После смерти Яна Жижки его войска, названные «сиротами», возглавил Кунеш из Беловице. Его заместителями стали бывший пражский ремесленник Велек Кудельник и Ян Краловец. Теперь они тесно взаимодействовали с таборитами, авторитетными командирами которых были Ян Гвезда, Богуслав Швамберк, Ян Рогач.

А общее руководство гуситами было в руках Сигизмунда (Жигимонта) Корибутовича из рода Гедиминичей, сына новгород-северского князя и рязанской княжны (о нем было немного рассказано в статье Ян Жижка. Страшный Слепец и отец «сирот»).

Сигизмунд Корибутович и Копьё Судьбы

С этим князем связан любопытный эпизод гуситских войн — осада замка Карлштейн, в котором хранилось знаменитое Святое копье, известное также как копьё Финееса (древнееврейский священник) и копьё Лонгина, которым этот сотник якобы и пронзил ребро распятого Христа. Согласно легенде, в разное время этим копьём владели святой Маврикий, римский полководец Аэций, император Юстиниан, Карл Великий, Оттон I, Фридрих I Барбаросса, Фридрих II Гогенштауфен. Наконец, император Карл IV Люксембургский (который был и королем Чехии) привез его в Богемию.

Вообще-то, существуют три артефакта, претендующие на звание «Святого копья». Одно из них находится в базилике святого Петра в Ватикане, второе — в сокровищнице армянского Эчмиадзинского монастыря. А интересующее нас копьё в настоящее время хранится в австрийском замке Хоффбург. Именно оно после аннексии Австрии было перенесено в Нюрнберг, а потом возвращено американским генералом Джорджем Паттоном.

(Были ещё антиохийское копьё, но в XVIII веке папа Бенедикт XIV признал его подделкой, и Краковское, признанное копией венского.)
Сам по себе замок имел стратегическое значение, и его не мешало захватить, чтобы крестоносцы на него виды не строили. А обладание Копьём Судьбы должно было значительно повысить авторитет Жигимонта и среди гуситов, и среди их противников.
В поход отправились собственные воины Сигизмунда-Жигимонта, и пражские чашники (отряды таборитов и Яна Жижки в это время воевали против союзника Сигизмунда Люксембургского — князя Ольдржиха из Рожмберк).

Даже учитывая мощь стен Карлштейна, задача поначалу не казалась невыполнимой, так как гарнизон замка насчитывал всего 400 воинов. Но тут, что называется, нашла коса на камень: 163 дня осады и обстрела стен крепости успеха не принесли. И тогда Жигимонт решился на применение «биологического оружия»: с помощью метательных машин за стены замка были заброшены около двух тысяч корзин, содержимое которых представляло собой дикую смесь разложившихся человеческих и животных останков, разбавленную экскрементами. Но полноценную эпидемию среди осажденных вызвать не удалось.

Зато Жигимонт вместе с таборитами без боя прогнал крестоносцев, шедших на помощь Карлштейну. Так бесславно закончился Третий Крестовый поход против гуситов. После этого защитники замка Карлштейн пообещали соблюдать нейтралитет в течение года. А в марте 1423 года несостоявшийся король Чехии Жигимонт с большой неохотой, но все же вынужден был вернуться в Краков. Многие воины, пришедшие с ним из Русского воеводства Литвы, предпочли остаться в Чехии.

Боевые действия гуситов после смерти Яна Жижки

После гибели Жижки табориты и «сироты» вместе ходили в Моравию, а в 1425 году воевали уже с пражанами и чашниками. Старые вожди и полководцы гибли в непрерывных боях, их место занимали новые харизматичные лидеры. Первым погиб вождь таборитов Ян Гвезда, возглавлявший союзное войско во время осады крепости Вожице.

Потом, снова разгромив противников в Чехии, «сироты» и табориты осенью 1425 года вновь пошли на Моравию и далее — в Австрию. Здесь при штурме замка Рец погиб еще один таборитский гетман — Богуслав Швамберк. Табориты и «сироты» побеждали, но смерть Яна Жижки, одно имя которого повергало в трепет всех врагов «Божьих воинов» воодушевила противников гуситов. Соратники и ученики Страшного Слепца, не казались столь ужасными и непобедимыми противниками, и 19 мая 1426 года в Нюрнберге состоялся имперский сейм, который посетил и папский легат кардинал Орсини. Здесь было принято решение об организации очередного Крестового похода против гуситов, в котором должны были принять участие войска Саксонии, Австрии, Польши и многих мелких немецких княжеств. Внешняя угроза на время примирила все гуситские направления. Командующим главной армией был назначен новый лидер таборитов Прокоп Голый, которого называли также Великим — за высокий рост (в отличие от Прокопа Малого, который с 1428 года возглавлял «сирот»). А Голым бывшего священника-утраквиста из зажиточной пражской семьи называли не за бедность и не за любовь к «обнаженной натуре», а за то, что он ходил с «голым подбородком», то есть брил бороду. Впрочем, по другой версии, он якобы брил голову, и потому его ещё иногда называли Лысым. Но на портрете, приведенном ниже, волосы у Прокопа на месте.

