Становится всё более очевидным, что успешное завершение СВО, превратившейся, фактически, во всеобъемлющее противоборство России с коллективным Западом, не только необходимое условие обеспечения национальной безопасности и реального суверенитета страны, но, более того, — без этого успеха под угрозу может быть поставлено само существование российской государственности и тысячелетней Российской цивилизации.

Тот факт, что Россия столкнулась с вызовом цивилизационного масштаба, безусловно требует адекватной реакции, то есть, такого ответа, который включал бы меры не только военной и экономической, но и культурно-цивилизационной защиты. А эта последняя, очевидно, невозможна при отсутствии национально-государственной идеологии. Это принципиально важное обстоятельство начинает осознаваться обществом, прежде всего, здоровой патриотической частью его политического класса. Показательно в этом отношении выступление на недавнем Петербургском Юридическом форуме главы Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина, который сказал, что «СВО показала, что идёт борьба идеологий» и что, в принципе, «глобальная политическая борьба в современном мире — это противоборство в сфере идеологий».

И действительно, войну современного типа не зря называют гибридной. Она ведётся не только и не столько за территорию и ресурсы, сколько за умы. Не только пушками и танками, но и посредством информационного и идеологического воздействия. Причём результативность такого воздействия не надо преуменьшать, в информационном обществе оно, по определению, играет если не ведущую, то одну из главных ролей, и если носит деструктивный характер, то представляет собой одну из главных угроз для национальной безопасности любого государства. Дело в том, что между идеологией и национальной безопасностью существует прямая взаимосвязь, — вторая не может быть обеспечена без первой. Ведь, что такое национальная безопасность? По сути, без псевдоучёной зауми говоря, национальная безопасность заключается в обеспечении национальных интересов. Национальные же интересы, по определению, состоят в сохранении приумножении и развитии национальных ценностей. Соответственно, определение национальных ценностей/целей является необходимой точкой отсчёта для построения системы обеспечения национальной безопасности. А национальные ценности могут и должны быть определены и обоснованы только в рамках национально-государственной идеологии. Такова закономерная взаимосвязь идеологии и безопасности в любом суверенном государстве.

И для российского политического класса сегодня жизненно важно отказаться, наконец-то, от иллюзии, что логику этой закономерности можно игнорировать. А любителям поговорить об «экономике как основе» национальной безопасности, надо напомнить судьбу СССР, «перестройка» которого неслучайно начиналась с нового мышления, исподволь подменявшего советскую идеологию. И как только последняя была дискредитирована, распалась и «новая историческая общность людей — советский народ», его национальные интересы превратились в совершенную абстракцию, их стало некому и незачем защищать, и советское государство, обладавшее вторым в мире экономическим и военным потенциалом, перестало существовать. И никакие «взаимовыгодные хозяйственные связи» не помогли.

Это же логика говорит и том, что государство без идеологии не может обладать полноценным суверенитетом. Фундамент суверенитета вообще, — это собственная система ценностей, и, по существу, суверенитетом обладает только тот, кто хранит свою истину и верит в свои идеалы, кто сам решает, — что такое хорошо и что такое плохо. Только на этой основе государство может проводить действительно самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Поэтому совершенно справедливы слова российского Президента о том, что «запрос на суверенитет формируется в сфере образования и культуры» и «образование важнейший фактор» формирования суверенитета. Это и не может быть иначе, поскольку всякая свобода, независимость вообще, начинается с духовной самостоятельности. В применении к государству, эта самостоятельность как раз и формируется-фиксируется посредством разработки собственной национально-государственной идеологии.

Для РФ сегодня эта задача является едва ли не столь же важной, как и наращивание военного производства. И не только потому, что каждый боец на передовой должен иметь как необходимое вооружение и снаряжение, так и ясное представление о том, за что и против чего он сражается. Но и потому, что в цивилизационном противостоянии в принципе невозможно победить, заимствуя чужие и чуждые ценности. Реальное противоборство с глобалистами требует, очевидно, последовательного отказа от глобалистских идей и ценностей, неучастия в пропагандирующих-навязывающих эти идеи и ценности международных организациях, проектах и «инициативах». И, конечно, глобалистской неолиберальной идеологии должна быть системным образом противопоставлена адекватная современным вызовам российская национально-государственная идеология.

