Америке дневники своей дочери, умершей от тифа в Берген-Белзен всего за неделю до освобождения лагеря британскими войсками. Предисловие написала Элеонор Рузвельт – автор Декларации ООН о правах человека. «Дневник стал для всех нас символом нашей жизни и жизни наших детей, – писала вдова знаменитого американского президента, представлявшая свою страну в комитете по правам человека ООН. – Я почувствовала, насколько все мы близки к этой девочке».

Через несколько лет на Бродвее вышел спектакль, пользовавшийся невероятным успехом. Вокруг него разгорелся нешуточный скандал. Поначалу пьесу заказали Меиру Левину. Однако обладавший авторскими правами на использование дневников отец Анны и его издатели сочли его текст «слишком еврейским».

Левин заявлял, что нельзя отдать писать такую пьесу неевреям. Он обвинил «надменных ассимилированных немецких евреев» Отто Франка и его адвокатов в дискриминации за то, что он «ост-юде» – еврей, выходец из Восточной Европы. Левин протестовал против того, что пьеса написали неевреи. Он угрожал скандалом. Левин потратил всю жизнь на борьбу с «универсальной» Анной Франк, что в конце концов привело его в сумасшедший дом.

***

Борьба за «еврейские права» происходит и сегодня. Даже новая постановка всемирно известного мюзикла «Скрипач на крыше» в театре Минкофф на Бродвее в 2004 году вызвала целую волну негативной критики – в частности, из-за того, что роль Тевье там сыграл актер испанского происхождения Альфред Молина. Тогда мне посчастливилось поговорить с автором «Скрипача на крыше» Джозефом Стейном. «Это позор – подсчитывать пропорции евреев, – говорил мне 92-летний патриарх Бродвея, возмущенный копанием в родословной актеров и режиссера. – 40 лет назад, во время первой постановки Тевье, правда, играл еврей. Но роли его жены Голды и двух из трех дочерей исполняли актрисы нееврейского происхождения. И никому в голову не пришло подчеркивать этот факт». И действительно, можно себе представить возмущенную реакцию тех же самых критиков, если бы кто-нибудь в Америке осмелился бы написать, что «Грек Зорба» недостаточно греческая переработка романа Никоса Казанзакиса лишь потому, что ее написал еврей Джозеф Стейн. Впрочем, Америка – страна свободы слова, и бумага все стерпит. Вокруг спектакля развернулась нешуточная борьба за «еврейские права» на Тевье (15).

В конце концов «войны скрипачей на крыше» привели к тому, что Молина ушел, а роль патриархального Тевье режиссер Дэйвид Лево предложил чистокровному еврею Харви Фейрстейну. Конфуз, однако, получился еще большим. Фейрстейн – один из символов американского гей-искусства и видный активист борьбы за права сексуальных меньшинств. Он с успехом исполнял женские роли, особенно известна роль матриарха в мюзикле «Hairspray». Традиционным еврейским кругам показалось что Фейрстейн – слишком скандально. Зато влиятельное в художественных кругах лобби борцов за права геев, лесбиянок и транссексуалов сочло его новую “патриархальную” роль чуть ли не отступничеством.

В 1955 году «борьба за еврейские права» на Анну Франк имела еще меньше шансов, чем в 2005-м. На бродвейскую сцену вышел спектакль «Анна Франк – дневник юной девочки», написанный семейной парой Альбертом Хаккетом и Френсис Гудрич. Авторы опустили все еврейские элементы из дневников – желание старшей сестры поехать в Палестину, празднование еврейских праздников… Спектакль получил все мыслимые премии, собрал огромную аудиторию и имел ошеломляющий кассовый успех.

В 1959 году спектакль был экранизирован, и фильм стал культовым. Его посмотрели миллионы. Дневники Анны Франк в различных версиях, адаптациях и изложениях разошлись по миру тиражом 35 миллионов экземпляров, переведены на 50 языков. Тогдашние еврейские организации с энтузиазмом пропагандировали спектакль и фильм. Национальный Комитет Общинных Отношений, объединявший различные еврейские организации, рекомендовал фильм как «показывающий евреев, черпающих утешение и силы в преданной и бескорыстной помощи христианских соседей, рисковавших жизнью ради спасения их от нацистов, в их сопротивлении страшной нацисткой программе уничтожения евреев» (15). Анна Франк стала образом хрестоматийным, культовым, а следовательно, и объектом для анекдотов и шуток: «не пустили в кино – сижу дома как Анна Франк». Так что нет ничего странного, что и неожиданный приход босса в офис тоже вызывает ассоциацию с последней записью в дневнике.

***

Гуляла бабушка с внучком по пляжу. Налетела волна, унесла внучка. Случился тут прохожий, бросился в волны. Сам чуть не утонул, но ребенка спас. Приводит его к бабушке и говорит:
– Только не надо благодарности.
– Какой благодарности? Негодяй! Где ермолка, надетая на голове ребенка?!

Времена меняются, и то, что 50 лет назад считалось главным и положительным в дневнике Анны Франк – «мы люди, а не только евреи», «все люди добрые» и даже «евреем может стать любой, кто страдает за свои убеждения» – теперь почти любой еврейский автор, пишущий на темы Холокоста, по крылатому американскому выражению “любит ненавидеть”. Сегодня принято писать совершенно противоположное: о вине народов пред евреями, о бездействии союзников, о всеобщей войне против еврейского народа. Универсальность образа Анны Франк сейчас настолько раздражает многих еврейских авторов, что они готовы и вовсе отказаться от него. Сильней всего это чувство выразила известная своими нелицеприятными оценками американско-еврейская писательница Синтия Озник. В 1997 году в журнале «Нью-Йоркер» она писала, что универсализация истории Анны Франк зашла так далеко и ее последствия настолько пагубны, что было бы лучше, чтоб ее дневники «были бы сожжены, потеряны, исчезли».

«Универсальная» Анна Франк радикально отличается от образа Анны Франк, известной в еврейских кругах в России или Израиле. О ее еврействе за пределами еврейских кругов вспоминают лишь разного рода отрицатели Холокоста, обвиняющие отца Анны в подделке дневников дочери с целью наживы. Как раз в Израиле Анну Франк знают по пьесе Левина. Здесь она всегда воспринималась как «своя», еврейская героиня. Но и в стремительно американизирующемся Израиле Анна Франк тоже становится объектом сатиры.

Гай: Ну… как ты видишь, нет ничего легче, чем создать мюзикл. Какой мюзикл ты нам приготовил?
Йони: ОК! Люди берут волшебные сказки и попросту перекладывают их на музыку. Я долго выбирал между «Пчелкой Майей» и «Винни-Пухом», но потом решил взять хорошо известную сказочку «Анна Франк».
Гай: Замечательно! Я прямо прыгаю от восторга, и я с гордостью представляю впервые на сцене «Анна Франк – мюзикл»! Вы читали книжку, вы видели кино, и теперь перед вами настоящая вещь – Анна Франк в «долби стерео»!
АННА ФРАНК – МЮЗИКЛ. Занавес открывается.
Анна Франк спит между двумя другими людьми. Музыка играет за сценой. Раздается стук в дверь.
Анна (поёт): Тук-тук, в дверь стук. Кто бы это, кто бы это, кто бы это вдруг?
Папа: Может быть, молочник?
Мама: Может быть, лоточник?
Папа: А может, это добрая волшебница, живущая внизу.
Все вместе: Тук-тук. В дверь стук. Кто бы это, кто бы это, кто бы это вдруг?
Анна: Возможно, это пекарь?
Мама: Возможно, это лекарь?
Папа: Возможно, это добрая волшебница, живущая внизу.
Входит нацистский офицер.
Нацист: И вовсе я не пекарь. И вовсе я не лекарь. Я даже не волшебница, живущая внизу. Давайте угадайте, кто же был доносчиком, что всех вас заложил.
Все поют, вместе с нацистом: Все сделала волшебница, живущая внизу!