Другим руководителем гуситов в том походе стал самовольно вернувшийся в Прагу Сигизмунд Корибутович.

Войска противников встретились у хорошо укреплённого города Усти (Ауссиг), в котором находился сильный гарнизон их главного врага — Сигизмунда Люксембургского. Гуситы пришли первыми, осадив город, к которому в июне 1426 года подошли главные силы крестоносцев.
Утверждают, что их армия впятеро превосходила гуситскую. Быть может, это преувеличение, но факт огромного численного превосходства крестоносцев никто не подвергает сомнению. Наиболее критично настроенные историки говорят о 70 тысячах крестоносцев (не считая воинов гарнизона Усти) и 25 тысячах гуситов.

Под угрозой удара с двух сторон Прокоп отвел свое войско от города и, по заведенной Яном Жижкой традиции, расположил их на холме между двух ручьев, окружив себя двойным кольцом повозок. Но, вопреки традициям гуситских войн, он вдруг предложил вражеским полководцам щадить пленных и не добивать раненых. Те восприняли это предложение как признак слабости и надменно отказались.

16 июня 1426 г. немецкие рыцари прорвали наружную линию укреплений гуситов, но упёрлись во внутреннюю стену, подвергаясь массированному обстрелу и фланговым ударам. Не выдержав, они начали отступление, которое скоро перешло в бегство. Гуситы преследовали их от города Усти до сел Пржеблице и Грабовице, уничтожив более десяти тысяч пришельцев и захватив богатые трофеи.

Помните о высокомерном отказе крестоносцев от предложения чехов о взаимной пощаде пленных? Гуситы приняли эти правила игры и, помимо прочих, убили 14 сдавшихся немецких князей и баронов. Деморализованные крестоносцы отступили, устрашенный гарнизон Усти сдался.

Полностью разгромить противника не удалось из-за очередного раскола в рядах гуситов. Чашники отказались подчиниться Прокопу и увели свои отряды из его армии. Запланированный Прокопом Голым поход в Саксонию не состоялся, но позже он все же ее навестил, так же, как Силезию, Баварию и Австрию. Этот полководец вообще всегда был настроен бить врага на его территории.

В первый раз это у него получилось 14 марта 1427 года, когда в битве у Цветтля были разбиты войска Альбрехта Австрийского. Было захвачено даже знамя главнокомандующего.

А в мае Прокоп во главе таборитов и Кудельник с «сиротами» ударили по Силезии, и ужас перед их появлением был так велик, что вражеские отряды бежали, не рискуя вступать с ними в открытое столкновение.

Между тем новых крестоносцев на на Чехию повел сводный брат английского короля Генриха IV — епископ Винчестерский Генрих Бофорт, с которым пришел отряд знаменитых английских лучников.
(Из песни группы «Оловянные солдатики».)

Нет, боль, кровь и смерть все же оказались настоящими: 4 августа 1427 года Прокоп Большой и Прокоп Малый разбили их у Тахова.
Прокоп Голый на достигнутом не остановился и пошел вслед за крестоносцами — до саксонского города Наумбурга. Горожане откупились от гуситов. Чтобы разжалобить их, для переговоров они послали в том числе и своих детей, наряженных в белые одежды. Растроганный Прокоп, если верить легенде, никакого вреда невинным детям не причинил и даже угостил их вишнями. В последние выходные июня в Наумбурге до сих пор проходит ежегодный Вишневый фестиваль, традицию которого относят к этим событиям.

В следующие 4 года католики и гуситы поменялись местами: теперь уже «добрые чехи» (так они сами себя называли) сами ходили в походы на Германию, Австрию и Венгрию, в 1430 году дошли и до польской Ченстоховы, везде наглядно демонстрируя, что именно несли в их земли крестоносные воинства, и предлагая жителям окрестных стран испить ту же чашу. Драться они уже научились весьма хорошо, страх, внушаемый ими, лишал местных баронов и герцогов силы и мужества, и потому эти рейды сами чехи называли «приятными прогулками» или «прекрасными поездками» (spaniel jizdy).
Дело дошло до того, что в переписку с ними вступила Жанна д'Арк, которая в своем письме призывала их отказаться от ереси, в противном случае обещая всего лишь кары небесные. Но у таборитов и «сирот» был свой бог — более правильный, который ненавидел лицемерных католических иерархов, несправедливых богачей и развращенных ленивых монахов. С его именем они громили одну армию за другой.

