В 1536 году французский король Франциск І предпринял очередную попытку одолеть императора Священной Римской империи Карла V Габсбурга. Активная фаза войны длилась чуть более года. Этот конфликт — как, например, и Стародубская война — мало освещён в литературе, поскольку не был богат на «великие» сражения. Примечательным эпизодом войны стала осада имперским войском Перонны — города на севере Франции, стоявшего на путях наступления имперцев на Париж. Армия графа Нассау несколько раз штурмовала крепость и в конце концов была вынуждена удалиться, обломав зубы о её укрепления и мужество защитников.

Предыстория

После 1530 года Франциск І оставался единственным соперником Карла Габсбурга в борьбе за власть над итальянскими территориями. В это же время в немецких землях стали набирать силу новые противники императора — протестантские князья. Позиции католической церкви были ослаблены в Англии, где полным ходом шли церковные реформы короля Генриха, и в Дании, где к 1536 году в гражданской войне за трон лютеранская партия при поддержке шведского короля одолевала католическую, на чьей стороне выступали Габсбурги. В Швейцарии в 1536 году протестантская партия вынудила савойского герцога снять осаду Женевы и сама захватила Лозанну и Водскую землю. Власть Габсбургов не столько объединяла, сколько запугивала Европу, а сам император и другие члены династии боролись не столько с «неверными» в Средиземноморье и в Юго-Восточной Европе, сколько с протестантским инакомыслием.

Впрочем, тем же занимался и король Франциск. Поддерживая в немецких землях протестантов — своих союзников против императора, в собственном государстве он преследовал протестантов столь же жестоко, как и Габсбурги. В борьбе с заразой вольнодумства 13 января 1535 года королевский эдикт запретил вообще всё книгопечатание.Правда, уже 23 февраля, ввиду невыполнимости распоряжения, книгопечатание «просто» было поставлено под строгий контроль особой комиссии Парламента.

Более того, «добрым другом» христаннейшего короля Франциска и вообще французских королей на два с половиной столетия стал мусульманский Османский султанат. В 1535 году султан Сулейман предоставил французским купцам небывалую свободу торговли в своих владениях и этим, по оценке английского историка XIX века Кризи, опередил «великий прогресс Западной Европы» на три столетия.

В таких условиях Франциск І направил свои силы на борьбу с императором Карлом в Италии. Поводом стала смерть осенью 1535 года миланского герцога Сфорцы, что дало французскому правителю возможность вмешаться в вопросы наследования.

Кампания 1536 года

В марте 1536 года войско французского короля развернуло «молниеносную» кампанию, быстро захватив Савойское герцогство и пытаясь овладеть Пьемонтом, что дало бы возможность наступления в Ломбардию. Однако сопротивление гарнизона крепости Верчелли и контрудары имперских отрядов остановили наступление. В июле 1536 года имперские войска, в свою очередь, с двух сторон вторглись в саму Францию: в Пикардию на севере, со стороны габсбургской Фландрии (30 тысяч человек под командованием Генриха, графа Нассау), и в Прованс — на юге, возле южных отрогов Альп со стороны Савойи (50 тысяч человек под началом императора Карла).

На южном направлении, в Провансе, имперское войско разбило крупный французский отряд под Бриньолем, 15 июля захватило и разграбило сам Бриньоль, который император тут же переименовал в Никополис — «Город Победы». Однако королевский маршал Монморанси удачно отступил с остатками армии в междуречье Дюранса и Роны, в укреплённый лагерь под Авиньоном, попутно опустошая покидаемые территории. Таким образом, император не имел свободы манёвра, и в сентябре, после неудачной попытки захватить Марсель (15 августа — 11 сентября 1536 года), южное имперское войско ушло в Италию.

Однако наступление войска графа Нассау на севере потенциально ставило под удар Париж, который в тогдашней Франции — «громадной крестьянской стране» — занимал исключительное положение столицы и метрополиса, а оценки населения Парижа к середине XVI века колеблются от 300 до 500 тысяч человек.

Герцог де Гиз, командующий пикардийским (северным) направлением, намеревался задержать имперцев на рубеже реки Соммы, где стоял город Перонна. Из внутренних областей Франции подтягивались войска с оружием и различными припасами. В июле сюда прибыло «множество» пехоты, 10 больших орудий вдобавок к уже имеющимся и «обильно боеприпасов и провизии». Сам герцог прибыл в город 17 июля в сопровождении многих королевских капитанов, известнейшим из которых был маршал де ла Марк. Ему и было поручено командование гарнизоном Перонны. Часть пехоты и артиллерии герцог де Гиз и герцог Вандомский забрали в полевую армию для ведения манёвренной войны и поддержки крепости.