Скетч был снят с показа в программе «Махшоф» (17) Гая Мероза и Йони Лахава на Втором канале Израильского ТВ. Автор скетча Гай Мероз оправдывался, что его сатира не задевает памяти Холокоста, а критикует низкопробные детские спектакли в сезон Хануки. Он был готов к тому, что скетч могут запретить.

– На нашем телевидении [шутить на темы Холокоста] совершенно невозможно. Масса народа погибла в войнах Маккавеев, и мы можем смеяться над ними, – говорит Маоз. – Это принадлежит прошлому. Холокост пока еще слишком близок. Он пока еще присутствует в нашей жизни».

Гротескный герой одной из комедий Вуди Аллена тоже заявлял, что «комедия – это трагедия плюс время».

Ади Ашкенази выходит на сцену студии Второго канала Израильского ТВ и берет микрофон:

– Я была в доме Анны Франк. Ее как раз не оказалось дома.

После некоторой молчаливой неловкости аудитория разражается смехом. Смущенно улыбается даже сидящий среди гостей министр юстиции Томи Лапид, потерявший в Холокосте отца. В Израиле Ади Ашкенази может шутить о Холокосте перед молодежной аудиторией или в рамках телепередачи «Клуб комедии после полуночи». Вот если такое попробует начинающий артист, то ему быстро покажут на дверь. В ведущих израильских СМИ пока невозможно вспоминать Холокост в шуточном контексте. Хотя бывают исключения.  Израильское ТВ оказалось более либеральным, чем американское. Трудно представить, например, Сару Сильверман с ее шутками по поводу Холокоста и иудаизма на каком-нибудь из американских телеканалов. Хотя для этой еврейской девушки, сестры известного раввина из Нью-Йорка, еврейские анекдоты лишь затравка для шуток по поводу азиатов, мексиканцев, черных, геев, судебной системы, феминисток, Иисуса Христа, капитализма…

–    Мы согласны с мужем во всем, – бросает со сцены Сара Сильверман.
Единственное разногласие, я все-таки верю, что Холокост случился.

Сильверман говорит, что ее шутки – не расизм, а сатира на расизм. Практически нет американского табу, которое Сара не высмеяла бы. Интересно, что даже такие вдумчивые культурологи, как Дейвид Тропэ (23), не замечают, что сатира Сильверман – резкая и провокационная сегодня, во многом напоминает комиков и затейников, развлекавших еврейских отдыхающих т.н. «Пояса борща» на курортах в горах Катсскил в штате Нью-Йорк в 40-70 годов. Тогда в ходу были и шутки над пуэрториканцами, черными и геями, и передразнивание акцента, издевательств над иностранными именами и многим другим, что сегодня считается откровенным и неприличным расизмом. В ходу были нелицеприятные к самим евреям анекдоты,  издевались и над новыми еврейскими эмигрантами, над местечковыми нравами, над еврейским провинциализмом и религиозными предрассудками. В ходу были и анекдоты Холокоста. Продолжатель традиции, необыкновенно популярный Джеки Мейсон и сегодня выступает со своими скетчами. Он постарел вместе со своей аудиторией, и сегодня он больше шутит о больницах, домах престарелых и докторах, не могущих справится с его простатой.

***

Туристический агент говорит по телефону:
Я горячо рекомендую вам наши эксклюзивные туры в Польшу. Во-первых – наш клубный тур, включающий пять концлагерей за 10 дней, проживание в 4-звездочной гостинице в Варшаве и свободный день для покупок там. Во-вторых – 10-дневный тур «Классическая Польша за 10 дней», включающий посещение семи концлагерей, проживание в 4-зведочной гостинице и экскурсию в Варшавское гетто. После обеда – свободное время для шопинга. Разумеется, у нас также есть уик-энд в Польше… Тоже включает посещение семи концлагерей…
Увы, там нет свободного дня для магазинов…
Естественно, есть еще 12-дневный обзорный тур по всей Польше со всеми концлагерями… Моя племянница поехала в такой тур со своей школой и набралась впечатлений. В Освенциме она рыдала…
Повесив трубку, агент поворачивается к клиенту:
– Где мы остановились?
Клиент:
– Извините, но то, что вы сейчас говорили о Польше, о семи концлагерях, звучит как-то…
Агент:
– Много? Вы удивитесь, узнав, как много можно успеть за три дня!
Клиент:
– Нет-нет. Это звучит …
Агент:
– Дорого?
Клиент:
– Нет-нет. Я не хочу никого обидеть, но разве это не звучит ужасно?
Агент:
– Верно, но то, что там случилось, тоже ведь звучит ужасно, не правда ли?

Скетч «Туристический агент» сатирической группы «Камерный квинтет» написал Асаф Ципори. Исполнили его Керен Мор и Шай Авиви на Втором канале израильского ТВ. «Туризм Холокоста» в последние годы стал процветающей индустрией. Евреи и неевреи со всего мира посещают лагеря уничтожения, гетто и местечки, где гитлеровцы осуществляли «окончательное решение еврейского вопроса». Посещение Варшавского гетто и Освенцима становится обязательной частью учебной программы для израильских школьников. Солдаты Армии обороны Израиля принимают присягу в Варшавском гетто. Такая деятельность имеет свою оборотную сторону, и скетч Асафа Ципори лишь робко приподнимает завесу над ней.

Мне довелось съездить в Польшу в рамках «Марша жизни», ежегодно устраиваемого в Освенциме в память о знаменитых нацистских «маршах смерти». Уже в самолете школьники предложили мне рукописный путеводитель, содержащий, между прочим, не только места, где можно было дешево купить «фирменные шмотки», но и адреса борделей, телефоны сутенеров, доставляющих девушек для стриптиза и секса. Проникнувшись доверием ко мне, ребята сообщили, что знают, где можно «курнуть» гашиш, достать «мастырку». Вокруг молодежных поездок в Польше существует целая отрасль, предлагающая все, чем можно соблазнить израильского школьника или солдата. Скандалы иногда проникают на страницы израильской прессы. В 2002 году громкий скандал разгорелся вокруг посещения группой израильских солдат варшавских игорных домов, запрещенных в Израиле.

–    Несколько лет назад я был в Варшаве с группой нашей молодежи из Израиля, – рассказывает Казик Ратейзер, участник восстания в Варшавском гетто. – По дороге в Аушлагплац экскурсовод сказал: «Это путь героев». Я закричал ему: «Каких героев?! О чем ты говоришь? Мы что, победили? Разве я мог защитить своих родителей в гетто? И разве я мог защитить хоть кого-нибудь?.. Еще одна такая победа – и еврейский народ перестанет существовать. Все мы!» (18).

В самое последнее время в «туризме Холокоста» наметились положительные изменения. В начале 2005 года польский президент Александр Квасневский заявил министру просвещения Израиля Ливнат, что «марши жизни» наносят непоправимый ущерб отношениям поляков к израильтянам. Израильтяне ведут себя высокомерно, как будто, не считаются с местными обычаями. Чрезмерная забота о безопасности еще больше отягощает отчуждение. Польский президент предложил израильтянам, включить в программу визитов не только места уничтожения, но и знакомство с историей польского еврейства. Все таки, Польша в течение долгого времени оставалась центром замечательной еврейской культуры, поляки и евреи жили бок о бок 800 лет, и периодов спокойствия и добрососедства было значительно больше, чем ненависти и вражды.

