На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Давид Смолянский
    Что значит как справляются!? :) С помощью рук! :) Есть и др. способы, как без рук, так и без женщин! :) Рекомендации ...Секс и мастурбаци...
  • Давид Смолянский
    Я не специалист и не автор статьи, а лишь скопировал её.Древнегреческие вазы
  • кира божевольная
    всем доброго дня! не могли бы вы помочь с расшифровкой символов и мотивов на этой вазе?Древнегреческие вазы

Дмитрий Левчик. Как жили восточные славяне (4 статьи)

Реки и люди Древней Руси: как жили восточные славяне и сколько их было

Реки и люди Древней Руси: как жили восточные славяне и сколько их было / история, история Руси, демография / Discours.io

Что мы знаем о своих далеких предках — восточных славянах, живших на территории России более тысячи лет назад? Прямо скажем, немного: летописей до Кирилла и Мефодия не велось, крупных строений не сохранилось, так что в основном мы вынуждены полагаться на иностранные письменные источники, а также реконструировать их быт, исходя из более поздних данных. Историк Дмитрий Левчик пытается разобраться, где селились, какой образ жизни вели, как воевали древние славяне — и сколько их вообще было.

Наверное, самое простое объяснение особенностей исторического развития той или иной страны кроется в особенностях её природы и климата. Как, например, островной характер Британии породил мощный английский флот, так и природно-климатическое строение Восточно-европейской равнины породило многие особенности российской государственности.

Взгляните на карту Восточно-европейской равнины. Что сразу бросается в глаза? Обилие рек. И в первую очередь — три большие реки Днепр, Дон и Волга, формирующие соответственно три большие речные системы: Днепровскую, Донскую и Волжскую. Этим системам и суждено было стать транспортно-экономической основой будущего российского государства.

Основные функции реки в VIII-IX веках, в те далёкие времена, когда Россия только зарождалась, были примерно те же самые, что и сейчас. Река была или естественной границей (в те годы — между племенами), или основой транспортного пути. Посуху через буреломы и топи Восточно-европейской равнины и тогда ещё существовавшую европейскую тайгу (остатки которой сейчас есть, пожалуй, только в Кировской области) пробраться из пункта А в пункт Б было невозможно. А по реке — запросто. Летом, весной и осенью прокатиться можно было на ладье, а зимой — на санях, по льду. Постепенно вокруг этих трасс, то есть рек, возникла придорожная инфраструктура. Сначала это были посёлки рыболовов и торговцев, потом — города, развитию которых река способствовала как транспортная артерия.

Кто жил в те годы на берегах рек и в глубине лесов Восточной Европы? Этих людей называли восточными славянами. Исторических источников об их жизни в VIII-IX веках маловато. Археологически они считаются неуловимыми, так как вели полукочевой образ жизни, постоянно передвигаясь с места на место. Почему? Потому, что жили те люди, славяне, в основном земледелием. Земледелие в этом регионе велось примитивным способом, а климатические условия были довольно суровы. Долгое время славяне использовали подсечно-огневую технологию земледелия, выжигая лес, засеивая гари, получая один-два приличных (даже не богатых, а просто — приличных) урожая и переходя потом на новое место. Такая полукочевая жизнь приучила их к скромному рациону и отсутствию серьёзной домашней утвари. Бедно жили — трудились до седьмого пота со своей деревянной сохой, вечно пропахшие дымом от гари лесного пожара. Потому и назвали их позже пришлые оккупанты-варяги «смердящими», «смердами». Попросту говоря — «вонючками». Подлое имечко для кормильцев всей русской земли.

Подсечно-огневая система земледельяПодсечно-огневая система земледелья.

Их было немного. Статистики тех лет не существует, можно лишь примерно прикинуть. Я полагаю, что восточных славян было никак не более, чем представителей сибирских народов на момент присоединения их к России, то есть примерно шесть тысяч человек.

Шесть-десять миллионов жителей Древней Руси — цифры, которые встречаются во многих издания — противоречат логике, здравому смыслу и основам демографии как науки. Дело в том, что подробная статистика динамики численности населения России есть только начиная с 1897 года. Более ранняя статистика не очень достоверна. Начиная со времён Екатерины Второй, ей ещё можно кое-как доверять. Но петровская и послепетровская демографическая статистика, основанная на подворных и первых подушных переписях, весьма неполна. А данные о населении России XVI-XVII веков эпизодичны. По периоду ранее 1552 года нет вообще никаких данных. Можно только попробовать подсчитать, сколько было людей на Руси в древности, но почти все подсчёты ограничиваются XI веком — за более ранние периоды историки и демографы даже и не брались.

Итак, с середины XVIII века по конец XIX века в России господствует расширенное воспроизводство населения. Каждые шестьдесят-семьдесят лет население удваивается. В 1750 г. — 17 миллионов, в 1800 г. — 35 с половиной миллионов, в 1850 г. — 68 с половиной миллионов, в 1897 г. — 129 миллионов. Это — типичная картина сельской России, в которой большая часть населения жила не в городе, где женщина рожала в среднем по семь детей. Многие умирали, но население всё равно быстро росло.

В XX веке рост численности населения России (СССР) замедляется: в 1900 г. — 135 миллионов, в 1990 — 288 миллионов. Удвоение за сто лет — темпы роста замедлились вдвое. Причины очевидны: две мировые войны, репрессии, голод, а главное — переход к малодетной модели семьи, к простому воспроизводству населения. Это характерно для России городской, России урбанизированной.

Но теперь самое интересное — практически все демографы и историки убеждают своих читателей, что до середины XVIII века в России господствовала даже не простая модель воспроизводства населения, а сверхпростая — никакого прироста населения! И так семьсот лет — что при Петре Первом, что при Ярославе Мудром! Господствует одна и та же цифра — 14 миллионов. И это при огромном территориальном росте страны. Бред! Для подтверждения этой теории придумана математическая «подгонка» необходимых цифр под процесс деторождения и воспроизводства населения. Согласно теории, основанной на этой «подгонке», рост населения шёл не линейно, а гиперболически. Эта теория всем хороша, кроме одного: она опровергается современным линейным ростом населения. Отметим и то, что ее создатели игнорировали выкладки тех, кто предлагал иные способы подсчёта народонаселения.

А причина господства этой теории проста. Если мы допустим, что в России всегда была модель расширенного воспроизводства населения и население удваивалось каждые шестьдесят-семьдесят лет, то мы обязательно придём к выводу, что в начале IX века население Руси было примерно пять-шесть тысяч человек. Но такой простой подсчёт противоречит историографической легенде о Руси-Гардарике, стране городов, а также байкам о многочисленных армиях русов, всем миром бьющих врагов Святой Руси!

И вот ещё иллюстрация к этому тезису. в 1093 году, то есть через триста лет после описываемого нами времени, великий киевский князь Святополк решил выступить в поход против половцев во главе отряда численностью в 700 воинов. Согласно расчетам академика М.Н. Тихомирова, соотношение населения города и его «профессионального» войска может быть выражено как шесть к одному. То есть в столице киевского государства в XI веке проживало не более 4200 человек. Что же говорить о более ранних временах! Новгород выставлял в XIII веке 3 тысячи воинов, то есть его население равнялось примерно 20 тысячам человек в момент его расцвета! А в IX веке, видимо, Новгород был по нашим меркам совсем небольшим городом с населением никак не более тысячи человек.

Итак, занимаясь подсечно-огневым земледелием, немногочисленные восточные славяне переходили с места на место. Потому и крупных постоянных жилищ не строили — в основном, землянки и полуземлянки. Потому и городов у них почти не было. Потому и внешним миром они почти не интересовались, да и внешний мир о них тоже мало знал.

Взгляните, например, что об этих славянах говорится в византийском трактате «Стратегикон», авторство которого приписывается императору начала VII века Флавию Маврикию Тиберию Августу:

«Племена славян и антов сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе; их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране. Они многочисленны, выносливы, легко переносят жар, холод, дождь, наготу, недостаток в пище. К прибывающим к ним иноземцам они относятся ласково и, оказывая им знаки своего расположения, (при переходе их) из одного места в другое охраняют их в случае надобности, так что, если бы оказалось, что, по нерадению того, кто принимает у себя иноземца, последний потерпел (какой-либо) ущерб, принимавший его раньше начинает войну (против виновного), считая долгом чести отомстить за чужеземца. Находящихся у них в плену, они не держат в рабстве, как прочие племена, в течение неограниченного времени, но, ограничивая (срок рабства) определенным временем, предлагают им на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси, или остаться там (где они находятся) на положении свободных и друзей?

