Если мы последуем примеру американской писательницы Мэри Додж, назвавшую в своем романе «Серебряные коньки» Голландию «Землей странностей», то каждый, наверное, сможет дать свою столь же емкую характеристику и любой другой стране. Вот только насколько она будет оправдана – это уже разговор другой. Кстати, почему Мэри Додж назвала Голландию «Землей странностей или Страной противоречий»? В самом романе она перечисляет их во множестве, однако самая большая странность бросается в глаза сразу и о ней она тоже упоминает: «Аист, болтающий со своими птенцами на шпиле дома, быть может, считает, что, раз гнездо его свито так высоко, значит, ему не грозит никакая опасность; но лягушка, квакающая в соседних камышах, ближе к звездам, чем этот аист». И сразу ведь понятно почему так?! Кстати, такое же название – «Страна странностей» можно ведь дать и нашей России, только объяснения здесь будут, конечно, другие. А вот какое столь же краткое и емкое название можно придумать для Чехии? Ну, конечно, ответит подавляющее большинство россиян – «Чехия – это страна пива!» Правильно, на все 100%, однако о чешском пиве мы как-нибудь поговорим в другой раз. Сейчас у нас речь пойдет о замках и вряд ли будет преувеличением сказать, что Чехия также еще и «Земля замков». Во всей Европе их насчитывается 15000, как совершенно целых, так и в виде развалин. А вот в относительно небольшой Чехии их насчитывается более 2000! Немало, не так ли? И это притом, что всю ее территорию не сильно и напрягаясь можно свободно проехать на автомашине за один день.

Замки в Чехии встречаются разные. От некоторых остались только живописные руины. В других живут их… бывшие хозяева, которым они были возвращены чешским правительством после того, как в стране рухнул коммунистический режим. Какие-то замки принадлежат государству и используются в туристических и общественно-значимых целях.



Замок Глубока. Иногда, причем даже в путеводителях на русском языке, его называют Глубока-над-Влтавой. Но это на самом деле название расположенного рядом городка, не замка. Парадный вход.

Замок Глубока – творение совершенно необычное как снаружи, так и внутри и потому заслуживающее о себе самого подробного рассказа.

Ну а начать его следует с упоминания о том, что находится он на скале высотой восемьдесят три метра, возвышающейся над чешско-будеёвицкой котловиной неподалеку от местечка Подграби, а упоминается в письменных источниках уже в 1285 году. То есть основан он был в XIII веке и, как и все замки того времени, был укрепленным жилищем местных феодалов, причем средневековая история его довольно интересна и во всех отношениях поучительна.

В XIII веке он назывался Фрауенберг и принадлежал дворянину Чеху из Будеёвиц. Для амбициозных королей из рода Пржемысловичей этот замок был явным «бельмом на глазу» до тех пор, пока «железный и золотой» король Пржемысл Отакар II (1253 - 1278) просто не конфисковал его для своих королевских нужд. Несколько лет спустя замок получил некто Будивой, потомок Витка из Прчице, прямой предок могущественного рода Рожмберков, имевших еще и другие земли в Южной Чехии. После его смерти замком владели два его сына – Витек и Завиш из Фалькенштейна – человек исключительно властный и честолюбивый. Оказавшись по воле судьбы у престола юного короля Вацлава, он не просто сделался его фаворитом, а прямо-таки подчинил его своей воле, да так, что Завиш решал все его дела, а король всего лишь подписывал составленные им документы. Более того, перед его обаянием не устояла и сама вдовствующая королева Кунгута, которая с ним даже тайно обвенчалась!


Давайте обойдем замок, идя направо от главного входа по парку, и когда мы его закончим, то увидим вот это – романтический металлический балкон между двумя его задними башнями.

Впрочем, Завиш скоро понял, что как только юный король повзрослеет, его стремительная карьера может закончиться в один день, и начал стремиться к браку… с молодой венгерской принцессой, находящейся в это время за монастырскими стенами. Вознегодовала папская курия в Ватикане, ударилась в ревность вдовствующая королева, а повзрослевший король просто приказал Завиша арестовать и бросить в тюрьму. На этот недружественный шаг феодалы Южной Чехии отметили массовым восстанием, поскольку видели в нем своего вождя и блюстителя своих интересов. Король отправился на подавления мятежа, посадив Завиша в железную клетку. Ее выставляли на видное место у каждого мятежного замка и объявляли, что если его владетель немедленно не изъявит покорность королю, то… этому человеку тут же отрубят голову. Прием этот (безусловно, делающий честь молодому монарху) действовал безукоризненно до самого замка его братца Витека. Тот, увидев родного брата в клетке, и услышал угрозу отрубить ему голову, ответил: «Рубите!» и королю Вацлаву ничего не оставалось делать, как привести свою угрозу в исполнение. И тот в 1290 году был казнен прямо перед своим же собственным замком на так называемом штрафном лугу.


Вид на замок с юго-востока.

Вскоре после этого замок Глубока опять стал частью королевского имущества Пржемыслов, но ненадолго. В 1310 году он вновь был заложен из-за расточительности тогдашнего короля и выкуплен из залога только лишь Карлом IV – просвещенным чешским монархом, причем ввиду важности замок внесли в особый список неотчуждаемого королевского имущества, что даже последующие его наследники не могли бы его заложить или продать!


Продолжаем обход с юго-востока на северо-запад, благо здесь дорожка идет прямо вдоль здания… Впереди замковая часовня.

