Шифровальная служба Советского Союза. Противостояние с немцами. Часть 7
Перед нападением на Советский Союз гитлеровцы провели масштабную операцию по подготовке диверсионно-разведывательных групп для нарушения связи между подразделениями Красной Армии. Историк Юрий Долгополов пишет:
Подтверждает слова историка Георгий Жуков:
Как следствие этого, Жуков описывает постоянное запаздывание сведений об оперативной обстановке на фронтах, а также нередкие случаи нарушения связи даже с Генеральным штабом.
Советский солдат-связист, вооруженный ППШ, принимает телефонограмму
Случались инциденты с попаданием отечественной шифровальной техники к немцам. Вольфганг Янг, пилотируя ночной истребитель, сбил советский транспортный самолет, который осуществлял перелет в блокадный Ленинград. На борту была группа генералов и шифровальная машина, которая и попала в руки неприятеля. До сих пор неизвестно, какие манипуляции совершали с трофейной аппаратурой немецкие специалисты.
В другом известном случае немцам помогли финские товарищи, когда 21 октября 1942 года потопили советскую подлодку С-7. Атаку провела субмарина «Весихииси» в Аландским море. Из 44 членов экипажа спаслись пятеро вместе с командиром судна Лисиным. Чуть позже, 5 ноября, подлодка «Весихинен» тараном отправила на дно Щ-305.
В 1942 году Балтийский флот потерял сразу 11 субмарин, что стало печальным антирекордом среди всех флотов страны за все годы войны. Тщательная работа спецслужб по этому вопросу дала достаточно веские основания считать, что немецкие и финские «охотники» располагали дешифровками переговоров советского флотского командования.
Финская субмарина "Весихиис", потопившая советскую С-7
С-7, торпедированная финской подлодкой "Весихиис" 21 октября 1942 года в надводном положении во время зарядки аккумуляторов
Допрашивая одного из пленных, контрразведчики выяснили, что командир финской «Весихииси» в беседе с командиром Лисиным хвастался своим знанием расположения субмарины С-7 и времени ее выхода из Кронштадта. Кроме того, 22 мая 1942 года пропал У-2, который следовал из Новой Ладоги в Ленинград. Он доставлял шифровальщика со всей документацией, касающейся организации спецсвязи. Место крушения самолета так и не нашли. В итоге спустя несколько дней сменили коды флота. Уже в 1945 году оставшийся в живых шифровальщик со злополучного У-2 рассказывал на допросе, что успел перед пленением уничтожить всю документацию. Но факт остается фактом – в руки к немцам в 1942 году попал как минимум один работник шифрорганов, что повышало вероятность «взлома» действующих шифров Балтийского флота неприятелем.
Финская "Ветехинен", протаранившая Щ-305 "Лунь" 5 ноября 1942 года
Места гибели советских лодок Балтийского флота. С большой вероятностью можно утверждать, что они стали жертвой дешифровки радиообмена советского флота немцами и финнами
Нехватка шифровальной аппаратуры для кодирования радиопереговоров с Ленинградским фронтом к концу 1941 года поставила вопрос о проведении ВЧ-связи. Единственным возможным выходом стала прокладка кабеля по дну Ладожского озера. Все работы связистов были, безусловно, героическими: противник вел непрекращающийся обстрел. В итоге все-таки удалось провести устойчивую «воздушно-подводную» ВЧ-связь Москвы с Ленинградом через Вологду, Тихвин и Всеволжск. Уже в 1942 года связистам и шифровальщикам снова пришлось налаживать правительственную ВЧ-связь под бомбежками и артобстрелом, только уже значительно южнее – на Воронежском фронте. В Поворино был основан один из узлов такой линии, который сооружался между ударами гитлеровской авиации. Участник тех событий офицер-связист П. Н. Воронин пишет: «Однажды, вернувшись из укрытия, увидели догорающие обломки зданий, где разместили наши узлы. Погибло и все оборудование. Нашлись «когти» и телефонный аппарат. Влезли на столб с сохранившимися проводами. А. А. Конюхов и я доложили свои руководителям о случившимся. Но к этому времени обстановка изменилась, и ВЧ-связь развернули в деревне Отрадное, куда вскоре переместился и штаб фронта. Вскоре мне было приказано срочно выехать в Сталинград».