У них большое количество разнообразного скота и плодов земных, лежащих в кучах, в особенности проса и пшеницы.

Скромность их женщин превышает всякую человеческую природу, так что большинство их считают смерть своего мужа своей смертью и добровольно удушают себя, не считая пребывание во вдовстве за жизнь.

Они селятся в лесах, у неудобопроходимых рек, болот и озер, устраивают в своих жилищах много выходов вследствие случающихся с ними, что и естественно, опасностей. Необходимые для них вещи они зарывают в тайниках, ничем лишним открыто не владеют и ведут жизнь бродячую.

Сражаться со своими врагами они любят в местах, поросших густым лесом, в теснинах, на обрывах; с выгодой для себя пользуются (засадами), внезапными атаками, хитростями, и днем и ночью, изобретая много (разнообразных) способов. Опытны они также и в переправе через реки, превосходя в этом отношении всех людей. Мужественно выдерживают они пребывание в воде, так что часто некоторые из числа остающихся дома, будучи застигнуты внезапным нападением, погружаются в пучину вод. При этом они держат во рту специально изготовленные большие, выдолбленные внутри камыши, доходящие до поверхности воды, а сами, лежа навзничь на дне (реки), дышат с помощью их: и это они могут проделывать в течение многих часов, так что совершенно нельзя догадаться об их (присутствии). А если случится, что камыши бывают видимы снаружи, неопытные люди считают их за растущие в воде, лица же, знакомые (с этою уловкою) и распознающие камыш по его обрезу и (занимаемому им) положению, пронзают камышами глотки (лежащих) или вырывают камыши и тем самым заставляют (лежащих) вынырнуть из воды, так как они уже не в состоянии дольше оставаться в воде.

Каждый вооружен двумя небольшими копьями, некоторые имеют также щиты, прочные, но трудно переносимые (с места на место).

Они пользуются также деревянными луками и небольшими стрелами, намоченными особым для стрел ядом, сильно действующим, если раненый не примет раньше противоядия или (не воспользуется) другими вспомогательными средствами, известными опытным врачам, или тотчас же не обрежет кругом место ранения, чтобы яд не распространился по остальной части тела.

Не имея над собою главы и враждуя друг с другом, они не признают военного строя, неспособны сражаться в правильной битве, показываться на открытых и ровных местах. Если и случится, что они отважились идти на бой, то они во время его с криком слегка продвигаются вперед все вместе, и если противники не выдержат их крика и дрогнут, то они сильно наступают; в противном случае обращаются в бегство, не спеша померяться с силами неприятелей в рукопашной схватке. Имея большую помощь в лесах, они направляются к ним, так как среди теснин они умеют отлично сражаться. Часто несомую добычу они бросают как бы под влиянием замешательства и бегут в леса, а затем, когда наступающие бросаются на добычу, они без труда поднимаются и наносят неприятелю вред. Все это они мастера делать разнообразными придумываемыми ими способами, с целью заманить противника. В общем они коварны и не держат своего слова относительно договоров; их легче подчинить страхом, чем подарками.»

Верите ли Вы, уважаемый читатель, что всё упомянутое относится к восточным славянам? Да, можно поверить, что славяне были свободолюбивы и неприхотливы в быту. Но совершенно невозможно поверить, что они использовали отравленные стрелы и не знали железного оружия. Я специально перерыл все справочники по растительным ядам нервно-паралитического и раздражающего свойства. Нет таких ядов на территории Восточной Европы. А славянские железные ножи, мечи и топоры любой желающий может увидеть в Государственном историческом музее. Да, и в любом краеведческом музее. Каких же тогда странных «камышовых славян» описывал император Флавий? Явно не наших предков!

Кто же тогда жил на территории Восточно-Европейской равнины? Что представляли собой восточные славяне? К сожалению, об этих племенах мы знаем мало. Нам известны названия примерно восьми племён или племенных союзов восточных славян, живших на Восточно-Европейской равнине в VIII-IX веках. Это: словене ильменские, радимичи, дреговичи, поляне, древляне, полочане, северяне и волыняне. Часто в литературе также упоминаются кривичи, вятичи, уличи и тиверцы. Но первые, скорее всего, не были славянами, а были смесью славян и живших западнее славян балтийских племён (балтов) — мы считаем так потому, что термин «криве» означает у балтийских племён «первосвященник», то есть кривичи — даже не племенной союз, а всего лишь племена, у которых есть первосвященник-жрец. Ареал проживания вятичей совпадает с зоной проживания угро-финских племён, и, скорее всего, вятичи, жители Вятского речного бассейна, были смесью славян и угро-финнов. Что же касается уличей и тиверцев, то упомянуты они в летописях буквально по одному-два раза и неизвестно, то ли это племена, то ли описка переписчика летописи. А, если учесть, что численность каждого этого племени составляла примерно пятьсот человек, то понятно, почему некоторые племена так быстро исчезают, будучи упомянуты в летописи всего по разу. Эпидемий никто не отменял. Возможно, уличи и тиверцы просто вымерли от болезни.

Частично известен нам восточнославянский пантеон богов: богини-покровительницы продолжения рода, богини-рожаницы (Лада, Леля, Мокошь), бог-покровитель животноводства Велес, бог урожая, весны, солнца и земледелия Ярило, богиня смерти и зимы Кострома, бог ветра Стрибог. Почитали славяне и домашних, родовых божеств, причём у каждого дома был свой божок.

Но, даже зная всё это, мы с огромным трудом можем себе представить ежедневную жизнь и быт древних славян, с трудом сможем реконструировать технологию таких «простых» вещей, как приготовление пищи, кормление ребёнка, создание и починка одежды, строительство дома, лодки и т.п. Вот, собственно, и все, что мы знаем о наших далёких предках-славянах.

Заглавная иллюстрация: И. Пчелко «Славянский поселок».

https://discours.io/articles/social/reki-i-lyudi-drevney-rus...

Великий северный пушной путь

Великий северный пушной путь / экономика, история, история Руси / Discours.io

Историк Дмитрий Левчик продолжает рассказывать о жизни, быте и войне наших далеких предков — восточных славян, живших на территории древней Руси еще до того, как она стала государством. В прошлый раз мыразобрались с тем, где селились, как воевали славяне и сколько их вообще было. На этот раз поговорим об экономической основе жизни славян — «великом северном пушном пути».

Восточные славяне селились в бассейнах Днепра, Дона и Волги. В корне первых двух названий можно найти индо-арийское «дн» или «тн» — река. Кстати, этот же корень есть в названиях Донец, Днестр, Дунай. В древности греки называли Днепр Тирасом, а Дон — Танаисом. У Волги было несколько имён. Самое распространённое — Ра. Потому всё, что связано с Волгой, часто имеет в своём корне слово «Ра»: Самара, Сызрань, Костро(а)ма, Астрахань. Менее распространённое название Волги — Итиль, Атал. Итилем (Иделем) назывался и главный город Хазарского каганата, возникшего на этой реке. И имя «сокрушителя Рима», гунна Атиллы, связано с Волгой-Аталом. Атилла, вероятно, означало всего лишь «рождённый на Волге», волжанин.

Днепр, Дон и Волга связывали Северную Европу с Азией через Европу Восточную. Днепр связывал будущую Россию с христианской и на тот период в основном балкано-славянской по составу населения Византийской империей — территорией Второго Рима, Царьграда, Константинополя. В южной части днепровский маршрут фактически дублировался донским путём. При этом отметим, что Доном тогда называли вовсе не современный Дон с его ужасно неудобной и далеко идущей на восток излучиной, а Северский Донец, более удобный для речного судоходства на ладьях.

Волга связывала будущую Русь с Итилем, столицей Хазарии, правящий клан которой с начала восьмого века принял иудаизм, а также с мусульманским Аббасидским халифатом (он же Багдадский или Самаррский халифат).

