800 год нашей эры был ознаменован весьма любопытным событием – фактическим восстановлением Западной Римской империи. Во главе её встал старший сын короля франков Пипина Короткого, варвар и потомок тех самых варваров, что 324 года тому назад сокрушили Рим. Новый титул, утверждённый Римским папой, звучал следующим образом: «Карл, милостивейший и возвышенный, коронованный Богом, великий властитель-миротворец, правитель Римской империи, милостью Божьей король франков и лангобардов».

С юридической точки зрения новообразованная империя франков, в 962 году трансформировавшаяся в Священную Римскую империю, была прямой правопреемницей античного Рима и просуществовала до 1806 года – сиречь, ещё 1006 лет. Это может показаться казусом, но формально Римская империя являлась действующим государством непрерывно с 27 года до нашей эры (начало правления Октавиана Августа), затем императорский титул «переехал» в Византию, затем был возрождён на Западе и окончательно был упразднён только в XIX веке – то есть, история Римской империи насчитывает 1833 года. Повторимся – строго юридически…

Однако вернёмся в город Рим под Рождество 800 года, когда папа Лев III короновал императорским венцом короля франков Карла, к тому времени заслужившего прочную репутацию отличного полководца и справедливого правителя, сумевшего объединить под своей рукой многие германские племена и земли. С политической точки зрения это было поворотное событие в западноевропейской истории – усиливающееся папство, нуждавшееся в защите мирских владык, отныне становится непререкаемым духовным авторитетом, поскольку лишь папа имел право короновать новых императоров. Карл Великий же получил зримое подтверждение божественного происхождения своей власти. Византийцы, разумеется, остались недовольны, поскольку претендовали на единственность и уникальность императорского титула и считали коронацию Карла незаконной, однако Константинополь был далеко, и франки не особо обращали внимание на мнение тамошних кесарей.

Итак, Тёмные века и эпоха варварских завоеваний закончились. Тут хотелось бы сделать небольшую ремарку относительно культурной составляющей того времени. Обычно под словами «Ренессанс» или «эпоха Возрождения» мы подразумеваем историческую эпоху XV–XVII веков, но в действительности европейских ренессансов было три – renaissance carolingienne (каролингское Возрождение), renaissance du XIIe siècle (Возрождение XII века) и, разумеется, позднейший Ренессанс в традиционном понимании. Каролингское возрождение после серьёзного упадка Тёмных веков являлось первым в истории бывших варваров резким всплеском культурной и интеллектуальной активности – начали развиваться «семь свободных искусств», открывались школы, в монастырях собирались богатые библиотеки. Именно из времён каролингского возрождения и ведёт свою родословную эпическая поэма «Песнь о Роланде», ставшая впоследствии для французов символом нации, примерно как для немцев «Песнь о нибелунгах» или «Калевала» для финнов.

Повествует «Песнь о Роланде» об одном из эпизодов далеко не самого удачного похода Карла Великого в Испанию, состоявшегося в 778 году. Давайте попробуем разобраться, что же на самом деле тогда произошло, кто такой Роланд, выведенный в поэме образцом безупречного рыцаря, и какова реальная история битвы в Ронсевальском ущелье.

Саксонское направление

Воевал Карл Великий много, упорно и практически без перерывов – можно сказать, что всю сознательную жизнь, начиная с четырнадцати лет, он провёл в седле. Королевству франков неприятель угрожал с многих направлений, но главная опасность исходила с востока, из-за Рейна, где были расселены многочисленные и агрессивные племена саксов. Часть их в компании с другими древними германцами – англами, ютами и фризами – ещё в V веке отправились завоёвывать Британию, в чём саксы преуспели. Однако ядро саксонского народа, состоявшего из нескольких крупных племён (вестфалы, остфалы, энгры), осталось на материке, и, в отличие от обосновавшихся в Британии сородичей, категорически отказывалось принимать христианство, как многие другие варвары. Неудача миссионерской деятельности в Саксонии отчасти объясняется тем, что сюда не распространялась романизация, и саксы не получили свою часть античного наследия, подобно франкам или лангобардам, а также расстояниями и почти непроходимыми лесами – данные территории для Европы эпохи раннего Средневековья были настоящей Terra Incognita.

Карл являлся христианским государем и человеком глубоко верующим, а потому соседство с язычниками было не только военно-политической проблемой, но и религиозной – король франков был глубоко убеждён, что ему как помазаннику Божьему необходимо нести евангельский свет многобожникам. Следует добавить, что и саксы с франками не особо церемонились – пограничные конфликты и набеги на королевство не прекращались, подданных Карла брали в плен и продавали в рабство, страдали монастыри и церкви. Саксонским безобразиям следовало положить конец, чем Карл Великий и занялся, начиная с 772 года.