Переправа на другой берег. Связист тянет за собой кабель
Сталинградское сражение стало испытанием для всех родов и видов войск Красной Армии, и связисты с криптографами не стали исключением. Беда была в том, что все коммуникации с Москвой шли по правому берегу Волги, который после выхода немцев к реке оказался блокирован для связи. Связистам под ураганным огнем и бомбардировками пришлось в конце августа 1942 года эвакуировать все спецоборудование на левый берег. Узел связи организовали в Капустином Яре, линия из которого уходила на Астрахань и Саратов. При это в самом Сталинграде работающего узла связи не было, а штаб фронта был на правом берегу. Связисты фронта приступили к проводке линии по дну Волги. Но для начала проверили возможность использования готового кабельного перехода около Рынка. Под обстрелом связисты подобрались к кабельной будке и оценили исправность кабеля.
Советские связисты прокладывают телефонную линию в районе Сталинграда. Зима 1943 года. Фото: Наталья Боде
Он оказался вполне рабочим, но на другом конце линии связистам ответили… немцы. Теперь оставалось только по дну реки тянуть связь к осажденному городу. В запасах связистов не оказалось речного кабеля, поэтому на первое время решили использовать полевой кабель ПТФ-7, который замокал на вторые сутки. Кроме постоянного минометного обстрела, огромную проблему представляли пробитые снарядами нефтеналивные баржи, медленно погружающиеся под воду и регулярно перерезающие кабели связи. Фактически, пока не пришел специальный речной кабель, связисты каждый день прокладывали новые пучки ВЧ-линий. Пришедший из Москвы речной кабель вместе с барабаном весил больше тонны, а все подходящие судна для него были давно разбиты в щепки. Пришлось сооружать плот и ночью отправляться в опасное плавание на другой берег Волги. В первый же выход немцы минометами потопили плот. Катушку с кабелем как-то вытащили и со второго захода протянули его на правый берег Волги. Когда лед встал, по нему провели уже воздушную линию на вмороженных столбах.
Момент нелегких будней связиста Красной Армии
Командование Красной Армии различных уровней принимало все усилия для сохранения секретности переговоров по ВЧ-связи. Так, в первые часы войны один из командиров передал: «Нас обстреливают. Что нам делать?» В ответ пришло: «Вы с ума сошли! Почему сообщение не зашифровано?» В итоге уже на третьи сутки войны с Германией вышла директива НКГБ СССР, в которой особое внимание уделялось сохранности шифров во избежание их попадания к противнику. По причине нехватки шифровальной радиотелефонии приказы приходилось передавать открытым текстом по заранее закодированной карте. Каждый населенный пункт, овраг, лощина и бугор были заранее обозначены условным номером, что вводило немцев в ступор при прослушивании радиоперехватов.
Лидеры стран антигитлеровской коалиции во время Тегеранской конференции
Но не только противник нарушал линии связи Красной Армии. Часто виновником выступала суровая погода. Показательным стал пример организации связи на пути следования Сталина на Тегеранскую конференцию. Иосиф Виссарионович по своей старой привычке двигался до Баку на поезде и в пунктах остановки пользовался ВЧ-связью. Но из-за налипания снега и обледенения линия постоянно рвалась. В итоге только в Рязани Сталин смог связаться со ставкой, а в Сталинграде, Армавире и Минеральных Водах это оказалось невозможно. Ответственный за спецсвязь Лаврентий Берия в истерике потребовал наказать виновных, но тут его возможностей оказалось недостаточно.
«С самого начала войны диверсионные группы немцев, включаясь в проводные линии связи и используя свои рации, передавали командованию наших частей от имени вышестоящих советских командиров ложные приказы, вносящие дезорганизацию в управление войсками. Эта деятельность приняла столь широкое распространение, что СНК СССР 24.06.1941 года принял специальное постановление по борьбе с диверсантами в прифронтовой полосе».
Подтверждает слова историка Георгий Жуков:
«Чуть позже стало известно, что перед рассветом 22 июня во всех западных приграничных округах была нарушена проводная связь… Заброшенные на нашу территорию агентура и диверсионные группы разрушали проводную связь, убивали делегатов связи… Радиосредствами значительная часть войск приграничных округов не была обеспечена».