Впрочем, из этого намерения ничего не вышло, поскольку вскоре начался период гуситских войн и замок Глубока начал переходить из одних рук в другие, причем даже когда самих гуситов уже давно разбили! В эпоху Ренессанса замок был обновлен по тогдашней моде, но из-за непомерных долгов его тогдашнего владельца в 1598 году продан богатому сельскому помещику Богуславу Маловецу из Макловиц, чем вызвал немалую злобу среди соседнего с ним родовитого, но обедневшего дворянства.


Стиль, в котором выстроена замковая часовня, довольно эклектичен. Здесь и элементы тюдоровской готики, и более поздние елизаветинские ренессансные мотивы, но общий стиль английский.

Когда эта покупка в 1601 году была записана в земельные книги, Глубока представлял собой прибыльное поместье с замком, обширным хозяйственным двором, виноградником, хмельницами и огородами, с пивоваренным заводом и мельницей, с лесопилкой, водокачкой, рыбными прудами и охотничьими угодьями. Однако счастья эта покупка тщеславному Богуславу не принесла. Когда в 1618 году началась Тридцатилетняя война, католики повсеместно начали истреблять протестантов и отбирать у них имущества, а он и его дети как раз протестантами-то и оказались и в одночасье лишились всего. Сначала Глубока досталась императору Фердинанду II, а тот подарил ее испанскому генералу дону Бальтазару де Маррадасу в награду за его труды. Впрочем, подарок этот был «так себе», поскольку в описании его было сказано, что «замок от народа военного на стекле, печах, замках и дверях, разрушенный и разграбленный».


Крытый ход в зимнюю оранжерею.

Генерал Маррадас, будучи рыцарем ордена св. Иоанна, и, прежде всего, человеком военным, приказал построить перед замком особое здание под названием Fructus Belli («Плоды войны»). При нем была усилена оборонная система замка, углублен облицованный камнем ров и построен подъемный мост, ведущий к воротам нового здания. Однако его наследникам Глубока так и не пришлась по душе, в 1661 году поместье продали, «а именно замок, то есть град Глубоку, вместе с двором - со всем тем, что было в замке Глубоке и вокруг него построено и улучшено или возникло» за 85 000 золотых Яну Адольфу фон Шварценбергу, получившего в 1670 году титул имперского графа и который за год до этого уже приобрел себе поместье неподалеку.

Поскольку Шварценберги были семьей многочисленной, то со временем возникла настоятельная необходимость раздела всего принадлежащего ей имущества. И вот как это часто показывается в романах Агаты Кристи (и снятых по ним кинофильмам!) собралось все семейство и решило разделить земельную собственность пополам между старшей родовой ветвью во главе с Йозефом Шварценбергом и младшей, возглавляемой Карлом I Шварценбергом. Представителям первой достались Глубока, Тржебонь и Чешский Крумлов, второй – замки Орлик и Звиков. Случилось это в 1802 году и с тех пор замок Глубока вплоть до Второй мировой войны так старшей родовой ветви Шварценбергов и принадлежал.

Но самой, так сказать, «золотой страницей» в истории замка следует считать время с 1833 года, когда он попал в руки князя Яна Адольфа II Шварценберга и его жены княгини Элеоноры из Лихтенштейна. Он был образованным человеком, сделал блестящую карьеру и был умелым управляющим. При нем на окрестных болотах были проведены обширные мелиоративные работы, поля удобрялись, разводились новые культуры, строились сахарные заводы, пивоварни и сыроварни. Все это в дальнейшем привело к механизации производства в имении, в итоге в конце XIX века в землях князя Шварценберга работало уже целых 13 сыроварен и 3 молокозавода.

А затем он в сопровождении супруги, ничем не уступавшей мужу умом и являвшейся абсолютной законодательницей мод в придворном обществе, в 1838 году по поручению императора отправился в Англию с визитом к королеве Виктории. Там они совершили путешествие по всей стране и… были буквально очарованы английской архитектурой и особенно королевским замком Виндзор. В результате по возвращении в свое имение в 1838 году они начали полную перестройку своего замка в неоготическом стиле по английскому образцу.


А это уже здание самой оранжереи, где сейчас расположен ресторан и многочисленные магазинчики и лавки для туристов.

В соответствии с планами, которые было поручено разработать венским архитекторам, он должен был походить на старый английский замок в Виндзоре – фамильное владение британской королевской семьи. Точного сходства достичь не удалось, но, тем не менее, на месте старого замка выросло прекрасное белое трехэтажное здание в форме удлиненного четырехугольника с двумя внутренними дворами и более чем десятком зубчатых башен. Строительные работы завершили к 1863 году, и с тех пор вид замка Глубока практически не изменился до настоящего времени.


Здесь же сидит вот такая современная скульптура. Оригинально, что и говорить!

Последним владельцем замка Глубока был князь Адольф Шварценберг, вступивший во владение им в 1938 году. Сразу же после начала Второй мировой войны он выехал за границу и на родину больше уже не возвращался. В 1940 году все имущество старшей семьи получила немецкая государственная тайная полиция, а в замок был назначен немецкий управляющий. 8 мая 1945 года вся собственность старших Шварценбергов была национализирована. В результате замок Глубока сначала оказался в ведении районного управления в Чешских Будеёвицах, а затем в 1974 году решением Краевого народного комитета был передан в Краевой центр государственной охраны памятников. Его теперешним преемником является Национальный институт охраны памятников, в чьем управлении замок сегодня и находится.