То есть Днепр и Дон связывали Восточную и Северную Европу с колыбелью европейской цивилизации, а Волга — с колыбелью цивилизации мировой, библейскими районами Кавказа. Подобное соседство было очень выгодно. Но при одном условии — при условии взаимовыгодного обмена товарами, людьми и информацией между этими регионами, то есть торговли.

Великий северный пушной путь

Торговля стала основным фактором образования государственности на территории будущей России. Что нужно было для эффективной торговли?

Во-первых, нужна была зона проживания кредитоспособного населения, того населения, которое могло купить товары, предлагаемые жителями Восточно-Европейской равнины. Такая зона была — это западные регионы Великого шёлкового пути, главной торговой артерии раннесредневекового мира, и его крайняя западная точка, богатейший тогда город Константинополь (Царьград).

Во-вторых, нужен был и уникальный товар, который можно предложить на продажу. Ни воском, ни мёдом, ни древесиной, ни даже льном торговые города Великого шёлкового пути удивить было невозможно. Нужен был особый товар. Причём товар должен был быть элитный, высокорентабельный и компактный, так как вести в ладьях через всю Восточно-Европейскую равнину крупногабаритный и низкорентабельный товар массового спроса не имело смысла. И такой товар был — северный мех, мех северных соболей, белок, куниц.

Тогдашние жители севера Восточно-европейской равнины добывали, точнее, промышляли его в основном в своих родных северных лесах. У них этот мех скупали купцы из самого северного торгового города Восточно-Европейской равнины — Новгорода. Иногда не скупали, а попросту забирали в качестве дани. Везли мех по рекам Сухоне, Северной Двине, Онеге, Онежскому озеру, Свири, Ладожскому озеру и Волхову в Новгород. Потом новгородцы (вспомните Садко — богатого гостя) доставляли мех в южные города Великого шёлкового пути по Волге, Западной Двине и Днепру.

Фактически на просторах Восточной Европы возник в то время торговый путь, который по аналогии с Великим шёлковым путём можно назвать «великим северным пушным путём» — торговый путь поставок северных товаров по Волге и Днепру на юг.

Масштабы торговли нам неизвестны. Известны масштабы промысла соболей в XVII веке: За 1621–1690 годы россиянами было добыто более 7 миллионов соболей. Если учесть, что по подсчётам американского историка-экономиста Дж. Мартина, одна соболиная шкура в конце XVI века в Москве стоила 1 рубль, то сумма выручки от торговли ими составляла примерно миллион рублей в год. И это только на соболях и в XVII веке, когда уже была конкуренция с американскими соболями! Огромные деньги! А на заре российского государства доходы от этой торговли, возможно, были вообще фантастическими. Борьба за контроль пушных торговых путей имела смысл.

Северный собольСеверный соболь

Но не будем идеализировать наших далёких предков. Не мехом единым жил «великий северный пушной путь». Немаловажное значение имел поставляемый по нему «живой товар» — рабы и наёмники. Работорговля тогда процветала. И в хазарском Итиле, и в христианской Византии с удовольствием покупали и продавали рабов-выходцев из Восточной Европы. Правда, много рабов в средневековую варяжскую ладью не поместишь. Потому доходы от работорговли были явно меньшими, нежели от торговли мехом. И тем не менее это были немалые доходы. Так, рабыня в Киеве в начале X века стоила 100 дирхемов, в то время как в Багдаде «красивая белая рабыня, совершенно ничему не обученная», стоила 15 тысяч дирхемов.

В цене были и наёмники. Сильные и смелые воины из Восточной Европы высоко ценились и в Византии, и в Хазарии, и в Багдадском халифате. В книге «Стратегика», написанной византийским императором Никифором II Фокой, правившим с 963 по 969 годы, рассказывается о том, что возле проходов пехотного каре для конницы желательно размещать дротикометателей, которые должны отрезать возвращающуюся за построения гоплитовконницу от противника и закрывать интервалы от него. При этом Никифор пишет: «В названных интервалах, если есть дротикометатели либо росы, либо другие язычники, должно в каждом интервале поставить их к задней части построения гоплитов прямо против «рта» интервала согласно их числу: пятьдесят, или сорок, или тридцать». Это сообщение интересно тем, что в качестве дротикометателей использовались русы. Причем, судя по характеру сообщения, это была обычная практика. Исходя из того, что интервалов в пехотном каре Никифор советует иметь либо 8, либо 12, а отряд дротикометателей должен был быть укомплектован 240-600 людьми, минимальная численность наёмников должна была составлять 1920 человек, а максимальная — 7200. Далеко не все они были русами. Есть сведения, что в 911 г. 700 русов-воинов участвовало в первой экспедиции визанитийцев на Крит. В 935 г. 415 воинов-русов было в армии, направленной константинопольским императором в Ломбардию. В 949 г. 629 воинов с территории Руси воевало в армии Византии во время второй экспедиции на Крит.

В древности процветало и речное, и морское пиратство. Промышляли им не столько предки русских, славяне, сколько предки шведов, норвежцев и датчан — варяги. Иногда их называли викингами, то есть людьми, жившими в вике — укреплённом поселении, где селились только молодые мужчины, ушедшие от своих родов, этакой Запорожской сечи раннего средневековья. Иногда их называли кольбягами, по применяемому ими оружию — кольбяге, своеобразному копью-топору-багру, похожему на позднесредневековую алебарду. Удобная в пиратском бою, кольбяга использовалась для «зацепа» судна противника и для убийства противника на расстоянии 1-2 метра, без покидания своей ладьи (варяжская ладья называлась драккар).

Иногда, правда, пиратствовали совместно: варяги со славянами.

Пираты тогда, как и в более поздние времена, делились на вольных (позже таких будут называть флибустьерстьерами), то есть самых рисковых пиратов, которые грабили всех подряд, и на пиратов под патронажем какого-нибудь государства, которое позволяло им укрыться в своих портах, не выдавало их и помогало сбыть награбленное, за что пираты делились с государством частью своей добычи. Такое пиратство в новое время назвали каперством. Главным покровителем каперов на описываемой нами территории была Хазария. Она подстрекала варягов и восточных славян к походам против своего злейшего врага — Византии, позволяла им прятаться в своих портах на Кубани и в Крыму, пропускала для грабежа в Каспийское море. И брала за это мзду — до половины награбленного.

Но всё же пиратство не определяло «лицо» Днепровского и Волжского путей. В первую очередь это были торговые маршруты.

Насколько удобны были эти торговые маршруты? По Днепру до владений Византии можно было добраться довольно быстро. Путь по Днепру в греческую Византию позже называли путём «из варяг в греки».

Где он начинался? Большинство исследователей считают, что на Балтике. Там, где и жили варяги. При этом уважаемые историки «забывают», что основной «ареал обитания» варягов — вовсе не Балтийское море, а Северное, по берегам которого и находились все главные варяжские протогосударства и государства. А в Балтике варяги занимали только её западную часть, всё южное побережье было славянским. Кроме того, Северное море судоходно круглогодично, а Балтика — нет. Не очень-то по ней поплаваешь зимой! А по Северному морю тёплый Гольфстрим мог унести корабль даже зимой аж до мест, где сейчас стоит Мурманск! Поэтому я уверен, что варяги плыли к нам в основном не из Балтийского, а из Северного моря. И были они не столько предками современных шведов, сколько предками современных исландцев.

Доплыв из Исландии до Кольского полуострова, варяги шли вверх по Северной Двине и озёрной системе Ладоги, где доходили до Новгорода. Далее они шли по Днепру.

Но эта река была не очень удобна. На южном Днепре тогда судоходству мешали пороги, днепровские перекаты, которых сейчас нет, а также зависимый от хазарского каганата киевский каганат с центром в варяжско-хазарском форте Самбат (или Киев).

Обойти южный участок пути «из варяг в греки» можно было по Дону, но транспортировка грузов до Северного Донца не всегда была рентабельной.

Волга была удобнее, но длиннее. И по Волге плыть до стран-потребителей северных товаров очень долго. Да и на Волге тогда был сильный конкурент, контролировавший реку, — Хазария (и название пути, как полагают некоторые исследователи, было соответствующее — «из варяг в хазары»). То есть, все маршруты были примерно равноценными.