***

За 60 лет, прошедших после окончания Второй мировой войны, представления о том, что такое героизм, изменились коренным образом. Даже погибших в огне, в отчаянии бросавшихся вниз жертв террористической атаки на Всемирный Торговый центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года американская пресса привыкла называть героями. 60 лет назад поступок террористов-самоубийц, направивших самолет на символ, как казалось им, «американско-сионистских крестоносцев», вероятно, расценили бы как проявление героизма. Такой разрыв понятий дает простор для соревнования в иронии и остроумии далеко не только профессиональным сатирикам. В середине 2004 года разгорелся скандал вокруг высказываний профессора Уарда Черчилля, руководителя Департамента изучения этики Университета штата Колорадо, назвавшего погибших в ВТЦ «маленькими эйхманами». Черчилль заявлял, что воротилы мирового финансового капитала, находившиеся в ВТЦ, ответственны за голод, болезни, распространение СПИДа, эпидемии и обнищание стран третьего мира. Высказывание вызвало широкое возмущение по всей Америке. Консервативные политики из Законодательной ассамблеи штата, пресса и еврейские организации требовали уволить профессора. Черчилль оставил пост руководителя департамента, но остался работать в университете. Он объяснил, что не хотел оскорбить память жертв Холокоста, а лишь критиковал маленьких чиновников, за канцелярским столом, подобно Адольфу Эйхману, планирующих гибель миллионов людей.

Во время подготовки материала я позвонил Черчиллю. Он повторил то, что говорил раньше.

–    В чем же смысл и уникальность Холокоста? – спросил профессор. – В том, что погибли евреи? Нет. В истории это случалось много раз с евреями и другими народами. Сталинский ГУЛАГ, Камбоджа, Дарфур или Руанда…
Уникальность Холокоста в том, что люди сумели призвать виновных к ответственности. И еще: урок Холокоста не в том, что убивали евреев, цыган, поляков, советских военнопленных или гомосексуалистов. В истории часто случалось уничтожение групп людей по какому-то признаку. Уникальность Холокоста в том, что сумели определить вину – вот в Германии убивали евреев, а весь мир мог бы помочь, сделать больше для их спасения – и не сделал. И многие сегодня чувствуют за это вину.
– Сегодня в мире происходят тихие холокосты. Ежедневно от голода, недоедания и болезней умирает 27 тысяч детей…
– Вот вы пишете по-русски, для русскоязычного издания. Смотрите, в Украине, в Киеве сегодня самый высокий уровень СПИДа в мире, да и в России около того. Там происходит гуманитарная катастрофа, сравнимая с Холокостом. Если ничего не сделать, то за десять лет от СПИДа в России умрет 5-8 миллионов человек. Еще столько же умрет в Африке. Мир знает об этом, может помочь – и ничего не делает. Это значит, что урок Холокоста не пошел впрок.
– Что можно сделать? Ну, хотя бы смягчить правила Всемирной торговой организации об интеллектуальной собственности на медицинские патенты, сделать сверхдорогие лекарства от СПИДа доступными для третьего мира, позволить производство дешевых аналогов в развивающихся странах. Но международные монополии, поддерживаемые американским правительством, больше заботятся о сверхприбылях. И они ответственны за следующий холокост.

Консервативный публицист Макс Бут, требовал не только увольнения Черчилля, но и ограничения безнаказанности университетских профессоров под защитой академических свобод. Бут писал в Лос-Анджелес Таймс: «будь Черчилл не дремучий левый, а какой-нибудь дремучий правый, называющих жертв СПИДа «маленькими извращенцами», или жертв Холокоста «маленькими шейлоками», то толпа его защитников сама линчевала бы его без всякой оглядки на академические свободы». Характерно, что в длинной дискуссии по сугубо американским проблемам обе стороны призывают символы Холокоста  в контексте очень далеком от его исторического содержания.

***

Ури Вейл в интервью Саре Блау рассказывает анекдот: «Кнессет кипит от возмущения. Как можно сравнивать Гитлера и Гиммлера? Ни в коем случае не сравнивать! Никогда!!!»

В Америке такие битвы тоже происходят, а известный юрист, профессор права Гарвардского университета Аллан Дершовиц даже придумал термин «сравнительный антисемитизм» для тех, кто пытается сравнивать Холокост с чем бы то ни было. Сейчас накал страстей несколько приутих, и еврейский Холокост пишут по-английски с заглавной буквы, а остальные – со строчной. Хотя иногда страсти разгораются с новой силой. Антидиффамационная Лига заявила, что сравнения консервативных христианских деятелей Холокоста с абортами недопустимо. Ярость еврейских организаций вызвала кампания «Холокост в тарелке». В ответ на нервные протесты еврейских кругов защитники животных ссылаются на убежденного вегетарианца Башевис-Зингера, говорившего: «Там, где речь заходит о животных, любой человек становится нацистом. Для зверей каждый день – Треблинка» (19). В самом конце 2005 года даже разгорелась дискуссия по поводу правомочности сравнения противников эволюции, старающихся внедрить теории божественного «интеллигентного дизайна» в американские школьные программы с отрицателями Холокоста.

Писатель Эли Визель прославился ревностной борьбой со всякой банализацией Холокоста. В 80-е годы он писал гневные письма протеста во все доступные ему СМИ, где проводилось сравнение с Холокостом. Мне не удалось найти первоисточник, но в прессе распространена история о том, как Эли Визель написал протест рецензенту фильма о ядерной катастрофе. Рецензент якобы описывал последствия «ядерного холокоста». Визель указал на недопустимость подобных сравнений, оскорбляющих память жертв нацизма. Даже, если ничего подобного не было в действительности, эта история хорошо отражает характер деятельности Визеля. Эли Визель – писатель средний. Недаром Нобелевский комитет, несмотря на мощное лоббирование и огромное давление, дал ему премию мира, а не нобелевку по литературе. Визель построил свою карьеру на Холокосте, и наверное больше всех сделал для того, чтоб внедрить Холокост в общественное сознание. В апреле 2005 Эли Визель сказал в интервью:

–                  В последнее время слово “холокост” так часто используют совсем не к месту, что я сам не хочу больше его употреблять. Слышал недавно, как телерепортер, рассказывая о поражении спортивной команды, заметил, что это “был для этой команды настоящий холокост”. Извините…

Опубликовано на сайте БиБиСи 16/04/2005/

***

Мой дед тоже погиб в Холокосте. Как-то напился пьяным и свалился со сторожевой вышки.

Израильская сатирическая группа «Камерный квинтет» не раз шокировала общество острой сатирой, критикующей уродливые явления жизни страны – в том числе коммерциализацию и циничную эксплуатацию Холокоста и тех, кто, невинно закатывая глазки, бессовестно торгует памятью его жертв. Замечательный скетч Асафа Ципори: переживший Холокост рассказывает о страшных ужасах… В конце выясняется, что сам уцелевший был в «списке Шиндлера» и ничего из рассказанного сам не видел. Такой скетч еще на грани дозволенного общественным вкусом.

