История монашеского ордена «храмовников» породила немало теорий мирового заговора. Главные факты о тамплиерах таковы: это лучшие средневековые банкиры, которые имели огромное влияние на тогдашней политической арене. Публикуем отрывок из недавно вышедшей книги историка Дэна Джонса «Тамплиеры» — о том, как вести нетворкинг по-тамплиерски, за что рыцарей-монахов ценили короли Европы и не любили современники.

Чем владели тамплиеры и как они добились такого могущества?

Новая книга Джеффри Фиц-Стефана выглядела роскошно: почти сто листов пергамента, тщательно обрезанных и сшитых одним из лучших лондонских переплетчиков, в обложке из древесины бука, покрытой мягкой коричневой кожей. На коже тиснение: львы и цапли, легендарные крылатые змеи-виверны, цветы и замысловатые листья. А среди них изображен библейский царь Давид: сидит с короной на голове, скрестив ноги, и играет на арфе. Книга закрывалась на металлические застежки, а из основания корешка торчало маленькое ушко пергамента, чтобы удобно было вытащить ее с полки на досуге и просмотреть аккуратные ровные строчки рукописного церковного шрифта.

Строка за строкой на страницах возникал тешащий душу образ процветающего предприятия, которым Фиц-Стефан управлял. Книга была небольшой, но невероятно ценной — перепись земельной собственности, нечто вроде «Книги Страшного суда»‌. В ней подробно описывались все владения ордена Храма в Англии, где Фиц-Стефан служил магистром‌. На страницах перечислялось все то, что находилось под его опекой: замки и фермы, овцеводческие хозяйства и водяные мельницы, церкви и лавки, леса и ярмарки, обширные поместья и небольшие деревушки, где сервы работали на орден за свои небольшие наделы земли. Вся эта недвижимость была собрана больше чем за полвека благодаря благочестивым пожертвованиям и продуманным сделкам. Сюда вошли сотни владений, разбросанных по всей Англии: от Коннертона, на дальнем юго-западе Корнуолла, до Линторпа, небольшой деревушки на крайнем северо-востоке в устье реки Тис, куда еще полтора века назад викинги заводили свои ладьи. Почти в каждом графстве у тамплиеров была собственность. Где-то поистине великолепная, как, например, обширный манор Крессинг в Эссексе или богатое аббатство Брюер в Линкольншире с большой круглой церковью и множеством других строений. А где-то орден владел обычными городскими домами, сдаваемыми в аренду, или участками земли в тихой сельской местности. Ценность же всех этих владений заключалась в их сочетании, ибо вместе они образовывали гордую и богатую империю.

Фиц-Стефан был не только главой английского отделения ордена Храма, но и аристократом с обширными связями: среди его друзей были епископы и аббаты, принцы и короли. Он был избран магистром в конце правления Генриха I I , в 1180 году, и последующее десятилетие стало для ордена в Англии периодом окончательного становления. На протяжении двух поколений в королевстве существовали дома тамплиеров. Их обитатели проводили дни, работая и молясь за своих благодетелей и за братьев, воевавших на Востоке. Но только под руководством Фиц-Стефана английские тамплиеры закрепили за собой статус привилегированного ордена, оказывающего короне незаменимые услуги.

Темпл превратился в королевскую сокровищницу: отныне на Флит-стрит хранились монеты и драгоценности, и таким образом он встал в один ряд с другими королевскими крепостями, такими как лондонский Тауэр, что располагался в нескольких километрах восточнее.