Двор замка и двери на парадную лестницу. На стенах скульптурные головы добытых хозяином замка оленей с самыми настоящими рогами! Чтобы сфотографировать это место без людей надо очень и очень постараться!

Замок снаружи, замок внутри

Каким был замок Глубока XIII веке, когда у него была башня, окруженная стеной, не знает никто. Только то и известно, что стояла она на месте современной главной башни замка с часами. Потом в XV в. он был перестроен в стиле поздней готики. Обороноспособность его улучшилась постройкой выдвинутого вперед бастиона с собственной кухней, который соединялся с замком с помощью подземного хода.

Замок Глубока. Совсем еще раннее утро и все туристы еще спят…

Во второй половине XVI в. Глубока была еще раз перестроена в форме трехэтажного замка, имеющего три внутренних двора, часовню с росписями, хозяйственные постройки и внешние стены с башнями. Таким его изобразил художник Вилленберг, так что как он выглядел тогда нам хотя бы так, но известно. В течение 30 последующих лет его достраивали и перестраивали, пока он не достался дону Бальтазару де Маррадасу, перестроившему его в стиле позднего ренессанса.

Вид на замок с высоты птичьего полета.

Новый владелец, Ян-Адольф Первый из рода Шварценбергов, с 1665-го года расширил и улучшил замковый парк, запущенный во время Тридцатилетней войны, а над конюшней приказал построить новое жилое крыло. Его сын Фердинанд-Эвсебий провел модернизацию системы отопления замка. Старые средневековые камины, требовавшие огромного количества дров, он приказал сломать, и поставить кафельные печи, которые топились из расположенных позади хозяйских апартаментов служебных комнат или коридоров.

В 1707-1721 гг. князь Адам-Франц Шварценберг приказал перестроить замок в духе позднего барокко. В результате чего получилась великолепная резиденция в стиле барокко с представительским залом, на потолке которого к визиту императора была сделана роспись, прославляющая род Шварценбергов. Однако этот визит императора для рода Шварценбергов закончился трагически: 11 июня 1732 года во время охоты император Карл VI случайно подстрелил Адама-Франца, который от полученной раны в тот же день и скончался. Поэтому перестройку замка заканчивала уже его мать Элеонора-Амалия.

Главную башню замка подпирают для прочности шесть контрофорсов.

Потомки Адама-Франца продолжили практику достройки и перестройки замка, так что работы в нем, можно сказать, велись непрерывно. Ну, а свой современный вид замок приобрел во времена Яна-Адольфа Второго, который побывал в Англии и был восхищен ее романтическими замками. После возвращения на родину он решил превратить свою резиденцию в такой же замок. После этого с 1841 года в нем стали разбираться полы, окна и двери, причем князь приказал при этом ничего не испортить и все это тщательно сохранить для последующего использования. Окончательный вид фасада был одобрен князем в 1846 году, когда основные работы были уже докончены, а ремесленники занимались отделкой интерьеров. И вот тут из-за неглубокой закладки фундамента произошел обвал большой башни. Но несмотря на это работы вскоре были полностью завершены. Княгиня Элеонора, жена Яна-Адольфа, сама подбирала по английским образцам узоры для будущих паркетных полов и оформление декора облицовки, причем была настолько требовательной, что потребовала ряд готовых комнат переоформить заново. Она же изменила и внешний вид фасада: так готовые башни были украшены рустом, а к задней части замка пристроили двухэтажную железную веранду.

Дверные рукоятки в замке очень необычны. Это деталь семейного герба, связанная с деятельностью Адольфа Шварценберга, о котором будет рассказано в конце этого материала.

Торжественное окончание строительства произошло при участии наследника престола эрцгерцога Рудольфа в июле 1871 года, хотя работы по его отделке продолжались потом еще несколько лет. Все отмечали (и отмечают), что князю Яну-Адольфу и его супруге княгине Элеоноре удалось соединить романтический облик средневекового старинного замка с удобным и современным по тому времени интерьером, причем в замке было оборудовано даже отопление помещений горячим воздухом (восемь котлов установлено было в подвале!) и даже такая новинка, как телеграф.

А вот это полный герб Шварценбергов над главным входом в замок.

Причем, хотя инициатива перестройки замка исходила от мужа, в последующие годы именно его жена княгиня Элеонора главным образом решала все вопросы по оформлению парадных помещений замка, и приказывала переделывать уже вполне готовые залы (например, библиотеку, Курительный салон или Утренний салон), если те казались ей не слишком представительными или роскошными. По всей Европе, включая Швейцарию, скупались, например, витражи из костелов XVI – XVII вв., подлежавших перестройке или сносу. Роскошные люстры для комнат заказывались на стекольной фабрике на острове Мурано в Венеции, где только можно приобреталась дорогостоящая антикварная мебель. Она же приняла решение о строительстве арсенала и приказывала писать копии поврежденных картин вместо того, чтобы их просто отреставрировать. Она же стала инициатором создания прекрасного замкового парка и преобразования окрестных земель в великолепный ландшафтный парк. Кстати, парк вокруг замка действительно заслуживает того, чтобы по нему прогуляться. В нем только в течение одного 1851 года было высажено 11597 тысяч редких пород деревьев и 2180 кустарников.

Так герб Шварценбергов выглядит в цвете.