Как следствие этого, Жуков описывает постоянное запаздывание сведений об оперативной обстановке на фронтах, а также нередкие случаи нарушения связи даже с Генеральным штабом.
Советский солдат-связист, вооруженный ППШ, принимает телефонограмму
Случались инциденты с попаданием отечественной шифровальной техники к немцам. Вольфганг Янг, пилотируя ночной истребитель, сбил советский транспортный самолет, который осуществлял перелет в блокадный Ленинград. На борту была группа генералов и шифровальная машина, которая и попала в руки неприятеля. До сих пор неизвестно, какие манипуляции совершали с трофейной аппаратурой немецкие специалисты.
В другом известном случае немцам помогли финские товарищи, когда 21 октября 1942 года потопили советскую подлодку С-7. Атаку провела субмарина «Весихииси» в Аландским море. Из 44 членов экипажа спаслись пятеро вместе с командиром судна Лисиным. Чуть позже, 5 ноября, подлодка «Весихинен» тараном отправила на дно Щ-305.
В 1942 году Балтийский флот потерял сразу 11 субмарин, что стало печальным антирекордом среди всех флотов страны за все годы войны. Тщательная работа спецслужб по этому вопросу дала достаточно веские основания считать, что немецкие и финские «охотники» располагали дешифровками переговоров советского флотского командования.
Финская субмарина "Весихиис", потопившая советскую С-7
С-7, торпедированная финской подлодкой "Весихиис" 21 октября 1942 года в надводном положении во время зарядки аккумуляторов
Допрашивая одного из пленных, контрразведчики выяснили, что командир финской «Весихииси» в беседе с командиром Лисиным хвастался своим знанием расположения субмарины С-7 и времени ее выхода из Кронштадта. Кроме того, 22 мая 1942 года пропал У-2, который следовал из Новой Ладоги в Ленинград. Он доставлял шифровальщика со всей документацией, касающейся организации спецсвязи. Место крушения самолета так и не нашли. В итоге спустя несколько дней сменили коды флота. Уже в 1945 году оставшийся в живых шифровальщик со злополучного У-2 рассказывал на допросе, что успел перед пленением уничтожить всю документацию. Но факт остается фактом – в руки к немцам в 1942 году попал как минимум один работник шифрорганов, что повышало вероятность «взлома» действующих шифров Балтийского флота неприятелем.
Финская "Ветехинен", протаранившая Щ-305 "Лунь" 5 ноября 1942 года
Места гибели советских лодок Балтийского флота. С большой вероятностью можно утверждать, что они стали жертвой дешифровки радиообмена советского флота немцами и финнами
Нехватка шифровальной аппаратуры для кодирования радиопереговоров с Ленинградским фронтом к концу 1941 года поставила вопрос о проведении ВЧ-связи. Единственным возможным выходом стала прокладка кабеля по дну Ладожского озера. Все работы связистов были, безусловно, героическими: противник вел непрекращающийся обстрел. В итоге все-таки удалось провести устойчивую «воздушно-подводную» ВЧ-связь Москвы с Ленинградом через Вологду, Тихвин и Всеволжск. Уже в 1942 года связистам и шифровальщикам снова пришлось налаживать правительственную ВЧ-связь под бомбежками и артобстрелом, только уже значительно южнее – на Воронежском фронте. В Поворино был основан один из узлов такой линии, который сооружался между ударами гитлеровской авиации. Участник тех событий офицер-связист П. Н. Воронин пишет: «Однажды, вернувшись из укрытия, увидели догорающие обломки зданий, где разместили наши узлы. Погибло и все оборудование. Нашлись «когти» и телефонный аппарат. Влезли на столб с сохранившимися проводами. А. А. Конюхов и я доложили свои руководителям о случившимся. Но к этому времени обстановка изменилась, и ВЧ-связь развернули в деревне Отрадное, куда вскоре переместился и штаб фронта. Вскоре мне было приказано срочно выехать в Сталинград».