Перонна: начало осады

Укрепления Перонны — к 1536 году уже устаревшие, образца XIII века — включали замок, городские стены с тремя главными воротами и с башнями, сооружённые из песчаника (повреждения, нанесённые в ходе осады 1536 года, позже были отремонтированы красным кирпичом). Однако расположение крепости в болотистой местности на берегу реки весьма способствовало её обороне. Численность гарнизона и артиллерии французские авторы не называют, но очевидно, что они были значительны: одни только отряды, приведённые знатными воеводами и упомянутые в мемуарах дю Белле, составляли 2 тысячи пеших и 150 копейщиков.

Передовые имперские отряды приблизились к Перонне с востока на пол-лье (2—2,5 км) ещё 9 августа. К 12 августа подтянулись основные силы — до 30 тысяч солдат в трёх корпусах, основу которых составили, соответственно, немцы, бургундцы и фламандцы. В тот же день приступили к постройке двух кавальеров — напротив Парижских ворот и ворот Святого Николая. Защитники крепости, в свою очередь, сжигали пригороды, дабы не предоставлять укрытия противнику.

Накануне, 11 августа, отдельный имперский корпус в 4—5 тысяч пеших и 3 тысячи конных при 10 больших орудиях осадил близлежащий замок Клери, стоящий на берегу Соммы в 6 км к северо-западу от Перонны. Орудия, объединённые в две батареи, обстреливали замок со стороны ворот, защитники отвечали огнём и вылазками. 15 августа осаждающие пустились на военную хитрость: они подняли крик «Город наш!», и, поскольку к тому времени другие имперские корпуса несколько дней усердно выжигали окрестности Перонны, дым многих пожаров помог создать у коменданта Клери соответствующее впечатление — и тот сдал замок на милость победителя.

К 14 августа главный имперский лагерь был обустроен на горе Святого Квентина в половине лье от города. Обстрел города, первоначально лишь из лёгких орудий-фальконов, был призван беспокоить защитников и прикрывать осадные работы.

16 августа имперские корпуса окружили Перонну: немцы под началом самого графа Нассау подошли с северо-запада, на участке от реки до аббатства Мон-Сан-Квентин; фламандцы под началом Адриана, графа де Ре, стали за рекой, от Баенкура до Бьяша; а бургундцы расположились с востока, в болотистой местности в окрестностях Фламкура.

В тот же день осаждающие перешли к активным действиям: начался серьёзный обстрел города. В дело пошли две осадные батареи. Одна, в 6 орудий (в других источниках называются 3 «больших пушки»), действовавшая с кавальера против Парижских ворот, открыла огонь по городским водяным мельницам. Другая — в 10 орудий (в некоторых источниках называются 6 кулеврин или 6 двойных пушек — видимо, состав этих батарей был переменным) — вела огонь по замку с кавальера против ворот Святого Николая. Вскоре обстрел перешёл на стены, и на протяжении 17—18 августа здесь были проделаны такие проломы, что «15—20 человек могут войти в ряд». С раннего утра 19 августа огонь по повреждённым участкам укреплений усилился. Некто из защитников насчитал за этот день 1 177 выстрелов из больших пушек, залпами по 28 — это помимо «бесчисленных» выстрелов из прочих орудий по всем частям города и укреплений. Бреши были расширены, а ворота Святого Николая частично разрушены.

Первые штурмы

На рассвете 20 августа имперские разведчики, готовясь к штурму, обнаружили, что за проломами выстроены внутренние «пизанские» стены, на которых в большом числе собрались защитники — не только солдаты, но и горожане, и даже женщины. Граф Нассау приказал обстреливать эти укрепления. В два часа дня на приступ отправились две колонны из 6 тысяч немцев и 3 тысяч фламандцев и бургундцев. Однако штурмующие встретили столь ожесточённый отпор, что вынуждены были отступить, понеся большие потери: разные авторы называли от 400—500 до 1 600—1 700 убитых и раненых имперцев.