Ну, а теперь следует рассказать о личных впечатлениях от посещения этого замка, поскольку они тоже по-своему интересны. Во всяком случае я смею на это надеяться. Наш туристический автобус прибыл к замку рано утром, причем гид нас предупредила, что экскурсии в замок рассчитаны буквально по минутам. И опаздывать нельзя. Не вошел со всеми, не войдешь вовсе! Поэтому мы сначала гуляли в парке и вокруг замка, ожидая положенного часа, вернее даже в 10.37 минут (вот точность!), когда нас должны были туда запустить. По одиночке в замок не пускают, только группами. Причем экскурсии проводятся очень оригинально: текст зачитывается магнитофоном на твоем языке, который держит в руках девушка-сопровождающая. В комнату входишь – двери за тобой тут же закрываются, потом открываются в следующую комнату и так далее. Маршрут экскурсии составлен так, что группы не пересекаются и не мешают друг другу. Это – удобно. Плохо то, что фотографировать в замке нельзя. Совсем нельзя! За это сразу выводят из замка. Впрочем, понять его администрацию очень даже можно, особенно после того, как по нему походишь! Там очень много всяких ценностей, и на них не раз покушались, так что «береженого бог бережет». Кто-то фотографирует резьбу, а кто-то… системы сигнализации.

Охотничьи трофеи на стенах замка. Оригинально, не правда ли? Как хорошо, что в то время не было партии зеленых.

Экскурсия по замку начинается с монументальной аркадной лестницы в форме буквы «П», ведущей на второй этаж. Вдоль стен портреты, перила изукрашены восхитительной резьбой, на стенах на подставках красуются рыцарские доспехи XVI – XVII вв. Вот бы их поснимать, потому как доспехи очень интересные, но, увы, видит око, да зуб неймет – не положено.

Вот она эта лестница. На стене прямо перед вами огромные резные двери в библиотеку замка.

Первая комната, куда ты попадаешь – эта спальня княгини Элеоноры. Если вы бывали в замках XV – XVII веков или хотя бы видели их интерьеры в кино, то вы должны, конечно, обратить внимание, что кровати тех времен были весьма высокими и обязательно имели балдахин для полога, так как в зимнее время в замках всегда было очень холодно. То есть кровать старинная, очень старинная и была переделана из старой кровати в стиле барокко в более современную по эскизам княгини Элеоноры. К тому же она короткая, потому что спали в то время, как правило, полулежа-полусидя, чтобы внезапно не умереть во сне! Уже в этой комнате бросаются в глаза просто шикарные потолки. Так, в спальне всю площадь между деревянными ребрами заполняют вставки из позолоченной кожи с богатым цветочным орнаментом работы венского художника Глазера. Фаянсовая печка для отопления устроена таким образом, что отапливается из комнаты прислуги. По сути это… даже не печка, а самый настоящий калорифер!

В следующей комнате Элеоноры – гардеробной комнате, потолок тоже декорирован этим художником. А еще здесь же висит один из двадцати фламандских гобеленов XVII века, которые составляли целую серию по мотивам «Энеиды» – «Эней и Дидона». На ней изображена сцена бегства Энея с сыном Асканио из горящей Трои со своим старым отцом Анхизом на спине. Слева фигура турка, но удивляться этому не приходится, ведь это же произведение искусства, а не пособие по истории Древнего мира.

А это тот самый гобелен с Энеем.

Во многих комнатах имеются камины, причем совершенно роскошные, как и все тут. Однако они представляли собой бутафорию, из-за чего имели даже резную облицовку из липы, поскольку во все парадные комнаты теплый воздух подавался из огромных котлов, находившихся в подвальных помещениях. Температуру при этом можно была даже регулировать, открывая и закрывая специальные заслонки.

В Курительной комнате, предназначенной для курения и настольных игр, бросается в глаза огромный камин из белого мрамора. Его вес 28 тонн, так что можно себе представить прочность перекрытий замка и потолочных опор. В верхней части камина гербы шварценбергов и лихтенштейнов, потому что княгиня Элеонора была урожденная Лихтенштейн. Ниже – панель с девизом Шварценбергов «NILNISIRECTUM» - «Ничто, кроме справедливости».

Большая столовая. На стенах гобелены (восемь штук) «Школа верховой езды», изготовленные по эскизам художника Якоба Йорденса (1647 г.) В центре стоит круглый стол, однако он раздвигается так, что за ним могут поместиться сразу 72 человека. Просто сменные детали до времени хранятся в «подсобке».

Глядя на окружающую тебя роскошь, просто… останавливаешься в немом восхищении и не веришь своим глазам. Кессонные деревянные резные потолки со вставками из золоченой кожи и росписями. Живописные бои и гобелены и опять дерево, дерево, дерево – кругом резное дерево! Качество резьбы превосходное, причем это обыкновенная липа, но… обработанная под ценные породы дерева. И это, не считая картин в богатых рамах, все тех же гобеленов и исключительно красивой мебели, некоторые из образцов которой отделаны латунными украшениями и богато инкрустированы эбеновым деревом и панцирем черепахи. Только над рамой для большого зеркала в читальном зале пять местных резчиков работали целых 17 месяцев. Но и выглядит она как самое настоящее кружево! В общем – роскошь просто неимоверная. Такого я даже в Эрмитаже не видел, тем более, что здесь комнаты достаточно маленькие и все детали интерьера и предметы можно рассмотреть с близкого расстояния.

