Разгром турецкого флота в Очаковском сражении
230 лет назад, 17 – 18 июня 1788 года, русская Лиманская флотилия разгромила турецкую эскадру в Очаковском сражении.
Предыстория
Условия Кучук-Кайнарджийского мира, заключенного в 1774 году, особенно присоединение к России Крымского полуострова, Тамани и Кубани в 1783 году, не устраивало Порту. Кроме того, в 1783 году был заключён договор о покровительстве и верховной власти Российской империи с объединённым грузинским царством Картли-Кахети (Картлийско-Кахетинским царством, Восточная Грузия), согласно которому Восточная Грузия перешла под протекторат России. Договор резко ослабил позиции Персии и Турции в Закавказье, формально уничтожив их притязания на Восточную Грузию.
Османская империя жаждала реванша и открыто готовилась к войне. В предвоенный период турки через своих агентов пытались вызвать восстания в Крыму и на Кубани, стесняли нашу торговлю. Также османы стали организовывать систематические набеги на земли грузинского царя. Кроме того, Порту к войне с Россией подталкивали Англия, Пруссия и Франция, которые не желали усиления русских позиций в регионе. Османы стремились использовать ещё оставшееся у них превосходство на море, пока Россия не построила сильный морской флот на Чёрном море.
Россия всячески старалась укрепиться в Причерноморье и усилить свои южные границы. Для этого в 1780-е годы началось строительство флота на Чёрном море и приморских крепостей, верфей. В 1778 г. был основан Херсон — первая кораблестроительная база Черноморского флота, а в 1783 г. началось, строительство Севастополя, ставшего главной базой флота на Черном море. В 1785 г. Петербург утвердил первый корабельный штат Черноморского флота, согласно которому он должен был иметь 12 80- и 66-пушечных линейных кораблей, 20 больших фрегатов (от 22 до 50 пушек) и 23 мелких судна с общим числом экипажа в 13 500 человек. Одновременно с этим было принято решение подчинить Черноморский флот с его адмиралтействами и портами на Черном и Азовском морях губернатору Астраханской, Азовской и Новороссийской губерний князю Г. А. Потемкину. Потемкин как крупный государственный деятель и главнокомандующий вооруженными силами России на юге сделал много полезного для строительства Черноморского флота. Приблизив к себе опытных моряков, и прежде всего Ф. Ф. Ушакова, Потемкин проявил себя в деле управления Черноморским флотом как разумный политик, понимавший главное назначение военно-морских сил, и со своей стороны делал всё, чтобы создать на Черном море сильный военный флот, способный противостоять турецкому флоту.
Однако, несмотря на огромные усилия, России не удалось к началу войны с Турецкой империей реализовать намеченную программу судостроения и довести Черноморский флот до установленного штатного корабельного состава: он вступил в войну, имея 5 линейных кораблей, 19 фрегатов и несколько десятков более мелких парусных и гребных судов. Эти корабли были сведены в корабельную эскадру, базировавшуюся на Севастополь, и Лиманскую (Днепровскую) флотилию, находившуюся в Херсоне. Во главе корабельной эскадры, состоявшей из линейных кораблей и фрегатов, был поставлен контр-адмирал М. И. Войнович — человек слабовольный, нерешительный и недостаточно подготовленный в вопросах военно-морского дела. Но при нём был решительный и умелый командир, капитан бригадирского ранга Ушаков, назначенный командующим авангардом Севастопольской эскадры, что спасло ситуацию. Нашими морскими силами в Днепровском лимане командовал начальник Черноморского флота и портов контр-адмирал Н. С. Мордвинов, человек нерешительный, западник-англоман. Мордвинов был неплохим управленцем, но слабым флотоводцем, заслужив у А. В. Суворова ироническое прозвище «академика».
Императрица Екатерина Вторая, сознавая слабость Черноморского флота и желая выиграть время, необходимое для его усиления, пыталась оттянуть время начала войны. Петербург передавал в Константинополь протесты по поводу враждебных действий, Порта в основном их игнорировала. Перед самым началом войны Екатерина писала Потемкину: «Весьма нужно протянуть два года, а то война прервет построение флота». Но в Константинополе также хорошо понимали это и спешили начать военные действия.
В 1787 году Россия заключила союз с Австрией. Русский посланник в Константинополе Я. И. Булгаков передал Порте требования России: 1) чтобы османы не нарушали границы царя грузинского, как подданного Российской империи; 2) чтобы беглые русские не оставлялись в Очакове, а отсылались за Дунай; 3) чтобы кубанцы не нападали на границы России. Нота Булгакова не имела успеха, а Порта, со своей стороны, требовала, чтобы Россия вовсе отказалось от Грузии, уступила Турции солёные озёра около Кинбурна и предоставила Константинополю право иметь своих консулов в российских городах, в особенности же в Крыму и т. д. Не дождавшись положительного, Порта предъявила новое требование — отказаться от Крыма и возвратить его Турции. Когда Булгаков отказался принять подобное требование, то был заключён в Семибашенный замок. Поступок этот был равносилен объявлению войны.
Планы и силы сторон
Турецкие планы войны предполагали активные действия на двух направлениях - очаковском и крымском. Удерживая Очаков, турки собирались захватить принадлежавший русским и расположенный против Очакова Кинбурн, и тем самым заблокировать выход из Днепровского лимана и не дать противнику выводить новые корабли из Херсона. Далее мог последовать удар по Херсонскому адмиралтейству. После этого, опираясь на господство турецкого флота на Черном море, предполагалось высадить в Крыму сильный десант для овладения полуостровом и передать его под власть подобранного для этой цели нового крымского хана.
Турция начала войну против России, выставив 200-тыс. армию и сильный флот, который насчитывал 29 линейных кораблей и 39 фрегатов при значительном числе крейсерских судов, бомбардирских кораблей и галер. Однако часть этого большого флота находилась в Средиземном море, а часть не могла выйти в море из-за недостатка личного состава. Но в целом турецкий флот имел подавляющее превосходство в силах и имел на Чёрном море 19 линейных кораблей, 16 фрегатов, 5 бомбардирских корветов. Возрождение турецкого флота после его сокрушительного поражения в Чесменском сражении во многом явилось заслугой чудом спасшегося из огня этого сражения капудана-паши (адмирала) Джезаирли Гази Хасан-паши, прозванного «Крокодилом морских сражений». После Чесменской катастрофы он возглавил на флоте преобразования, укрепил материальную базу, основал военно-морскую академию и отличился в подавлении восстания мамлюков в Египте. В период Хасана-паши (Гассана-паши) кораблестроение в Турции более строго последовало европейским образцам - корабли и фрегаты строились по лучшим в то время французским и шведским чертежам. Громоздкие большие фрегаты ушли в прошлое. Орудия покупали в Европе. Турецкие линейные корабли были двухдечными и, как правило, относительно более крупными, чем русские на Чёрном море. Они имели также и более многочисленный экипаж. Слабым местом турок оставались организация и подготовка личного состава, включая офицеров. Турецкие морские артиллеристы уступали в выучке русским.
В Очакове, как главной базе турецкого флота на Чёрном море, стояла турецкая эскадра из трёх кораблей, одного фрегата, одного бомбардирского бота, 14 небольших парусных судов, 15 гребных галер и нескольких меньших гребных судов. В ходе дальнейших событий турецкая флотилия была усилена.
Русское командование развернуло две армии — Екатеринославскую численностью 82 тыс. человек под командованием генерал-фельдмаршала Г. А. Потемкина и Украинскую численностью 37 тыс. человек во главе с генерал-фельдмаршалом П. А. Румянцевым, отдельные Крымский и Кубанский корпуса. Русские войска поддерживал Черноморский флот и Днепровская флотилия. Украинская армия наступала на вспомогательном направлении - в Подолии на среднее течение Днестра - для отвлечения противника и поддержания связи с австрийскими союзниками. Екатеринославская армия должна была наступать от Днестра через Буг к Очакову, взять эту крепостью, а затем двинуться через Днестр к Дунаю и захватить Бендеры. Черноморский флот должен был поддержать русские войска у Очакова, предотвратить высадку вражеского десанта в Крыму и бороться с турецким флотом. Кроме того, на Балтике и в Архангельске началась подготовка сильной эскадры для похода в Средиземное море и нападения на Турцию с юга - со стороны Дарданелл. Однако эти планы были нарушены неожиданным военным выступлением Швеции, объявившей в 1788 году войну России. Поэтому посылка балтийской эскадры не состоялась.