Переправа на другой берег. Связист тянет за собой кабель
Сталинградское сражение стало испытанием для всех родов и видов войск Красной Армии, и связисты с криптографами не стали исключением. Беда была в том, что все коммуникации с Москвой шли по правому берегу Волги, который после выхода немцев к реке оказался блокирован для связи. Связистам под ураганным огнем и бомбардировками пришлось в конце августа 1942 года эвакуировать все спецоборудование на левый берег. Узел связи организовали в Капустином Яре, линия из которого уходила на Астрахань и Саратов. При это в самом Сталинграде работающего узла связи не было, а штаб фронта был на правом берегу. Связисты фронта приступили к проводке линии по дну Волги. Но для начала проверили возможность использования готового кабельного перехода около Рынка. Под обстрелом связисты подобрались к кабельной будке и оценили исправность кабеля.
Советские связисты прокладывают телефонную линию в районе Сталинграда. Зима 1943 года. Фото: Наталья Боде
Он оказался вполне рабочим, но на другом конце линии связистам ответили… немцы. Теперь оставалось только по дну реки тянуть связь к осажденному городу. В запасах связистов не оказалось речного кабеля, поэтому на первое время решили использовать полевой кабель ПТФ-7, который замокал на вторые сутки. Кроме постоянного минометного обстрела, огромную проблему представляли пробитые снарядами нефтеналивные баржи, медленно погружающиеся под воду и регулярно перерезающие кабели связи. Фактически, пока не пришел специальный речной кабель, связисты каждый день прокладывали новые пучки ВЧ-линий. Пришедший из Москвы речной кабель вместе с барабаном весил больше тонны, а все подходящие судна для него были давно разбиты в щепки. Пришлось сооружать плот и ночью отправляться в опасное плавание на другой берег Волги. В первый же выход немцы минометами потопили плот. Катушку с кабелем как-то вытащили и со второго захода протянули его на правый берег Волги. Когда лед встал, по нему провели уже воздушную линию на вмороженных столбах.
Момент нелегких будней связиста Красной Армии
Командование Красной Армии различных уровней принимало все усилия для сохранения секретности переговоров по ВЧ-связи. Так, в первые часы войны один из командиров передал: «Нас обстреливают. Что нам делать?» В ответ пришло: «Вы с ума сошли! Почему сообщение не зашифровано?» В итоге уже на третьи сутки войны с Германией вышла директива НКГБ СССР, в которой особое внимание уделялось сохранности шифров во избежание их попадания к противнику. По причине нехватки шифровальной радиотелефонии приказы приходилось передавать открытым текстом по заранее закодированной карте. Каждый населенный пункт, овраг, лощина и бугор были заранее обозначены условным номером, что вводило немцев в ступор при прослушивании радиоперехватов.
Лидеры стран антигитлеровской коалиции во время Тегеранской конференции
Но не только противник нарушал линии связи Красной Армии. Часто виновником выступала суровая погода. Показательным стал пример организации связи на пути следования Сталина на Тегеранскую конференцию. Иосиф Виссарионович по своей старой привычке двигался до Баку на поезде и в пунктах остановки пользовался ВЧ-связью. Но из-за налипания снега и обледенения линия постоянно рвалась. В итоге только в Рязани Сталин смог связаться со ставкой, а в Сталинграде, Армавире и Минеральных Водах это оказалось невозможно. Ответственный за спецсвязь Лаврентий Берия в истерике потребовал наказать виновных, но тут его возможностей оказалось недостаточно.
Шифровальная служба Советского Союза. Окончание
Самым распространенным методом шифрования в Красной Армии во время Великой Отечественной войны были коды с перешивкой. Существовала определенная иерархия их использования: 2-значные коды применялись низшими звеньями вооруженных сил, 3-значные были в ходу в подразделениях до уровня бригады, 4-значные предназначались для армий и фронтов и, наконец, высший 5-значный код использовался только для шифрования стратегической информации самого высокого уровня. Собственные кодовые системы применяли пограничники, внутренние и железнодорожные войска, а структура МИД использовала преимущественно упоминаемые 5-значные коды. Именно 5-значные коды оказались самыми стойкими – на протяжении всей войны такие шифры не могли читать ни враги, ни нейтралы, ни союзники Советского Союза. А вот другие, менее сложные системы, оказались вполне по зубам криптоаналитикам фашистской Германии.