Как уже отмечалось, рачительный и немного скуповатый хозяин замка Ян-Адольф собирал в замок ценности в самых разных местах. В частности, для библиотеки, в которой разместились 12000 томов (!), он купил шкафы в закрывшемся монастыре в Вюрцбурге. Соединили их в одно целое при помощи резных инкрустированных колонн с коринфскими капителями, а также украсили их 26 резными гербами бывших владельцев замка.

Малая столовая. Обратите внимание на впечатляющие кессонные потолки.

Ну, а всего в замке 140 комнат, так что осмотреть их все за одну экскурсии практически невозможно. Например, в нашу экскурсию не вошел осмотр ванных комнат, а ведь их оборудование ничуть не менее интересно, чем и все остальное. Одна из первых ванных комнат была построена для княгини Элеоноры на первом этаже под кабинетом княгини. В 1872 году началось оборудование новой ванной комнаты в мезонине, потому что «существующие ванные комнаты Её Высочества княгини из-за подвального расположения невозможно в достаточной степени отапливать, дабы там без опасения за здоровье можно было купаться, Её Высочество милостиво приказало перенести их в подходящее помещение в круглой башне прямо под её рабочим кабинетом; основательно позаботиться как об отоплении этого пространства внизу помещённым устройством для отопления горячим воздухом, так и о целесообразной подаче холодной и тёплой воды». Новая ванная была оформлена в «помпейском стиле». К последним строительным переменам в замке относится и постройка ванной комнаты возле апартаментов принцессы Хильды, урожденной из Люксембурга и Нассау, которую приказала для своей невестки построить уже в 30-е годы XX века княгиня Терезия. В ванной были установлены ручные души двух типов, туалет с проточной водой, биде (когда писал об этом вспомнил почему-то кинофильм «Крокодил Данди» и… свое первое знакомство с этой штукой в заштатном отеле на «Золотых песках» в Болгарии в 1968 году), вешалка для полотенец с подогревом. Кстати, об этих полотенцах имеется интересная информация. Для оборудования своей ванной комнаты княгиня Хильда заказала у фирмы «Реусс» в Люксембурге шесть дамасковых купальных простыней, одно махровое полотенце, три тонких полотенца, три более грубых массажных полотенца, два полотенца для рук, 10 больших купальных простыней и один коврик. За эту коллекцию из княжеской кассы было выплачено 3 640 франков, не так уж и дорого, не так ли?

Не попала в нашу экскурсию и хорошо сохранившаяся кухня, наполненная различными техническими новинками. В так называемой большой и теплой кухне во время последней модернизации в начале XX века были установлены две большие плиты с печами для разных температур и большим баком для подогрева воды. В холодной кухне готовили холодные закуски, и здесь же находились холодильники для хранения морепродуктов, нежных фруктов, молочных продуктов и мороженого, которое княжеская семья очень любила. Отдельное помещение занимала кондитерская со специальной печкой с несколькими трубами друг над другом, позволяющими регулировать температуру для разных типов теста. Кухня соединялась с жилой частью специальным кухонным лифтом. Во время сезона осенних охот количество приготовляемых блюд здесь увеличивалось для 120 гостей, а еще здесь же готовилась еда и для обслуживающего персонала.

Библиотека.

К наиболее интересному кухонному оборудованию принадлежит большой камин с автоматическим поворотом вертелов. Горячий воздух, поднимавшийся по трубе камина, приводил в движение специальные лопатки, которые автоматически поворачивали длинные вертела. Одновременно в этом камине могло жариться до шестидесяти цыплят. Здесь же можно увидеть оригинальный механический миксер начала ХХ века и столь же оригинальную ножеточку из Англии. В нее нужно было вставить ножи и крутить рукоятку. Ножи получались заточенными и даже отполированными! Интересно, что практически такая же стоит сейчас и у меня на кухне. Вот только привод у нее электрический. Прогресс!

Библиотека еще раз.

Попался мне в коридоре замка и пылесос под названием «Атом», выпущенный опять-таки в начале ХХ года в чешском городе Руднице. Больше всего он походил на советскую стиральную машину типа «бочка с мотором», только вот привод у этого пылесоса был ручной, от большого колеса, похожего на корабельный штурвал. Внутри находились кожаные меха, создававшие сильное разряжение за счет которого этот пылесос и работал. Причем и шланг, и щетка к нему выглядели вполне современно, и только приглядевшись, можно было сообразить, что им больше 100 лет!

Рондель арсенала.

Естественно, что особый интерес для меня лично представлял замковый арсенал, содержащий одну из крупнейших коллекций оружия и доспехов в Центральной Европе. Когда резиденция князей Шварценбергов перестраивалась, то потребовалось подтвердить военную славу своих предков, поэтому-то в арсенале замка Глубока и были сосредоточены самые ценные экспонаты, до этого хранившиеся в Романской палате в замке Чешский Крумлов, куда их сначала свезли из старинных родовых резиденций в Шварценберге и Мюрау. В него же включили и военные трофеи, добытые при осаде Вены турками в 1683 году, или купленные на аукционах в XIX в. Первоначальные экспозиции романтического арсенала находились только в Ронделе – шестигранной башне слева от главных ворот, но потом экспонатов оказалось так много, что они «выплеснулись» за его пределы. Например, потрясающие максимилиановские доспехи, надетые на «всадника», сидящего на коне, стоят в коридоре у входа в Рондель, и здесь же находятся аналогичные доспехи без коня. У коня оригинальный накрупник с шишечкой с отверстиями для крепления перьев. Впервые такое увидел! И ни тот, ни другой доспех стеклом не закрыты! Находятся на расстоянии протянутой руки и… только бы тут их и снимать, но этим коридором туристов проводят достаточно быстро, так что, увы, правило не снимать тут даже если и захочешь, а не нарушишь чисто физически. Но жаль, конечно, что получить фотографии этих доспехов мне так и не удалось, хотя уже после визита в замок я и обращался к его администрации с просьбой предоставить их для публикации на ВО. Однако, не получилось.