Взглянув на карту, мы сразу увидим, что и пути поставки пушнины с Севера, и пути транспортировки её и в Хазарию, и в Византию сходятся в одной точке, на одной территории. Это новгородчина и её центр, древний русский торговый город Новгород. И именно новгородцы были основным организатором торговли по «великому северному пушному пути» и больше всех заинтересованы в его динамичном развитии.

Заглавная иллюстрация: Н. Рерих «Заморские гости»

Олег, Рюрик и Гостомысл: как новгородские купцы и северные пираты воевали за речные торговые пути.

Олег, Рюрик и Гостомысл: как новгородские купцы и северные пираты воевали за речные торговые пути / история, история Руси / Discours.io

Историк Дмитрий Левчик продолжает рассказывать о жизни, быте и войне наших далеких предков — восточных славян, живших на территории древней Руси еще до того, как она стала государством. В прошлый раз мы говорили о «Великом северном пушном пути» вдоль Днепра, Дона и Волги, а также о том, какова была роль древних славян в глобальной экономике тех времен. На этот раз нашей темой станет самый могущественный славянский город тех времен — Новгород — а также попытки его жителей контролировать торговые маршруты и роль, которую в этом сыграли легендарные князья Рюрик и Олег.

Что представлял собой древний Новгород?

Новгород был самым крупным восточно-славянским городом на Восточно-европейской равнине в VIII — IX веках. Основанный ранее 700 года, и впервые упомянутый в летописях в 859 году, Новгород, возможно, был единственным крупным восточно-славянским городом в то время. Младший «брат» Новгорода и политический «клон» Псков (Псковская республика) лет на двести моложе. А «сестра» и тоже политический клон Вятка (Вятская республика) моложе лет на пятьсот. Арабские путешественники говорят всего о трёх городах на Руси: Куябе, Славии и Артании. Арабы торговали с Русью по Волге, так что эти города, скорее всего, поволжские. Два из них — вероятно, столица хазар Итиль и столица булгар Биляр. Часть исследователей считает, что Славией арабы называли как раз Новгород.

Но Новгород был не просто самым крупным городом того времени на будущей Руси. Он был и самым неславянским из славянских городов. Бурные миграционные процессы того времени оставили глубокий след в Новгороде. Там почитались боги, которых не было в пантеоне других славянских племён. Известен доживший аж до ХVI века культ Волхова — бога, отождествляемого с одноименной рекой, на которой стоял город. Волхову ежегодно приносили в жертву коня, и день этого жертвоприношения был главный городским праздником. В этом жертвоприношении можно усмотреть даже следы религии индо-ариев, которые жили на этой территории задолго до славянских племён.

По новгородчине с юго-востока на северо-запад проходил миграционный путь финно-угорских народов, именно в этой местности финно-угорские мокша, эрзя и меря становились карело-финскими ижорцами, ингерманландцами, каргопольцами и карелами. С запада на восток по новгородчине двигались балтийские племена ливов, эстов и жемайтов. Возможно, помесью этих племён с ильменскими словенами стали кривичи. Ну а с севера и северо-запада на юг по новгородской земле продвигались скандинавы-варяги.

Все эти процессы отразились на социально-политическом облике Новгорода. Новгород был так называемой «вечевой» республикой. Фактически республикой Новгород был всегда. Формально — с 1136 года, когда новгородцы открыто прогнали ставленников киевского Великого князя.

Знаменитое новгородское вече, впервые упомянутое в летописях в 989 году, было очень похоже по своей структуре и функциям на скандинавский тинг. Это было городское собрание совершеннолетних мужчин-домовладельцев, решавшее все основные вопросы жизни города, выбиравшее главного администратора, управляющего городом — посадника, а также «министра обороны» города — князя. Со временем, правда, в городе, как один из руководящих органов, сформировался и Совет господ, в который входил архиепископ, посадник, тысяцкий (руководитель ополчения) и старосты концов (районов) Новгорода. Но аналогичные советы были тогда во многих городах-республиках Европы.

Кстати, по свидетельствам арабских путешественников, жители Новгорода, и мужчины, и женщины носили косы. Совсем как скандинавы и кельты.

А. Васнецов, «Новгородский торг»А. Васнецов, «Новгородский торг»

По землям Новгорода проходило (да и сейчас проходит) соединение волжского и днепровского торговых путей. Это определило роль этого города в развитии будущей русской государственности. Новгородские купцы, имевшие самый близкий и самый доступный путь к пушным богатствам Севера Европы и прекрасно сознающие ценность «мягкого золота» на рынках южной Византии и Ирана, были больше всех заинтересованы в бесперебойной, беспошлинной и безопасной торговле с богатым Югом.

Но по факту новгородцы были вынуждены были платить пошлины всем племенам, жившим на берегах Днепра: и кривичам, и дреговичам, и полянам, всего не менее восьми-десяти раз. То же творилось и при торговле по Волге, где плату за провоз товара взымали и мокша, и эрзя, и меря, и булгары, и хазары. Одним словом, торговые люди Новгорода знали, что торговля по пути «из варяг в греки», как равно и по пути «из варяг в хазары» - низкорентабельна. Но низкорентабельную торговлю можно было превратить в высокорентабельную, если убрать все эти пошлины. Стоит только взять торговые пути по Волге и Днепру под свой контроль. Однако мало сформулировать идею. Её надо реализовать. Кто может взять Волгу и Днепр под контроль технически? У кого на тот момент были для этого силы? Только у скандинавов-викингов-варягов.

Легенды и летописи гласят, что первый новгородец, кому пришла в голову идея пригласить наёмную армию варягов для контроля днепровского и волжского водяных путей, был то ли старейшина ильменских славян, то ли новгородский князь по имени Гостомысл. Именно он был автором ставших хрестоматийными слов призвания варягов, обращённых к легендарному Рюрику или Рарогу (возможно, это даже не имя, а титул), одному из конунгов, то есть лидеров скандинавских викингов: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нету. Приди, княже, править нами!».

Возможно, вместе с Рюриком пришли на новгородскую землю конунги Синеус и Трувор. А возможно, «синеус и трувор» — это всего лишь искаженное скандинавское выражение «с войском и свитой». Возможно, и не было никакого призвания в той форме, как описывает это летопись: очень уж легенда о призвании похожа на передаваемую Видукиндом Корвейским легенду о приглашении саксов в Британию. Послы бриттов приглашают саксов почти теми же словами, которые летописец Нестор вкладывает в уста славянских послов: «Нашу землю, которая велика и обширна, и всем обильна, мы подчиняем вашей власти»

Но так или иначе, призванный Рюрик стал княжить.

Рюрик на памятнике «Тысячелетие России»Рюрик на памятнике «Тысячелетие России»

Слово «княжить» в данном случае ни в коем случае не предполагает «править». Повторим, что князь в Новгороде — это всего лишь «министр обороны», главный военный руководитель. Более того — новгородцы даже не желали пускать варягов в город (кто же пустит в торговый город людей с репутацией пиратов!). Они отвели для наёмников роль гарнизонной стражи в новгородских небольших новгородских крепостях вне городской черты: Изборске, Белоозере и Ладоге. Первая из них прикрывала южные подходы к Новгороду, остальные две контролировали «великий северный пушной путь».

Итак, желание контролировать верховья, контролировать североевропейскую часть «великого северного пушного пути» и в целом транзитный маршрут до основного потребителя товара — объективные причины призвания варягов на новгородчину в 862 году. Дата, естественно, условная. Кого призвали? Призвали, скорее всего, южных, уже частично крещёных к тому моменту варягов из современной Дании — данных о христианах среди первых призванных варягов множество.

Условно союз новгородцев и варягов для контроля основных торговых путей мы назовём «программой Гостомысла». «Программа Гостомысла» — не какая-то примитивная идея. Она не ограничивалась формированием новгородской наёмной армии из варягов и захватом днепровского пути. Гостомысл и новгородцы прекрасно понимали, что без серьёзных союзников контроль ни над Днепром, ни над Волгой не получишь. А выбор союзников был невелик. В то время на просторах региона господствовали две конкурирующие региональные сверхдержавы: Хазария и Византия.