Первый рейд в глубину языческих земель был нацелен на крупное саксонское поселение Эресбург (ныне Обермарсберг, к югу от Падерборна). Это деревянное и земляное укрепление находилось на плато четырёхсотметровой высоты с отвесными склонами – только с южной стороны армия могла подойти к крепости. Кстати, эта скала осталась практически неизменной до наших дней. Карл молниеносно взял Эресбург штурмом и низверг находившийся неподалёку в священной роще Ирминсул – объект поклонения язычников в виде Мирового древа. В Эресбурге был оставлен солидный гарнизон и основан христианский храм, но три года спустя саксы отбили крепость обратно, уничтожив всех её защитников и, конечно же, клириков. Карл Великий пришёл в ярость и твёрдо решил довести саксонскую кампанию до логического конца – то есть, покорить и христианизировать все племена саксов и включить их земли в состав своего королевства.

В течении 775–777 годов Саксония была повержена – Карл, припомнив древнеримскую тактику, основывал на отвоёванных землях крепости, обязанные служить опорными точками обороны и центрами распространения христианства. Один из саксонских вождей, Видукинд из племени вестфалов, бежал на север, к данам, откуда подготовил крупное восстание против власти короля – армия франков потерпела сокрушительное поражение от язычников в битве при Зюнтеле в 782 году, но Карл Великий был человеком до крайности упорным. Вновь набранное войско ураганом прошло через Саксонию до реки Везер – это была показательная акция устрашения, франки сжигали и разрушали деревни и бурги, не испытывая ни малейших угрызений совести: язычники ранее притворно крестились и поклялись в верности королю, но затем изменили и новой вере, и Карлу. За это должно было последовать самое суровое наказание – 4500 мятежников племенные вожди выдали франкам и, по одной из версий, все они были обезглавлены (decollabat), а по другой – переселены (delocabat). Компромиссная интерпретация этих событий такова: казнили только зачинщиков, а основную массу пленных действительно отправили на постоянное жительство в королевство франков, где они были ассимилированы.

Ещё десятилетие ушло на частичное умиротворение Саксонии, земли которой были распределены между приближёнными Карла Великого и преобразованы в герцогство, которое унаследовал третий сын императора Людовик II Немецкий, ставшее затем одной из важнейших частей королевства Германия. Окончательно Саксония покорилась в 797 году, когда Карл Великий признал политическое и юридическое равноправие франков и саксов.

Роланд и Карл Великий

Необходимо обязательно отметить, что эпическая «Песнь о Роланде» датируется XII веком, то есть описывает события практически четырёхсотлетней давности. Автором рукописи считается некий Турольд, чьё происхождение и социальный статус доподлинно не известны, однако нет никаких сомнений, что поэма, созданная ориентировочно в 1170–1180 годах, является лишь записью устной традиции, развивавшейся на протяжении веков.

Краткий сюжет таков: король Сарагосы Марсилий (выведенный язычником, а не мусульманином) решает принести клятву верности Карлу Великому, героически завоевавшему Испанию в течение семи лет – обычное для эпоса преувеличение. Граф Бретонский Роланд отвергает соглашение с маврами, но его соперник граф Ганелон настаивает на принятии предложений Марсилия и решается на измену с целью погубить Роланда. Ганелон подговаривает Марсилия напасть на арьергард армии Карла Великого, возглавляемый Роландом. Войско попадает в засаду язычников, Роланд и его спутники героически погибают, не дождавшись подхода помощи. За измену Ганелона постигло Божье наказание, но этим было не вернуть «образцового воителя», ставшего примером для многих поколений рыцарей.

Итак, давайте взглянем на эпос с другой стороны – а что, собственно, сообщают нам летописцы об Испанском походе Карла Великого? Перво-наперво требуется напомнить, что в V–VI веках германские племена вестготов завоевали и колонизировали Испанию, создав там Толедское королевство, просуществовавшее до начала VIII века. Арабская экспансия из Северной Африки привела к разгрому государства вестготов – лишь на севере полуострова упорно держалась Астурия, впоследствии королевство Леон, ставшее основным плацдармом для будущей Реконкисты.

Для христиан-франков не существовало принципиальной разницы между упомянутыми выше язычниками-саксами и арабами-мусульманами – в тонкости богословия «неверных» вникали разве что учёные монахи, но не политики и полководцы. Не христианин – значит, враг, однако даже с врагом при необходимости можно договориться.

В 777 году, как раз в разгар саксонской кампании, ко двору Карла Великого, находившегося в Падерборне, прибывает посольство мавров от правителя Сарагосы Сулеймана Аль-А’рабия. Дело в том, что мусульманские феодалы Испании были весьма недовольны правлением эмира Кордовы Абд ар-Рахмана из династии Омейядов – эмир стремился присоединить Испанию к халифату и старательно подавлял вольницу окрестных эмиров, не желавших подчиняться Кордове. Сулейман Аль-А’рабий решил просить помощи у неверных, благо был осведомлён, что Карл Великий обладает могучим войском. Карл соглашается, несмотря на продолжающиеся волнения в Саксонии.

