Распад римской империи и борьба со скифами в 260 — 264 годах
Ременников А.М. Борьба племён Северного Причерноморья с Римом в III веке, М.: Академия Наук СССР, 1957. Рост революционного движения в империи и её распад. Борьба между скифами и империей 260-264 годах н.э.
Поход скифов в 258 году на территорию римской империи, не встретивший фактически никакого отпора со стороны римлян, и переход значительных групп населения на сторону врага ярко свидетельствовали о том, что кризис империи вступил в свою высшую фазу. И, действительно, последующее десятилетие характеризуется невиданным доселеобострением классовой борьбы, распадом империи на части и новыми мощными и почти беспрерывными нападениями германцев и скифов.
Беспрерывные войны, рост налогового гнета, экономическая разруха сделали положение народных масс совершенно невыносимым. Колоны, рабы, вольноотпущенники, не видя иного выхода, вступают на путь борьбы против самих основ существующего строя. Повсюду вспыхивают восстания рабов и колонов. На этом этане в руках повстанцев нередко оказывались крупные города и значительные территории; особенную силу народным движениям придавал их тесный контакт со вторжениями внешних врагов империи. В Сицилии — старинном очаге рабских восстаний— вспыхнула настоящая рабская война, о которой биограф Галлиена повествует следующее:
«Наконец, при общем потрясении всех частей империи (как будто в заговор вступал целый мир) в Сицилии вспыхнуло нечто подобное рабской войне, банды разбойников распространялись по всему острову и были подавлены лишь с большим трудом» (Vita Gallieni, IV. )
Пристрастие Поллиона и его ненависть к повстанцам но могут скрыть того факта, что весь остров находился некоторое время в руках рабов, и борьба с ними потребовала значительных жертв и усилий.
Настоящая гражданская война разразилась в Африке, где в 260 году «против Рима объединились восставшие колоны, жившие на римской земле племена и племена, вторгшиеся из-за границы провинции». Не менее грозное положение сложилось и в Малой Азии. В провинции Понт-Вифиния народные низы совместно с вторгнувшимися скифами боролись против общего врага, дезорганизуя и расстраивая римскую оборону В противоположном конце Малой Азии, в Киликии, героической борьбой против Рима отличилось племя исавров, во главе которых встал некто Требеллиан. Укрывшись в глубине гор, Требеллиан оказывал успешное сопротивление римским войскам; он даже объявил себя императором и чеканил собственные монеты. И хотя Требеллиан, которого удалось выманить на равнину, погиб в неудачной для исавров битве, их борьба не затихла, несмотря на то, что римляне принимали против исавров чрезвычайные меры.
Важнейшей особенностью политической борьбы в римской империи в это время был бурный рост сепаратистских движений в провинциях. Бессилие центрального правительства, войны и междоусобная борьба, способствовавшие дальнейшей изоляции провинций друг от друга, всё более увеличивали силу центробежных стремлений. Сепаратистские движения охватили почти все провинции; максимальный их размах приходится на 260 —262 годы, когда лишь незначительная часть империи сохранила верность центральному правительству. «Такова была роковая судьба римского государства при Галлиене, что каждый, кто только мог, стремился подняться па престол». (Vita trig. tyrann , X, 1) Так характеризует сложившуюся обстановку Требеллий Поллион. Значительные сепаратистские выступления произошли в Иллирии, где один за другим поисками были выдвинуты два императора. Восстание на Дунае было подавлено сравнительно быстро, но это восстание послужило толчком к отделению Галлии от империи. Здесь против Галлиена восстал его полководец Постум. Сын Галлиена Солонин и его опекун Сильван были осаждены в Кёльне, выданы гарнизоном города и подвергнуты Постумом смертной казни. Все попытки Галлиена разгромить повстанцев успехом не увенчались. Полководцу Постуму не только удалось сохранить за собой территорию Галлии, но даже расширить её присоединением Испании и даже Британии.
