Итак, с начала ударов по энергетической инфраструктуре Украине прошёл месяц. Удары явно имеют последствия — на Украине введён график веерных отключений электроэнергии, периодически отключения происходят в аварийном режиме. Социальные сети полнятся прекрасными фотографиями ночного Киева, на которых ни зги не видно.

Премьер-министр Денис Шмыгаль (в прошлом — топ-менеджер Рината Ахметова) 11 ноября заявил, что на восстановление поврежденной энергетической инфраструктуры Украине необходимо $203 млн, а гендиректор компании ДТЭК (принадлежит Ринату Ахметову) Максим Тимченко оценил необходимые инвестиции в «миллионы долларов для немедленного ремонта и миллиарды для долгосрочного, капитального ремонта сети».

Израиль, Испания, Италия, Литва, Германия, Северная Македония, Польша, Республика Корея, Словакия, Словения, Финляндия и Франция заявили о намерении поставить Украине 954 единицы энергетического оборудования. Урсула фон дер Ляйен сообщила, что Евросоюз предоставит Украине 400 электрогенераторов и €1 млрд экстренной помощи.

Пользуясь всеобщей неразберихой, Украина национализировала неработающий завод «Запорожтрансформатор», принадлежащий группе «Энергетический стандарт» российского бизнесмена Константина Григоришина.

На фоне всей этой бурной активности как-то теряются сомнения экспертов в том, что мы видим именно то, что нам хотят показать, а не то, что есть на самом деле. И что ситуация в украинской энергетике не столь трагична, как пытается представить Киев.

Технический аспект

Начнём с фактов.

1. На настоящий момент нет ни одного подтверждённого факта поражения генерирующей инфраструктуры Украины.

Сообщения о попаданиях в машинные залы и котельные отделения электростанций были, а независимых подтверждений разрушений — не было. Криворожская ГРЭС действительно не работает, но почему — неизвестно (кажется нет топлива, но это неточно).

Фотографировать стратегические объекты на Украине нельзя, спутниковые фотографии доступны не всем, но всё равно закрадываются сомнения — капитальные здания электростанций трудно повредить обычной крылатой ракетой, а поражение котла вызвало бы мощный взрыв…

Но даже поражение нескольких станций не привело бы к катастрофе — Украина в принципе страна энергоизбыточная, поскольку генерирующие мощности строились в расчёте на другое население, другую промышленность и другие территории. Потому, в частности, на украинскую энергосистему никакого видимого впечатления не произвела потеря крупнейшей Запорожской АЭС — как говорят британцы, «у короля много».

2. В общем случае удары наносятся по трансформаторным подстанциям, которые являются мощностями не генерирующими, а распределяющими. Вывод из строя подстанции действительно приводит к аварийному отключению части потребителей, но только к временному.

Эксперты не могут оценить необходимость веерных отключений из-за ударов по подстанциям, но обращают внимание на то, что энергосистема Украины строилась в советские времена с многократным резервированием именно на случай войны (не ядерной — в случае ядерной все мощности выбиваются гарантированно не так прямыми ударами, как электромагнитным импульсом).

Так или иначе, если аварийное отключение электроэнергии, до момента переключения потребителей на другие ЛЭП, понятно и оправдано, но необходимость веерных отключений не очевидна.

Что получает Россия?

В чисто военном смысле удары по энергетической инфраструктуре имеют смысл исчезающе малый — танки не от электростанций запитаны. Возникают сложности с зарядкой аккумуляторов, но они решаются массовым использованием мобильных генераторов.

В военно-экономическом смысле результаты более очевидны — перебои с поставками электроэнергии отражаются на работе предприятий ВПК, а главное — на работе железнодорожного транспорта — ведь наиболее востребованные ветки и широтного, и долготного ходов на Украине электрифицированные.

По заявлению руководства «Укрзализныци», проблемы настолько велики, что рассматривается даже возможность использования на линиях паровозов (мы, впрочем, считаем, что это скорее попытка ввести в заблуждение противника — необходимого парка паровозов и инфраструктуры для их обслуживания у Украины нет).

В то же время эффективность воздействия тут не поддаётся учёту. Значительная часть ремонтных работ в интересах ВСУ осуществляется за границей, а поставки дублируются по автодорогам. Удары по мостам были бы более эффективны, но время для них упущено.

На этом фоне логично предположить, что российские удары ставили цели преимущественно политические.

Ухудшение социально-экономической ситуации должно было вызвать возмущение населения и обеспечить давление на украинскую власть, которая должна согласиться на переговоры.

Тут ситуация неоднозначна и неочевидна.

Украинские власти подают сигналы относительно готовности к переговорам. Правда, после «освобождения» всей территории Украины. Но даже этот прогресс достигнут путём давления на Киев со стороны США и ЕС, а вовсе не со стороны украинцев.

На настоящий момент единственный эффект, который 100% достигнут — воодушевление российского общества, которым удалось смазать эффект от харьковского наступления, но оно уже перекрыто отступлением херсонским.

Что получает Украина?

Удивительно, но действующая киевская власть от продолжающихся ударов выигрывает.

Во-первых, украинское же общество действительно недовольно, но Россией. Характерный пример: сотрудник полиции в Киеве отказывается выписать штраф женщине, спровоцировавшей незначительную аварию, и рекомендует ей отдать эти деньги на ВСУ, «чтобы война быстрее закончилась». «Российский террор» только сплачивает нацию (точнее — активную его часть, но она сейчас составляет большинство).

Напомним, кстати, что эффект от ковровых бомбардировок немецких и японских городов во время Второй мировой войны остаётся неопределённым.

Оценки разнятся от отсутствия видимого эффекта вообще, до необходимости использования в ПВО Рейха истребительной авиации, которая в иных случаях была бы задействована на фронте. Так или иначе, моральный дух немцев и японцев (а позже — корейцев и вьетнамцев) бомбардировки не подорвали.

Во-вторых, у Украины появляются дополнительные основания требовать международной помощи, причём в интересах… частной компании ДТЭК! Правда, мы не уверены, что после восстановления повреждений ДТЭК не будет национализирована под предлогом стратегической важности входящих в него предприятий…

Ну и понятно, продолжение демонизации России на международной арене. Украинские СМИ цитируют британскую разведку: «Постоянное предоставление приоритета критической национальной инфраструктуре над военными целями решительно свидетельствует о намерении России ударить по моральному духу гражданского населения».

В-третьих, ракетные удары по инфраструктуре позволяют скрывать некоторые неблаговидные делишки самой украинской власти.

В 90-х, например, веерные отключения были следствием банального воровства — украинское руководство воровало российский газ и перепродавало в Европу. Тем временем из-за неуплаты за газ приходилось отключать потребителей. Сейчас такие схемы точно не работают? А если проверить?

В-четвёртых, это, конечно, конспирология, но отключения электроэнергии вполне могут быть подготовкой украинцев к светлому европейскому будущему — исключительно на возобновляемых источниках электроэнергии… Ну и как взнос в будущий углеродный нейтралитет, которого, рано или поздно, будут требовать от членов ЕС.

Резюме

Значение ударов по энергетической инфраструктуре Украины преимущественно внутриполитическое. Военный и внешнеполитический эффект минимален и неоднозначен.

Читайте также: У Зеленского заявили о сложной ситуации с электроэнергией в Киеве

Василий Стоякин, «Украина.ру»