С мая 1943 года в течение года в группе армий «Север» работало дешифровальное подразделение, которому поступило более 46 тысяч перехваченных сообщений, кодированных 4-, 3- и 2-значными кодами. Из данного моря информации удалось взломать чуть более 13 тысяч, то есть порядка 28,7% всего объема. Интересно, что основной упор немцы, естественно, делали на 4-значные шифры, надеясь, что именно в таких депешах будет скрываться самая ценная информация. Значимость добытой таким способом оперативной информации наглядно описывает один из докладов немецких дешифровальщиков о работе в феврале 1944 года: «Дешифрованная переписка содержала сведения по оперативной обстановке, о районах сосредоточения, командных пунктах, потерях и пополнениях, порядке подчинения на рубежах атаки… Кроме того, содержание этих сообщений дало возможность выявить семь танковых частей и их номера и установить наличие еще двенадцати танковых частей. За редким исключением, этот материал обрабатывался своевременно, и полученные сведения использовались на практике».
Переведенный на немецкий язык текст советской военной криптограммы, дешифрованный криптоаналитиками группы армий «Север»
Справедливости ради стоит отметить, что данные расшифровки имели статус тактических, так как получить доступ к стратегическим данным немцы не смогли получить до самого конца. В этой связи один немецкий дешифровальщик как-то сказал: «Россия проиграла Первую мировую войну в эфире и выиграла там Вторую мировую».
Определенным минусом фактически ручного шифрования были огромные затраты времени на шифровку и дальнейшую расшифровку, что порой приводило к трагедиям. Так, начальник Генерального штаба РККА Георгий Константинович Жуков 21 июня 1941 года в 17.00 получает приказ Сталина и Тимошенко о приведении войск в повышенную боевую готовность. Написание, шифровка и отправка директив Западным военным округам заняла несколько часов и, как пишет президент Академии военных наук Махмут Гареев, «многие соединения никаких распоряжений вообще не получили, и сигналом боевой тревоги для них стали разрывы вражеских снарядов и бомб». Такую трагическую нерасторопность призваны были исключить последовавшие позднее приказы Наркомата обороны под номерами 375, 0281 и 0422. В этой связи образцово-показательным является указание наркома ВМФ Николая Герасимовича Кузнецова, в котором он в 2 часа 40 минут 22 июня 1941 года предельно лаконично написал: «Оперативная готовность №1. Немедленно». В итоге флоты встретили агрессию фашистской Германии во всеоружии. Руководство Военно-морского флота вообще особо трепетно относилось к работе с секретными данными: 8 июля 1941 года была введена «Инструкция о мерах по сохранению военной тайны (на военное время)» (Приказ Наркомата военно-морского флота №0616).
Военное время требовало новых решений в области защиты информации. В 1942 году в 5-ом Управлении НКВД начинает работу криптографический совет, который за время войны провел работу по 60 специальным темам, связанным с шифрованием. Руководство Красной Армии вело активную работу и в направлении регламентирования работы шифровальной службы. С небольшим опозданием, но в 1942 году все-таки был издан ряд специальных приказов НКО: №72 о порядке пересылки секретной корреспонденции и №014 вместе с №0040 о ведении закрытых телефонных переговоров, радио и телеграфных передач. Уже в 1943 году в армейские части пошло «Наставление по шифровально-штабной службе в Красной Армии».
Георгий Константинович Жуков
В любом повествовании о шифровальном деле советских специалистов Великой Отечественной войны нельзя обойтись без отзывов наших прославленных полководцев. Так, Георгий Жуков писал в этой связи: «Хорошая работа шифровальщиков помогла выиграть не одно сражение». Маршал Александр Василевский вспоминает в мемуарах: «Ни одно донесение о готовящихся военно-стратегических операциях нашей армии не стало достоянием фашистских разведок. Будучи начальником Генерального штаба, я ни одной минуты не мог обойтись без ВЧ-связи, которая благодаря высокой сознательности и мастерству воинов-связистов наилучшим образом обеспечивала оперативное руководство действующими фронтами и армиями». Маршал Иван Конев также давал высокую оценку уровню связи в годы войны: «Надо вообще сказать, что эта связь ВЧ, как говорится, нам была богом послана. Она так выручала нас, была настолько устойчива в самых сложных условиях, что надо воздать должное нашей технике и нашим связистам, специально обеспечивающим эту связь ВЧ и в любой обстановке буквально по пятам сопровождающих при передвижении всех, кому положено пользоваться этой связью». «Без ВЧ-связи не начиналось и не проводилось ни одно значительное военное действие. ВЧ-связью обеспечивались не только штабы, но и командование непосредственно на передовых линиях, на дозорных пунктах, плацдармах. В Отечественной войне ВЧ-связь сыграла исключительную роль как средство управления войсками и способствовала выполнению боевых операций», — так отзывался маршал Иван Баграмян о роли ВЧ-связи в войне.