«Программа Гостомысла» предполагала борьбу за контроль Днепра в союзе с Византией против Хазарии. То есть предполагала выбить хазар и их союзников из их основного днепровского форта — Киева или, как его называли хазары, Самбата.

В Самбате (Киеве) в то время существовало уже упомянутое выше вассальное Хазарии протогосударство — Киевский каганат. Это образование контролировало среднее течение Днепра и, соответственно, большую часть днепровской торговли. Существовало оно недолго. Нам известны два его правителя, возможно, варяжского происхождения: Аскольд и Дир.

Судя по тому, что их правление в Самбате-Киеве было совместным, имеет смысл предположить, что, один из них был священным царём-каганом, а другой — светским правителем, так же как в иудаистском хазарском каганате. Накануне описываемых событий, примерно в 860 году, Аскольд и Дир совершили удачный поход на Византию — явно в союзе с хазарами, которые дали им возможность укрыться в своих землях от мести византийского флота. Возможно, они даже ограбили предместья Константинополя. Добыча, по меркам варягов, была огромной. Этот поход, правда, мог состояться и ранее, до 860 года, примерно в начале 850-х годов. Тогда, следует признать, действительно была возможность взятия Константинополя варягами — точнее, в условиях острой внутриполитической религиозной борьбы византийских иконопочитателей и иконоборцев кто-то из враждующих сторон вполне мог открыть ворота города для того, чтобы впустить дружину Аскольда и Дира для расправы с религиозными оппонентами. В этом случае добыча была не огромной, а сверх-огромной.

Нетрудно предположить, что одним из следствий этого похода была жгучая зависть новгородцев и разработка ими «программы Гостомысла»: желание «ограбить награбленное», оккупировать Самбат-Киев. Нетрудно понять и мотивы греков-византийцев, скорее всего, благоприятно относящихся к идеям Гостомысла и желавших отомстить Аскольду и Диру, а может быть не просто отомстить, а вообще ликвидировать киевское пиратское протогосударство вблизи своих северных рубежей.

Хельг Олег («вещий» Олег)

Но Гостомысл и его сторонники оказались ещё хитрее и мудрее. Они только добились благоприятного отношения Византии к своему предприятию. Они выждали время, когда основные войска Аскольда и Дира уйдут из Самбата-Киева, и только тогда нанесли свой удар.

Есть данные, что некие варяжские войска появились на Каспии между 864 и 884 годами. Тогда некие варяги совершили налёт на Абаскун (Мазендеран). Мы полагаем, что это было в 882 году. Скорее всего, это были войска Аскольда и Дира: хазары пропустили их через свои владения, чтобы те ограбили Мазендеран и поделились с ними добычей. То есть, фактически, хазары как бы «выдали» киевлянам каперское свидетельство. Но в Мазендеране войска Аскольда и Дира были разгромлены. Возможно, после этого сами хазары добили неудачливых пиратов — неудачники как союзники на Каспии им были не нужны.

В любом случае, Самбат-Киев остался без серьёзного гарнизона. Этим и воспользовался преемник Рюрика, князь варягов Олег. Скорее всего, Олег — это даже не имя, а норманское прозвище хельг — «священный» князь или князь-жрец. Кстати, термин «священный» до сих пор так и звучит в исландском языке — «хелаг».

Олег захватил Самбат-Киев без боя и без серьёзных международных последствий. Легенда гласит, что воины Олега притворились купцами, подошли к Киеву, пригласили князей Аскольда и Дира посмотреть их товары и убили во время визита. Крепость захватили с такой легкостью, скорее всего, не вследствие не олеговой хитрости, а потому, что и Византия, и Хазария были не против этого захвата. Первые были довольны тем, что было ликвидировано пиратское государство, угрожавшее Царьграду, а вторые тем, что неудачливые вассалы-каперы стёрты с лица земли (причём не хазарскими руками).

Итак, вдохновляемые и спонсированные Новгородом варяги разгромили Киевский каганат Аскольда и Дира. Византийцы рукоплескали. Возможно, новый князь варягов, пришедших из Новгорода, стал даже моден в Византии, и с ним даже решили официально договориться. Косвенное подтверждение этому — первый договор между Русью и Византией, условно датируемый 911 годом. Начинается он типично для того времени, но совершенно непривычно для слуха современного русского человека. Вначале перечисляются имена послов князя Олега, заключивших договор: «Мы от рода русского: Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Кари, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид, посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его». Судя по именам среди посланцев нет ни одного славянина. Скандинавов при этом определённо половина. Это, видимо, исландцы: Фарлаф («Дальний»), Фрелав («Быстрый»), Труан («Верный»), Фост («Твёрдый»), Стемид («Стебель») и Актеву («синий Ак»), а также датчанин Руалд (типичное датское средневековое имя), и явно скандинав Карлы (на древнескандинавском — мужчина). Кроме того, очевидные англичане Инегелд, Веремуд («Грязнуля» — очень странное имя для посланника князя, так как подобные имена чаще давали рабам), Гуды («Добряк»), Лидул («Малыш»). Остальные — непонятно кто. Судя по именам, дружина Олега была набрана где-нибудь в районе Оркнейских островов, где в те времена равно были представлены и английские, и исландские, и датские имена.

И. Старский. Вещий Олег. Исторический портрет из «Царского титулярника»И. Старский. Вещий Олег. Исторический портрет из «Царского титулярника»

Итак, договор 911 года византийцев с Русью это текстуально договор с варяжскими пиратами о работорговле, морском праве, ненападении друг на друга, а также ответственности за убийство и покушение на убийство подданных друг друга. Особое внимание уделялось регламентации наёмничества. Это было важно, ведь уже в том же 911 году русские наёмники участвовали в первой военной экспедиции византийцев на Крит против арабов.

В договоре нет ни слова о торговле. Не собиралась Византия торговать с варягами — каперами и флибустьерами. Говоря современным языком, византийцы не собирались заниматься скупкой краденого.

Кроме того, в договоре нет ни единого намёка на военный конфликт Византии и Олега. Нигде, ни в одном серьёзном источнике нет данных о том, что дружина Олега захватила Царьград и он прибил на ворота города свой щит. Это всего лишь красивая легенда. Повторю ещё раз, что 911 году 700 русских наёмных воинов участвовали в первой военной экспедиции византийцев на Крит против арабов. Вероятно, это и была вся дружина Олега.

Олег был верным союзником Византии. Но с Хазарией тоже ссориться не хотел. Более того — он, видимо, добился покровительства хазар для своего каперского рейда по Каспию. Хазары, судя по всему, согласились покровительствовать пиратству «вещего» Хельга-Олега.

Поначалу каперство Олега на Каспии шло удачно. По сообщениям арабских источников некие варяги совершили набег на город Сари в 909-910 годах. Полагаем, это тоже были воины Олега. Осмелев после Сари и набравшись опыта в боях за Крит под руководством византийцев, русичи в 913 году под командованием того же Олега напали на довольно большой город Дербент. Но напали не просто так: предварительно подготовили себе пути отхода через земли хазар. За это должны были отдать кагану половину добычи. Однако, у руководителя похода (мы полагаем, у Олега) в этот раз что-то не заладилось. И главная причина — не военная неудача. Наоборот. Добыча была огромной. Это его и погубило.

Узнав о такой огромной добыче, каган решил не ограничиваться своей половиной. Он решил забрать всё. В летописях содержится средневековая легенда, гласящая, что гвардия кагана, состоявшая из мусульман, очень обиделась, узнав, что неверный язычник ограбил священный Дербент и вынудила кагана отдать приказ отомстить за единоверцев и атаковать варягов, когда они, ничего не подозревая, спали в своих шатрах. Правда, каган предупредил об этой подлости самого Олега, дабы тот смог уйти.

Очевидно, вряд ли было так. Никакая гвардия никакой мести не жаждала — просто покровитель капера Олега, хазарский каган, решил ограбить награбленное. А версия о том, что Олег был предупреждён — всего лишь поздняя вставка прохазарских переписчиков-пиарщиков.

Наша версия «смерти вещего Олега» полностью противоречит известному стихотворению великого Пушкина. Капера Олега просто предал его партнёр и покровитель, а не верный конь. Типичная смерть пирата. Те из отряда Олега, кто успел спастись от хазарской резни, были почти полностью истреблены на обратном пути или волжскими булгарами, или буртасами — еще одним племенем среднего Поволжья. А потому и нет, скорее всего, ни в Старой Ладоге, ни в Киеве никакой «Олеговой могилы». Потому и находят в этих курганах что угодно, но не княжеские останки.