Два года спустя после отделения Галлии империю постиг новый тягчайший удар — отделение части восточных провинций, сигналом к чему послужило пленение Валериана и новый набег персов в 260 году. Объединяющим центром явилась на Востоке Пальмира, расположенная на скрещении торговых дорог и чрезвычайно разбогатевшая от широкой транзитной торговли. Правитель Пальмиры — князь Оденат — создал значительное войско и добился больших успехов в борьбе с Персией.Правда, в первый период своего возвышения Пальмира не пошла на полный разрыв с Римом, но захотел этого разрыва и Галлиен. У Пальмиры и Рима имелся и это время общий опасный враг — Персия, и вспышка междоусобной борьбы могла бы лишь усилить персидскую угрозу, а самое главное — Галлиен, поглощенный борьбой с Постумом, скифами, германцами, не имел никакой возможности восстановить на Востоке власть Римской империи.
Император Галлиен отчаянно боролся с многочисленными претендентами на престол и успешно подавил восстания в Иллирии, Греции, Африке, Египте. Но хотя империя и уцелела, всё же полностью восстановить её не удалось; более того—и на Западе, и на Востоке сформировались «провинциальные империи». Во время развала римской империи натиск на неё со стороны германцев, скифов, персов достиг необычайной силы.
В 258—260 годах крупных успехов добились германские племена. Франки, ворвавшись в Северную Галлию и страшно её опустошив, проникли в своём дальнейшем движении в Испанию и разрушили там ряд городов, в том числе Тарракон. Источники сообщают, что часть франков даже добралась до африканских берегов. Германское племя аламанов опустошило юго-восточную Галлию, а затем проникло и в саму Италию, поставив под угрозу столицу империи. С большим трудом римлянам удалось отразить нападение аламанов, но тут пришла страшная весть о военной катастрофе на востоке. Император Валериан, возглавивший римскую армию в Сирии, действовал очень нерешительно: римские тылы были дезорганизованы восстаниями, вторжениями скифских племён, а численность армии сильно сократилась в результате эпидемии чумы. Как утверждают Петр Патриций и Зосим, Валериан в 260 году вступил в личные переговоры с персидским царём и был предательски им схвачен. Пленение римского императора имело тяжелые последствия для дальнейшего развития военных действий. Пользуясь растерянностью и деморализацией римлян, персы развернули мощное наступление.Антиохия была вновь захвачена персами, Сирия подверглась сильнейшему опустошению. Но на этот раз дело не ограничилось Сирией — персы прорвались в Малую Азию, овладели Тарсом и Цезареей. Десятки тысяч пленных, точно скот, угонялись в персидские владения. Галлиен не имел ни малейшей возможности оказать восточным провинциям хоть какую-нибудь реальную помощь. Римский восток был фактически брошен па произвол судьбы.
Племена Северного Причерноморья принимают активнейшее участие в военных событиях тех лет. Всё более широкий масштаб приобретают морские походы; на Дунае их борьба смыкается с наступлением германских племён; удары но Малой Азии сближают скифский и персидский фронты, подрывают оборону римлян в Сирии и Каппадокии.
Античное государство Понт на юге Чёрного моря
Натиск на римскую империю припонтийских племён начался сразу же, как только на север дошли известия о событиях на Востоке, и максимальный размах его происходит в 261 году. Эту дату позволяют уточнить некоторые данные SHA. По сообщению Поллиона, в 262 году в империи разразилась страшнейшая эпидемия чумы, которая, как определенно указывает Зосим, возникла как следствие бедствий, вызванных скифской войной,начавшейся в несколько более ранний период.
К сожалению, Зосим не рассказывает более подробно о ходе военных действий на территории Иллирийских провинций в 260—262 годах. Из других источников — свидетельства SHA здесь особенно путаны. Однако вряд ли правильно стремление Раппапорта полностью отвергнуть те данные из биографий, которые имеют отношение к этой войне. Борьба со скифами в этот период была для Рима необычайно трудной. Аламанынаводнили Северную Италию, во Фракию вторглась восточная армия римского военачальника Макриана, провозгласившего в 260—261 годах императорами своих сыновей Макриана Младшего и Квиета. В Греции одна за другой последовали узурпации Валента и Пизона. Подобная обстановка дала возможность припонтийским народам прорваться в самые глубинные районы придунайских провинции, овладеть рядом городов и произвести страшный их разгром.