Почти с самого начала, с тех пор, как Гуго де Пейн посетил остров в 1120-е годы, рыцари Храма были активно вовлечены в жизнь английского королевства. Во времена Анархии обе противоборствующие стороны добивались расположения тамплиеров. В 1153 году, когда гражданская война завершилась договоренностью о возведении на престол будущего Генриха I I , рыцарь-тамплиер по имени Ото (вероятно, магистр) был официальным свидетелем при заключении соглашения. При Генрихе тамплиеры служили при королевском дворе дипломатами: как члены международного ордена они были удобными посредниками и могли в известной степени соблюдать нейтралитет. Когда Генрих заключил договор о браке между одной из своих малолетних дочерей и сыном французского короля Людовика VII , трем рыцарям-тамплиерам поручили охрану замков, составлявших часть приданого ребенка-невесты. В 1164 году, когда Генрих поссорился с Томасом Бекетом, архиепископом Кентерберийским, тогдашний магистр английских тамплиеров Ричард Гастингс помогал уладить конфликт. Когда же гневные и запальчивые слова Генриха привели к убийству Бекета на ступенях алтаря Кентерберийского собора в декабре 1170 года и король должен был выплатить в качестве покаяния большую сумму, он передал ее на хранение ордену Храма, а тот отправил деньги на Восток, где их потратили на военную кампанию при Хаттине . Тот же король Генрих назначил тамплиера брата Роджера своим «раздающим милостыню» — человеком, отвечающим за пожертвования бедным от имени короля. Его бароны последовали этому примеру: так, куртуазный рыцарь и государственный деятель Уильям Маршал также назначил храмовника своим раздающим милостыню и принял обеты тамплиеров на смертном одре в 1219 году‌. Английские магистры ордена — Ричард Гастингс и Джеффри Фиц-Стефан — происходили из династий, представители которых традиционно служили короне. И их собственное служение сделало орден заметной частью общественной жизни Англии.

Резиденцией Фиц-Стефана был роскошный лондонский дом тамплиеров. Его величие отражало почет и уважение, которыми орден пользовался в Англии, и демонстрировало его богатство. Первоначально тамплиеры занимали «старый» храм в пригороде Холборн, к северо-западу от Лондонской стены. В 1161 году здание было продано епископу Линкольна, а главный монастырь тамплиеров переместился на полмили на юг, где братья построили «новый» храм в красивом месте на берегу реки на Флит-стрит. Здесь они получили доступ к оживленным водным путям Темзы, что позволяло при необходимости максимально быстро добираться до Сити и обратно на лодке. Со стороны дороги Новый храм располагался непосредственно на главной дороге, соединявшей коммерческое сердце города с Вестминстером, где находились дворец и главное аббатство королевства.

Предшественники Фиц-Стефана построили большой монастырский комплекс с жилыми помещениями для братьев, конюшнями, кладбищем и фруктовым садом. По периметру стояли земляная и каменная стены, а посередине высилась круглая церковь из кайенского камня — известняка, добытого в Нормандии и считавшегося в Северной Европе самым лучшим и дорогостоящим строительным материалом. В свете солнца круглый храм почти светился. Архитектура его была полна символического значения: формой он повторял храм Гроба Господня в Иерусалиме, что должно было напоминать о крестоносной миссии ордена, а также — не столь явно — о его богатстве и глобальном охвате. Кроме того, дело было и в соперничестве: в то же самое время, когда тамплиеры строили свой круглый храм, госпитальеры строили свой в монастыре в Клеркенвелле, к северо-западу от Лондона‌.

1185 год стал золотым временем для английских тамплиеров. Во-первых, Джеффри Фиц-Стефан начал сводить воедино информацию обо всех владениях храмовников: настоятели со всей страны присылали ему в Новый храм свои отчеты, данные которых после просеивания и сортировки попадали на страницы книги магистра. Кроме того, Англию посетил Ираклий , патриарх Иерусалимский‌. Он был одним из главных деятелей Церкви на всей христианской земле, а потому его присутствие в Лондоне само по себе было чудом. И хотя Ираклий не сумел убедить Генриха I I занять иерусалимский престол, зато он освятил храм тамплиеров в Темпле. Лучше этого могло быть только, если бы сам папа покинул Рим, чтобы даровать им свое благословение.