Интерьер часовни.

В башне же арсенала экспонируются и черненые, богато позолоченные и посеребренные полудоспехи, изготовленные в Аугсбурге около 1560 года мастером оружейником Гансом Ринглером, и которые вероятнее всего принадлежали Георгу Людвигу Шварценбергу (1586 – 1646), проявившего свой дипломатический талант на службе при габсбургском дворе. Первым среди представителей своего рода он был награжден орденом «Золотого руна». Вместе с Яном Олдржихом из Эггенберга он представил императору проект постройки большого австрийского торгового и военного флотов и стал успешным командиром войск в войне против турок на неспокойной хорватской границе в Вараждине. Несмотря на это, в истории его упоминают только лишь в связи с его первым браком, когда в 1617 году этот мудрый мужчина по политическим соображениям женился на пятикратной (!) вдове 82-х лет, после смерти которой он унаследовал ее богатое поместье в Штирии.

В Арсенале чего только нет. На потолке выложены пятиугольные «звездочки» из пороховниц, а середина его выложена тоже «звездочками» – «чесноком» против конницы. Очень оригинальным мне, например, показался пехотный расписной щит с изображением кричащего лица с… прикрепленным к его верхней части светильником с полированным зеркалом, который освещал пространство перед щитом, а все позади него оставалось в тени. Такие щиты предназначались для ночного боя и производились в Италии в начале XVI века. А вот маршальский жезл из рога нарвала, подаренный после победы над Наполеоном Карлу Шварценбергу русским императором Александром I, меня не впечатлил. Ну просто белая палка с двумя позолоченными наконечниками и… все. Хотелось чего-то более… впечатляющего. Какой-то он уж очень простой!

Статуя маршала Адольфа Шварценберга.

Здесь же выставлены доспехи и полудоспехи времен Тридцатилетней войны, алебарды, шпаги и сабли, мушкеты и пистолеты, миниатюрные модели пушек – «samples» (образцы, демонстрировавшиеся заказчику вместо реальных пушек) и многое другое. Посредине башни стоит статуя фельдмаршала Адольфа Шварценберга – героя войны с турками, взявшего в 1598 году османскую крепость Рааб (в Венгрии), за что император Рудольф II наградил его титулом имперского графа и позволил включить в свой герб голову турка, которого ворон клюет в глаз! Отвратительный сюжет, встречающийся, кстати, в замке постоянно, но таковы тогда были их нравы!

Ну, а этот гибридный кинжал-пистолет эпохи Тридцатилетней войны я сначала увидел в экспозиции арсенала, а затем в магазинчике сувениров в городке Глубока и просто не мог не купить его на память. Уж очень близко к оригиналу он сделан, и к тому же еще и… «щелкает». Сталь на клинке, конечно, вообще не сталь, да и запальное отверстие на стволе отсутствует, но зато полиция не придерется – сувенир есть сувенир.

В руке эта «штука» лежит, между прочим, очень удобно. Недаром в экспозиции арсенала таких кинжалов несколько. Видимо, оружие это было довольно-таки распространенным. Теперь буду открывать им письма…

Побыть бы в замке подольше, но, увы, экскурсии продолжаются строго по времени, так что на этом она и закончилась, и мы, полные впечатлений от роскоши всешл увиденного, покинули его белые стены…

Люди и замок

Любой замок - это… «искусственная пещера» для более или менее цивилизованных людей, поскольку нецивилизованные обитали в пещерах естественных. Но любой дом – это, прежде всего, живущие в нем люди. Это их характеры, их поступки, их история. Мне, например, всегда бросаются в глаза балконы в домах в той же Чехии, а также в Польше, в Испании, на юге Франции и даже на том же Кипре и у нас. У нас балкон в 80% случаев склад старой рухляди, которую почему-то надо сберегать. Там – место, где в ящиках высажены цветы и где в «худшем случае» стоит легкий столик на ажурных ножках и такие же два стула. Или забор возле частного жилого дома. Там – это ограда! У нас же опять склад старых, часто уже гнилых досок, каких-то ящиков и еще бог знает чего. Зачем такое и почему? Неужели это «дорого как память» и уложено по принципу «в хозяйстве и веревочка сгодится»? Но на что может сгодиться эта «гнилятина» и «кривятина»? Впрочем, надо отдать нашим балконообладателям должное. В последнее время пустых балконов у нас все больше, равно как и тех, на которых растут цветы. Наверное, это от растущего всеобщего обнищания…