Лиманская флотилия базировалась у Глубокой пристани - ниже Херсона. В составе нашей флотилии было 3 корабля, 3 фрегата, 1 бот, 7 галер, 2 плавучих батареи и несколько мелких судов. Боеспособность флотилии была низкая из-за большой поспешности снаряжения и проблем в материальном снабжении. Также флотилия крайне нуждалась в людях, и особенно в опытных офицерах и матросах. Хронический некомплект офицеров на флоте порой достигал 50%. Экипажи пополняли мичманами из «Корпуса иностранных единоверцев» и гардемаринами из Морского кадетского корпуса, основанного в 1786 году в Херсоне, а также армейскими офицерами. Артиллерия в начале войны также была в весьма неудовлетворительном состоянии: некоторые из судов имели только половину орудий, на многих галерах было по одной 6-фунтовой пушке, а остальные 3-фунтовые, и только впоследствии их усилили пудовыми единорогами. В состав флотилии даже пришлось включить суда, на которых императрица путешествовала по Днепру. Суда, построенные для помещения прислуги, кухни, конюшни и т. п., были наскоро вооружены и приспособлены к боевым действиям.
Война
21 августа 1787 года, ещё до объявления войны, 11 турецких галер и кирлангичей (небольшое быстроходное парусно-гребное судно, использовавшееся для посыльной и разведывательной службы) атаковали стоявшие у Кинбурнской косы 44-пушечный фрегат «Скорый» и 12-пушечный бот «Битюг». После трехчасового боя русские корабли, потопив артиллерийским огнем турецкий кирлангич, отошли к Глубокой пристани под прикрытие своих батарей. 7 сентября был подписан манифест об объявлении войны Турции.
Севастопольская эскадра не смогла оказать действенной помощи Лиманской флотилии. Потемкин настоятельно требовал от начальника Севастопольской эскадры контр-адмирала Войновича скорейшего выступления в море. «Где завидите флот турецкий, — писал он к Войновичу, — атакуйте его во что бы то ни стало... хотя бы всем погибнуть, но должно показать свою неустрашимость к нападению и истреблению неприятеля». Эскадра вышла и направилась к Варне, где находилась часть турецкого флота, но на пути встретила жесточайший шторм. Черноморская эскадра вынуждена была вернуться в Севастополь. Многие корабли получили сильные повреждения, фрегат «Крым» пошел ко дну, а корабль «Мария Магдалина», не имея возможности держаться в море, лишенных всех мачт и полузатопленный был занесен в Босфор и сдался противнику.
К этому времени турецкий флот у Очакова получил из Варны подкрепление и достиг 42 вымпелов, в том числе 9 линейных кораблей и 8 фрегатов. Отсутствие помощи со стороны Войновича заставило Мордвинова отказаться от атаки сильного врага и ограничиться обороной. Несколько атак, произведенных турецким флотом и высаженным с него десантом к крепости Кинбурн, были отражены огнем крепости, в которой был начальником командующий войсками на Днепре генерал-поручик А. В. Суворов. Так, в ночь на 14 сентября турки под прикрытием корабельных батарей пытались высадить под Кинбурном десант. Однако попытка высадить турецкий десант была отражена. Огнем береговой артиллерии был взорван турецкий линейный корабль и сильно поврежден фрегат. На помощь Суворову Мордвинов выделил два фрегата и четыре галеры, но в деле принимала участие одна галера «Десна», под командой мичмана Д. Ломбарда (мальтийца на русской службе). Вооружение её состояло из пудового единорога и 16 трехфутовых пушек и фальконетов, кроме того, на галере находилось 120 гренадеров. Ломбард стал героем этих боев.
15 сентября во время нападения турецкой флотилии в составе 38 судов на Кинбурн галера Ломбарда под видом брандера смело атаковала турецкие корабли и принудила их отступить к Очакову. При этом одно турецкое судно было потоплено, другое сильно повреждено. Суворов, наблюдавший действия галеры «Десна» из Кинбурна, доносил князю Потемкину, что Ломбард «атаковал весь турецкий флот до линейных кораблей; бился со всеми судами из пушек и ружей два часа с половиной и по учинении варварскому флоту знатного вреда, сей герой стоит ныне благополучно под кинбурнскими стенами». В последующие дни «Десна», находясь на охране подступов к Кинбурну, ежедневно выходила к Очакову, обстреливая крепость и турецкие корабли. Была потоплена одна турецкая канонерская лодка. Донося о действиях Ломбарда и поведении турок под Кинбурном, Суворов писал Потемкину, что «Десна» содержит их (турок) в решпекте» (в страхе).
Однако такая храбрость Ломбарда показалась Мордвинову «вредным примером ослушания и недисциплинированности». В сообщении к Потемкину он писал: «Хотя он поступил против неприятеля с величайшей храбростью, но как он ушел ночью без всякаго повеления, то я за долг почитаю его арестовать и отдать под военный суд». Но Потемкин в отличие от Мордвинова ценил инициативу и храбрость. Он ответил Мордвинову: «Я прощаю вину офицера. Оправдав хорошо свой поступок, уже должен быть награжден. Объяви, мой друг, ему чин, какой заблагоразсудишь». Мордвинов же не спешил с производством Ломбарда, и только после вмешательства Суворова герой получил чин лейтенанта, причем произведен он был самим Потемкиным.
1 октября турки высадили большой десант у Кинбурна (до 6 тыс. человек). Суворов им не мешал – «пусть все вылезут». Затем в ходе яростного боя русские войска под командованием Суворова нанесли османам решительное поражение и сбросили их остатки в море. Во время боя на косе галера «Десна» под командой лейтенанта Ломбарда атаковала прикрывавшие высадку 17 турецких судов и заставила их отойти, и тем лишила турецкий десант поддержки артиллерийским огнем.
3 октября Лиманская эскадра под командованием контр-адмирала Мордвинова подошла к Очакову, и обнаружила стоявший здесь турецкий флот. Русский адмирал предпринял довольно странную попытку атаковать врага слабыми силами. В ночь на 4 октября Мордвинов выслал к Очакову плавучую батарею № 1 под командой капитана 2 ранга Веревкина с двумя галерами под командой лейтенантов Ломбарда и Константинова, которые должны были зажечь вражеские суда брандскугелями (зажигательный снаряд). Под утро плавучая батарея, опередив галеры, оказалась в непосредственной близости к турецкому флоту. Турки выделили несколько судов для атаки батареи. Во время боя на батарее разорвало сперва одну, затем вторую пушку, было убито около 30 человек. Разрывы орудий деморализовали личный состав и вынудили капитана Веревкина из-за опасности быть захваченными приближавшимися к батарее 4 фрегатами и 6 галерами попытаться прорваться в море мимо турецкого флота. Во время боя лейтенант Ломбард, находившийся на батарее, помог капитану Веревкину возобновить огонь из орудий, но третья разорвавшаяся пушка вызвала пожар и окончательно лишила батарею возможности сопротивления. При попытке уйти от наседавшего противника батарея разбилась на мели у берега вблизи крепости Хаджибей и остатки экипажа попали в плен. Веревкин, Ломбард и оставшиеся в живых моряки были отправлены в Константинополь. Однако смелый Ломбард вскоре бежал, сушей возвратился в Россию. Он принял участие в боевых действиях гребной флотилии на Дунае и отличился при взятии Измаила.
На другой день Мордвинов с флотилией, подойдя к Очакову, после продолжительной перестрелки заставил турецкие суда, стоявшие в тесном месте между мелями, из опасения брандеров, отойти в море. В середине октября ввиду наступления непогоды турецкий флот оставил Очаков и ушел в Босфор. Таким образом, в ходе кампании 1787 года, благодаря храброй защите Кинбурна Суворовым и действиям слабого Лиманского флота, без участия Севастопольской эскадры, удалось не допустить врага к Херсону. Но для прочного утверждения на Днепровском лимане России необходимо было взять Очаков, главную опорную базу противника в области. Поэтому взятие Очакова стало главной целью кампании 1788 года.
Турецкий флотоводец Джезаирли Гази Хасан-паша (1713 - 1790)
Кампания 1788 года. Очаковское морское сражение
Зимой русская флотилия была значительно усилена и укреплена новыми судами, включая большие дубель-шлюпки, вооруженные 11 орудиями, в том числе двумя 30-фунтовыми пушками. Флот укрепили и командными кадрами, двумя иностранцам: французским аристократом Карлом Генрихом Нассау-Зигенским и шотландским моряком Джоном Полом Джонсом (во время службы на русском флоте значился как Павел Джонес). Их приняли на службу с чинами контр-адмиралов. Принц Нассау-Зиген служил во французской армии, принял участие в Семилетней войне, затем на корабле «Звезда» совершил в кругосветное плавание под командованием де Бугенвиля. После морской экспедиции, снова поступил на службу во французскую армию, был полковником Королевского полка немецкой кавалерии. В 1779 году с разрешения короля сформировал десантный корпус («Добровольческий корпус де Нассау») и пытался захватить остров Джерси, чтобы предотвратить атаки английских каперов на французские суда, но британцы отразили нападение. В 1782 году в составе испанских войск участвовал в неудачном штурме британского Гибралтара. В ходе дипломатической миссии польского короля Станислава Августа подружился с Потемкиным. Нассау-Зиген не имел большого опыта в морских делах, но был человеком храбрым и инициативным, поэтому его пригласили на русскую службу.