21—23 августа осаждающие продолжали обстрел крепости. 24 августа граф Нассау дал городу 24 часа на сдачу, угрожая в противном случае предать всё и всех огню и мечу. Руководители обороны ответили «презрительным отказом». Немедленно возобновился «непрестанный» обстрел. Имея в это время 72 орудия, осаждающие наносили укреплениям всё новые и новые повреждения.

На следующий день, 25 августа, обстрел стал ещё сильнее. Свидетели насчитывали до 1 500 выстрелов из тяжёлых орудий, направленных в четыре участка укреплений:

• 6 орудий против двух башен между воротами Святого Николая и Святого Спасителя;
• 10 орудий против самих двух ворот и соединяющих их стен;
• 6 орудий, расширяющих пролом, сделанный 24 августа;
• 6 орудий против Парижских ворот.

Сила огня была такова, что появиться на стенах или на улице означало сразу быть убитым. В два часа дня три штурмовые колонны приблизились к городу, и через час последовал второй штурм в трёх местах: через Парижские ворота, через ворота Святого Спасителя и через пролом между воротами Святого Николая и замком. Колонны насчитывали по 4 тысячи человек. Одну колонну составляли бургундцы, две другие — «почти все немцы», каждую возглавляла сотня бойцов в латных доспехах. Атака велась одновременно и в проломы, и на стены с помощью лестниц двойной ширины, по которым атакующие поднимались «одни поверх других», а артиллерия и стрелки прикрывали их огнём, не давая защитникам приблизиться и дать отпор.

Ожесточённый штурм длился более четырёх часов. Немецкие колонны только в проломе атаковали трижды и только на этом участке потеряли 1 200 человек. Потери осаждающих были огромны, и когда, наконец, был подан сигнал к отступлению, они отошли столь поспешно, что побросали при стенах почти все свои лестницы, 26 из которых защитники втянули в город. Бургундская колонна лишилась трёх знамён. Общие потери атакующих насчитывали 3 тысячи человек, среди них были и «знатные лица».

О первом штурме Перонны существует легенда. Одна горожанка заметила среди поднимающихся по лестницам бургундцев знаменосца, который собирался водрузить знамя на стену. Женщина подбежала к нему и предложила помочь — подержать знамя, чтобы солдату сподручнее было взобраться. Когда же тот передал ей верх древка, горожанка за него крепко ухватилась и ударом древка в голову сбросила знаменосца в ров. Имя решительной дамы называют разное — то ли Катрина из Пуа, то ли Мария Фурэ, а иногда она остаётся вовсе безымянной, как в известном труде Фенье 1682 года. Возможно, легенда выросла из истории о женщине, которая прибежала со стен на городскую площадь с вестью, что штурм отбит, держа в руках бургундское знамя.

Перонна: поджог, подкоп и подрыв

26 августа в боевых действиях наступило некоторое затишье, но уже утром следующего дня начался обстрел Перонны города «огромным числом» зажигательных снарядов всех видов. Постройки в городе были преимущественно деревянными. Осаждающие обстреливали места пожаров, не давая горожанам погасить огонь. Над городом нависла угроза всеобщего пожара, и лишь сильный ливень принёс спасение. Тем не менее, людские потери были велики, сгорели значительные запасы фуража, поэтому маршал де ла Марк приказал разобрать соломенные крыши домов — чтобы уменьшить опасность возгорания и чтобы восполнить потери кормов.

Самым, однако, тяжёлым для защитников обстоятельством — и даже «пугающим их всего более» — оказалась нехватка аркебузиров и пороха, коих «так мало, что вернись неприятель тотчас же, с большой бы трудностью удалось отстоять крепость». Герцог де Гиз, извещённый об этих трудностях, отобрал четыре сотни «отважнейших» аркебузиров, каждый из которых взял с собой мешок с 10 фунтами пороха, и под охраной 200 конных в 6 часов вечера вывел их к Перонне. Подведя же аркебузиров «в полной тишине» на расстояние «двух пушечных выстрелов» к стенам, в полночь герцог приказал своему конному отряду «трубить во множество труб и бить во множество барабанов», причём проделывать это с разных сторон лагеря осаждающих. Имперцы приняли эти звуки за сигналы армии, подошедшей на выручку крепости. Во время поднявшейся в лагере противника тревоги герцог провёл свой отряд по болоту со стороны Фламкура в ров у Парижских ворот, где осаждённые подали им со стен верёвки и лестницы. Имперцы заметили этот трюк, лишь когда в город взбирались уже замыкающие.