Заглавная иллюстрация: картина И. Глазунова

https://discours.io/articles/social/oleg-ryurik-i-gostomysl-...

Ингвар, Хельга и Свендислейв, или как древнерусские князья делили Киев и боролись друг с другом.

Ингвар, Хельга и Свендислейв, или как древнерусские князья делили Киев и боролись друг с другом / история, история Руси / Discours.io

Историк Дмитрий Левчик продолжает рассказывать о жизни, быте и войне наших далеких предков — восточных славян, живших на территории древней Руси еще до того, как она стала государством. В прошлый раз мы говорили о «программе Гостомысла» и попытках новгородских купцов контролировать торговые пути до Константинополя при помощи пришлых пиратов и разбойников — варягов. На этот раз поговорим о борьбе за власть в Киеве, древнерусских наемниках и первом дворцовом перевороте в российской истории.

После смерти Олега на Волге для варягов, сидевших в Самбате-Киеве, наступили тревожные времена. Единого наследника Олега выбрать не удалось. Фактически в Киеве установился триумвират. Первым в триумвирате был Хельг Игорь (Ингвар). Хельгом, то есть «вещим», князем-жрецом, называют его арабские источники. Второй была Ольга. Тоже, получается Хельга, то есть «вещунья», княжна-жрица, которую летописи называют женой Игоря (Ингвара). Третьим — Свендослав (Свендислейв), как называли его византийцы, или Святослав, как прижилось в русских летописях, вроде как сын Игоря. Традиционно в нашей литературе считается, что наследовал Олегу только Игорь (Ингвар), но это противоречит византийским источникам: в договоре руссов с Византией 944 года эти князья и княгиня фигурируют как совершенно равноправные и независимые друг от друга стороны. Возможно, Хельг Игорь был «старшим» в триумвирате. Хотя, может быть, произошло традиционное для славянских и норманских племён деление на военную и гражданскую власть. Последнюю возглавила княгиня Ольга (Хельга). Возможно, этих вещих Ольг-Хельг было больше, чем одна. Скорее всего, выбран был и второй военный правитель — Свендослав (Свендислейв) или Святослав. Он был молод и, полагаем, на первых порах во всём согласен с Ольгой (Хельгой).

Далее правителей этих мы будем называть привычными для нас именами: Игорь, Ольга и Святослав.

Среди триумвиров сразу же начались споры, вызванные разногласиями в вопросе о выборе союзника. Игорь настаивал на прохазарской ориентации. Это было не только следствием поражения Олега, но и следствием поражения самого Игоря от хазар в 941 году на Тамани. Программа Игоря предполагала союз с Хазарией и каперство под её эгидой на Чёрном и Каспийском морях. Соправительница Игоря, княгиня Ольга, была с этим не согласна. Она продолжала воплощать в жизнь «программу Гостомысла», рассчитывая нанести поражение хазарам в союзе с византийцами и взять под контроль речные торговые пути до Константинополя. Так или иначе, но соправители-триумвиры не договорились.

Игорь начал реализацию своей программы, скорее всего, с набега на азербайджанский Бердаа в 943. Конечно, поделился добычей с хазарами, но Кагану этого было мало. Он отправил Игоря в набег на Византию в 944 году. Набег не был подготовлен, и Игорь был разбит.

Флот его был сожжён «греческим огнём», горящей нефтью. Технология применения этого оружия в точности неизвестна. Скорее всего, сначала византийцы швыряли горшки с нефтью в суда противника, потом поджигали эти суда. Суда горели, матросы спасались от пожара, а византийцы их вылавливали или добивали в воде. Игоря, скорее всего, взяли в плен — только этим можно объяснить подписание им неравноправного и невыгодного договора с Царьградом!

Договор предполагал сегрегацию русских в Константинополе, ограничение передвижения русских внутри города и ограничение масштабов торговли русских купцов. Он законодательно закреплял сезонность торговли русских во втором Риме и запрещал им находиться в городе после окончания торговой сессии. Предполагался также строгий контроль за русскими со стороны чиновников в Константинополе.

Наверняка на Игоря наложили контрибуцию. Иначе трудно объяснить, почему, вернувшись из похода на Царьград, Игорь втрое увеличивает объёмы дани. Сделано, говорят летописи, это было по просьбе дружинников: «Отроци Свенельдове (то есть войска Святослава и его советника Свенельда) изоделись суть оружием и порты, а мы нази (то есть наги, голы). Пойдём, княже, в полюдье». Естественно дружина Свенельда и Святослава, которая не участвовала в авантюрных неудачных заморских экспедициях, была лучше экипирована. Но тройное увеличение дани говорит о том, что ресурсы нужны были не только для экипировки воинов — скорее всего, нужно было выплачивать ещё и контрибуцию византийцам.

К. Лебедев, «Полюдье» (Князь Игорь собирает дань с древлян)К. Лебедев, «Полюдье» (Князь Игорь собирает дань с древлян)

Резкое усиление налогового гнёта (дани) вызвало законное недовольство и волнения среди первых пострадавших от увеличения налогов, ближайших к Киеву соседей — древлян. И, следуя традиции всех наших летописей, мы должны сказать, что князь Игорь был убит в ходе восстания древлян. Но не скажем. Очень уж много странного в смерти князя Хельга Игоря. Во-первых, сам способ казни: согласно легенде, его привязали к вершинам двух согнутых деревьев и отпустили их, и деревья, разогнувшись, разорвали Игоря пополам. Казнь жуткая, но совешенно не применяемая славянами и викингами. В Византии, да, бывало, разрывали на части. На территории будущей России — никогда. Казус Игоря — единственный.

Вторая странность истории Игоря — подробно расписанная, нелепейшая с точки зрения физики и здравого смысла месть княгини Ольги за Игоря. Всем известен рассказ про сожжение княгиней Ольгой столицы древлян Искоростеня. Она взяла якобы в качестве дани от города «по голубю со двора», а потом при помощи птиц, к лапкам которых прикрепили горящую паклю, сожгла Искоростень. Якобы птицы полетели к родным гнёздам и город загорелся. В «Датской истории» Саксона Грамматика конунг Хадинг точно так же сжигает город Дюну. Ну а то, что птица с горящей паклей на лапке не полетит к родному гнезду, проверили уже в средние века. Байка. Легенда.

Наконец двойное убийство послов древлян, предлагавших Ольге выйти замуж за князя древлян Мала, тоже выглядит странно. Одно посольство по приказу Ольги сожжено в бане, а другое закопано в землю вместе с ладьями (последнее — просто варяжский погребальный обряд, а вовсе не казнь).

И, естественно, совершенно обычным для языческих культов массовым погребальным жертвоприношением, а вовсе не «местью» видится сегодня рассказ об убийстве Ольгой (напоминаю — «вещей» княгиней, скорее всего, княгиней-жрицей) пяти тысяч древлян во время тризны по Игорю. Пять тысяч, конечно многовато, думаю, и пятисот не было, но ацтеки, бывало, и двадцать тысяч человек единовременно в жертву приносили. Чем варяги от ацтеков отличаются? Типологически — ничем! Хотя, всё равно, многовато пять тысяч трупов. Видимо, Ольга какой-то свой, языческий грех этими жертвами «замаливала» перед своими языческими богами.

Изложу свою версию. Я уверен, что убийство Игоря — первый в истории России дворцовый переворот, сопровождавшийся убийством верховного правителя. Военный правитель Святослав и светская правительница Ольга убили незадачливого князя Игоря. Возможно, использовали для этого древлян, а может — просто «свалили» убийство на них. Благо, какая-то междоусобица с древлянами тогда была: ну, не зря же Искоростень спалили!