Пошутить о еврейской полиции, о юденрате или лагерных капо пока еще в Израиле невероятно. Да и неизвестно еще, насколько много знает израильское общество о евреях, сотрудничавших с нацистами. Хана Арендт, работавшая корреспондентом в Израиле во время процесса Эйхмана, рассказала множество забавных подробностей. В ее книге «Эйхман в Иерусалиме» можно прочитать, как генеральный прокурор Гидеон Хаузнер за несколько минут до произнесения исторической речи «Шесть миллионов обвиняют» скандалил в кулуарах. Хаузнер угрожал администратору суда: если не найдется пригласительных для его жены и дочери, то речь пускай произносит кто-нибудь другой. Арендт тогда пустила в оборот выражение «банальность зла», имея в виду вовсе не только банальных и мелких людишек, вроде Эйхмана, составлявших нацистскую машину уничтожения, а саму бытовую банальность, будничность преступной практики Холокоста, лишенной всякой уникальности и вселенского ужаса. После выхода книги Арендт большинство израильских друзей порвали с ней отношения, не оценив иронии и сарказма. Арендт в Израиле бойкотировали более 30 лет.

Впрочем, Ханна Арендт тоже внесла свою лепту в развенчание культа Холокоста. «Сионистское движение несет на себе несколько наихудших признаков немецкого национализма», – пишет она в известном письме бывшему другу Гершому Шолему, осудившему ее за книгу. В диалоге немецких эмигрантов 60-х годов «немецкий национализм», да еще его худшие черты –  могут и означать лишь одно – «нацизм». Прошло время. В 2002 году книгу Хану Арендт впервые перевели на иврит, а к берлинскому мемориалу жертвам Холокоста ведет улица Ханны Арендт. Стоит посетить этот монумент работы Петера Эйзенмана, расположеный неподалеку от Рейхстага. Больше всего мемориал памяти убитых в Европе евреев напоминает огромную каменоломню. Составленный из рядов квадратных каменных кубов, мемориал ничем не похож на многочисленные поминальные памятники войнам, разбросанные по всей Европе. Можно бродить по аллеям мемориала, сосредоточившись, однако не следует возмущаться детскому визгу. Мемориал не только располагает к игре детей, но и вынуждает взрослых искать проблеска человеческих лиц среди камня. Он отдает дань прошлому, но не через нудные невротические лекции или параноидальные воспроизведения прошедшего. Неожиданно понимаешь, что мемориал точно соответствует своему назначению, потому, что обещает неожиданные выходы, надежду и даже сюрпризы. Прошлое тем хорошо, что оно уже прошло. Гарвардский историк Чарлс Майер пишет, что в отличие от распространенного мнения – прошлое – не чужая страна и мы покидаем его навек.

***

Еврейские сатирики пока еще нуждаются в объяснениях, ищут легитимации для темы Холокоста. За пределами артистических студий никогда в этом не нуждались.

Два нищих попрошайничают рядом. Один держит плакат «Подайте бедному еврею», а другой – «Подайте ветерану войны». Люди подают ветерану, а еврей сидит с пустой тарелкой. Какой-то доброхот посоветовал ему поменять плакат, а то люди евреев не любят и даже назло готовы подать второму нищему.
«Иди, Хаим, послушай, – выкрикнул первый нищий второму. – Тут кое-кто пришел нас учить бизнесу!»

В Израиле анекдоты и шутки о Холокосте ходили всегда, но публиковать их было не принято. Интенсивная эксплуатация темы Холокоста в Израиле происходит без всякой тени юмора, а тем более сарказма. Министр иностранных дел Израиля Абба Эван пустил с трибуны ООН крылатое выражение, что границы Израиля 1967 года – «это границы Освенцима». В марте 2005 года группа ортодоксальных евреев закидала камнями съемочную группу американского фильма «Свободная зона» в Старом городе Иерусалима. Их гнев вызвали съемки целующейся уроженки Израиля, актрисы Натали Портман. Нападавшие кричали кинематографистам: «Нацисты!». «Убирайтесь в Германию, пускай Гитлер доделает свою работу!» – горланили религиозные евреи группе женщин из Движения консервативного иудаизма, пришедших помолиться возле Стены плача в Иерусалиме. Толпа во главе с раввином синагоги у Стены плача Рабиновичем бросала в женщин палки, камни и даже пакетики с дерьмом. В своем кругу религиозные ортодоксы тоже не слишком стесняются. Во время парламентских выборов в Израиле в январе 2003 года экстремисты нарисовали большую черную свастику на стене синагоги лидера ультрарелигиозного еврейства раввина Йосефа-Шалома Эльяшива, называемого последователями «законодателем поколений». Еще в середине 70-х на демонстрациях в религиозных кварталах Иерусалима израильским полицейским кричали «нацисты», а тогдашнего начальника иерусалимской полиции обзывали Гитлером.

В начале 90-х годов я работал советником еврейских организаций, налаживавших радиовещание для религиозных выходцев из мусульманских стран в Израиле. Во главе стоял известный религиозный проповедник рав Эльбаз. Мне несколько раз пришлось посетить его «лекции пробуждения», где он прямо заявлял, что Гитлер был орудием Господа для наказания европейских евреев за грехи. «Недаром, дойдя до Туниса, – вещал рав Эльбаз, – Гитлер остановился, потому что там жили евреи – «сыны праведных», сефарды».

Пылкого проповедника не смущали ни факты гибели сефардской еврейской общины Салоник в Освенциме, ни сотни вывезенных в лагеря смерти евреев Туниса. Впрочем, не смутили те же факты и израильский парламент, отклонивший законопроект о предоставлении статуса «уцелевший в Холокосте» выходцам из мусульманских стран. Израильской казне такое мероприятие показалось слишком дорогим.

Рав Эльбаз был далеко не первым. Циничное использование Холокоста систематически допускалось агитаторами сефардской партии ТАМИ во главе с Аароном Абухацирой, племянником одного из известнейших раввинов общины выходцев из Марокко. Самым скандальным был плакат «Ашке-наци – в Освенцим!», который даже пытались вывесить на какой-то художественной выставке. Все это не помешало Абухацире войти в парламент, а позже присоединиться к ЦК «Ликуда», крупнейшей ныне политической партии Израиля.

Фразу «Жаль, что Гитлер вас всех не уничтожил» в Израиле приходилось слышать часто. Правые говорили это левым, выходцы из мусульманских стран – потомкам выходцев из Европы, старожилы – новоприезжим, светские – религиозным и наоборот. Циничное манипулирование Холокостом распространено повсеместно и не является уделом какой-либо одной партии или сектора израильского общества. В 1996 году скандал вызвала русская рок-группа Auschwitz (21). Рокеры распевали на своих концертах «Смерть арабам, смерть евреям!» Ребята были готовы сделать все для саморекламы.

***

Известный израильский философ и теолог Иешаягу Лейбович полагал, что продолжающееся удержание территорий создаст в израильской армии и обществе феномен «иудо-нацизма». Лейбович считался респектабельным ученым, его охотно приглашали на лекции в школы и армию. Вырванное из контекста словечко «иудо-нацисты» стало ходовым определением в левых кругах. Израильских поселенцев на контролируемых территориях зовут в левых кругах погромщиками, их детей – «гитлерюгенд». Использование символов Холокоста в Израиле переполнило чаши терпения даже американских еврейских организации, традиционно воздерживающихся от критики израильских порядков. Национальный директор Антидиффамационной Лиги Эйбрам Фоксман направил в середине марта 2005 года письмо президенту Еврейского университета в Иерусалиме Менахему Мегидору с требованием принять меры против главы Департамента немецкой истории проф. Моше Циммермана, сравнивающего израильских солдат с нацистами. Мне приходилось слушать лекции Циммермана, отличавшиеся острым и бескомпромиссным анализом и яростной риторикой. Циммерман, преподающи немецку историю не только в Израиле, но и в крупных германских университетах. В свою очередь он заявил, что не обращает внимания на всякие обвинения, истинная причина которых – внутренние склоки в самом университете. Он же сказал, что манипуляции с Холокостом в левых кругах не идут ни в какое сравнение со злоупотреблениями памятью Холокоста правыми, особенно поселенцами.