Для того, чтобы решение этой задачи стало возможным, необходимо признать, во-первых, что на сегодняшний день такой идеологии нет, а попытки реанимировать отдельные элементы советского идеологического нарратива ущербны по сути своей и обречены на провал. И, во-вторых, признать, что РФ, тем не менее, отнюдь не «деидеологизированное» государство. Таковое, собственно и невозможно, поскольку идеология вообще, — это основа мировоззрения и средство формирования в обществе определённой иерархии ценностей/целей на основе которой регулируются взаимоотношения между людьми. Государство и общество без идеологии — это то же самое, что общество и человек без мировоззрения, то есть фикция, кажимость. То или иное мировоззрение есть в любом обществе и у каждого человека. (Во всяком случае, пока его не превратили в животное или не заменили его сознание и разум искусственным «интеллектом».) И никакие статьи Конституции не могут отменить этого кардинального факта социальной жизни.

И в РФ, несмотря на все декларации о «деидеологизации», начиная с 90-х и практически до начала СВО, господствовала либеральная идеология. Её ключевые ценности были провозглашены в Преамбуле, начинающейся с ритуальных заклинаний о принадлежности к «международному сообществу» и закреплены (повторенье — мать ученья) в статье 2 Российской Конституции. Но дело, конечно, не только в конституционных нормах, идеология определяется не только ими. Она не просто совокупность отвлечённых принципов и абстрактных ценностей, практически не влияющих на реальную повседневную жизнь обычного, далёкого от политики человека. В действительности, либеральная идеология пронизывает всю жизнь современного общества.

Когда не «торопятся создавать семью», а хотят «пожить для себя», — это идеология. Когда футболист или «блогерша», получают в тысячу раз больше офицера, инженера или учителя, — это идеология. Когда по телевизору «крутят» бесконечные телесериалы (неважно о чём), развлекательные и спортивные передачи, отвлекающие от проблем и приковывающие к «голубому экрану», — это идеология. Когда в моде у женщин грубые мужские башмаки, сумки-торбы, бесформенная, нарочито лишенная изящности и каких-либо намёков на женственность, одежда, вроде растянутых свитеров «оверсайз» и пальто типа мешок — это идеология. Как и «унисекси» мода на незаправленную, дырявую, а то и прямо клоунскую одежду и неопрятный, «расхристанный», как это когда-то называлось по-русски, внешний вид. Когда в школе учат, что «человек произошёл от обезьяны», и «наука доказала, что Бога нет», а за парту с вашим ребёнком садят «особенного», ­- это тоже идеология. Когда объявляют «пандемию», принуждают делать прививки и переводят на «дистанционное обучение» — это идеология. «Климатическая повестка», «зелёная экономика», вся эта «борьба за экологию» от «имени Греты Тунберг» — это идеология. Когда психически больного объявляют нормальным и выпускают на улицу, несмотря на то, что он может представлять угрозу для окружающих — это тоже идеология. И когда убийцу или насильника осуждают на 5−7 лет и выпускают через 3−4 года, — это идеология.

Все вышеперечисленные «прелести», не говоря уже об откровенно идеологических спецпроектах вроде шоу-бизнеса, «современного искусства» или школьного «секс-просвета», — суть результат победного шествия Либерализма по современной цивилизации. Прикрываются они красивыми словами про равноправие, свободу, гуманность. Вот только на практике, либеральная «гуманность» слишком часто оборачивается безнаказанностью преступника и беззащитностью жертвы, «свобода», — распущенностью и хамством, а «равноправие», — подавлением как мужского, так и женского начала, феминизацией мужчин и маскулинизацией женщин. Фальшь, ложность и лживость либеральных «гуманности» и «равноправия» легко можно видеть на примере агрессивно насаждаемого сейчас «инклюзивного обучения», которое попирает не только здравый смысл, но и все законы психологии и педагогики, и разрушает саму возможность обучения, являясь, по сути, издевательством, как над обычными детьми, так и (в особенности) над «особенными», которые, силу своей особенности, нуждаются именно в особенном внимании, и в соответствующей среде обучения. А если говорить о либеральной «охране природы», то её явный политико-идеологический «подтекст» как раз и дал более чем достаточные основания для только что принятого «свежего» (и освежающего) решения российской прокуратуры о нежелательности деятельности организации «Greenpeace» в РФ.