Пол Джонс был опытным моряком, прославился своим мужеством и военными способностями в борьбе за независимость США. Следует отметить, что новоиспеченные адмиралы плохо ладили между собой и с другими начальниками, к тому же они не знали русского языка. Так, матросы называли Нассау «пирог с грибами», так как он выучил по-русски только две команды: «вперёд!» и «греби!», но произносил их так, что слышалось «пирог» и «грибы». Однако, оба этих флагмана, из-за решительности и храбрости, сыграли положительную роль в боевых действиях в Днепровском лимане в 1788 году, но вскоре покинули Черное море. Нассау-Зиген был назначен на Балтику, где воевал со шведами, а П. Джонс, из-за придворных интриг попал в немилость к Потемкину, и вскоре оставил русскую службу.
Под командование Нассау-Зигена поступила гребная флотилия, состоящая из 51 вымпела (7 галер, 7 дупель-шлюпок, 7 плавучих батарей, 22 военных лодок, 7 палубных ботов и одного брандера); а под начальство Поль-Джонса корабельная эскадра из 14 парусных судов (два линейных корабля «Владимир» и «Александр», 4 фрегата и 8 мелких судов). Кроме того, для содействия Севастопольскому флоту, в Таганроге, Херсоне и Кременчуге построено и снаряжено было казной и частными лицами около 20 крейсерских (корсарских) судов, из которых большинство переделаны из захваченных турецких судов. С ранней весны крейсерские суда начали захватывать у устья Дуная и анатолийских берегов турецкие торговые суда и транспорты. Севастопольскую эскадру Войновича, шедшую к Очакову, сильный шторм снова заставил возвратиться в Севастополь для исправления повреждений.
В мае турецкий флот под командованием Хасана-паши снова появился в Очакове в значительно усиленном составе: 45 вымпелов, включая 24 линейных корабля и больших фрегата, 4 фрегата и 4 бомбардирских корабля, не считая малых судов. При этом 53 малых судна, включая 5 галер, 10 пинков и 15 канонерских шлюпок подошли к самой крепости Очаков, а корабельный флот, возглавляемый Гассан-пашей, встал на якорь в море, примерно в 10-15 милях от входа в лиман. Для защиты лимана наша парусная эскадра, между которой размещены были суда гребной флотилии, расположилась в линии от Станиславского мыса до устья Буга.
20 мая турки обнаружили нашу дубель-шлюпку капитана 2-го ранга Рейнгольда фон Сакена, ранее посланного в Кинбурн в распоряжение Суворова. После прихода турецкого флота Сакен решил вернуться к главным силам русского флота, стоящим в глубине лимана. Турки окружили русское судно и открыли огонь. Командир судна Сакен отстреливался от противника до последней крайности. Но увидев, что возможности спасения нет, то пошёл на сближение с ближайшими турецкими галерами и вместе с ними совершил подрыв. Раздался сильный взрыв: вместе с русской дубель-шлюпкой погибли сразу четыре турецкие галеры. Подвиг Сакена воодушевил русских моряков и оказался деморализующее влияние на османов, которые опасались сближаться с русскими даже при полном превосходстве сил.
Надеясь до прибытия к Очакову армии Потемкина истребить русский Лиманский флот, турецкий адмирал два раза энергично атаковал линию наших судов. Первая попытка была совершена 7 июня силами 47 гребных судов. Атака турецких гребных судов была поддержана огнём 4 линейных кораблей и 6 фрегатов, но, несмотря на её неожиданность, она была не только отражена, но и кончилась полной неудачей для нападавших. Османы потеряли 2 канонерские лодки и 1 шебеку. Успех сражения решила смелая атака отряда гребной флотилии Нассау-Зигена под командованием подчинённого ему бригадира Алексиано Панагиоти, который обойдя линию русских парусных судов, ударил в правый фланг наступавших турецких галер и вызвал между ними замешательство. Преследуемые русскими галерами, турки прикрылись батареями Очакова.
Неудача боя 7 июня не обескуражила старого капудан-пашу, который решил ввести в мелководный лиман еще 6 линейных кораблей. Так как российская эскадра и гребная флотилия продолжали держаться вблизи Очакова, Хасан-паша решил повторить нападение превосходящими силами. 16 июня турецкий флот стал готовиться к бою. Утром 17 июня морской бой под Очаковом возобновился. В эту ночь обе стороны решили атаковать друг друга. Турки вышли из Очакова в числе 10 кораблей, 6 фрегатов (не менее 800 орудий и 7000 человек экипажа) и 44 малых парусных и гребных судов (более 100 орудий и свыше 3500 человек).
Источник карт: Российский Черноморский флот в морских сражениях войны 1787 - 1791 гг. / http://briz-spb.narod.ru/Articles/Ushakov.html
К этому времени флотилия Нассау-Зигена усилилась 22 канонерскими лодками, а на Кинбурнской косе у самого выхода из лимана по распоряжению Суворова была построена замаскированная береговая батарея (так называемый «блокфорт»). Русская корабельная эскадра включала 66-пушечный линейный корабль «Владимир» под флагом контр-адмирала П. Джонса, 50-пушечный фрегат «Александр Невский», 40-пушечный фрегат «Скорый» и малый фрегат «Св. Николай», а также 8 небольших крейсерских кораблей (всего свыше 200 орудий и более 2500 человек экипажа). В распоряжении Нассау насчитывалось 46 различных парусно-гребных судов, не считая лодок Бугского казачьего войска. Среди них были 2 бомбардирских корабля, 6 батарей, 4 дубель-шлюпки, 7 галер, 24 канонерских лодки и 3 барказа (баркаса). На судах флотилии насчитывалось до 200 орудий и 2800 человек экипажа.
Таким образом, османы имели, по меньшей мере, двухкратное превосходство в общем количестве людей и орудий. С учетом качества и калибра вооружения линейных кораблей это превосходство было значительно большим. Однако турецкие парусные корабли были стеснены в маневрировании общим мелководьем в лимане и узостью фарватера. Не знали турки и о существовании сухопутной батареи, грозившей превратить лиман в ловушку для всего их флота.
Русское командование также решило атаковать противника в ночь с 16 на 17 июня. Не ожидавшие нападения османы начали поспешно сниматься с якорей и отступать к крепости. При этом один из 64-пушечных кораблей сел на мель под выстрелами эскадры Джонса. Его атаковали суда Нассау. Турки упорно отбивались и корабль сгорел. Османы потеряли в этом бою ещё один линейный корабль – флагман капудана-паши. Сам Хасан-паша смог спастись. Таким образом, турки снова были разбиты и в беспорядке отступили под прикрытие батарей Очакова, потеряв 2 линейных корабля, включая флагман. Наши парусная и гребная флотилии действовали согласованно и решительно, Нассау-Зиген и Пол Джонс соревновались в смелости нападения.
Турки были настолько подавлены двумя поражениями, что в ночь на 18 июня решили оставить Очаков. Выйдя с наступлением темноты из крепости, они пытались проскочить мимо Кинбурна, но были замечены с возведенных на мысу батарей, которые открыли по ним сильный огонь. Придя в замешательство, турецкие суда сбились в кучу и стали садиться на мель. Подоспевшая к этому времени флотилия Нассау-Зигена довершила разгром турецкого флота. Турки потеряли 5 линейных кораблей (сожжены брандскугелями с русских судов), 2 фрегата, 2 шебеки, 1 бомбардирский корабль и 1 галеру, 1 корабль был захвачен. Османы потеряли около 6 тысяч человек, из них пленными — около 1800 человек. Потери русских были незначительны: 67 убитыми и 18 ранеными. Большая часть турецкого парусного флота ушла в Чёрное море. Гребные же суда, отрезанные y Кинбурна, вернулись в Очаков. Попытка Хасана выручить их, сделанная 22 июня, не удалось: его флот отступил перед огнем батарей Кинбурна.
1 июля Нассау-Зиген добил остатки турецкого гребного флота под самыми батареями Очакова: после 8-часового боя 2 вражеских фрегата, 4 галеры и 3 мелких судна были сожжены и 4 судна взяты в плен. Такого столь тяжелого и позорного результата для турецкого флота в Очаковском сражении никто не мог даже представить в Константинополе. Высоко оценивая подвиги черноморских моряков, Александр Суворов писал: «Жаль, что не был на абордаже; мне остается только ревновать!» За это сражение Екатерина II произвела Нассау-Зигена в вице-адмиралы. Суворов и Джонс остались в тени славы принца. Хотя Суворов стал одним из главных организаторов победы, скрытным сооружением береговой батареи поддержав и укрепив слабый русский флот в лимане.
В дальнейшем остатки турецкой эскадры у Очакова были добиты русской флотилией (августа – ноябрь 1788 г.). 3 июля Севастопольская эскадра под командованием контр-адмирала Войновича и капитана бригадирского ранга Ушаков нанесла поражение турецкому флоту у Фидониси. Таким образом, Очаков лишился поддержки турецкого флота и в декабре был взят.