***

Первый президент Израиля Хаим Вейцман говорил, что трудно быть президентом в стране, где есть еще 4 миллиона президентов. Несомненно, он бы сказал, что трудно быть жертвой в стране, где каждый считает себя жертвой.

Фраза Аббы Эвана о «границах Освенцима» всегда находила понимание в широких кругах израильтян. У нас любят заявлять, что отступление с территорий вызовет уничтожение Израиля и второй Холокост, что создание Палестинского государства ведет к Холокосту, что Арафат – это второй Гитлер. Впрочем, всеобщая ненависть к бывшему главе палестинской автономии даже на пике вражды никогда не достигала накала ненависти, которую израильтяне питали к покойному египетскому лидеру Гамалю Абдель Насеру. Насера тоже именовали Гитлером. За пределами произраильских еврейских кругов сравнение Насера, а тем более Арафата, с фюрером, стоящим во главе вооруженной до зубов современной армии, захватившей почти всю Европу, кажутся явным преувеличением.

В кругах израильтян не только широко ходила презрительная кличка «сабоним» – мыло, но и другие, часто антисемитские модели тоже вошли в лексикон израильского общества. На встрече ивритских интеллектуалов с первым премьер-министром Давидом Бен-Гурионом поэтесса Лия Гольдберг назвала европейских эмигрантов «жалкими, не внушающими никакой любви» (19). Историк д-р Ами Глузка, бывший военным адъютантом израильского президента, вспоминает, что накануне Шестидневной войны 1967 года в кругах старших офицеров и генералов израильской армии членов правительства презрительно называли йегудим – «евреи», противопоставляя их себе – «израильтянам». (Эшкол, дай приказ! Армия обороны Израиля и правительство на пути к Шестидневной войне 1963-1967 г. Изд. Министерства обороны Израиля, Иерусалим, 2005). Молодые израильтяне, первое поколение родившихся в Стране Израиля, – сабры презрительно относились к министра правительства, в большинстве сионистским деятелям, рожденным в Российской империи, и слово йегудим – «евреи» в их устах не значило ничего хорошего. Неудивительно, что позже, в 1996 году, один из них – генерал, позже депутат парламента и министр Рехаваам Зееви публично обозвал еврея – посла США в Израиле Мартина Индика йегудон – «жиденок». Здесь явно не имелся в виду «маленький еврей», что буквально значит это слово на иврите; не могла идти речь и о заимствовании из идиш идл, идлык – «еврейчик». Зееви намеренно использовал ивритский аналог презрительного геббельсовского Mauschel – «мой маленький жиденок». Однако в точно в таком же контексте использовал это слово основатель сионизма Теодор Герцль, написавший очерк «Mausche». Высказывание наделало много шуму, но Зееви отказался извиниться. Позже американского посла, на сей раз Дэна Курцера обзывали жиденком и религиозный депутат Кнессета Гендлер, и председатель Совета еврейских поселений Иудеи и Самарии Минц. Никто особо не протестовал против еврейского самоненавистничества. В основном сокрушались лишь о том, что это плохо выглядит и может навредить Израилю.

В 2004 году в ответ на решение правительства Ариэля Шарона эвакуировать еврейские поселения из Газы, поселенцы и правые политики широко и охотно использовали образы Холокоста в своих кампаниях протеста. Использование символики Холокоста приобрело невиданные раньше в Израиле масштабы. Поселенческие публикации сравнивали израильское правительство с юденратами – еврейским самоуправлением времен нацистской оккупации. Собственно, слово «юденрат» вошло в обиход еще в начале 90-х годов и направлено было против левого правительства Ицхака Рабина. Теперь на бывшего кумира поселенцев Ариэля Шарона надели нацистский мундир, что раньше было принято лишь в антиизраильской пропаганде. Дети и взрослые даже красовались перед телекамерами с характерными шестиконечными звездами с надписью Jude, только не желтыми, как при нацистах, а оранжевыми. Один из критиков поселенцев в ответ заявил: «Надели шестиконечные звезды перед телекамерами, будто идут в газовые камеры. Хотя на самом деле им предстоит вернуться в свою собственную страну». Все это без тени юмора.

Зато попытка пошутить на ту же тему была пресечена немедленно. Ведущий сатирической программы израильской армейской радиостанции Галей ЦАХАЛ спросил участников, чем снабдить солдат, посланных эвакуировать поселенцев. Лингвист и телекомментатор Авшалом Кор предложил дать им еврейско-немецкий словарь, ведь они «солдаты юденрата». Цензура вырезала слова Кора. Вряд ли потому, что смешными они могли показаться лишь самому Кору, представлявшему поселенцев. Его шутка отражает сознание целой общественной группы людей, видящих себя жертвой в любой ситуации. Хотя все группы израильского общества: потомки выходцев из Восточной Европы ашкеназы и выходцы из исламских стран – мизрахи, русские репатрианты и израильские арабы, религиозные и светские, старожилы и новоприбывшие, богатые и бедные – все видят себя жертвами, которым все простительно. Опрос показал, что 8 из 10 израильских школьников готовы считать себя жертвой, себя жертвами Холокоста, несмотря на то что они родились через сорок-пятьдесят лет после его окончания, причем необязательно в семьях выходцев из Европы.

***

На русском языке критика уродливых явлений «культа Холокоста» довольно редка. Из серьезных текстов стоит отметить повесть «Синдикат» Дины Рубиной. Повесть вызвала большой интерес среди израильских русскоязычных читателей и активистов еврейского движения на просторах бывшего СССР. Среди чиновников Еврейского агентства, Бюро по связям и других израильских организаций, занимающихся русскоязычным еврейством, книга Дины Рубиной вызвала откровенную ярость. Сразу после выхода книги мне удалось получить реакцию на книгу нескольких ответственных израильских чиновников, работавших в СНГ, в том числе из тех, кто послужил прототипом рубинских персонажей. Все они призывали на голову писательницы всяческие беды, грозили кулаками, обзывались и ругались на чем свет стоит, да так, что бумага даже очень либерального русского издания не стерпит. Среди читателей в России «Синдикат», однако, «не пошел». Там больше любят старые произведения Рубиной, а еврейская и израильская деятельность мало заметна широкой публике в силу своей незначительности и оторванности еврейских организаций от повседневной российской жизни.

***

Что сделает еврейская мать, когда перегорит лампочка? Она сядет и всем будет говорить: «Пускай я буду сидеть в темноте».

Вместо того чтоб дать закрутить лампочку, анекдотическая «еврейская мать» останется в темноте до тех пор, пока не найдется хоть кто-нибудь, кто будет чувствовать себя виноватым за это. Впрочем, культивация вины с целью сохранения контроля – далеко не только еврейское качество. Сагив Фридман, эстрадный актер-сатирик разговорного жанра (в Израиле и других странах этот жанр называют «стенд-ап комеди») в какой-то момент перестал рассказывать анекдоты о Холокосте в своих выступлениях. «Я рассказывал их потому, что очень легко смеяться над экстремальными ситуациями. Холокост – нечто очень экстремальное. В какой-то момент я понял, что это портит шоу. Люди возмущались, в зале разгорался спор. Сказать слово “Холокост” – это холокост для шоу. Актера Решефа Леви зрители даже закидали мусором во время спектакля. Аудитория попросту не позволяет этого делать», – говорит он. Решеф Леви подтверждает сказанное коллегой по цеху. Для него странно, что те, кто сопротивляется анекдотам о Холокосте в Израиле- это потомки выходцев из стран ислама, так называемые мизрахим. Их родители не испытали Холокоста. «Вы же там не были, – говорю я им. – Большинство марокканцев читали об этом лишь в газетах, за исключением одного-двух, побывавших в Европе на экскурсии. Сидите спокойно, говорю я им, – это внутреннее дело ашкеназов».