О масштабах работы советских связистов очень красноречиво говорят статистические подсчеты: 66 500 км воздушных линий связи было восстановлено и построено, 363 200 км проводов подвешено и 33 800 км построено шестовых линий. К концу Отечественной войны связисты обслуживали без малого 33 тыс. км линий ВЧ-связи, а к сентябрю 1945 года уже почти 37 тыс. км. За время войны с фашистской Германией были разработаны, испытаны и пущены в серийное производство такие образцы техники засекречивания, как «Соболь-Д», «Байкал», «Синица», МЕС-2, СИ-16, САУ-14, «Нева-С» и ШАФ-41. Более 20 тыс. бойцов и офицеров войск правительственной связи были награждены медалями и орденами, 837 военнослужащих не вернулись с фронта, 94 числятся пропавшими без вести…
Наверное, одними из самых значимых оценок работы на фронте являются отзывы противоборствующей стороны. Йодль в ходе допроса 17 июня 1945 года доложил: «Основную массу разведданных о ходе войны – 90 процентов – составляли материалы радиоразведки и опросы военнопленных. Радиоразведка – как активный перехват, так и дешифрование – играла особую роль в самом начале войны, но и до последнего времени не теряла своего значения. Правда, нам никогда не удавалось перехватить и расшифровать радиограммы вашей ставки, штабов фронтов и армий. Радиоразведка, как и все прочие виды разведок, ограничивалась только тактической зоной».
Сталинградское сражение
Самое интересное, что Ставка нередко вообще отказывалась от процедуры шифрования информации для передачи по сетям связи. Так, во время подготовки контрнаступления под Сталинградом была издана директива командующему фронтом:
Фактически большая часть вопросов контрудара лично решалась представителями Ставки Василевским и Жуковым, присутствующим на фронтах. Мало того, перед самим наступлением Ставка отправила ряд директив фронтам по прямому проводу и в нешифрованном виде. В них говорилось о прекращении всех наступательных действий и переходу фронтов к жесткой обороне. Эта дезинформация дошла до немцев, успокоила их, что и стало одним из решающих факторов успеха операции.
Первый в России памятник в честь военных связистов открыт 11 мая 2005 года в мемориальном комплексе героев Великой Отечественной войны Можайска
Работа под грифом «особой важности» на фронтах Великой войны не осталась в тени забвения, подвиг русских шифровальщиков не забыт и будет жить в наши дни и в будущем. Новый виток историиотечественной службы шифрования случился уже после 1945 года. Он не менее интересен для изучения.
По материалам:
Быховский М. А. Круги памяти. Очерки истории развития радиосвязи и вещания в ХХ столетии» – М.: Международный центр научной и технической информации, ООО «Мобильные коммуникации».
Дадуков Н. С., Репин Г. А., Скачков М. М., Филин Ю. П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935–1941. Часть 4.
Расширение номенклатуры шифровальной техники // Защита информации. Инсайд. № 4.
Павлов В. В. Из истории создания и развития системы правительственной электросвязи советского государства (1930–1941 гг.).
Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетике.
Яцевский А. А. Состояние и развитие военной связи в СССР накануне Великой Отечественной войны.
С мая 1943 года в течение года в группе армий «Север» работало дешифровальное подразделение, которому поступило более 46 тысяч перехваченных сообщений, кодированных 4-, 3- и 2-значными кодами. Из данного моря информации удалось взломать чуть более 13 тысяч, то есть порядка 28,7% всего объема. Интересно, что основной упор немцы, естественно, делали на 4-значные шифры, надеясь, что именно в таких депешах будет скрываться самая ценная информация. Значимость добытой таким способом оперативной информации наглядно описывает один из докладов немецких дешифровальщиков о работе в феврале 1944 года: «Дешифрованная переписка содержала сведения по оперативной обстановке, о районах сосредоточения, командных пунктах, потерях и пополнениях, порядке подчинения на рубежах атаки… Кроме того, содержание этих сообщений дало возможность выявить семь танковых частей и их номера и установить наличие еще двенадцати танковых частей. За редким исключением, этот материал обрабатывался своевременно, и полученные сведения использовались на практике».