План был таков: Сарагоса и Барселона поднимают восстание против Омейядов, армия франков приходит к ним на помощь. Гладко, как обычно, бывает только на бумаге, а самый глубокий овраг на пути Карла Великого выкопал лично эмир Сулейман Аль-А’рабий – мятеж начался слишком рано, пока франки ещё находились за Пиренеями, и, разумеется, был подавлен. Эмира изгнали из Сарагосы, жители города отказались открывать ворота «христианскому халифу», пришлось начинать осаду по всем правилам. В этот самый момент гонцы доставляют Карлу Великому сообщение об очередном восстании в Саксонии – был принято решение оставить сарацин в покое и спешно возвращаться.

По дороге на север армия проходит через герцогство Васкония, формально признававшее сюзеренитет короля франков, но в действительности независимое – это было государство воинственных и строптивых басков, чей национальный характер не изменился и поныне. Попутно Карл берёт Памплону и продолжает двигаться дальше. Почему именно разладились отношения между христианами-басками и христианами-франками – мы, наверное, уже никогда не узнаем, но факт остаётся фактом – баски приняли решение напасть на арьергард королевского воинства.

Как говорил философ Вильгельм Оккам, самое простое объяснение обычно является самым верным – арьергард прикрывал обоз армии, нагруженный взятой в Испании добычей, то есть, скорее всего, события в Ронсевальском ущелье оказались банальным грабительским набегом. Командовал франками граф Бретани Хруодланд, о котором достоверно известно лишь то, что к моменту битвы, состоявшейся 15 августа 778 года, Хруодланду/Роланду было 42 года и он являлся родственником Карла Великого – по легенде, племянником.

Предположительно, засада была устроена басками на старой римской дороге, ведущей из Астурии через Памплону в Бордо и проходящей через Ронсевальский перевал в северной части Пиренейских гор. Современными исследователями численность франков под руководством Хруодланда оценивается 10–15 тысяч человек – практически все они погибли, чем и объясняется шок, испытанный франками после поражения от рук басков, которых тогда считали едва ли не дикарями. Так или иначе, после внезапного нападения франки не сумели дать отпор и были перебиты, обоз разграблен, а горцы безнаказанно скрылись с добычей. Среди жертв резни был не только граф Бретонский, но и другие приближённые Карла Великого – первый стольник короля Эггард и пфальцграф Ансельм.

Возвышенная история, изложенная в позднейшей «Песне о Роланде», испаряется вместе с большинством персонажей поэмы. На отряд графа Хруодланда напали не «язычники» во главе с «королём Марсилием», а, можно сказать, свои же – христиане. Коварный изменник Ганелон, чьё имя во французской традиции стало синонимом предательства, жил на полстолетия позже – известна довольно невнятная и не слишком подробная история измены архиепископа Сенского Венилона (Ганелона) внуку императора Карла Великого, королю Карлу Лысому, в пользу Людовика Немецкого. «Литературный» Ганелон ухитрился попасть даже в «Божественную комедию» Данте Алигьери, который поместил предателя в Коцит, последний круг ада (Песнь XXXII):

«…А если спросят, кто ещё, то вон –

Здесь Беккерия, ближе братьи прочей,

Которому нашейник рассечён;

 

Там Джанни Сольданьер потупил очи,

И Ганеллон, и Тебальделло с ним,

Тот, что Фаэнцу отомкнул средь ночи».

 

Мы отошли, и тут глазам моим

Предстали двое, в яме леденея;

Один, как шапкой, был накрыт другим…

За столетия, прошедшие после событий в Ронсевальском ущелье, образы героев адаптировались в соответствии с духом времени. Вульгарный грабёж обоза и бессмысленная гибель крупного франкского отряда в поэме преобразилась в битву благороднейших рыцарей с силами зла (вероломными язычниками), а образ Роланда становится настолько идеализированным, что до сих пор при упоминании этого имени на память приходят понятия «честь», «верность королю» и «беззаветная отвага» – то есть, важнейшие добродетели дворян в феодальном обществе.

Напоследок стоит отметить, что никакого наказания баскам от Карла Великого не последовало – он слишком торопился вернуться в Саксонию. Имя Роланда со временем стало неотъемлемой частью мифологии пиренейских народов, включая и басков, что нашло отражение в топонимике – Па-де-Роланд, Сальто-де-Роланд, Бреча Роландо и так далее. Судя по всему, Ронсевальская битва в своё время оказалась очень громким событием – в основном, из-за устрашающего числа погибших франков, – что и послужило причиной возникновения красивой, но не слишком достоверной легенды…  https://warspot.ru/3927-karl-velikiy-i-rytsar-roland