Убийство Игоря, вероятно, было следствием заключения неравноправного договора с Византией, поражения от Византии, а также более раннего поражения от Хазарии. Ну, какой же он «вещий», когда его дружина не может быть «изодета оружием и порты»! Такой князь заслуживает только смерти от руки заговорщиков. А летописный рассказ об этом заговоре и этой смерти (вместо простого и внятного объяснения!) превратился в сказку про месть княгини Ольги. Нельзя же позднейшим переписчикам летописей признаваться в цареубийстве, практикуемом на Руси-России почти с момента её возникновения! Нельзя же равноапостольную княгиню открыто объявить инициатором массового языческого жертвоприношения, а то будет выглядеть она вовсе не святой, а сатанисткой какой-то!

Хельга I , Хельга II и Свендислейв (княгиня Ольга и князь Святослав)

После убийства Игоря, видимо, в 946 году, Ольга моментально кидается в Царьград. Она стремится объясниться с базилевсом о причинах убийства его союзника и данника Игоря, она готова «выстаивать» в ожидании приёма, готова принять христианство, на всё готова — лишь бы византийцы пересмотрели своё отношение к Киевско-Новгородскому балтийско-днепровскому протогосударству.

Известно, что её миссия окончилась провалом. Император Византии Константин Багрянородный её даже не принял. Так выяснилось, что византийцы не только не желали торговать награбленным, но ещё и не хотели вести дела с цареубийцами. Особенно если жертвой становился только что подписавший с ними договор партнёр. Правда, возможно, что византийцы просто выполнили букву договора 944 года, согласно которому русские не могли находиться на территории Царьграда в определённое время. Просто, может быть, Ольга приехала невовремя, её и не приняли. Мало ли варварских «архонтесс ругов» (как именовали княгиню византийцы) хочет посмотреть на великого базилевса!

А, может, и принимать то было некого. Ожидая приёма, Ольга попросту умерла. На эту версию нас наталкивает летописный рассказ о том, что после неудачного визита в Царьград Ольга очень спешит домой (источники говорят, что даже ладьи бросает в нижнем течении Днепра и скачет на конях). Почему так спешила домой Ольга? Некоторые исследователи говорят, что она так была оскорблена византийским императором, что спешила уехать из ненавистной Византии. Полагаю, дело совсем не в этом.

Ольга родилась, как считают многие историки, в 90-е годы IX века. Таким образом, к моменту описываемых событий ей было под шестьдесят. Преклонный возраст по тем временам. Полагаем, что она просто заболела, плохо себя почувствовала, после чего умерла. Послы и уехали из Византии. И спешили, потому что труп надо было захоронить побыстрее.

Нашу догадку о плохом самочувствии Ольги и, возможно, её смерти примерно в 948 году косвенно подтверждает сам император Константин Багрянородный, который в сочинении «Об управлении империей», написанном в 949 году, упоминает, что «приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы (ладьи) являются одни из Немогарда (видимо, Новгорода или Киева), в котором сидел Сфендослав (Святослав), сын Ингора, архонта Росии». Никакую Ольгу при этом не упоминает. Святослав один.

Но потом, вдруг, Ольга опять появляется на исторических подмостках. Эта Ольга чрезвычайно умна и занята вовсе не полурелигиозными идеями «мести», а реальными идеями строительства государства. Она проводит серию очень важных с точки зрения государственного строительства реформ. Уже в первые годы своего правления, в конце 40-х – начале 50-х годов X века она упорядочивает характер уплаты дани славян варягам, устанавливает «уроки», то есть время уплаты дани, и «погосты», то есть места уплаты дани и «ловища», то есть угодья, где можно ловить зверей для уплаты дани. С этого времени князья и их представители не могут, когда им вздумается, собирать дань — только в определённый «рок», год. И на территорию славянской общины куда угодно заезжать не могут — только в отдельное, гостевое помещение, «погостить». И отстрел пушнины тоже где угодно вестись не может — только в «ловищах». Фактически, Ольга тем самым отринула идею хаотичного полюдья и бесконтрольного грабежа лесных богатств, заложив основу систематического сбора налогов.

Кроме того, эта Ольга теперь почему-то молода и красива. К ней даже сватается базилевс Византии. Летописи гласят, что Константин пригласил ее в 953/54 г. в Царьград в силу крайней необходимости усилить византийскую армию за счет русских «воев». Ольга приняла приглашение императора и отправилась в Константинополь.

9 сентября 954 г., в среду, в 4 часа дня, как свидетельствует сам византийский император, состоялась пышная церемония приема посольства Ольги в императорском дворце. Ольга удостоилась приема и в покоях византийской императрицы. В честь «архонтиссы руссов» был устроен торжественный выход царьградских придворных дам. Состоялась встреча княгини с императорской семьей, что никогда не практиковалось при приеме послов в Византии. Во время беседы Ольга по приглашению Константина Багрянородного «высказала то, что желала». А далее началось вообще невероятное: Константин начал свататься к Ольге! «Подобна еси цесарьствовати в граде сем с нами» - так передает русская летопись обращение базилевса к русской княгине.

Ольга, согласно преданию, ответила на это: «Аз погана есмь (я - язычница). Да аще мя хощеши кръстити, то кръсти мя сам». Наивный император, коим он предстает в легенде, согласился на совершение обряда и крестил ее. Ольга же после того спросила: «Како хощеши мя пояти, кръстив мя сам и нарек ся дъшерию?». Крестный отец по церковным порядкам не мог жениться на своей крестнице. Автор легенды изобразил дело так, будто Ольга заранее задумала крещение как способ избавления от притязаний кесаря на ее руку. Получив ее ответ, василевс, по словам летописи, «удивився разуму ея» и воскликнул: «Переклюкала мя еси, Ольго!» (Перехитрила ты меня, Ольга!)

Очевидно, что перед нами — другая Ольга. Ольга молодая, красивая, умная и совсем не язычница. Назовём её Ольгой-2. И запомним. Ведь именно она, а не кровожадная мужеубийца-жрица, «вещунья» Ольга (назовём её Ольгой-1) и стала той самой святой и равноапостольной княгиней Ольгой.

Принимая христианство, Ольга-2, возможно, направила все усилия на установление равноправных, взаимовыгодных отношений с империей, изменение условий договора 944 года, неблагоприятных для русских купцов и наёмников. Таким образом, поездка княгини Ольги-2 в Константинополь в 954 году завершилась успешно. Крещение Ольги-2 в Царьграде — это не эпизод ее личной жизни, не частный вопрос благочестивой женщины, а далеко рассчитанный политический шаг, победа княгини в политическом поединке с главой крупнейшей державы того времени. Ольга-2 была возведена в почетный ранг «дщери» императора, а Константин нанял русские войска для готовящейся тогда войны с арабами. Так, летопись сообщает, что на прощание василевс одарил русскую правительницу: «И дасть ей злато и сребро, паволоки и съеуды различныя и отпусти ю...». Другими словами, император внёс предоплату за наёмную армию русов и варягов.

Армия наёмников не замедлила появиться. Уже в том же 954 г. контингент руссов сражался в византийской армии при Хадате с арабами. В 960 году в ходе удачной войны византийцев за остров Крит в составе войск Никифора Фоки (тогда ещё не императора Византии, а только архонта, высокопоставленного вельможи) были войска варягов и русов — скорее всего, выходцев с территории нынешней России. Рискнём предположить, что экспедиционным корпусом наёмников на Крите командовал тогда молодой князь Святослав. Крит был взят. Вскоре Никифор Фока был провозглашён императором. Будучи императором, в трактате «Стратегика», который он написал самолично, Фока отметил хорошую выучку наёмников с территории Руси.

Удачная продажа наёмного войска окрылила Ольгу-2. И она, видимо, решила повторить сделку. Повторить продажу воинов под видом христианизации. Возможно, для этого она даже провела обряд раскрещивания и опять стала язычницей.

Портрет Ольги на стене Собора Святого ПетраПортрет Ольги на стене Собора Святого Петра.

Теперь она решила продать свою армию врагу Византии, императору Германии Оттону I. Есть сведения, что в 959, примерно, году она посылает к нему послов. Первоначально речь идёт о посылке в Киев священников и крещении киевлян. При содействии Ольги и Оттона Римом была даже создана епископская кафедра для Руси. За это, кстати, имя Ольги и ее облик увековечили на портрете в Соборе Святого Петра в Ватикане. Первым высшим иерархом «Ругейи»-Руси на недолгое время стал епископ Либуций. Потом его сменил магдебургский епископ Адальберт.