Последствием приятных прогулок добрых чехов стала серия крестьянских восстаний в Центральной Европе. Так, после похода в Силезию в 1428 году, выяснилось что войско Прокопа Голого не уменьшилось, а увеличилось — за счёт примкнувших к нему иностранных крестьян. Тогда же к гуситам присоединился находившийся в плену русский князь Федор Острожский, который стал командовать своими соотечественниками и литвинами, ранее пришедшими в Чехию с Сигизмундом Корибутовичем. На стороне гуситов сражался и польский отряд шляхтича Добека Пухала.

Весной 1430 года табориты Прокопа Голого прошли по Силезии, заняв ряд городов, один из которых, Гливице, был отдан несостоявшемуся чешскому королю Сигизмунду Корибутовичу. «Сироты», которыми командовали Велек Кудельник и Прокупек, в это время через Моравию проникли в Австрию и Венгрию, а потом — в Словакию. Здесь они вступили в тяжёлый бой с армией императора Сигизмунда у Трнавы. Именно тогда отряду венгров под командованием перешедшего на сторону противника Федора Острожского удалось прорваться в вагенбург, но «сироты» устояли, хоть и потеряли в этом сражении своего командующего — Велека Кудельника. В конце концов они опрокинули имперцев.

В общем, страх католических соседей чехов дошел до такого предела, что, несмотря на нарастающую османскую угрозу, ими был организован новый, уже пятый крестовый поход против гуситов. Возглавили его кардинал Чезарини и два Фридриха — Саксонский и Браденбургский, которые вели до 40 тысяч конников и от 70 до 80 тысяч пехотинцев.

Крестоносцы осадили город Домажлице, близ которого и дождались армию гуситов — 50 тысяч пехотинцев, 3 тысячи повозок, более 600 артиллерийских орудий разного калибра и 5 тысяч всадников.

14 августа 1431 года гуситы под пение своего гимна Ktož jsú Boží bojovníci? («Кто же Божьи воины?») двинулись на крестоносцев.
Не выдержав их удара, крестоносцы бежали, бросив обоз (2 тысячи повозок), казну и всю артиллерию (300 пушек).

Самое любопытное, что крестоносцы кардинала на этот раз попытались построить свой вагенбург, но сделали это неумело, да и возы у них были для этих целей малоподходящими.

Прокоп с таборитами пошел в Силезию, вернувшись, объединил свои силы с «сиротами» Прокопа Малого — вместе они разбили войска австрийского герцога Альбрехта.

Летом 1433 года Ягайло Польский призвал гуситов на помощь в очередной войне с Тевтонским орденом (и своим братом Свидригайло заодно). «Сироты» и табориты под командованием Яна Чапека (командир из лагеря «сироток») через Ноймарк вошли в Восточную Пруссию, заняли Тчев (Диршау) и дошли до устья Вислы и Данцинга (Гданьска).
Казалось, что во всей Европе нет сил, способных остановить их. В январе 1433 года чешская делегация была приглашена на Собор в Базеле, в ее состав вошёл и Прокоп Голый. Соглашения тогда достигнуть не удалось, но переговоры были продолжены в Праге. Обеспокоенный соглашательскими настроениями чашников Прокоп Голый даже не пошел воевать с тевтонцами, доверив командование Чапеку. Сил у него было мало (его армия уже долгое время безуспешно осаждала Пльзень), и потому, когда чашники все же договорились с папистами, он вынужден был уйти из Праги, где 5 мая Старый город сошёлся в битве с таборитским Новым, и в резне погибли многие его сторонники. Лишь помощь вождя и полководца «сирот» Прокопа Малого помогла ему благополучно отойти в Табор.

Между тем состав его армии уже значительно изменился. Победы таборитов имели неожиданные последствия: в надежде на большую добычу к ним стали примыкать европейские авантюристы всех мастей. И умеренные гуситы теперь называли Табор «средоточием сброда и подонков всех народов». Это не могло не сказаться на боеспособности армии таборитов, но ужас одного их имени был так велик, что мало кто из соседей рисковал вступать в серьезные боевые столкновения с ними. Теперь же Прокопу предстояло сразиться с другими чехами, многие из которых прошли школу Яна Жижки, и лидеры утраквистов сумели сделать правильные выводы из неудач предыдущих сражений с таборитами и «сиротами».

В следующей статье мы завершим наш рассказ о гуситских войнах.