Наконец, в 1185 году Генрих II доверил тамплиерам свои финансы и стал использовать орден как банк. Темпл превратился в королевскую сокровищницу: отныне на Флит-стрит хранились монеты и драгоценности, и таким образом он встал в один ряд с другими королевскими крепостями, такими как лондонский Тауэр, что располагался в нескольких километрах восточнее. Генриха впечатлили мощь и неприступность дома тамплиеров, а кроме того, вероятно, тот факт, что орден присутствовал почти в каждом графстве Англии, а также в большинстве крупных королевств Западной Европы. Генрих II придавал большое значение централизации управления: королевские шерифы исполняли волю короля и проводили финансовую политику правительства в самых отдаленных частях страны. Решение Генриха использовать орден Храма в качестве банка означало, что он оценил потенциал этой структуры и ее возможности содействовать ему.

Имя магистра ордена в Англии стоит на Великой хартии вольностей перед именами всех светских баронов.

В 1188 году, узнав о поражении при Хаттине , Генрих поручил тамплиерам собирать на новый крестовый поход налог, получивший название «десятина Саладина ». Тамплиеры, тесно связанные с крестоносным движением, с их сетью домов по всей Англии подходили для этого как никто другой. Правда, известно, что Фиц-Стефану пришлось наказать одного недобросовестного брата, Гилберта Огерстанского, который был пойман на том, что присваивал часть налоговых сборов и нарушал тем самым устав тамплиеров, запрещавший братьям иметь собственные деньги. Но в остальном они, очевидно, проявляли себя безупречно, так как прошли годы, корона Генриха перешла к его преемникам, а статус тамплиеров только укреплялся и королевские милости продолжали изливаться на них.

Сын Генриха Ричард сыграл важную роль в возрождении тамплиеров в качестве военной силы на Святой земле. Но не меньше он сделал для ордена и в своем королевстве: в короткий период между восхождением на престол и отбытием в Акру Ричард успел издать указы, подтверждавшие право тамплиеров на владения по всей Англии и Уэльсу и даровавшие им новые земли, а также освобождавшие орден от уплаты целого ряда королевских налогов. Отныне тамплиеры не должны были платить налагаемые короной на местные общины сборы на поддержание закона и порядка, на ремонт дорог и мостов и на содержание королевских замков. Мало того, им самим ежегодно все шерифы Англии должны были платить марку серебра (т. е. две трети фунта, или сто шестьдесят пенсов)‌. Король настолько высоко ценил тамплиеров, что готов был предоставить им почти полный иммунитет от налогообложения.

Побывав в германском плену и вернувшись в Англию, Ричард вынужден был сражаться с Филиппом Августом за свои владения в Нормандии, Анжу и Аквитании. Смерть настигла его внезапно в 1199 году: у короля началось заражение крови после ранения арбалетным болтом при осаде замка Шалю-Шаброль в Лимузене. Но тесные связи между тамплиерами и английской короной не прервались и при несчастливом и всеми ненавидимом брате и преемнике Ричарда Иоанне . Орден Храма был одной из немногих влиятельных структур в Англии, с которой Иоанн не испортил отношения. Он получал у тамплиеров краткосрочные займы и приезжал в Темпл на важные праздники, например на Пасху. В течение более чем пяти лет тамплиеры оставались с ним: и когда Иоанн поссорился с папой римским, а Англия была помещена под интердикт, и когда он был вынужден в июне 1215 года издать знаменитую Великую хартию вольностей. Имя брата Эймерика, бывшего в ту пору магистром ордена в Англии, стоит на хартии после имен свидетельствовавших ее архиепископов, епископов и аббатов, но перед именами всех светских баронов‌.