Желая в конце концов овладеть городом, граф Нассау отдал приказ провести минную галерею к большой башне замка. Чтобы отвлечь внимание защитников, имперцы демонстрировали попытки атаки в проломы и обстреливали Перонну зажигательными снарядами. Подкоп, однако, был замечен, и небольшой отряд защитников — до 40 человек — в ночной вылазке не только застал стражу врасплох и истребил либо пленил всех сапёров, но и забирал сколько было возможно инструмента, уточнив при этом направление подкопа. Защитники принялись спешно вести контрмину, а в замке занялись возведением кавальера для орудий напротив места предполагаемого пролома. Кроме того, граф Даммартен, один из военачальников, приказал пристроить к внутренней стене большой башни 14 неких «опор» (возможно, это были импровизированные контрфорсы, хотя иногда говорят о неких «цепях» — прим. авт.).

И всё же предотвратить подкоп не удалось. 4 сентября граф Нассау дал де ла Марку сутки на то, чтобы сдать город, предлагая командирам и гарнизону сохранение жизни, а городу — «всего лишь» трёхдневный грабёж. Иначе, мол, всех ожидают «огонь и меч». Де ла Марк же «весьма спокойно» ответил, что он ещё не устал служить городу Перонне, где у него довольно добрых солдат и припасов, чтобы защищаться.

В ночь на 5 сентября в минную камеру под большой башней осаждающие заложили 12—15 бочек пороха и на рассвете подорвали мину. От взрыва и под обломками погибло до 60 человек, в том числе граф Даммартен и 15—16 сапёров, которые в последние часы пытались отыскать и обезвредить мину контрподкопом. Однако полного успеха мина не имела: часть башни выстояла, преграждая путь атакующим.

Перонна: последние штурмы и снятие осады

7 сентября 1536 года имперцы провели третий штурм, направив атаку в образовавшийся на месте взрыва мины пролом. Штурм был отбит с потерями до 250 человек.

На следующий день с утра артиллерия стала бить по остаткам башни и к шести часам вечера окончательно её разрушила. В образовавшийся пролом граф Нассау направил колонну в 4 тысячи немцев с 200 латниками во главе. Ещё 8—10 тысяч солдат он держал в резерве. В течение более чем четырёх часов атака повторилась трижды. Имперцам удалось ворваться в замок, но неким «чудесным» образом защитники смогли отбить и этот, уже четвёртый по счёту, штурм. Потери имперцев составили 400 человек только возле бреши. В литературе упоминается «решающий удар господина Мойенкура с 30—40 бойцами», который, мол, окончательно остановил атаку и сбросил нападающих в ров.

9 сентября граф Нассау собрал военный совет, на котором было принято решение отступать. Артиллерия весь день обстреливала город, «чтобы истратить лишний порох». 10 сентября четыре «самые большие» пушки били с шести утра до шести вечера по колокольне пероннского собора, дабы отвлечь внимание осаждённых от подготовки к отступлению.

В ночь на 11 сентября лагерь был снят. Имперское войско ушло. Перонна подтвердила свой девиз «URBS NESCIA VINCI» — «Град непобеждённый».

Французские авторы единогласно утверждают, что защита Перонны «спасла Париж и Францию», что, безусловно, справедливо. Авторы, пишущие после 1870 года, с удовольствием отмечают «новую неудачу немецкого вторжения во Францию» — предыдущей была осада Мезьера в 1521 году, во время которой одним из двоих командующих был тот же граф Нассау, — и славят доблесть французских феодальных вождей: Байярда в Мезьере и де ла Марка в Перонне. За доблестную оборону Перонна удостоилась от короля Франциска ряда привилегий, в том числе права иметь в гербе букву «P» с короной.

Действительно, армия графа Нассау потратила у стен Перонны целый месяц — в то время как большие силы короля Франциска завязли на южном направлении. Не исключено, что именно отсутствие значимых успехов испанцев в Провансе, а тем более неудача у стен Перонны окончательно склонили английского короля Генриха в сентябре 1536 года к невмешательству в эту войну. А ведь именно его присоединения пытались добиться императорские посланники и сильно опасались французы. Вскоре — в октябре 1536 года — началось восстание в северных областях Англии против антикатолических реформ короля Генриха. Император отправил повстанцам 10 тысяч дукатов для найма стрелков (hackbutiers, букв. «стрелков из гаковницы»). В 1537 году французы продолжали опасаться нападения англичан. Тогда же в последний раз вышел в поле Галиот де Женуйяк, назначенный капитан-генералом границы близ Байонны (юго-западный угол атлантического побережья), имевший под началом 400 копейщиков из Гиени.