«Стенд-ап комеди – это связь, основанная на любви артиста и аудитории, – говорит Решеф Леви. – Если удается наладить связь, то можете шутить о чем угодно. Я сам наполовину ашкеназ и наполовину мизрахи. Я всегда восхищаюсь тем, как совестно мизрахим перед ашкеназами за это. Несмотря на дискриминацию мизрахи в Израиле, они всегда чувствуют вину перед ашкеназами за то, что семьи тех были уничтожены во время Холокоста. Это способствует жалости, которая становится силой. Ашкеназы, кстати, безжалостно эксплуатируют эту вину. Возьмите бабушку моей жены. Она приехала в Палестину из Польши в 1932 году и всю жизнь мучается, что “пропустила” Холокост, где погибла все ее семья».

Аналогичное чувство вины испытывают евреи и неевреи в Америке. Не ашкеназы как община, а официальный Израиль не стесняется эксплуатировать чувство вины не только своих граждан – выходцев из исламских стран. В Израиле привыкли считать, что уничтожение европейского еврейства во время Второй мировой войны предоставляет особые права «преследуемого народа» и разрешает многое, что люди не позволили бы себе в нормальных обстоятельствах.

В середине марта в Иерусалиме состоялась торжественная церемония открытия нового корпуса Музея памяти Холокоста «Яд ва-Шем». Созданный в 1953 году на деньги репараций из Германии, музей этот призван сохранять память евреев – жертв нацизма. По всему миру сотни миллионов долларов тратятся на подобные музеи, имеющие больше общего с музеями Ленина, чем с музейным делом. Новый корпус музея в Иерусалиме призван был доказать первенство Израиля в деле увековечивания памяти жертв, особенно перед аналогичными музеями в Вашингтоне и особенно в Берлине. И одном из интервью директор музея Авнер Шалев заявил, что отказывается от услуг профессиональных музейных коллекторов, поскольку «музей Холокоста – совершенно новый и невиданный вид экспозиции». Правда, строительство нового корпуса в Иерусалиме, стоимостью 56 миллионов долларов, обошлось без скандалов, как в Берлине, где выяснилось, что один из субподрядчиков в годы Холокоста занимался снабжением концлагерей химическими веществами. Избежали и скандала, подобного тому, что случился в Киеве, где не могли договориться, кто и за что будет отвечать. Участник нью-йоркской делегации под руководством мэра города Майка Блумберга рассказывал мне, что церемония была из рук вон плохой, что иностранных гостей лишили возможности говорить, что израильтяне речи говорили длинные и путаные, а ведущие и вовсе не подготовились: «Мы бы рассмеялись, если бы ведущий объявил нас «Соединенное королевство Америки», но нам было так холодно на мартовском иерусалимском морозе, что не до смеху. И потом… бедные израильтяне ведь так много пережили…» – говорил он.

Скандал разгорелся в другом месте, когда накануне церемонии выяснилось, что «Амха» – единственная израильская организация, предоставляющая психологическую помощь людям, пережившим Холокост, – перестала получать государственное финансирование и оказалась на грани закрытия. Государственное медицинское страхование тоже отказывается платить за помощь людям, пережившим Холокост. «Мне очень жаль, – заявил тогда председатель “Амха” Натан Дорсет, – что наше государство готово инвестировать в камни, а не в сердца людские». По данным опроса, сделанным группой демографов Иерусалимского университета под руководством профессора Серджио делла Пергола весной 2005 года для принадлежащего Джойнту Института Брукдейл, в Израиле проживает 327 тысяч человек, переживших Холокост (420 тыс., если считать жителей Средиземноморья) и 40% из них живут ниже черты бедности. Впрочем, Израиль не одинок. В Германии, где живет на социальное пособие много выходцев из бывшего СССР, переживших Холокост, на создание мемориала жертвам Холокоста в центре Берлина было израсходовано 27 миллионов евро.

Израильское Министерство финансов постоянно затягивает выплаты компенсации, положенной наследникам погибших во время Холокоста вкладчиков швейцарских банков. Еще более постыдная ситуация сложилась вокруг счетов жертв Холокоста в израильских банках. Швейцария, Германия и другие страны давно начали возвращать деньги. Зато в Израиле банки не торопились даже публиковать списки «спящих» счетов. После нескольких лет работы парламентская комиссия во главе с Колет Авиталь опубликовала резкий отчет, обвинив банки и правительство в укрывании около миллиарда долларов. Во время работы комиссии банки угрожали аудиторам судом, если те произведут слишком высокую оценку. После публикации отчета банки отказались платить, заявив, что требуют принятия закона. Поначалу министр финансов Биньямин Нетаньяху воспротивился, опасаясь, что выплаты будут слишком большими, но затем изменил свою непопулярную позицию. Закон ушел в различные комиссии, а потом еще вернется в Министерство финансов, где необходимо будет выработать правила для его осуществления. Специалисты оценивают, что на бюрократические процедуры уйдут годы. Пока же израильская полиция начала следствие по подозрению, что в данные отчетов были фальсифицированы в пользу банков. Недано обьяснения следователям давала сама председатель комиссии Колетт Авиталь.

Еще хуже положение с земельной собственностью жертв Холокоста в Израиле. После провозглашения государства эти земли перешли в собственность государственных компаний и общественных учреждений, которые позже были приватизированы. Строительные и землеустроительные компании попросту отказались передать комиссии Авиталь данные, да и государственная бюрократия не спешила. Не имея выхода, парламентская комиссия была вынуждена выделить проблему недвижимости в отдельное производство и отложить на неопределенное время. Израиль, в отличие от Швейцарии, может не опасаться сильного политического и судебного давления международных организаций.

Шутить об этом не принято. «Может быть, пришло время немного уменьшить священную ауру, окружающую Холокост? – говорит Коби Ариэль, продюсер «Камерного квинтета». – Кто знает, может быть, это поможет нам понять немного больше о нас самих и научиться более разумному поведению».

***

Русский историк Юрий Слезкин пишет в замечательном курсе новейшей еврейской истории «Еврейское столетие»