Принц Карл Нассау-Зиген (1743-1808)
Джон Пол Джонс (1747-1792)
Предыстория
Условия Кучук-Кайнарджийского мира, заключенного в 1774 году, особенно присоединение к России Крымского полуострова, Тамани и Кубани в 1783 году, не устраивало Порту. Кроме того, в 1783 году был заключён договор о покровительстве и верховной власти Российской империи с объединённым грузинским царством Картли-Кахети (Картлийско-Кахетинским царством, Восточная Грузия), согласно которому Восточная Грузия перешла под протекторат России. Договор резко ослабил позиции Персии и Турции в Закавказье, формально уничтожив их притязания на Восточную Грузию.
Османская империя жаждала реванша и открыто готовилась к войне. В предвоенный период турки через своих агентов пытались вызвать восстания в Крыму и на Кубани, стесняли нашу торговлю. Также османы стали организовывать систематические набеги на земли грузинского царя. Кроме того, Порту к войне с Россией подталкивали Англия, Пруссия и Франция, которые не желали усиления русских позиций в регионе. Османы стремились использовать ещё оставшееся у них превосходство на море, пока Россия не построила сильный морской флот на Чёрном море.
Россия всячески старалась укрепиться в Причерноморье и усилить свои южные границы. Для этого в 1780-е годы началось строительство флота на Чёрном море и приморских крепостей, верфей. В 1778 г. был основан Херсон — первая кораблестроительная база Черноморского флота, а в 1783 г. началось, строительство Севастополя, ставшего главной базой флота на Черном море. В 1785 г. Петербург утвердил первый корабельный штат Черноморского флота, согласно которому он должен был иметь 12 80- и 66-пушечных линейных кораблей, 20 больших фрегатов (от 22 до 50 пушек) и 23 мелких судна с общим числом экипажа в 13 500 человек. Одновременно с этим было принято решение подчинить Черноморский флот с его адмиралтействами и портами на Черном и Азовском морях губернатору Астраханской, Азовской и Новороссийской губерний князю Г. А. Потемкину. Потемкин как крупный государственный деятель и главнокомандующий вооруженными силами России на юге сделал много полезного для строительства Черноморского флота. Приблизив к себе опытных моряков, и прежде всего Ф. Ф. Ушакова, Потемкин проявил себя в деле управления Черноморским флотом как разумный политик, понимавший главное назначение военно-морских сил, и со своей стороны делал всё, чтобы создать на Черном море сильный военный флот, способный противостоять турецкому флоту.
Однако, несмотря на огромные усилия, России не удалось к началу войны с Турецкой империей реализовать намеченную программу судостроения и довести Черноморский флот до установленного штатного корабельного состава: он вступил в войну, имея 5 линейных кораблей, 19 фрегатов и несколько десятков более мелких парусных и гребных судов. Эти корабли были сведены в корабельную эскадру, базировавшуюся на Севастополь, и Лиманскую (Днепровскую) флотилию, находившуюся в Херсоне. Во главе корабельной эскадры, состоявшей из линейных кораблей и фрегатов, был поставлен контр-адмирал М. И. Войнович — человек слабовольный, нерешительный и недостаточно подготовленный в вопросах военно-морского дела. Но при нём был решительный и умелый командир, капитан бригадирского ранга Ушаков, назначенный командующим авангардом Севастопольской эскадры, что спасло ситуацию. Нашими морскими силами в Днепровском лимане командовал начальник Черноморского флота и портов контр-адмирал Н. С. Мордвинов, человек нерешительный, западник-англоман. Мордвинов был неплохим управленцем, но слабым флотоводцем, заслужив у А. В. Суворова ироническое прозвище «академика».
Императрица Екатерина Вторая, сознавая слабость Черноморского флота и желая выиграть время, необходимое для его усиления, пыталась оттянуть время начала войны. Петербург передавал в Константинополь протесты по поводу враждебных действий, Порта в основном их игнорировала. Перед самым началом войны Екатерина писала Потемкину: «Весьма нужно протянуть два года, а то война прервет построение флота». Но в Константинополе также хорошо понимали это и спешили начать военные действия.
В 1787 году Россия заключила союз с Австрией. Русский посланник в Константинополе Я. И. Булгаков передал Порте требования России: 1) чтобы османы не нарушали границы царя грузинского, как подданного Российской империи; 2) чтобы беглые русские не оставлялись в Очакове, а отсылались за Дунай; 3) чтобы кубанцы не нападали на границы России. Нота Булгакова не имела успеха, а Порта, со своей стороны, требовала, чтобы Россия вовсе отказалось от Грузии, уступила Турции солёные озёра около Кинбурна и предоставила Константинополю право иметь своих консулов в российских городах, в особенности же в Крыму и т. д. Не дождавшись положительного, Порта предъявила новое требование — отказаться от Крыма и возвратить его Турции. Когда Булгаков отказался принять подобное требование, то был заключён в Семибашенный замок. Поступок этот был равносилен объявлению войны.
Планы и силы сторон
Турецкие планы войны предполагали активные действия на двух направлениях - очаковском и крымском. Удерживая Очаков, турки собирались захватить принадлежавший русским и расположенный против Очакова Кинбурн, и тем самым заблокировать выход из Днепровского лимана и не дать противнику выводить новые корабли из Херсона. Далее мог последовать удар по Херсонскому адмиралтейству. После этого, опираясь на господство турецкого флота на Черном море, предполагалось высадить в Крыму сильный десант для овладения полуостровом и передать его под власть подобранного для этой цели нового крымского хана.
Турция начала войну против России, выставив 200-тыс. армию и сильный флот, который насчитывал 29 линейных кораблей и 39 фрегатов при значительном числе крейсерских судов, бомбардирских кораблей и галер. Однако часть этого большого флота находилась в Средиземном море, а часть не могла выйти в море из-за недостатка личного состава. Но в целом турецкий флот имел подавляющее превосходство в силах и имел на Чёрном море 19 линейных кораблей, 16 фрегатов, 5 бомбардирских корветов. Возрождение турецкого флота после его сокрушительного поражения в Чесменском сражении во многом явилось заслугой чудом спасшегося из огня этого сражения капудана-паши (адмирала) Джезаирли Гази Хасан-паши, прозванного «Крокодилом морских сражений». После Чесменской катастрофы он возглавил на флоте преобразования, укрепил материальную базу, основал военно-морскую академию и отличился в подавлении восстания мамлюков в Египте. В период Хасана-паши (Гассана-паши) кораблестроение в Турции более строго последовало европейским образцам - корабли и фрегаты строились по лучшим в то время французским и шведским чертежам. Громоздкие большие фрегаты ушли в прошлое. Орудия покупали в Европе. Турецкие линейные корабли были двухдечными и, как правило, относительно более крупными, чем русские на Чёрном море. Они имели также и более многочисленный экипаж. Слабым местом турок оставались организация и подготовка личного состава, включая офицеров. Турецкие морские артиллеристы уступали в выучке русским.
В Очакове, как главной базе турецкого флота на Чёрном море, стояла турецкая эскадра из трёх кораблей, одного фрегата, одного бомбардирского бота, 14 небольших парусных судов, 15 гребных галер и нескольких меньших гребных судов. В ходе дальнейших событий турецкая флотилия была усилена.
Русское командование развернуло две армии — Екатеринославскую численностью 82 тыс. человек под командованием генерал-фельдмаршала Г. А. Потемкина и Украинскую численностью 37 тыс. человек во главе с генерал-фельдмаршалом П. А. Румянцевым, отдельные Крымский и Кубанский корпуса. Русские войска поддерживал Черноморский флот и Днепровская флотилия. Украинская армия наступала на вспомогательном направлении - в Подолии на среднее течение Днестра - для отвлечения противника и поддержания связи с австрийскими союзниками. Екатеринославская армия должна была наступать от Днестра через Буг к Очакову, взять эту крепостью, а затем двинуться через Днестр к Дунаю и захватить Бендеры. Черноморский флот должен был поддержать русские войска у Очакова, предотвратить высадку вражеского десанта в Крыму и бороться с турецким флотом. Кроме того, на Балтике и в Архангельске началась подготовка сильной эскадры для похода в Средиземное море и нападения на Турцию с юга - со стороны Дарданелл. Однако эти планы были нарушены неожиданным военным выступлением Швеции, объявившей в 1788 году войну России. Поэтому посылка балтийской эскадры не состоялась.
Лиманская флотилия базировалась у Глубокой пристани - ниже Херсона. В составе нашей флотилии было 3 корабля, 3 фрегата, 1 бот, 7 галер, 2 плавучих батареи и несколько мелких судов. Боеспособность флотилии была низкая из-за большой поспешности снаряжения и проблем в материальном снабжении. Также флотилия крайне нуждалась в людях, и особенно в опытных офицерах и матросах. Хронический некомплект офицеров на флоте порой достигал 50%. Экипажи пополняли мичманами из «Корпуса иностранных единоверцев» и гардемаринами из Морского кадетского корпуса, основанного в 1786 году в Херсоне, а также армейскими офицерами. Артиллерия в начале войны также была в весьма неудовлетворительном состоянии: некоторые из судов имели только половину орудий, на многих галерах было по одной 6-фунтовой пушке, а остальные 3-фунтовые, и только впоследствии их усилили пудовыми единорогами. В состав флотилии даже пришлось включить суда, на которых императрица путешествовала по Днепру. Суда, построенные для помещения прислуги, кухни, конюшни и т. п., были наскоро вооружены и приспособлены к боевым действиям.