Не всем в Англии нравились тесные связи между королями из династии Плантагенетов и рыцарями Храма. Современник Джеффри Фиц-Стефана и придворный Генриха I I хронист Вальтер Мап посвятил несколько страниц своей длинной книги «О придворных безделицах» (De nugis curialium) тамплиерам. Мапу было известно, как зародился орден, и о Гуго де Пейне он отзывался со сдержанным одобрением как о «не трусе», воине с «рвением к праведности», который предписывал своим братьям «целомудрие и воздержанность»‌. Знал он также следующее: «короли и князья пришли к мысли, что цель ордена Храма была доброй и его образ жизни достойным», и «папами и патриархами» тамплиерам было даровано высокое благословение как «защитникам христианского мира» и «огромное богатство»‌. Но сомнения у него возникали. И можно понять почему, если учесть, что он состоял при королевском дворе, который безостановочно путешествовал по Англии, Нормандии, Мэну и Пуату, — и везде можно было увидеть земельные владения и процветающие дома тамплиеров.

«Нигде, кроме Иерусалима, они не живут в бедности», — замечал Мап. Вероятно, он имел в виду высших должностных лиц ордена, чья власть в землях Плантагенетов, в частности в герцогствах Аквитания и Нормандия, с легкостью преодолевала традиционные границы. Генрих II всю жизнь боролся за то, чтобы объединить под своим правлением традиционно враждебные друг другу территории Гаскони, Анжу и Бретани, в то время как магистр Аквитании распространял свою власть на все три юрисдикции без явных противоречий или трудностей, собирая пожертвования, арендную плату и частные налоги‌. Однако Мапу даже необязательно было далеко ездить, чтобы прийти к такому выводу: дом тамплиеров в Гарвее в Херефордшире, неподалеку от его родных мест, владел двумя тысячами акров плодородной земли на границе с Уэльсом и отстроил церковь, походившую на храм Гроба Господня‌. Все это и впрямь было очень далеко от того идеала бедности в духе цистерцианцев, к которому когда-то стремился орден.

Смущало Мапа и явное противоречие, которое он видел в том, что представители нового рыцарства «для защиты христианского мира брали меч, который Петру нельзя было принять, дабы защитить Христа». Ему претила сама мысль о том, что святой город Иерусалим защищают рыцари, проливающие кровь. «Там Петра учили терпению: кто учил этих [тамплиеров] преодолевать силу насилием, я не знаю»‌.

В своих сомнениях Мап не был одинок. Его современник Иоанн Солсберийский , дипломат, служивший при папском дворе, также считал, что главный принцип существования тамплиеров — воинство, связанное религиозными обетами, — является порочным противоречием. Иоанн также не мог простить тамплиерам того, что они не подчиняются местным епископам, и подозревал их в занятии омерзительным грехом: «Собравшись в своих логовах ночью, после того, как рассуждают о добродетели днем, они неистово совокупляются», — писал он‌. Его отношение к тамплиерам разделял и Исаак из Стеллы, цистерцианский монах из Пуату, считавший, что рыцари Храма исказили цистерцианский идеал. Святой Бернард восхвалял их как «новое рыцарство». Исаак думал иначе: «новое чудовище» — таков был его вердикт‌.

К счастью для ордена, это мнение не разделяли ни папа римский, ни кто-либо из крупных западноевропейских монархов: напротив, они защищали тамплиеров и охотно прибегали к их услугам. Сильные мира сего ценили рыцарей Храма за военное мастерство, духовно-нравственный авторитет и международные связи. По этой причине со времен восшествия на Святой престол Александра III в 1159 году рыцари-тамплиеры обязательно находились в ближайшем окружении каждого папы, служа святым отцам в их покоях камерариями. Александр III также привлек двух тамплиеров — Бернардо и Франкони — к своим финансовым делам, что говорит о признании тех деловых качеств, которыми славился орден‌.

Из книги «Тамплиеры» Дэна Джонса (Москва: «Альпина Нон-Фикшн», 2019)

https://discours.io/articles/chapters/nigde-krome-ierusalima-tampliery-ne-zhivut-bedno-byt-i-nravy-glavnyh-bankirov-srednevekovya