Впрочем, это не более чем «размышление у парадного подъезда», навеянное увиденным. Едва ли не более важным, мне кажется, необходимым подчеркнуть в любом деле роль Его Величества Случая. Примеров тому, какую роль играет случай в нашей жизни «милльон и маленькая тележка», и, кстати, тот же замок Глубока-над-Влтавой еще одно тому подтверждение. Ведь он же мог и не достаться роду Шварценбергов. Потому, что сын князя Адама Шварценберга, в 1661 году купивший его у потомков дона Маррадаса, родился вторым и по семейной традиции еще рыцарских времен должен был принять духовный сан. Причем он обучался в королевской академии в Париже, где общался с самим кардиналом де Ришелье и даже был по его личному ходатайству в 1635-ом году принят в орден Иоаннитов. И тут его старший брат внезапно умирает, и Ян-Адольф I отказывается от уготованного ему сана и идет на службу при дворе императора. В 1650 году его награждают орденом «Золотого руна», в 1670 году он становится имперским графом, на следующий год ему выдается привилегия чеканить собственную монету и даже право производить лиц низкого происхождения в дворянское звание. Отличаясь еще и хозяйственными способностями, он присмотрел себе замок Глубока и сумел купить его довольно дешево, а ведь не случись всего этого, его старший брат мог бы его и не купить и сегодня он принадлежал бы другому роду, да и выглядеть мог бы совершенно иначе!

Людей у замка всегда много. Даже ранним утром.

С другой стороны, Судьба немилостива к знатным точно так же, как и к последнему из бедняков. Что тоже видно на примере рода Шварценбергов. Например, когда один из представителей этого рода Адам-Франц в 1732 году сопровождал императора Карла VI во время его путешествия по Чехии, и одна из охот стала для него роковой. Неудачным выстрелом он был убит, а его супруга княгиня Элеонора-Амалия, поражавшая своей красотой весь венский двор, после этого заперлась у себя в поместье, сосредоточив все свое внимание на воспитании сына.

Супружество князя Йозефа Шварценберга с бельгийской княжной Паулиной было также довольно счастливым. После свадьбы в 1794 году и до 1810 года она родила ему девять детей (причем рожала десять раз, один ребенок умер при родах!) и очень гордились своими беременностями, следила за полевыми работами, вела хозяйство по дому, но и при этом находила время рисовать и даже издала две тетради своих офортов с видами чешских ландшафтов в 1806 -1809 годах.

Реконструкция внешнего вида замка Глубока в стиле барокко.

И вот когда 1 июля 1810 года княгиня Паулина с мужем и двумя дочерьми присутствовала на балу в австрийском посольстве в Париже по случаю брака императора Наполеона с Габсбурской эрцгерцогиней Марией-Луизой в специально построенном для него деревянной павильоне, обтянутом красивыми драпировками, от упавшей свечи вспыхнул пожар.

Вид на замок до его перестройки. Акварель Й. Герстмейера 1832 года.

Княгиню Паулину с дочерью Элеонорой вместе с императорской парой вывели наружу в числе первых. Но не увидев своей второй дочери, она бросилась за ней в горящий зал… Нашли ее только на следующий день и опознали только по ее драгоценностям. Причем ее вторая дочь спаслась, хотя и получила сильные ожоги спины. При осмотре тела выяснилось, что княгиня была на втором месяце беременности, так что правильно говорят, что «богатые тоже плачут».

А вот таким он предстает уже перестроенным и в графике.

А вот будущий строитель замка Глубока, Ян-Адольф II, когда ездил в Англию по поручению императора, занимался не только тем, что танцевал на балах и восхищался английскими замками, но и изучил британский способ переработки железа, побывал на сталелитейном заводе в Стоунбридже, интересовался новыми паровыми и текстильными машинами. По возвращении он не только занялся перестройкой своего замка, но и в своем имении в Туррахе по английскому проекту построил… доменную печь, которая в 1841 году стала давать железа и стали в четыре раза больше, чем старая.

Карл Филипп Шварценберг, фельдмаршал, командовавший союзными войсками в «Битве народов» под Лейпцигом.

Он же начал сажать на своих землях рапс и сахарную свеклу, что позволило основать в 1852 году первый княжеский сахарный завод. Он же распорядился привезти из Англии и первые машины для мелиорации, и опять же по английскому образцу усовершенствовал молочное производство. Шварценбергские сыры стали побеждать на сельскохозяйственных выставках, пивзаводы варили отличное пиво, новая химическая лаборатория в Ловосицах производила анализы почв и самих продуктов, что еще больше помогло повысить их качество, популярность и… доходы. Было радикальным образом изменено отношение к лесному и прудовому хозяйству. Так что в итоге от старого феодального хозяйства ничего в имении Шварценбенрга и не осталось.

А это та самая несчастная сгоревшая Паулина, кисти художника Яна Лампи, причем портрет этот написан был уже после ее смерти, на что намекают разбросанные у ее ног рисовальные принадлежности и упавший бюст.

Ну, а его жена – Элеонора, принцесса из Лихтенштейна (1812 - 1873), бракосочетание с которой у него состоялось в 1830 году в Вене, блондинка с прозрачной нежной кожей, была очень одаренным и обаятельным созданием. Более 20 лет она после этого задавала тон при дворе, и на балах, и на всех торжествах всегда была в центре внимания венского общества. Как и многие представители знати того времени, она прекрасно рисовала. Ее учителем был придворный художник Шварценбергов Фердинанд Рунк. Княгиня мало того, что писала акварели, она еще и овладела техникой офорта и стала изображать свои пейзажи на тарелках, и затем сама же их и раскрашивала. Когда началась реконструкция замка, она вникала буквально во все ее детали: какую поставить обшивку на стены, какой выбрать рисунок укладки паркета, давала указания по переделке старинной мебели, дизайну интерьеров, даже разметка парковых аллей – и то ее заслуга. А вот была ли она счастлива в браке?