Война
21 августа 1787 года, ещё до объявления войны, 11 турецких галер и кирлангичей (небольшое быстроходное парусно-гребное судно, использовавшееся для посыльной и разведывательной службы) атаковали стоявшие у Кинбурнской косы 44-пушечный фрегат «Скорый» и 12-пушечный бот «Битюг». После трехчасового боя русские корабли, потопив артиллерийским огнем турецкий кирлангич, отошли к Глубокой пристани под прикрытие своих батарей. 7 сентября был подписан манифест об объявлении войны Турции.
Севастопольская эскадра не смогла оказать действенной помощи Лиманской флотилии. Потемкин настоятельно требовал от начальника Севастопольской эскадры контр-адмирала Войновича скорейшего выступления в море. «Где завидите флот турецкий, — писал он к Войновичу, — атакуйте его во что бы то ни стало... хотя бы всем погибнуть, но должно показать свою неустрашимость к нападению и истреблению неприятеля». Эскадра вышла и направилась к Варне, где находилась часть турецкого флота, но на пути встретила жесточайший шторм. Черноморская эскадра вынуждена была вернуться в Севастополь. Многие корабли получили сильные повреждения, фрегат «Крым» пошел ко дну, а корабль «Мария Магдалина», не имея возможности держаться в море, лишенных всех мачт и полузатопленный был занесен в Босфор и сдался противнику.
К этому времени турецкий флот у Очакова получил из Варны подкрепление и достиг 42 вымпелов, в том числе 9 линейных кораблей и 8 фрегатов. Отсутствие помощи со стороны Войновича заставило Мордвинова отказаться от атаки сильного врага и ограничиться обороной. Несколько атак, произведенных турецким флотом и высаженным с него десантом к крепости Кинбурн, были отражены огнем крепости, в которой был начальником командующий войсками на Днепре генерал-поручик А. В. Суворов. Так, в ночь на 14 сентября турки под прикрытием корабельных батарей пытались высадить под Кинбурном десант. Однако попытка высадить турецкий десант была отражена. Огнем береговой артиллерии был взорван турецкий линейный корабль и сильно поврежден фрегат. На помощь Суворову Мордвинов выделил два фрегата и четыре галеры, но в деле принимала участие одна галера «Десна», под командой мичмана Д. Ломбарда (мальтийца на русской службе). Вооружение её состояло из пудового единорога и 16 трехфутовых пушек и фальконетов, кроме того, на галере находилось 120 гренадеров. Ломбард стал героем этих боев.
15 сентября во время нападения турецкой флотилии в составе 38 судов на Кинбурн галера Ломбарда под видом брандера смело атаковала турецкие корабли и принудила их отступить к Очакову. При этом одно турецкое судно было потоплено, другое сильно повреждено. Суворов, наблюдавший действия галеры «Десна» из Кинбурна, доносил князю Потемкину, что Ломбард «атаковал весь турецкий флот до линейных кораблей; бился со всеми судами из пушек и ружей два часа с половиной и по учинении варварскому флоту знатного вреда, сей герой стоит ныне благополучно под кинбурнскими стенами». В последующие дни «Десна», находясь на охране подступов к Кинбурну, ежедневно выходила к Очакову, обстреливая крепость и турецкие корабли. Была потоплена одна турецкая канонерская лодка. Донося о действиях Ломбарда и поведении турок под Кинбурном, Суворов писал Потемкину, что «Десна» содержит их (турок) в решпекте» (в страхе).
Однако такая храбрость Ломбарда показалась Мордвинову «вредным примером ослушания и недисциплинированности». В сообщении к Потемкину он писал: «Хотя он поступил против неприятеля с величайшей храбростью, но как он ушел ночью без всякаго повеления, то я за долг почитаю его арестовать и отдать под военный суд». Но Потемкин в отличие от Мордвинова ценил инициативу и храбрость. Он ответил Мордвинову: «Я прощаю вину офицера. Оправдав хорошо свой поступок, уже должен быть награжден. Объяви, мой друг, ему чин, какой заблагоразсудишь». Мордвинов же не спешил с производством Ломбарда, и только после вмешательства Суворова герой получил чин лейтенанта, причем произведен он был самим Потемкиным.
1 октября турки высадили большой десант у Кинбурна (до 6 тыс. человек). Суворов им не мешал – «пусть все вылезут». Затем в ходе яростного боя русские войска под командованием Суворова нанесли османам решительное поражение и сбросили их остатки в море. Во время боя на косе галера «Десна» под командой лейтенанта Ломбарда атаковала прикрывавшие высадку 17 турецких судов и заставила их отойти, и тем лишила турецкий десант поддержки артиллерийским огнем.
3 октября Лиманская эскадра под командованием контр-адмирала Мордвинова подошла к Очакову, и обнаружила стоявший здесь турецкий флот. Русский адмирал предпринял довольно странную попытку атаковать врага слабыми силами. В ночь на 4 октября Мордвинов выслал к Очакову плавучую батарею № 1 под командой капитана 2 ранга Веревкина с двумя галерами под командой лейтенантов Ломбарда и Константинова, которые должны были зажечь вражеские суда брандскугелями (зажигательный снаряд). Под утро плавучая батарея, опередив галеры, оказалась в непосредственной близости к турецкому флоту. Турки выделили несколько судов для атаки батареи. Во время боя на батарее разорвало сперва одну, затем вторую пушку, было убито около 30 человек. Разрывы орудий деморализовали личный состав и вынудили капитана Веревкина из-за опасности быть захваченными приближавшимися к батарее 4 фрегатами и 6 галерами попытаться прорваться в море мимо турецкого флота. Во время боя лейтенант Ломбард, находившийся на батарее, помог капитану Веревкину возобновить огонь из орудий, но третья разорвавшаяся пушка вызвала пожар и окончательно лишила батарею возможности сопротивления. При попытке уйти от наседавшего противника батарея разбилась на мели у берега вблизи крепости Хаджибей и остатки экипажа попали в плен. Веревкин, Ломбард и оставшиеся в живых моряки были отправлены в Константинополь. Однако смелый Ломбард вскоре бежал, сушей возвратился в Россию. Он принял участие в боевых действиях гребной флотилии на Дунае и отличился при взятии Измаила.
На другой день Мордвинов с флотилией, подойдя к Очакову, после продолжительной перестрелки заставил турецкие суда, стоявшие в тесном месте между мелями, из опасения брандеров, отойти в море. В середине октября ввиду наступления непогоды турецкий флот оставил Очаков и ушел в Босфор. Таким образом, в ходе кампании 1787 года, благодаря храброй защите Кинбурна Суворовым и действиям слабого Лиманского флота, без участия Севастопольской эскадры, удалось не допустить врага к Херсону. Но для прочного утверждения на Днепровском лимане России необходимо было взять Очаков, главную опорную базу противника в области. Поэтому взятие Очакова стало главной целью кампании 1788 года.
Турецкий флотоводец Джезаирли Гази Хасан-паша (1713 - 1790)
Кампания 1788 года. Очаковское морское сражение
Зимой русская флотилия была значительно усилена и укреплена новыми судами, включая большие дубель-шлюпки, вооруженные 11 орудиями, в том числе двумя 30-фунтовыми пушками. Флот укрепили и командными кадрами, двумя иностранцам: французским аристократом Карлом Генрихом Нассау-Зигенским и шотландским моряком Джоном Полом Джонсом (во время службы на русском флоте значился как Павел Джонес). Их приняли на службу с чинами контр-адмиралов. Принц Нассау-Зиген служил во французской армии, принял участие в Семилетней войне, затем на корабле «Звезда» совершил в кругосветное плавание под командованием де Бугенвиля. После морской экспедиции, снова поступил на службу во французскую армию, был полковником Королевского полка немецкой кавалерии. В 1779 году с разрешения короля сформировал десантный корпус («Добровольческий корпус де Нассау») и пытался захватить остров Джерси, чтобы предотвратить атаки английских каперов на французские суда, но британцы отразили нападение. В 1782 году в составе испанских войск участвовал в неудачном штурме британского Гибралтара. В ходе дипломатической миссии польского короля Станислава Августа подружился с Потемкиным. Нассау-Зиген не имел большого опыта в морских делах, но был человеком храбрым и инициативным, поэтому его пригласили на русскую службу.