Жестокое поражение аламанов под Миланом, разгром восточной армии Макрианов и гибель их самих дали, очевидно, возможность императору Галлиену (Gallieni), правившему в 253 — 268 годы, обратить внимание и на восстановление положения в дунайских провинциях. В какой-то степени эта задача была выполнена — в точение четырех или пяти лет ничего не слышно о походах в Мёзию или Фракию. Но относительное и кратковременное спокойствие в этих районах объяснялось пе столько оборонительными мероприятиями Галлиена, сколько тем, что причерноморские племена возобновили свои нападения на провинции Малой Азии. О новом морском походе племён Причерноморьяизвестно главным образом из Иордана; существенные подробности имеются и в Vita Gallieni. Сведения об морском походе племён Причерноморья включены у Зосима, Зонары и Синкелла в общие обзоры «морских войн». Синкелл между описанием морского похода 258 года и рассказом об опустошении Каппадокии и Галатии упоминает о разгроме ионийских городов. Все же сведения греческих авторов, совершенно недостаточные для воссоздания всей картины военных действий, очень важны для контроля данных, сообщаемых латинскими писателями.
Известный интерес представляет и надпись из Милета, сделанная в честь Феста, тогдашнего прокуратора Малой Азии. Точная дата этого похода устанавливается без особого затруднения при помощи некоторых отрывков из Vita Gallieni. Из биографии явствует, что столкновения со скифами совпали по времени с карательной экспедицией Галлиена против мятежного гарнизона Византия. Но то же жизнеописание указывает, что сразу же после подавления мятежа Галлиен поспешил в Рим, где и отметил торжественно десятилетие своего правления. В таком случае война непосредственно предшествовала этим торжествам, имевшим место осенью 263 года, и значит приходилась на весну и лето того же года.
Крайне сложен вопрос о том, какие же племена приняли участие в походе 263 года — источники не дают для этого почти никаких данных, то же самое относится и к войне 260—262 годов и походам 264 и 266 года. Латинские авторы говорят о «готах», греческие и V. Gallieni — о «скифах» или «скифах, именуемых готами». Совершенно очевидно, что если не приходится отрицать активную роль в этих походах собственно германцев-готов, то все же термин «готы» выступает здесь чаще всего в таком же собирательном смысле, как и термин «скифы». И это видно именно на примере похода 263 года. В триумфе Галлиена, посвященном не только деценналиям (лат. Decennalia) — празднику после каждых 10 лет царствования, но и завершению войны, выступают наряду с «готами» и «сарматы». На ещё более интересные выводы могут навести сведения, сообщаемые Иорданом. Иордан, конечно, утверждает, что и этот поход — дело рук одних готов, но имена некоторых готских вождей, приведенные им в начале описания, носят явно славянский характер. Русская историческая наука в лице Забелина уже дано высказала предположение об активном участии славян в войнах не только III века, но и II века н. э. (именно о Маркоманнской войне). Хотя в работе Забелина «История русской жизни» (М., 1876 г.) понятие славянства трактуется слишком расширенно, мысль, высказанная им, получает в настоящее время новые веские подтверждения.
Как это установлено новейшими археологическими раскопками, во второй половине III века н. э. на Дунае, Буге, Днестре появляется ряд памятников полей погребений, ясно свидетельствующих о продвижении на запад и юго-запад групп славянского населения.(Ю. В. Кухаренко. Юго-Восточная граница расселения раннеславянских племён). Приведенное выше место из Иордана тоже является одним из свидетельств участия славянских племён в войнах III века. Правда, на этом этапе славяне, очевидно, ещё не выступали в качестве самостоятельной силы и под своим собственным именем, как то было в более позднее время. Основное ядро славянских племён было отдалено от границ империи, славяне вели напряженную борьбу с германскими племенами, все это затрудняло их участие в войнах III века. Но несомненно и славянские дружины входили в состав тех коалиционных сил, которые из года в год вторгались в пределы Римской империи — общего врага как скифо-сарматских, так и славянских племён.