Осада Перонны является примером успешной защиты города с устаревшими укреплениями (как это было и при осаде турками Гюнса в 1532 году) против крупной армии, имеющей современную осадную артиллерию (в отличие от осады Гюнса). Правда, это скорее говорит не столько о слабости тогдашней артиллерии, сколько о неразвитости военного дела в части наступления на крепости. Как отмечает Даффи, имперское войско той поры терпело неудачу в осаде всякий раз, когда не приносила быстрого успеха простая схема действий: мощный артобстрел, за которым следовал массированный штурм.

Кроме того, защита Перонны вовсе не была импровизацией. Крепость, хотя и устаревшая, была удачно расположена, имела сильный гарнизон и хорошее снабжение, а в поле её поддерживала армия герцога Гиза. На высоком уровне была обеспечена Перонна и огнестрельным оружием, в особенности ценными при защите лёгкими орудиями и крепостными ружьями, а также аркебузами. За десять лет до описываемых событий аркебузы не слишком ценились во французском государстве, а теперь стали считаться совершенно необходимыми при защите крепостей — как можно было увидеть на примере одного из эпизодов этой осады.

1537 год

В 1537 году французское войско вторглось в Артуа — область, потерянную Франциском І в двух предыдущих войнах, — и добилось некоторых успехов, однако потерпело крупную неудачу в Сен-Поле. Сен-Поль должен был стать передовым опорным пунктом французов после того, как итальянский инженер Антонио да Кастелло построил бы в нём укрепления, которые «в шесть недель можно сделать столь мощными, что можно бы против всего света защищаться, а не только лишь от императора». Однако укрепления были построены лишь частично.

В июне 1537 года после мощного артобстрела войско графа Нассау штурмом захватило город, причём пленные — 120 копейщиков и 1 200 пехоты гарнизона — были перебиты. Далее граф Нассау осадил Эден. На выручку осаждённым король послал маршала Монморанси, а сам выдвинулся вслед с основными силами. В это время королевская армия насчитывала 12 тысяч немцев и 12 тысяч швейцарцев, а также 5 тысяч итальянцев (в их числе fuorusciti — «изгнанники» из Флоренции и других итальянских городов, потерпевшие неудачу в восстании против императора в 1536 году), то есть всего до 30 тысяч солдат.

Имперская армия в Пьемонте, собранная в июне под началом маркиза Васто, насчитывала 5 тысяч испанской и 7 тысяч немецкой пехоты, а также ещё 5 тысяч спешно нанятых немцев и 4 тысяч испанцев из Флоренци и Ниццы, 7 тысяч итальянцев и сколько-то конницы — всего до 30 тысяч человек. На деле удалось собрать до 25 тысяч пеших и 3 тысяч конных при 24 орудиях: 12 пушек (видимо, больших — от 30 до 50 фунтов) и 12 кулеврин, больших и неправильных (bastardes; источник французский, скорее всего имеется в виду калибр от 12 до 18 фунтов). От этой армии ожидали нового удара на южном фланге, но действовала она лишь в Пьемонте — при осаде и взятии Кверо, Пинероло, Альбы.

С переменным успехом военные действия продолжались до самого перемирия.

Война на море и перемирие

Война на море велась малыми силами: французские приватиры, действовавшие с атлантического побережья, грабили испанские торговые суда на пути из карибских провинций в Севилью, а имперский флот пытался им помешать. Перехватывать приватиров было трудно, поэтому была предложена система конвоев: судам с грузами из Тьерра-Фирмы (букв. «Твёрдая земля», или «Материк»; в английской традиции — Испанский Мэйн в Карибском бассейне) или Перу собираться в Санто-Доминго или другом подходящем порту и дожидаться военных кораблей из Испании для сопровождения.

В числе существенных событий морской войны стоит назвать стычку французского галеона и испанской галеры, после которой галеон стал на ремонт в португальской Сеуте. Это, как и другие случаи использования французами португальских портов, вызвало отчётливое неудовольствие императора Карла. Флот адмирала Дориа маневрировал в западной части Средиземного моря, прикрывая Тунис и Бону от османских морских сил. Тем не менее, в 1536 году султанский адмирал Хайреддин Барбаросса, отстроивший заново после тунисского разгрома 1535 года флот в 120 галер, совершил набег на испанское побережье.