Подобные решения, избавляющие российское общество от организаций­-проводников либеральной идеологии, безусловно оздоровляют его. И это оздоровление должно быть продолжено. Разлагающая атмосфера либерализма, настраивающая не на готовность к труду и обороне, а исключительно на потребление — не лучший фон для консолидации и, тем более, мобилизации общества. А без них решающий успех в СВО вряд ли возможен. Поэтому освобождение России от либерализма сегодня есть жизненная необходимость, одно из главных условий Победы и обретения дальнейших перспектив развития Российской цивилизации.

Весной прошлого года, когда Россия только начала военную операцию на Украине, некоторые военные эксперты уверяли российских граждан в том, что Запад не будет передавать Киеву новые вооружения, поскольку они могут стать трофеями российской армии. Например, часто раздающий комментарии различным российским СМИ военный эксперт Алексей Леонков летом прошлого года уверял, что
Реальность, разумеется, оказалась совершенно иной. И вот Украине передали и современные танки, и РСЗО HIMARS, и крылатые ракеты Storm Shadow («Тень бури»), которые наносят удары по Луганску, и ЗРК Patriot, об «ужасных последствиях» для Запада, после передачи которого, писал зам. председателя Совбеза Дмитрий Медведев. Эксперты и политики много говорили о «красных линиях» и жёстких реакциях, однако в реальности все «красные линии» оказались не более чем риторическим приёмом. И на Западе уже давно это поняли (об этом, в частности, я писал в материале «Все красные линии России оказались блефом»).

Сейчас военные эксперты рассказывают о том, что «если Запад передаст Киеву F-16, это станет объявлением войны России», однако цена подобных заявлений, как показывает практика, крайне невысока. В данном материале мы порассуждаем о том, как ВСУ выбирали цели для крылатых ракет Storm Shadow, как данные ракеты способны повлиять на военный конфликт, и какое ещё современное оружие может получить Киев в ближайшее время.

Удары по «центрам принятия решений» в Луганске

В недавно опубликованном материале «Storm Shadow: что дальше, к чему готовиться?» коллеги справедливо отметили, что Луганск стал полигоном для испытаний крылатых ракет «Тень бури», и данные удары являлись фактически пристрелкой, а далее цели будут выбираться тщательно. Однако здесь всё же стоит сделать немаловажное уточнение – цели и так выбирались достаточно тщательно. Об ударах по случайным гражданским объектам речи не шло.
Сначала, 12 мая, были нанесены удары в район предприятия Poly-Pack («Полипак»), расположенного на территории бывшего сотого завода (Луганский машиностроительный завод – 100), на следующий день, 13 мая, удар был нанесён в старое здание Луганской академии внутренних дел (ЛАВД), а 15 мая – по бывшему авиационному училищу штурманов (ВВАУШ). Для местных жителей не является секретом, что данные объекты уже давно используются под военные нужды – в частности, в бывшем училище ЛАВД уже много лет дислоцируются военнослужащие.

Более того, на Google-картах (соответствующие скриншоты сделал Telegram-канал «Рыбарь») видно, что на территории ЛАВД располагалось скопление военной техники. Достаточно часто после прилётов в приступе паранойи граждане начинают искать «наводчиков», однако украинским военным здесь не нужны были какие-то информаторы среди местных жителей. Удары наносились по всем известным объектам, которые ни для кого не являлись тайными.
Удары высокоточным оружием в эти дни наносились не только по объектам в Луганске. Как отмечает боец Народной милиции ЛНР (ныне 2-й гвардейский армейский корпус) Андрей Морозов, был также нанесён удар по ППУ 1-й омсбр под Авдеевкой, причём в тот самый момент, когда там было корпусное начальство, но по счастливой случайности никто не погиб. То есть имели место атаки на пункты управления, на «центры принятия решений» местного значения.

Самое интересное – как на данные удары решили ответить власти ЛНР. Врио главы ЛНР Леонид Пасечник после удара по зданию бывшего ЛАВД решил вновь запретить мобильный интернет в республике (его в Луганске только недавно вернули, до этого он был отключён). Данное решение никак не способно повлиять на ситуацию, поскольку ракеты Storm Shadow наводятся по GPS и координаты вбиваются в них заранее, и то, что после отключения мобильного интернета был нанесён очередной ракетный удар по Луганску (по ВВАУШ, 15 мая, мобильный интернет был отключён 13 мая), является тому прямым подтверждением.