«Самой важной причиной (приемлемости евреев и Израиля в Америке) стал нацистский геноцид евреев, верней сам характер нацисткой идеологии. Определяя евреев источником всего мирового несовершенства и несправедливости, нацисты сформулировали простое решение проблемы мирового зла. Еще до нацистов гуманизм выдвинул идею зла в человеческом облике. Национализм предложил совершенную симметрию этнического характера ада, рая и чистилища, а современное научное сознание придало ясный моральный смысл расовому апокалипсису».
Действительно, нацизм как идеология вовсе не был чужд западной «культуре». какой она сложилась к тому времени – со своим культом Человека, национализмом и культом науки. Вся нацистская идеология была построена на знакомом теологическом фундаменте так называемой иудео-христианской культуры. Единственно, вместо верующих и неверующих, ад, рай и чистилище наполняли по национальному, расовому и генетическому признаку.
Нацисты проиграли войну своему мессианскому близнецу и мстителю Советскому Союзу, однако выиграли битву за идею, – продолжает Слезкин, – Нацистская программа была отвергнута, однако их преклонение перед этнической идеей и их сосредоточенность на демонологии были заимствованы повсеместно. Наиболее фундаментально Вторая мировая война изменила мир тем, что породила новую мораль, где абсолютное зло абсолютизировалось в самих нацистах. Создавая в своей космогонии идею дьявола, нацисты способствовали осмыслению и консолидации того самого мира, который они стремились уничтожить. Впервые после отделения европейских государств от церкви, Западный мир воспринял идею трансцендентального непознаваемого мира. Возможно, Бог был мертв, но Царь тьмы в своей узнаваемой черной униформе предстал на всеобщее обозрение. Нацисты были людьми, как и требовалось гуманистической идеей; они имели национальность, как и требовалось идеей националистической (не то, что все немцы были добровольными палачами, а то, что нацистские преступления имели национальность и Германия приняла на себя ответственность за нацистские преступления); и еще они было последовательно методически научны в своей жестокости, что позволило создать постоянную связь между научным сознанием и кошмаром всеобщего насилия. Лишь вопросом времени было, чтоб основная жертва нацистов превратилась в универсальную мировую жертву. Из избранного народа еврейского Бога евреи превратились в избранный народ нацистов. И превратившись в избранный народ нацистов, они стали избранным народом всего послевоенного Западного мира. Холокост стал мерилом всех преступлений и антисемитизм стал единственной непростительной формой этнической вражды в общественной жизни Запада. Ни одна из форм национальной вражды, хроническая или насильственная не имеют для себя особого термина, за исключением расизма, хоть и сравнимого, не связанного с отдельным народом, как антисемитизм. В то же время и по тем же причинам, Израиль стал страной, для которой общий стандарт неприменим».

Не случайно, заявлениями, типа «Гитлер победил» бросаются и религиозные проповедники, призывающие людей в лоно религии, и израильские политики, грозящие Холокостом при всяком удобном случае, и еврейские сатирики, позволяющие себе многое, что в других странах автоматически неприемлемо и считается антисемитизмом.

***

«Кетчуп – это Освенцим помидоров!» – заявляет председатель Союза производителей помидоров в долине Иордана в ходе бурной демонстрации фермеров возле Кнессета в Иерусалиме. Фермеры, выращивающие помидоры, требуют увеличить минимальную норму помидоров, установленную для производства кетчупа. После демонстрации председатель союза вынужден объяснить свои заявления.
– Во-первых, я не сравнивал Освенцим с кетчупом. Я только сказал, что как Холокост, что значит… в смысле, чтоб понятней было, какая катастрофа. Во-вторых, я внук жертв Холокоста, так что невероятно, чтоб я принижал значение Холокоста. И в-третьих, если кто-то имеет право принизить размеры Холокоста, так это я – внук жертв Холокоста. Однако я не сравниваю, вовсе не сравниваю. Это было ужасно, Холокост – это абсолютно ужасно! Как можно сравнивать что-то с Холокостом?! И потом, почему это меня атакуют? Это что, гестапо здесь?
Ури Вейль «Черная страница», газета «Хаир».

Ури Вейль объясняет:

– Больше, чем любая иная тема, Холокост вырастет до нежелательных и непропорциональных размеров. Здесь нет самокритики. Кто-нибудь скажет «Холокост» – и все должны замолчать. Создается рефлекс, заставляющий человеческое сознание застыть в тот самый момент, когда слово будет произнесено. Так затыкают рот любой критике индустрии Холокоста: безвкусных экскурсий, спекуляции правых политиков на болезненности восприятия темы Холокоста; «Отеля Освенцим», построенного в Польше …

Словосочетание «индустрия Холокоста» многими воспринимается как антисемитское. Вероятно, по-русски так и есть. В русском языке слово «индустрия» вызывает ассоциацию с дымящими заводами, гудящими пароходами, тяжелой промышленностью, которая производит что-то искусственное, в данном случае истории про Холокост. В английском языке слово «индустрия» обозначает просто отрасль. Американские газеты последнего времени полны сообщениями о скандалах в страховой индустрии. Летом 2004 года «Нью-Йорк Таймс» писала к 100-летию выдающегося балетмейстера Джорджа Баланчина о его вкладе в балетную индустрию. «Твой муж, – говорит герой фильма Стенли Крамера “Это безумный, безумный, безумный мир” полицейский капитан Салтпэпэр в незабываемом исполнении великого комика Трейси Спенсера, собираясь оставить жену и сбежать с крадеными деньгами, – самый хитрый парень в правоохранительной индустрии».

Абба Эван запустил в оборот и другое крылатое выражение: «Нет бизнеса более выгодного, чем Холокост». Современная еврейская общественная активность стоит на трех китах: поддержка Израиля, борьба с антисемитизмом и культ Холокоста. Многие исследователи видят в Холокосте современную светскую религию евреев. Так или иначе, но в культе, как и в религии самой по себе, нет ничего дурного. Любая деятельность в современном мире нуждается в средствах, и любой культ живет продажей своих предметов и мероприятий – будь то религиозные иконы, джинсы или предметы, связанные с Элвисом Пресли.

И все же словосочетание «индустрия Холокоста» вызывает раздражение в еврейских кругах из-за книги с таким названием, написанной сыном уцелевших в Варшавском гетто доктором Норманом Финкельстейном. В своей «Индустрии Холокоста» он собрал большую коллекцию случаев уродливых манипуляций памятью Холокоста. Если бы только это… Но книга еще полна резкой критики многих влиятельных деятелей еврейского мира. Позже Финкельстейн занялся палестинской темой и специализируется на разоблачении различных фальсификаций и искажений фактов, к которым порой прибегают защитники Израиля. В 2003 году он доказал, что нашумевшая книга профессора Алана Дершовица «В защиту Израиля» содержит искаженные данные о числе палестинских беженцев в 1948 году и ссылки на источники, считающиеся в научных кругах плагиатом или фальшивкой. Такая деятельность тоже не добавила Финкельстейну друзей. Накал страстей вокруг книги затмил очень интересные наблюдения о коммерциализации и культе Холокоста, грозящем подменить в современном еврейском мире традиционные ценности. И все же книга его продается в респектабельных еврейских книжных магазинах, включена в академические программы многих университетов. Книга Питера Новика «Холокост в американской жизни», которая содержит значительно более резкий и нелицеприятный, а самое главное – объемный и содержательный анализ «индустрии Холокоста», не вызвала в еврейских кругах резкой реакции, хотя и энтузиазма тоже.

***

– В момент, когда вы над чем-нибудь смеетесь, вы приближаете объект смеха к себе, делаете его близким, потому что лишь секунду назад вы над ним смеялись, – говорит Решеф Леви. – Как раз это люди боятся делать с памятью Холокоста. Потому что если память о Холокосте приближается к нашим повседневным делам, мы можем заключить, что некоторые наши представления неверны, и это грозит потерей почвы под ногами всего нашего государства. … Дело в том, – заключает Леви, – что, подрывая Холокост, вы также подрываете существование Государства Израиль.