Пол Джонс был опытным моряком, прославился своим мужеством и военными способностями в борьбе за независимость США. Следует отметить, что новоиспеченные адмиралы плохо ладили между собой и с другими начальниками, к тому же они не знали русского языка. Так, матросы называли Нассау «пирог с грибами», так как он выучил по-русски только две команды: «вперёд!» и «греби!», но произносил их так, что слышалось «пирог» и «грибы». Однако, оба этих флагмана, из-за решительности и храбрости, сыграли положительную роль в боевых действиях в Днепровском лимане в 1788 году, но вскоре покинули Черное море. Нассау-Зиген был назначен на Балтику, где воевал со шведами, а П. Джонс, из-за придворных интриг попал в немилость к Потемкину, и вскоре оставил русскую службу.
Под командование Нассау-Зигена поступила гребная флотилия, состоящая из 51 вымпела (7 галер, 7 дупель-шлюпок, 7 плавучих батарей, 22 военных лодок, 7 палубных ботов и одного брандера); а под начальство Поль-Джонса корабельная эскадра из 14 парусных судов (два линейных корабля «Владимир» и «Александр», 4 фрегата и 8 мелких судов). Кроме того, для содействия Севастопольскому флоту, в Таганроге, Херсоне и Кременчуге построено и снаряжено было казной и частными лицами около 20 крейсерских (корсарских) судов, из которых большинство переделаны из захваченных турецких судов. С ранней весны крейсерские суда начали захватывать у устья Дуная и анатолийских берегов турецкие торговые суда и транспорты. Севастопольскую эскадру Войновича, шедшую к Очакову, сильный шторм снова заставил возвратиться в Севастополь для исправления повреждений.
В мае турецкий флот под командованием Хасана-паши снова появился в Очакове в значительно усиленном составе: 45 вымпелов, включая 24 линейных корабля и больших фрегата, 4 фрегата и 4 бомбардирских корабля, не считая малых судов. При этом 53 малых судна, включая 5 галер, 10 пинков и 15 канонерских шлюпок подошли к самой крепости Очаков, а корабельный флот, возглавляемый Гассан-пашей, встал на якорь в море, примерно в 10-15 милях от входа в лиман. Для защиты лимана наша парусная эскадра, между которой размещены были суда гребной флотилии, расположилась в линии от Станиславского мыса до устья Буга.
20 мая турки обнаружили нашу дубель-шлюпку капитана 2-го ранга Рейнгольда фон Сакена, ранее посланного в Кинбурн в распоряжение Суворова. После прихода турецкого флота Сакен решил вернуться к главным силам русского флота, стоящим в глубине лимана. Турки окружили русское судно и открыли огонь. Командир судна Сакен отстреливался от противника до последней крайности. Но увидев, что возможности спасения нет, то пошёл на сближение с ближайшими турецкими галерами и вместе с ними совершил подрыв. Раздался сильный взрыв: вместе с русской дубель-шлюпкой погибли сразу четыре турецкие галеры. Подвиг Сакена воодушевил русских моряков и оказался деморализующее влияние на османов, которые опасались сближаться с русскими даже при полном превосходстве сил.
Надеясь до прибытия к Очакову армии Потемкина истребить русский Лиманский флот, турецкий адмирал два раза энергично атаковал линию наших судов. Первая попытка была совершена 7 июня силами 47 гребных судов. Атака турецких гребных судов была поддержана огнём 4 линейных кораблей и 6 фрегатов, но, несмотря на её неожиданность, она была не только отражена, но и кончилась полной неудачей для нападавших. Османы потеряли 2 канонерские лодки и 1 шебеку. Успех сражения решила смелая атака отряда гребной флотилии Нассау-Зигена под командованием подчинённого ему бригадира Алексиано Панагиоти, который обойдя линию русских парусных судов, ударил в правый фланг наступавших турецких галер и вызвал между ними замешательство. Преследуемые русскими галерами, турки прикрылись батареями Очакова.
Неудача боя 7 июня не обескуражила старого капудан-пашу, который решил ввести в мелководный лиман еще 6 линейных кораблей. Так как российская эскадра и гребная флотилия продолжали держаться вблизи Очакова, Хасан-паша решил повторить нападение превосходящими силами. 16 июня турецкий флот стал готовиться к бою. Утром 17 июня морской бой под Очаковом возобновился. В эту ночь обе стороны решили атаковать друг друга. Турки вышли из Очакова в числе 10 кораблей, 6 фрегатов (не менее 800 орудий и 7000 человек экипажа) и 44 малых парусных и гребных судов (более 100 орудий и свыше 3500 человек).
Источник карт: Российский Черноморский флот в морских сражениях войны 1787 - 1791 гг. / http://briz-spb.narod.ru/Articles/Ushakov.html
К этому времени флотилия Нассау-Зигена усилилась 22 канонерскими лодками, а на Кинбурнской косе у самого выхода из лимана по распоряжению Суворова была построена замаскированная береговая батарея (так называемый «блокфорт»). Русская корабельная эскадра включала 66-пушечный линейный корабль «Владимир» под флагом контр-адмирала П. Джонса, 50-пушечный фрегат «Александр Невский», 40-пушечный фрегат «Скорый» и малый фрегат «Св. Николай», а также 8 небольших крейсерских кораблей (всего свыше 200 орудий и более 2500 человек экипажа). В распоряжении Нассау насчитывалось 46 различных парусно-гребных судов, не считая лодок Бугского казачьего войска. Среди них были 2 бомбардирских корабля, 6 батарей, 4 дубель-шлюпки, 7 галер, 24 канонерских лодки и 3 барказа (баркаса). На судах флотилии насчитывалось до 200 орудий и 2800 человек экипажа.
Таким образом, османы имели, по меньшей мере, двухкратное превосходство в общем количестве людей и орудий. С учетом качества и калибра вооружения линейных кораблей это превосходство было значительно большим. Однако турецкие парусные корабли были стеснены в маневрировании общим мелководьем в лимане и узостью фарватера. Не знали турки и о существовании сухопутной батареи, грозившей превратить лиман в ловушку для всего их флота.
Русское командование также решило атаковать противника в ночь с 16 на 17 июня. Не ожидавшие нападения османы начали поспешно сниматься с якорей и отступать к крепости. При этом один из 64-пушечных кораблей сел на мель под выстрелами эскадры Джонса. Его атаковали суда Нассау. Турки упорно отбивались и корабль сгорел. Османы потеряли в этом бою ещё один линейный корабль – флагман капудана-паши. Сам Хасан-паша смог спастись. Таким образом, турки снова были разбиты и в беспорядке отступили под прикрытие батарей Очакова, потеряв 2 линейных корабля, включая флагман. Наши парусная и гребная флотилии действовали согласованно и решительно, Нассау-Зиген и Пол Джонс соревновались в смелости нападения.
Турки были настолько подавлены двумя поражениями, что в ночь на 18 июня решили оставить Очаков. Выйдя с наступлением темноты из крепости, они пытались проскочить мимо Кинбурна, но были замечены с возведенных на мысу батарей, которые открыли по ним сильный огонь. Придя в замешательство, турецкие суда сбились в кучу и стали садиться на мель. Подоспевшая к этому времени флотилия Нассау-Зигена довершила разгром турецкого флота. Турки потеряли 5 линейных кораблей (сожжены брандскугелями с русских судов), 2 фрегата, 2 шебеки, 1 бомбардирский корабль и 1 галеру, 1 корабль был захвачен. Османы потеряли около 6 тысяч человек, из них пленными — около 1800 человек. Потери русских были незначительны: 67 убитыми и 18 ранеными. Большая часть турецкого парусного флота ушла в Чёрное море. Гребные же суда, отрезанные y Кинбурна, вернулись в Очаков. Попытка Хасана выручить их, сделанная 22 июня, не удалось: его флот отступил перед огнем батарей Кинбурна.
1 июля Нассау-Зиген добил остатки турецкого гребного флота под самыми батареями Очакова: после 8-часового боя 2 вражеских фрегата, 4 галеры и 3 мелких судна были сожжены и 4 судна взяты в плен. Такого столь тяжелого и позорного результата для турецкого флота в Очаковском сражении никто не мог даже представить в Константинополе. Высоко оценивая подвиги черноморских моряков, Александр Суворов писал: «Жаль, что не был на абордаже; мне остается только ревновать!» За это сражение Екатерина II произвела Нассау-Зигена в вице-адмиралы. Суворов и Джонс остались в тени славы принца. Хотя Суворов стал одним из главных организаторов победы, скрытным сооружением береговой батареи поддержав и укрепив слабый русский флот в лимане.
В дальнейшем остатки турецкой эскадры у Очакова были добиты русской флотилией (августа – ноябрь 1788 г.). 3 июля Севастопольская эскадра под командованием контр-адмирала Войновича и капитана бригадирского ранга Ушаков нанесла поражение турецкому флоту у Фидониси. Таким образом, Очаков лишился поддержки турецкого флота и в декабре был взят.
Принц Карл Нассау-Зиген (1743-1808)
Джон Пол Джонс (1747-1792)
- Автор:Самсонов Александр
-
https://topwar.ru/143155-razgrom-tureckogo-flota-v-ochakovsk...