Одним словом, Оттон I соглашается на предложение Ольги.

Это действие не могло пройти незамеченным в Царьграде, и не могло трактоваться иначе как измена и угроза интересам Византии. Византия в лице уже императора Никифора Фоки посылает против изменщицы своего верного наёмника Святослава. Святослав в 962 году отправляется в Киев, ограничивает власть Ольги-2, проводит там настоящую «языческую реставрацию», запугивает Ольгу-2 настолько, что она даже, по словам летописца, «духовника своего при себе держала тайно» и прогоняет проповедников, посланных Оттоном.

После этого Святослав оказался Никифору Фоке не нужен. Но он, видимо, вовремя сумел переориентироваться на своих бывших противников, багдадских буидов, ибо в 963-969 годы Святослав громит Хазарию, противницу своих новых работодателей, багдадского халифата. Громит, очевидно, на деньги халифа. Святослав совершает против хазар два или три удачных похода, в ходе которых полностью уничтожает столицу хазар, город Итиль. Разгромить Итиль к тому времени было совсем несложно, так как основная «ударная сила» каганата — венгерская конница — лет за тридцать-сорок до этого события ушла из Поволжья в Паннонию.

Выдающийся арабский географ и путешественник Ибн Хаукал в своем произведении «Книга облика Земли» так описывал результаты этого похода: «В Хазарской стороне есть город, называемый Самандар... Я спрашивал об этом городе в Джурджане в год 358 (968 — 969 годы.)... и сказал тот, кого я расспрашивал: “Там виноградники или сад такой, что был милостыней для бедных, а если осталось там что-нибудь, то только лист на стебле. Пришли на него русийи, и не осталось в нем ни винограда, ни изюма. А населяли этот город мусульмане, представители других религий и идолопоклонники, и ушли они, а вследствие достоинства их земли и хорошего их дохода не пройдет и трех лет, и станет, как было. И были в Самандаре мечети церкви и синагоги, и свершили свой набег эти русы на всех, кто был на берегу Итиля, из числа хазар, булгар, буртасов, и захватили их, и искал убежища народ Итиля на острове Баб-ал-Абваб и укрепился на нем, а часть их — на острове Сийях-Кух, живущие в страхе... Булгар... город небольшой... и опустошили его русы, и пришли в Хазаран, Самандар и Итиль в году 358”».

В отсутствие Святослава в Киеве, Ольга-2, видимо, попыталась вернуть себе власть. Она даже призвала для своей защиты печенегов, которые встали лагерем возле Киева. Узнав об этом, Святослав вернулся, прогнал печенегов и совершил очередной государственный переворот, поставив на княжение в Киеве своего сына Ярополка.

А что же произошло с красавицей равноапостольной святой княгиней Ольгой-2? Она умирает. Из чего летописцы делают вывод, что умирает та самая Ольга-1, «мать» Святослава. И тот её якобы горько оплакивает. На самом деле всё, видимо, было не так. «Старая» кровожадная язычница-Ольга (в нашей версии Ольга-1) умерла ещё в 948 году. А святую равноапостольную умницу и красавицу Ольгу (в нашей версии Ольгу-2) убила в 969 озверевшая языческая солдатня Святослава. Потому она в полной мере может считаться ещё и мученицей.

После киевского переворота, верный наёмник Никифора Фоки Святослав узнаёт о смерти своего патрона и своего бывшего товарища по оружию и командира. Никифор Фока был убит новым императором Иоаном Цимисхием самым зверским образом — попросту забит до смерти. Узнаёт Святослав, возможно, и то, что племянник Никифора, Варда Фока начинает борьбу с Цимисхием. Эти новости ему, скорее всего, привозит некто Калокир, византийский дипломат, сын стратига (военачальника) Херсонеса, который в смутное время и сам был не прочь занять византийский трон. Вероятно, Святослав обещает помочь Калокиру в его авантюре. Очень вероятно и то, что Святослав получил деньги от Варды Фоки, а может быть, ещё не отработал предыдущий транш от самого Никифора Фоки. Так или иначе, но примерно в 970 году, когда Варда Фока нападает на императора Цимисхия с востока, в Малой Азии с севера на него же нападает Святослав. Война длится недолго. Уже через год Варда Фока был разбит, а Святослав отбит от рубежей империи и осаждён в небольшой болгарской крепости Доростол. Осада длилась около двух лет. Потом осаждённым создали «гуманитарный коридор», дали возможность уйти домой. Известно, что ушли войска Святослава двумя группами: на конях — группа воинов во главе со Свенельдом, а на ладьях — сам Святослав, вероятно, с элитными наёмниками и приближёнными. Судя по сообщениям летописей, группа Святослава попала в засаду подкупленных византийцами печенегов и была перебита. Летописи приводят и мрачноватую легенду о том, что из черепа Святослава печенеги сделали чашу и пили из неё на пирах, желая перенять хоть часть силы и смелости этого выдающегося воина. Мы не подвергаем сомнению эти легендарные факты, можно усомниться лишь в том, что именно византийцы подкупили печенегов: Святослав за свою жизнь, как любой наёмник, нажил много врагов.

Портрет Святослава в «Царском титулярнике»Портрет Святослава в «Царском титулярнике».
Несостоявшийся «император» Калокир находился в русском лагере весь «доростольский» период жизни Святослава. Потом Калокир исчез. Будто вовсе не бывало.

Есть и иная версия последних лет жизни Святослава. Согласно этой версии, хазарский поход Святослава окончился не в 969, а в 964-965 годах. В те же годы Византия, где правил тогда ещё Никифор Фока, начала войну с болгарами. Святослав, естественно, был тут же нанят византийцами и нанёс удар с севера по болгарам. Далее в Византии произошел переворот Цимисхия, а Святослав, свободный от обязательств перед Никифором, решил оккупировать Болгарию, провозгласил себя её правителем и даже сообщает в Киев, что тот ему «не люб» и он хочет «сидеть» на Дунае. Далее версии не расходятся: Ромеи разбивают Святослава, и он гибнет.

После смерти Святослава в протогосударстве киевских варягов началась междоусобица. Старший сын Святослава Ярополк, контролировавший Киев и имевший в своём распоряжении дружину Свенельда, напал на младшего сына Святослава, Владимира, контролировавшего Новгород. Владимир был разбит и бежал за море, к викингам.

На всём пространстве восточно-европейской равнины — от Новгорода до Киева — установилась власть Ярополка.

Итоги

Подведём итоги. Итак, к концу 70-х годов X века у нас, на восточно-европейской равнине есть некое протогосударственное образование с двумя центрами: торговым — в Новгороде и военным — в Киеве. Численность населения этого протогосударства невелика, городов почти нет, экономика крайне слаба и базируется только на наёмничестве, торговле мехом и рабами. Торговая программа этого протогосударства, сформулированная новгородским посадником Гостомыслом и предполагавшая установление контроля за основными водными путями восточно-европейской равнины, Днепром и Волгой, провалилась в силу негодного инструментария — варягов, пиратов и разбойников.

Викинги думали не о государстве и не о торговле, а о грабеже и о себе-любимых. Новгородские торговцы так и не заполучили рынок Византии. Пираты Олега и Игоря были разбиты. Оба главаря убиты. Наёмничество Святослава создало ему имя, но не принесло его стране никакой пользы.

Говорить о правящей династии в этом протогосударственном образовании немыслимо. Очевидно, правили не «рюриковичи», а некие «хельги»: ведуны и вещуньи, вещие. Доказуемо и бесспорно первую династическую передачу власти осуществил только Святослав. Первые реально наследственные князья были детьми Святослава, святославичами.

Со смертью Святослава заканчивается эпоха несостоявшихся торговцев, пиратов и наёмников. Начинается эпоха строительства настоящего государства на территории будущей России. Но к концу 70х годов X века, для строительства этого государства у его зодчих было только три «кирпичика» - армия (со времён Олега), налоговая система (со времён Ольги-2), а также знакомство с христианской верой. Немного. Но хорошим зодчим для начала строительства и этого достаточно.

Заглавная иллюстрация: Г. Семирадский, «Оборона Доростола»

https://discours.io/articles/social/ingvar-helga-i-svendisle...

Картина дня

наверх