Переведенный на немецкий язык текст советской военной криптограммы, дешифрованный криптоаналитиками группы армий «Север»
Справедливости ради стоит отметить, что данные расшифровки имели статус тактических, так как получить доступ к стратегическим данным немцы не смогли получить до самого конца. В этой связи один немецкий дешифровальщик как-то сказал: «Россия проиграла Первую мировую войну в эфире и выиграла там Вторую мировую».
Определенным минусом фактически ручного шифрования были огромные затраты времени на шифровку и дальнейшую расшифровку, что порой приводило к трагедиям. Так, начальник Генерального штаба РККА Георгий Константинович Жуков 21 июня 1941 года в 17.00 получает приказ Сталина и Тимошенко о приведении войск в повышенную боевую готовность. Написание, шифровка и отправка директив Западным военным округам заняла несколько часов и, как пишет президент Академии военных наук Махмут Гареев, «многие соединения никаких распоряжений вообще не получили, и сигналом боевой тревоги для них стали разрывы вражеских снарядов и бомб». Такую трагическую нерасторопность призваны были исключить последовавшие позднее приказы Наркомата обороны под номерами 375, 0281 и 0422. В этой связи образцово-показательным является указание наркома ВМФ Николая Герасимовича Кузнецова, в котором он в 2 часа 40 минут 22 июня 1941 года предельно лаконично написал: «Оперативная готовность №1. Немедленно». В итоге флоты встретили агрессию фашистской Германии во всеоружии. Руководство Военно-морского флота вообще особо трепетно относилось к работе с секретными данными: 8 июля 1941 года была введена «Инструкция о мерах по сохранению военной тайны (на военное время)» (Приказ Наркомата военно-морского флота №0616).
Военное время требовало новых решений в области защиты информации. В 1942 году в 5-ом Управлении НКВД начинает работу криптографический совет, который за время войны провел работу по 60 специальным темам, связанным с шифрованием. Руководство Красной Армии вело активную работу и в направлении регламентирования работы шифровальной службы. С небольшим опозданием, но в 1942 году все-таки был издан ряд специальных приказов НКО: №72 о порядке пересылки секретной корреспонденции и №014 вместе с №0040 о ведении закрытых телефонных переговоров, радио и телеграфных передач. Уже в 1943 году в армейские части пошло «Наставление по шифровально-штабной службе в Красной Армии».
Георгий Константинович Жуков
В любом повествовании о шифровальном деле советских специалистов Великой Отечественной войны нельзя обойтись без отзывов наших прославленных полководцев. Так, Георгий Жуков писал в этой связи: «Хорошая работа шифровальщиков помогла выиграть не одно сражение». Маршал Александр Василевский вспоминает в мемуарах: «Ни одно донесение о готовящихся военно-стратегических операциях нашей армии не стало достоянием фашистских разведок. Будучи начальником Генерального штаба, я ни одной минуты не мог обойтись без ВЧ-связи, которая благодаря высокой сознательности и мастерству воинов-связистов наилучшим образом обеспечивала оперативное руководство действующими фронтами и армиями». Маршал Иван Конев также давал высокую оценку уровню связи в годы войны: «Надо вообще сказать, что эта связь ВЧ, как говорится, нам была богом послана. Она так выручала нас, была настолько устойчива в самых сложных условиях, что надо воздать должное нашей технике и нашим связистам, специально обеспечивающим эту связь ВЧ и в любой обстановке буквально по пятам сопровождающих при передвижении всех, кому положено пользоваться этой связью». «Без ВЧ-связи не начиналось и не проводилось ни одно значительное военное действие. ВЧ-связью обеспечивались не только штабы, но и командование непосредственно на передовых линиях, на дозорных пунктах, плацдармах. В Отечественной войне ВЧ-связь сыграла исключительную роль как средство управления войсками и способствовала выполнению боевых операций», — так отзывался маршал Иван Баграмян о роли ВЧ-связи в войне.