Портрет Элеоноры Шварценберг. Художник Иозеф Крихубер. Акварель. 1842 год.

Скорее всего… не очень. Своему супругу она родила троих детей, причем старший ее сын Вальтер почему-то воспитывался отдельно от матери и даже не дожил до двух лет: каким-то странным образом он выпал из своей детской коляски и причем так неудачно, что… разбился насмерть. Непонятно только почему он отсутствует на генеалогическом древе Шварценбергов. За что к несчастной малютке была проявлена подобная немилость? Скорее всего это был ее внебрачный ребенок, а уж вот как такое могло с ней случиться, нам уже не узнать никогда. Впрочем, как говорили у нас на Руси – «Дурацкое дело не хитрое»…

Еще один портрет княгини Элеоноры работы художника Иозефа Крихубера.

Все, правда, отмечают, что княгиня была женщиной сильной, решительной и… находчивой, а немногим мужчинам нравятся такие рядом с собой. Например, как-то раз известный венский портретист Ганс Макар, писавший ее портрет прямо замке, настолько увлекся работой (или княгиней), что забыл о назначенной ему аудиенции у императора и прозевал регулярный поезд в Вену. Но княгиня воспользовалась имеющимся в доме телеграфом и заказала для него специальный поезд, который доставил художника в Вену вовремя. Естественно, это потребовало денег и не малых и вряд ли муж княгини отнесся к этой трате с восторгом. Ведь его не интересовали ни «новинки из Парижа», которые выписывала Элеонора, ни коллекция картин и гобеленов. Поэтому по дошедшим до нас воспоминаниям в доме часто бывали ссоры, причем случались они обычно всякий раз, как она хотела купить либо покупала какую-нибудь очередную новинку. Ну и умерла она тоже не «просто так», а после тяжелой болезни в 1873 году, так и не увидев конца перестройки своего любимо замка. Ян Адольф II пережил ее на 15 лет, увидел результаты своих и ее трудов и здесь же тихо скончался. Правда, сыну его достался не только замок и процветающие при нем предприятия, но и огромные долги.

Известно, что ученье свет, а не ученье – тьма. И вот что касается детей владельцев замка, то они понимали это очень даже хорошо и стремились дать своим детям очень хорошее образование. Например, в замке рядом с детскими комнатами кроме комнаты няни был еще и учебный кабинет, где обучением детей занимался специально нанятый воспитатель. В частности, с маленьким Яном-Адольфом II занимался говоривший по-немецки Эмерих-Томас Гоглер, возбудивший в мальчике интерес и к земледелию, и к лесному хозяйству. И ведь он пронес его через всю свою взрослую жизнь, не стал ни повесой, ни бабником, ни мотом. Недаром ведь, когда он путешествовал по Англии, то записывал в дневник информацию об устройстве псарен, размерах парков, возрасте деревьев и новых сельскохозяйственных машинах. Его сын Адольф-Йозеф пошел отцовской дорогой и стал, можно сказать, потомственным предпринимателем. Он построил новый шварценбергский пивоваренный завод, а старый спиртовой завод модернизировал. А еще он коллекционировал природные образования и минералы, и в качестве археолога-любителя проводил археологические раскопки, изучая доисторические памятники Чехии.

И еще один портрет Элеоноры из замка Глубока работы художника Шротсберга.

Однако учились не только сами господа. В XIX века традицией рода Шварценбергов стала поддержка народного образования. Семья участвовала в создании Национального музея, поддерживала деятелей искусств, различные школы, а дамы к тому же еще и благотворительностью. В замок приглашались представители культуры, проводились концерты, а школы и дома для детей-сирот брались под опеку. Иногда подобного рода акции выглядели довольно забавно. Например, в 1931 году княгиня Хильда стала «крёстной матерью» нового пожарного гидранта, который княжеская супружеская пара купила для команды добровольных пожарников в Гордеёвицах. В зимнее время с декабря и до Пасхи для школьников из бедных семей за счет семьи варили питательный суп. Всего за период 1938-1939 гг. 9087 порций получили дети и 280 взрослые.

Супруг княгини Элеоноры Ян-Адольф II в парадном одеянии кавалера ордена «Золотого руна» работы художника Франца Шроцберга. В открытом окне справа художник изобразил законченный перестройкой замок и реющий над его главной башней флаг – знак того, что в замке находится владетельный князь.

Ну, а последние из владельцев замка, доктор Адольф и его супруга Хильда, занимались тем, что ездили в охотничьи и исследовательские экспедиции в Африку. В 1931 году они привезли из Конго большую коллекцию жуков, бабочек и других насекомых, которую подарили Национальному музею в Праге. В 1933 году они купили недалеко от Найроби участок земли площадью 1500 гектаров, где в последующие годы проводили большую часть зимы. Незадолго до начала Второй мировой войны они уехали из страны и больше в нее не возвращались, а так и умерли на чужбине.

Как видите, большое богатство счастья еще не гарантирует, но может оказать помощь и своему народу, и своей стране. Отдавать им последнюю рубашку, наверное, не стоит, все равно этого никто не оценит, а вот поддерживать талантливую молодежь, покровительствовать науке и искусствам, да тех же африканских жуков собирать и рассылать их коллекциями по музеям своей родной страны задача, наверное, вполне состоятельным людям посильная.

Продолжение следует…