Данная реакция местных властей напоминает рефлекторную реакцию инфузории-туфельки на раздражители, которая при столкновении с препятствием отскакивает и некоторое время «раскачивается» взад-вперёд – создаётся впечатление, что в ЛНР просто хотели продемонстрировать какой-то ответ на происшествие и сделали это.

В целом, следует отметить, что удары наносились именно по военным объектам, ибо если бы украинские войска захотели уничтожить Дом правительства или здание МГБ в центре Луганска, они бы сделали это, по всей видимости, без особых проблем, так как средства ПВО никак не среагировали на крылатые ракеты Storm Shadow. Более того, ракеты-обманки ADM-160B, которые использовались при атаке на Луганск 12 мая, долетели до цели и врезались в здание, а уже после упали и разбились, что говорит о том, что ПВО не среагировало и на них.

Судя по всему, «Тень бури» представляют серьёзную угрозу для наших войск, поскольку являются сложной целью для ПВО и способны поражать объекты на глубину до 250 километров (а ракеты, которые стоят на вооружении у Великобритании и Франции – до 500 километров). То есть ракеты Storm Shadow являются более опасным оружием, чем РСЗО HIMARS. Правда, неизвестно, какое количество этих ракет получила Украина и как они будут их применять в дальнейшем.

За Storm Shadow последуют самолёты F-16?

Становится очевидным, что никаких «красных линий» в поставках Киеву Западом вооружений нет – если западные страны по каким-либо причинам не передают Украине те или иные вооружения, то не потому, что боятся реакции со стороны российского руководства, а потому что хотят, чтобы конфликт был более управляемым. В материале «Жёсткого ответа за украинскую атаку на Кремль не будет» я уже указывал, что военный конфликт на Украине «модерируется» глобальными игроками (с креном в пользу украинских марионеток), которые устанавливают некие негласные правила, которые политические игроки должны соблюдать.

В последние дни в СМИ всё больше муссируется тема возможной передаче Украине истребителей F-16. В частности, газета Politico сообщала, что Минобороны США не против передачи истребителей F-16 Украине, а CNN со ссылкой на источники пишет, что администрация США не будет возражать против передачи третьими странами данных американских истребителей.

А судя по появившимся сообщениям о том, что Великобритания, Франция и Нидерланды создадут «коалицию истребителей» по закупке F-16 для Украины, существует немалая вероятность того, что передача всё же состоится, и вопрос, вероятно, лишь в сроках передачи и в количестве самолётов, которые Украина сможет получить.

Кроме этого, недавно в американском сенате стал обсуждаться вопрос передачи Украине ПВО «Железный купол». В частности, глава Командования космической и противоракетной обороной армии США генерал-лейтенант Дэниел Карблер на слушаниях в сенате заявил, что у американцев есть система «Железный купол», готовая к развертыванию, и её могут передать Украине в случае запроса.

Однако на данный момент такой вариант развития событий выглядит сомнительным, поскольку для отправки данной системы ПВО на Украину требуется согласие Израиля, а он его пока не даёт. Но по мере затягивания военного конфликта на Украине вероятность передачи «Железного купола» будет увеличиваться.

Как в связи с этим может в дальнейшем развиваться военная операция на Украине?

Что дальше? (вместо выводов)

Недавно газета Politico опубликовала материал о том, что власти США обсуждают перспективу заморозки военного конфликта на Украине на долгие годы.
— говорится в публикации Politico.

Границы эти, скорее всего, будут определяться по результатам летнего наступления/контрнаступления ВСУ, которое весной так и не состоялось. Этот сценарий в принципе укладывается в то развитие событий, что автор обозначил в материале «Украинское контрнаступление станет маркером будущего СВО» – в случае если украинское контрнаступление закончится провалом и не приведёт к существенным изменениям линии фронта, конфликт, вероятно, заморозят. В случае если противнику удастся добиться каких-то ощутимых результатов, то давление на Россию усилится, а заморозки не произойдёт (либо если она и произойдёт, то будет крайне непродолжительной).

Таким образом, ситуация, которая будет происходить в зоне военной операции летом, по всей видимости, и предопределит дальнейшее развитие событий.
Автор: Виктор Бирюков (Луганск) https://topwar.ru/217438-krasnyh-linij-net-vsled-za-krylatymi-raketami-storm-shadow-ukraine-peredadut-samolety-f16.html