О масштабах работы советских связистов очень красноречиво говорят статистические подсчеты: 66 500 км воздушных линий связи было восстановлено и построено, 363 200 км проводов подвешено и 33 800 км построено шестовых линий. К концу Отечественной войны связисты обслуживали без малого 33 тыс. км линий ВЧ-связи, а к сентябрю 1945 года уже почти 37 тыс. км. За время войны с фашистской Германией были разработаны, испытаны и пущены в серийное производство такие образцы техники засекречивания, как «Соболь-Д», «Байкал», «Синица», МЕС-2, СИ-16, САУ-14, «Нева-С» и ШАФ-41. Более 20 тыс. бойцов и офицеров войск правительственной связи были награждены медалями и орденами, 837 военнослужащих не вернулись с фронта, 94 числятся пропавшими без вести…
Наверное, одними из самых значимых оценок работы на фронте являются отзывы противоборствующей стороны. Йодль в ходе допроса 17 июня 1945 года доложил: «Основную массу разведданных о ходе войны – 90 процентов – составляли материалы радиоразведки и опросы военнопленных. Радиоразведка – как активный перехват, так и дешифрование – играла особую роль в самом начале войны, но и до последнего времени не теряла своего значения. Правда, нам никогда не удавалось перехватить и расшифровать радиограммы вашей ставки, штабов фронтов и армий. Радиоразведка, как и все прочие виды разведок, ограничивалась только тактической зоной».
Сталинградское сражение
Самое интересное, что Ставка нередко вообще отказывалась от процедуры шифрования информации для передачи по сетям связи. Так, во время подготовки контрнаступления под Сталинградом была издана директива командующему фронтом:
«Ставка Верховного Главнокомандования категорически запрещает Вам впредь пересылать шифром, какие бы то ни было соображения по плану операции, издавать и рассылать приказы по предстоящим действиям. Все планы операции по требованию Ставки направлять лишь только написанным от руки и с ответственным исполнителем. Приказы на предстоящую операцию командующим армиями давать только лично по карте».
Фактически большая часть вопросов контрудара лично решалась представителями Ставки Василевским и Жуковым, присутствующим на фронтах. Мало того, перед самим наступлением Ставка отправила ряд директив фронтам по прямому проводу и в нешифрованном виде. В них говорилось о прекращении всех наступательных действий и переходу фронтов к жесткой обороне. Эта дезинформация дошла до немцев, успокоила их, что и стало одним из решающих факторов успеха операции.
Первый в России памятник в честь военных связистов открыт 11 мая 2005 года в мемориальном комплексе героев Великой Отечественной войны Можайска
Работа под грифом «особой важности» на фронтах Великой войны не осталась в тени забвения, подвиг русских шифровальщиков не забыт и будет жить в наши дни и в будущем. Новый виток историиотечественной службы шифрования случился уже после 1945 года. Он не менее интересен для изучения.
По материалам:
Быховский М. А. Круги памяти. Очерки истории развития радиосвязи и вещания в ХХ столетии» – М.: Международный центр научной и технической информации, ООО «Мобильные коммуникации».
Дадуков Н. С., Репин Г. А., Скачков М. М., Филин Ю. П. Советская шифровальная техника. Ленинградский период: 1935–1941. Часть 4.
Расширение номенклатуры шифровальной техники // Защита информации. Инсайд. № 4.
Павлов В. В. Из истории создания и развития системы правительственной электросвязи советского государства (1930–1941 гг.).
Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетике.
Яцевский А. А. Состояние и развитие военной связи в СССР накануне Великой Отечественной войны.
- Автор:
- Евгений Федоров
- Использованы фотографии:
- stuki-druki.com, tvc.ru, i-teco.ru
- Статьи из этой серии:Шифровальная техника Советского Союза. Русские «Энигмы». Часть 5
Шифровальная служба Советского Союза. «Адские машины». Часть 4
Шифровальное дело Советского Союза. Часть 3
Шифровальное дело Советского Союза. Часть 2
Шифровальное дело Советского Союза. Часть 1
Свежие комментарии