Летом 1537 года султан начал новую войну. Хотя вместо задуманного «прыжка к Италии» дело свелось к неудачной осаде венецианского острова Корфу, внимание императора Карла — уже истратившего на войну с королём Франциском большие средства — снова обратилось на Средиземноморье.

В ноябре 1537 года император и король заключили перемирие на условиях «кто что держит». Таким образом, король Франциск приобрёл Савойю и сохранил анклав в Пьемонте, а император Карл удержал за своей роднёй Миланское герцогство. Собственно, так были заложены предпосылки для четвёртой войны Валуа и Габсбургов.

Военное дело и артиллерия

В 1534 году император Карл преобразовал коронели, введённые «великим капитаном»Кордовой в начале века, в менее громоздкие терции, имеющие в боевом построении пикинеров и стрелков. В имперских военных планах стал постоянно фигурировать морской путь оперативных передвижений войск: в 1536—1537 годах военачальники рассчитывали на переброску на судах корпусов в 5—7 тысяч человек. К 1537 году относится создание первого «терцио на галерах», то есть формальное начало морской пехоты в Европе — хотя, собственно, отряды пехоты, постоянно плавающие на галерах, известны и до того.

В это же время в Европе распространялась новая система укреплений, буквально называемая «итальянский обвод» (фр. trace italienne), или бастионная крепость. Как понятно из названия, зародилась она в итальянских землях, где крепости нового образца были построены в Чивиттавекья (1515 год), Флоренции (1534 год), Анконе (1536 год), Генуе (1536—1538 годы). Итальянские инженеры приобрели европейскую славу творцов неприступных крепостей.

Осада новых крепостей требовала существенных усилий осаждающей стороны. Например, советы герцога Гиза по надлежащему составу осадного парка говорят о 24 тяжёлых орудиях, собранных в две батареи, чтобы бить по стенам, и также о 6—7 «сильных кулевринах», чтобы бить по верхним ярусам укреплений. Для этих орудий необходимо 8—10 тысяч ядер и 200 тысяч фунтов пороху. Собрать и обеспечить такой артиллерийский парк под силу лишь крупным государствам с централизованным бюджетом — таким, как Французское королевство, Священная Римская империя Габсбургов или Османский султанат. С другой стороны, укрепления всё более уходили «в землю», поэтому вновь всё большее значение стали приобретать системы навесного огня — мортиры и прообразы гаубиц.

С увеличением роли подвижных пехотных соединений, ведущих сильный огонь из ручного оружия, возрастало и значение лёгких артиллерийских орудий — «гаковниц, сакров, пассаволанов и прочих малых пушек» («des arquebouses-à-crocq, sacrets, passe volans et autres petites pièces»), дававших возможность манёвра огнём.

Вторая половина 1530‑х годов в развитии артиллерии знаменита первыми попытками научного осмысления вопросов физики и химии, связанных с артиллерийским делом. В 1537 году вышла «Новая наука» итальянца Тартальи, где автор исследовал вопросы движения тел при падении, измерение углов возвышения и определения дальности выстрела. Примечательно, что первая научная работа по артиллерии написана человеком, который в детстве, в 1512 году, был ранен в лицо одним из солдат французского короля при резне в Брешии и остался на всю жизнь заикой («Тарталья» и означает «заика»). В 1540 году в Венеции увидела свет «Пиротехника» итальянца Бирингуччо, посвящённая вопросам металлургии, в том числе связанным с плавкой и отливкой изделий из стали и бронзы.

---

Литература:

1. Fenier, P. Relation du siège de la ville de Péronne. Paris, 1862.
2. Vallois, M. G. Péronne, son origine et ses développements. Péronne, 1880.
3. Bulletin trimestriel de la Société des antiquaires de Picardie. 1934. T. 4.
4. La Picardie historique et monumentale. T. 6. Arrondissement de Peronne. Amiens ; Paris, 1923—1931.
5. Sachy, E. de. Essais sue l'histoire de Péronne. Péronne, 1866.
6. Duffy, C. Siege warfare. The fortress in the Early Modern World 1494—1660. London, 1979.
7. European Warfare 1453—1815 / ed. by J. Black. 1999.

http://warspot.ru/9963-grad-nepobezhdyonnyy