230 лет назад Ушаков разбил "Крокодила морских сражений"
230 лет назад, 3 июля 1788 года, Севастопольская эскадра разбила турецкий флот в сражении у Фидониси. Это была первая победа молодого Черноморского флота над значительно превосходящими силами противника.
Предыстория
После поражения в войне 1768-1774 гг. и последующей потери Крыма Порта усиленно готовилась к войне с Россией. Турки мечтали о реванше, хотели вернуть Крым и вытеснить Россию из Причерноморья и Кавказа. К войне османов подначивали Франция и Англия. Англичане и французы оказывали сильное давление на Стамбул, призывали «не допустить русского военного флота в Чёрное море». В августе 1787 г. русскому послу в Константинополе был предъявлен ультиматум, в котором турки требовали вернуть Крым и пересмотреть ранее заключенные договоры между Россией и Турцией. Эти наглые требования Петербург отверг. В начале сентября 1787 года турецкие власти без официального объявления войны арестовали русского посла Я. И. Булгакова, а турецкий флот под командованием «Крокодила морских сражений» Гассана-пашы вышел из Босфора в направлении Днепровско-Бугского лимана. Началась новая русско-турецкая война.
Состояние флотов
На суше Османская империя не имела преимущества над русской армией, но на море турки имели подавляющее превосходство. Турецкий флот к 1787 г. имел 29 линейных кораблей, 32 фрегата, 32 корвета, 6 бомбардирских кораблей и значительное число вспомогательных судов. Однако часть сил была в Средиземном море, и часть кораблей была небоеспособна (плохое состояние, нехватка оружия и обученного личного состава). Для действий в Черном море были выделены 19 линейных кораблей, 16 фрегатов, 5 бомбардирских кораблей и большое количество галер и других гребных судов. Турки перед войной постарались улучшить материальное состояние флота. Так, в период Гассана-паши кораблестроение в Турции более строго последовало европейским образцам — корабли и фрегаты строились по лучшим в то время французским и шведским чертежам. Османские линейные корабли были двухдечными и, как правило, относительно более крупными, чем русские соответствующих рангов. Они имели также и более многочисленный экипаж, часто и лучшее вооружение.
Турецкое командование возлагало на свой флот большие надежды, планируя использовать господство на море. Турецкий флот, имея базу в Очакове, должен был блокировать Днепровско-Бугский лиман, а затем с помощью десантов овладеть русской крепостью Кинбурн, нанести удар во верфям в Херсоне и провести операцию по захвату Крыма (турки надеялись на поддержку местных крымских татар).
Россия, присоединив Северное Причерноморье и Крым, начинает активно развивать регион, строить флот, верфи, порты. В 1783 году на берегах Ахтиарской бухты началось строительство города и порта, ставшего главной базой русского флота на Чёрном море. Новый порт назвали Севастополем. Основой для создания нового флота стали корабли Азовской флотилии, построенные на Дону. Вскоре флот стал пополняться кораблями, построенными на верфях Херсона, нового города основанного вблизи устья Днепра. Херсон стал главным кораблестроительным центром на юге империи. В 1784 году в Херсоне был спущен на воду первый линейный корабль Черноморского флота. Также здесь было учреждено Черноморское Адмиралтейство. Петербург пытался ускорить становление Черноморского флота за счёт части Балтийского флота. Однако турки отказались пропустить русские корабли из Средиземного в Чёрное море.
В результате к началу войны военно-морские базы и судостроительная отрасль на Черном море были в процессе создания. Не хватало необходимых запасов и материалов для постройки, вооружения, оснащения и ремонта кораблей. Ощущался недостаток корабельных мастеров, морских офицеров и подготовленных матросов. Черное море было ещё изучено слабо. Русский флот сильно уступал турецкому в числе кораблей: к началу боевых действия Черноморский флот имел всего 4 линейных корабля. По числу корветов, бригов, транспортов и вспомогательных судов, турки имели превосходство примерно в 3-4 раза. Только по фрегатам русский и турецкий флоты были примерно равны. Уступали русские линейные корабли на Черном море и в качественном отношении: в скорости хода, артиллерийском вооружении. Кроме того, русский флот был разделён на две части. Ядро Черноморского флота, в основном большие парусные корабли, базировалось в Севастополе, а гребные суда и небольшая часть парусного флота находилось в Днепровско-Бугском лимане (Лиманская флотилия). Основной задачей флота была задача защиты Черноморского побережья с целью не допустить вторжения вражеского десанта.
Стоит также отметить, что русский флот имел слабое командование. Такие адмиралы, как Н. С. Мордвинов и М. И. Войнович, хотя и имели полную поддержку двора и множество нужных связей для развития карьеры, не были воинами. Эти адмиралы были нерешительны, неумелы и безынициативны, боялись отрытого боя. Они придерживались линейной тактики, считали, что с имеющим видимое превосходство противником нельзя вступать в решительное сражение. То есть полагали, что если у врага больше кораблей, людей и пушек, то вступать в сражение нельзя, так как поражение неизбежно. Русскому флоту повезло, что в это время среди старших офицеров флота оказался решительный и обладающий выдающимися военно-организаторскими способностями Фёдор Федорович Ушаков. Ушаков не имел связей при дворе, не был родовитым аристократом и всего добился своим талантом и упорным трудом, всю свою жизнь посвятив флоту. Главнокомандующий сухопутными и морскими силами на юге империи фельдмаршал князь Г. А. Потёмкин разглядел талант Ушакова и оказывал ему поддержку. В Лиманской же флотилии старшими командирами вовремя назначили храбрых и решительных иностранцев: французского принца К. Нассау-Зигена и американского капитана П. Джонса.
Русский флот, несмотря на свою молодость, и слабость, смог успешно противостоять сильному противнику. В 1787-1788 гг. Лиманская флотилия удачно отбила все вражеские атаки, турецкое командование потеряло много кораблей. Турки не смогли использовать своего превосходства в крупных парусных кораблях с мощным артиллерийским вооружением, так как на Лимане сложилось положение, напоминавшее ситуацию на балтийских шхерах во время Северной войны, когда подвижные гребные суда царя Петра успешно боролись со шведским флотом. В Очаковском морском сражении (7, 17-18 июня 1788 года) турки потерпели жестокое поражение. За два дня сражения («Разгром турецкого флота в Очаковском сражении») турецкий флот лишился 10 (из 16) линейных кораблей и фрегатов, приведенных капудан-пашей в Лиман. Общие потери противника Нассау-Зиген оценивал в 478 орудий и 2000 погибших моряков. Кроме того, 1673 турецких офицеров и матросов попали в плен.
Таким образом, султанский флот потерял десять больших кораблей и сотни моряков. Однако османы ещё сохранили ещё достаточно сил для борьбы на море и преимущество над русским парусным флотом.
Сражение у острова Фидониси
В то время как в Днепровско-Бугском лимане шли яростные бои, Севастопольская эскадра бездействовала, находясь на своей базе. Контр-адмирал Войнович боялся сражения с превосходящими силами противника. Нерешительный адмирал постоянно находил повод не выводить корабли в море. Опоздав с выводом флота в море, осенью он подставил корабли под сильный шторм. Более чем на полгода эскадра ремонтировалась. Лишь весной 1788 г. боеспособность была восстановлена. Войнович снова не торопился с выходом в море. Зная численный состав османского флота Гассан-паши, он боялся встречи с врагом и придумывал различные предлоги, чтобы отложить выход эскадры в море. Только после решительных требований Потёмкина эскадра Войновича вышла в море.
18 июня 1788 года Севастопольский корабельная эскадра в составе двух линейных кораблей, двух 50-пушечных и восьми 40-пушечных фрегатов (552 орудия), одного 18-пушечного фрегата, двадцати малых крейсерских судов и трех брандеров вышла в море. Командующий флотом контр-адмирал Войнович (флаг на 66-пушечном корабле «Преображение Господне») в соответствии с приказом Потемкина направил флот к Очакову для отвлечения от него турецкого флота.
В тот же день командующий турецким флотом капудан-паша Гассан (Хасан-паша) после Очаковского поражения с прорвавшимися из Днепровского лимана кораблями встал на якорь у острова Березань, где проводил ремонт кораблей и вскоре соединился с эскадрой, включавшей наиболее крупные турецкие корабли. Османский флот теперь насчитывал 17 линейных кораблей, в том числе пять 80-пушечных (всего не менее 1120 орудий), 8 фрегатов, 3 бомбардирских корабля, 21 малое крейсерское судно (шебеки, кирлангичи и др.). Таким образом, только главные силы турецкого флота имели двухкратное превосходство в количестве орудий и еще большее превосходство в весе бортового залпа. Семнадцати турецким кораблям Войнович мог противопоставить линию из двенадцати кораблей и фрегатов, из которых только четыре были вооружены орудиями крупных калибров, равноценными орудиям турецких кораблей. Это были 66-пушечные «Преображение Господне» и «Святой Павел», а также 50-пушечные «Андрей Первозванный» и «Георгий Победоносец».