Возможно, все так и есть, хотя до сих пор подрывали государства, режимы или общественное устройство не юмор и сатира, а их объекты – отрицательные явления и процессы, происходящие в самом обществе. Государство Израиль доказало свою устойчивость и жизнеспособность наряду с высоким уровнем критики и самокритики. Хотя 90 процентов анекдотов о Холокосте не блистают остроумием, остается еще 10 процентов, что немало. В эти 10 процентов входят и Сара Сильверман, и Джейсон Сафт, один из основателей электронного журнала Jewcy и шоу в нью-йоркском театре «Арс Нова», и Марк Ленарт из шоу «Вне телевизора», и Джон Нойман – профессор философии Нью-Йоркского университета и один из редакторов еврейского молодежного журнала Heeb Magazine, атакующего традиционные стереотипы и шокирующего еврейскую публику. Нойман исследует корни еврейского юмора. Отталкиваясь от фрейдистской теории о том, что еврейский юмор всегда направлен на самого себя, чтоб предвосхитить пренебрежение и насмешки со стороны других, внешнего мира, он задается вопросом «Остается ли еврей смешным?». Нойман исследует анекдоты о Холокосте. Он говорит: «Еврейский юмор больше нельзя сводить лишь к юмору аутсайдера». Разумеется, с таким далеко не все согласны. Директор Антидиффамационной Лиги Эйб Фоксман назвал в середине 2004 г. публикации Heeb антисемитскими.

–    Пускай дядя Эйб говорит такое почаще, – отреагировали в журнале.

Чего им боятся? Ведь среди их спонсоров не только кинорежиссер Стивен Спильберг, охотно жертвующий миллионы на поддержку еврейской культуры вне рамок «профессиональной» еврейской деятельности, но и президент Всемирного еврейского конгресса Эдгар Бронфман.

***

Во время подготовки моего интервью в программе Якова Агмона «Личные вопросы» на радиостанции Армии обороны Израиля я разговорился с продюсером по поводу еврейского юмора. Молодой и очень эрудированный парень (9) в ответ на мое замечание про еврейский юмор сказал мне: «То, что ты зовешь еврейским юмором, – это юмор гетто. В Израиле рождается свой юмор, который и будет еврейским». Вероятно, так и есть. Хотя восторги первых сионистов, «сбрасывавших с колесницы истории» пережитки 2000 лет еврейского изгнания уже изжиты. Израильские сатира и юмор – претерпели огромную эволюцию от холодной европейской чапековской сатиры Эфраима Кишона, через неприхотливые шутки  Дори Бен Зеева; общественный сарказм  Ханоха Левина и совершивших целую революцию не только в израильской эстраде, но и в языке Нисима Алони и группы «Бледный следопыт»; к радио-анекдотам в воскресный полдень Диди Менуси и Габи Амрани; к незабываемому дуэту Мони Мошонова и Шломо Бар-Абы; к Гиди Гову; к неприхотливому армейскому юмору с глубочайшим подтекстом ранних Эреза Таля и Кобо Мейдана; раскатистый смех теле-шоу «Только в Израиле», клоунаду Эли Яцпана; тонкую сатиру «Камерного квинтета» и Натана Захави; к молодым талантам – Ади Ашкенази и Гилю Копачу. Есть еще целый спектр этнического юмора – марокканского, идишистского, хасидского, иерусалимского, а в последнее время и сексуальных меньшинств. На сцену уверено выходят арабские юмористы, шутки и сатира больше всего похожа на старый еврейский «юмор аутсайдера». Несомненно, что еврейский и тем более израильский юмор способны зарезать любую священную корову и будут готовы эксплуатировать любые общественные страхи и табу.

Израильский психолог Амос Пелед полагает, что даже израильский лозунг «нам некуда отсюда уйти» предполагает бессознательное продолжение «в Европе и везде нас ждут нацисты, чтоб всех уничтожить». Он считает, что массовому сознанию израильтян предстоит жестокое испытание, когда придется жить в мире, где память о Холокосте ослабевает. Другие видят здесь выход, освобождение.

– Даже если паранойя обоснована, все равно невозможно существовать на параноидальной мотивации, – говорит Гиль Копач, – Если мы действительно хотим быть поколением свободных евреев, о котором мечтали Герцль и Бен-Гурионто, то мы должны понять основу нашей общественной паранойи. Основа нашей паранойи в нашем общем и глубоком чувстве, что немцы подымаются по лестнице и в любую минуту уведут нас на расстрел».

С Гилем Копачем, очевидно, согласен и глава правительства Израиля Ариэль Шарон. На церемонии по случаю Дня памяти Холокоста 4-го мая 2005 года он сказал «Они больше никогда не застанут нас неподготовленными».

Карл Маркс учил, что история повторяется, сначала в виде трагедии, затем в виде фарса. Так что если Холокост и может повториться, то лишь в виде комедии.

Все же, набравшись нахальства, я рассказал вынесенный в начало анекдот о Хаиме и Саре, собравшихся покушаться на Гитлера, своему отцу, пережившему Холокост. Папа улыбнулся. Оказывается, он слышал этот анекдот еще в 50-е годы, когда соль была в другом. Тогда смеялись над самой возможностью еврейского терроризма.

Примечания и ссылки:

1.      Тр. Танит (22а)2.      Кн. Бытие 18:133.      Кн. Исход, 3:64.      Милосердный идиш.5.      Rabbi Anson Laytner Arguing with God: The Jewish tradition NY Jason Aronson 19906.      В исполнении Рами Хаубергера, сыгравший, кстати, Иосифа Блау в фильме «Список Шиндлера»7.      Der Untergang, 20048.      Доклад был передан русским историком Львом Незнанским английскому писателю Дэйвиду Ирвингу еще в 1963 г.9.      Передача Шээлот ишийот 17.06.2000.К сожалению, я запомнил лишь личное имя Асаф.10.   Борис Соколов «Тайны Второй мировой» М.: Вече, 2001; Константин Руднев «Живые подушки» Орган Всеукраинской ассоциации евреев — бывших узников гетто и нацистских концлагерей «Память Катастрофы» № 7 февраль 2004 г.11.   Председатель комиссии по иностранным делам и безопасности Ювал Штайниц. —  «Хаарец», 26.11.0312.   В приложении «Зман Тель-Авив»13.   Anybody else (2003)14.   В исполнении Сары-Джессики Паркер, прославившейся в телесериале «Секс в большом городе» (Sex in the City). Я писал в статье «Секс и Еврейский Город» http://www.lebed.com/2004/art3670.htm15.   Я писал об этом в статье «Некошерный Тевье и еврейская Бетти Буп» http://www.jew.spb.ru/ami/A324/A324-051.html16.   Цит. покнигеПитераНовика «Холокоствамериканскойжизни» The Holocaust in American Life by Peter Novick, Houghton Mifflin Co. 199917.   Обнажение ивр.18.   Анка Групиньска. Вокруг да около. Разговоры с бойцами Варшавского гетто. Anka Grupinska Ciągłe po kołe, Rozmowy z Żołnierzami Getta Warszawskiego Warszawa, Twój Styl, 2000) ОкультесмертииокнигеГрупиньскойяписалвстатье «Вокругдаоколомифовогетто» http://www.isratop.com/ShowPrintFull.asp?id=58

19.  Позже группа сменила имя на созвучное Ausweis («пропуск» — нем.)

20.   Когда материал уже был подготовлен, руководитель PETA Ингрид Ньюкирк выразил сожаление, что недооценил в кампании эмоциональный ущерб от использования образов Холокоста, особенно, когда от слов перешли к фотографиям изнеможенных заключенных с торчащими ребрами и лабораторных животных  (Israel Insider, 5мая 2005)21.   Цит. по книге Elvis in Jerusalem by Tom Segev, Henry Holt and Co NY)22.   Как это сделал ведущий Алекс Ански.23.   The Case for Israel by Alan Dershowitz

24.   Is America Ready for Sarah Silverman?(Готова ли Америка принять Сару Сильверман?) byDavidThrope, Forward 3.01.2003   

https://lamerkhav.wordpress.com/%D1%85%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%...