Задержанная ветрами эскадра Войновича только 29 июня, когда армия Потемкина уже подходила к Очакову, достигла острова Тендра, где и обнаружила державшийся к северо-западу от Тендры вражеский флот. Утром 30 июня 1788 года Войнович пошел на сближение с противником, сохранявшим наветренное положение. Учитывая соотношение сил, русский адмирал, в согласии со своим младшим флагманом, командиром авангарда капитаном бригадирского ранга Ушаковым (флаг на 66-пушечном корабле «Св. Павел»), решил ожидать атаки турок в подветренном положении. Это позволяло лучше удерживать плотное построение линии баталии и гарантировало использование артиллерии нижних деков и, следовательно, отчасти компенсировало превосходство противника в артиллерии. Однако Гассан-паша воздержался от атаки. Трое суток флоты маневрировали на виду друг у друга, постепенно смещаясь к юго-западу, к устью Дуная, и удаляясь от Очакова.
К 3 (14) июля оба флота находились против устья Дуная, около острова Фидониси. Гассан-паша, решившись атаковать, на своем флагманском корабле обошел весь флот и дал наставления младшим флагманам и командирам кораблей. После 13 часов османский флот в двух густых колоннах начал спускаться для атаки русского флота. Первую колонну составил авангард под личным командованием капудан-паши (6 кораблей), вторую — кордебаталия (6 кораблей) и арьергард (5 кораблей), соответственно под командованием вице-адмирала и контр-адмирала. Командир русского авангарда Ушаков, считая, что противник пытается атаковать и отрезать арьергард Севастопольской эскадры, приказал передовым фрегатам «Берислав» и «Стрела» прибавить парусов и держать в крутой бейдевинд, чтобы, «выиграв ветр, сделать передовым через контрамарш-поворот и при оном бить неприятеля с ветру».
Оценив эту угрозу, турецкий адмирал с авангардом повернул влево, и вскоре весь турецкий флот начал выстраиваться в линию напротив российского. При этом авангард Ушакова оказался ближе к противнику. Около 14 часов турки открыли огонь и атаковали два сравнительно слабых русских передовых фрегата. Турецкие бомбардирские корабли, находясь по одному за линиями своих авангарда, кордебаталии (средняя колонна) и арьергарда. Поддерживая огонь линейных кораблей, они непрерывно стреляли из тяжелых мортир, но без особого успеха.
Заметив маневр противника, Ушаков на «Павле», атакованном одним 80-пушечным и двумя 60-пушечными кораблями турецкого авангарда, приказал поставить все паруса и вместе с передовыми фрегатами ещё круче привел к ветру, сблизившись с турецким авангардом. При этом русские фрегаты, выходя на ветер и вступив в тяжелый бой на близкой дистанции, начали отрезать два передовых турецких корабля. Один из них сразу повернул оверштаг и вышел из боя, а другой вскоре тоже повторил его маневр, получив несколько брандскугелей и ядер с русских фрегатов. Стремясь вернуть в строй свои корабли, Гассан-паша приказал открыть по ним огонь, но все равно остался один, будучи атакованным двумя русскими фрегатами и подошедшим к ним на помощь 66-пушечным «Святым Павлом» Ушакова, отразившим атаки своих противников. Несмотря на превосходство в весе бортового залпа, флагман Гассан-паши не смог вывести из строя сравнительно слабые русские фрегаты. Турки традиционно били по рангоуту и такелажу, чтобы вывести из строя как можно больше людей (русские канониры предпочитали бить по корпусу), а сам огонь османских канониров был недостаточно меток. Только «Берислав» получил у форштевня большую пробоину от 40-кг каменного ядра.
Сам флагман турецкого флота был тяжело поврежден огнем русских кораблей, стрелявших с дистанции картечного выстрела. Тем временем Войнович оставался пассивным наблюдателем жаркого боя авангардов, не поддержав своего младшего флагмана, хотя и переменил курс, следуя движениям последнего. Восемь кораблей русского центра и арьергарда вели перестрелку с противником на дистанциях 3-4 кабельтова. Пассивность основных сил русской эскадры позволила кораблям турецких вице-адмирала и контр-адмирала выйти из строя и броситься на поддержку своего капудана-паши. При этом турецкий вице-адмиральский корабль дважды загорался от брандскугелей с фрегата «Кинбурн», а затем попал под удар «Св. Павла». Контр-адмиральский корабль противника также не смог эффективно поддерживать Гассана-пашу. Наконец, около 16 часов 55 минут турецкий адмирал, не выдержав сосредоточенного огня русского авангарда, повернул оверштаг и поспешил выйти из боя. За ним поспешно последовали остальные турецкие корабли, и сражение прекратилось.
Итоги
Таким образом, в успешном отражении нападения превосходящих сил османского флота решающую роль сыграли решительные действия Ушакова, которому удалось не только расстроить маневрами замысел Гассана-паши, но и сосредоточить против вражеского флагмана огонь трёх кораблей своего авангарда. Сражаясь на дистанциях картечного выстрела Ушаков не дал противнику использовать преимущество в количестве орудий, и решительно разбил вражеский авангард. Отступление турецкого флагмана привело к отходу всего вражеского флота. Потери турецкого флота в людях точно неизвестны, но все флагманские корабли и несколько кораблей авангарда противника получили серьёзные повреждения корпуса, рангоута, такелажа и парусов. Русский флот потерял всего семь матросов и солдат убитыми и ранеными, из них шестеро приходились на три корабля Ушаковского авангарда – «Святой Павел», «Берислав» и «Кинбурн». На «Стреле» потерь в людях не было. «Павел», «Берислав» и «Стрела» получили некоторые повреждения рангоута, такелажа и парусов. Из других кораблей флота только 40-пушечный фрегат «Фанагория», как и «Берислав», был пробит в подводной части ядром, вызвавшим сильную течь.
После сражения Войнович, опасаясь преследовать противника, продолжал идти к берегам Крыма. Он написал Ушакову: «Поздравляю тебя, бачушка Федор Федорович. Сего числа поступил ты весьма храбро: дал ты капитан-паше порядочный ужин. Мне все видно было. Что нам бог дает вечером?.. Вам скажу после, а наш флотик заслужил чести и устоял противу этакой силы». В последующие трое суток османский флот следовал за русским, но вступить в сражение более не решился. Войнович по-прежнему ожидал атаки в сомкнутой линии и в подветренном положении, надеясь на своего младшего флагмана. 5 июля он писал Ушакову: «Если подойдет к тебе капитан-паша, сожги, бачушка, проклятого... Если будет тихо, посылай ко мне часто свои мнения о том, что предвидишь... На тебя моя надежда, в храбрости нет недостатка». К вечеру 6 июля 1788 года турецкий флот повернул в море, а утром 7 июля скрылся из виду в направлении к берегам Румелии (европейской части Турции).
Войнович не развил успеха и, прибыв в Севастополь, не спешил вновь выйти в море, чтобы вступить в бой с врагом, отговариваясь необходимостью устранения небольших, по существу, повреждений. В то же время Гассан-паша, исправив повреждения, 29 июля вновь подошел к Очакову, откуда удалился к Босфору только 4 ноября 1788 года, узнав о запоздалом выходе в море (2 ноября) Севастопольского флота. Это замедлило осаду Очакова, который взяли только 6 декабря.
В итоге, несмотря на то, что бой у Фидониси не оказал значительного влияния на ход кампании, это была первая победа корабельного Черноморского флота над значительно превосходящими силами противника. Полное господство турецкого флота на Чёрном море осталось в прошлом. Императрица 28 июля восторженно писала Потемкину: «Действие флота Севастопольского меня много обрадовало: почти невероятно, с какою малою силою Бог помогает бить сильные турецкие вооружения! Скажи, чем мне обрадовать Войновича? Кресты третьего класса к тебе уже посланы, не уделишь ли ему один, либо шпагу?» Граф Войнович получил орден Святого Георгия III степени.
Потемкин в ходе последовавшего конфликта Войновича и Ушакова быстро разобрался в сути дела и нашел способ встать на сторону младшего флагмана. Удалив в декабре 1788 года контр-адмирала Мордвинова от должности старшего члена Черноморского адмиралтейского правления (вскоре уволен от службы), Потемкин в январе 1789 года назначил на его место Войновича, который вскоре и уехал в Херсон. Ушаков стал исполнять обязанности командующего Севастопольским корабельным флотом. 27 апреля 1789 года он был произведен в контр-адмиралы, а через год, 14 марта 1790 года, назначен командующим флотом. Под началом Ушакова русский флот решительно бил врага и захватил стратегическую инициативу на море.
Русский флотоводец Фёдор Фёдорович Ушаков- Автор:Самсонов Александр
-
https://topwar.ru/143742-230-let-nazad-ushakov-razbil-krokod...
Свежие комментарии