Таким образом, поход 263 года был походом ряда причерноморских и даже более отдаленных племен — сарматов, готов, славян и других. Поход исходил из областей Западного Причерноморья, поскольку обратный путь нападавших племен проходил вдоль фракийского побережья. Своё повествование о походе Иордан начинает с момента, когда припонтийские племена уже прорвались в Пропонтиду, опустив описание первого этана похода и только слегка коснувшись состояния дел в лагере римлян. Во вступлении Иордан указывает, что «готы» двинулись в поход на империю в то время, когда «всё находилось в полном разложении». Конечно, о состоянии империи гораздо больше известно из SHA и других авторов, чем из беглых заметок Иордана, но и они все рисуют очень мрачную картину.
Правда, римская империя не погибла от страшных потрясений предшествующих лет, нотерритория её сильно сократилась. Если на Востоке Оденат успешно теснил персов, возвращая занятые ими области и города, и был притом «лоялен» цезарю, то на Западе вновь возобновилась упорная борьба с первым галльским Постумом. Постуму удалось укрепить рейнскую границу Галлии, в свою армию Постум включал выходцев из германских племен и, прежде всего, франков. Поэтому в новую борьбу с римским императором Галлиеном он вступил гораздо более сильным. Несмотря на то, что Галлиен с успехом выступил против Постума, решающей победы, однако, он не достиг. Во время своего пребывания в Галлии император Галлиен получил известия о новом восстании — солдатском мятеже в Византии. Мятеж этот носил чрезвычайно бурный характер. Множество состоятельных горожан было истреблено, а сам город оказался в руках восставших. Это восстание, происшедшее в крупнейшем городе империи, было тем более опасным, что Византии занимал ключевую позицию па путях из Чёрного в Эгейское море. Восстание византийского гарнизона и облегчило «готам» их задачу.
Скифский флот успешно прошел Боспор. Прилегающие к Боспору и Пропонтиде районы Вифинии вновь подверглись ожесточенному опустошению. Халкедон, уже сильно пострадавший во время похода 258 года, на этот раз был совершенно разрушен. Иордан замечает, что, хотя город этот и был впоследствии восстановлен, но том не менее, ещё и во время Иордан город носил следы пережитого разгрома. Но не Вифиния на этот раз была главным объектом нападения.
Удар скифов обрушился теперь па западное побережье Малой Азии и, прежде всего, на ее городские центры. Прорвавшись через пролив Геллеспонт, скифы разгромили Илион (Троя) и другие города и, двигаясь далее на юг, продолжали нападать на крупнейшие населенные пункты прибрежных районов.
храм Дианы Эфесской.
Скифы захватили Эфес, причём в пламени пожара погиб знаменитый храм Дианы Эфесской. Флот припонтийских народов достиг и более отдаленных районов. Так, эпиграфические данные свидетельствуют о том, что крупные военные события разыгрались в районе Милета. Из посвятительной надписи правителю Азии Фесту узнаем, что и этот город подвергся нападению. Горожане, спасаясь от гибели, укрылись в храме Аполлона.Храм подвергся осаде. Скученной массе горожан грозила гибель от жажды, однако источник воды, предусмотрительно восстановленный правителем Азии Фестом, снабжал их водой и тем помог выдержать осаду.
Положение дел на Юге империи вынудило Галлиена, успешно боровшегося с Постумом, прекратить эту войну и направить своё войско проливам. Здесь пришлось вести борьбу на два фронта — против восставшего Византия, с одной стороны, и скифов — с другой. К счастью для Галлиена ему удалось довольно быстро справиться с восставшим гарнизоном Византия, причём, вопреки заключенному соглашению, мятежные солдаты, сдавшиеся на милость императора, были истреблены верными ему войсками.
О ходе войны против скифов сведения источников расходятся очень резко. Согласно Иордану, скифы, нагруженные добычей, счастливо совершили обратный путь через проливы, причем именно на этом обратном пути ими и были опустошены города Геллеспонта. Поллион, автор биографии Галлиена, утверждает, что скифы отступили на родину лишь «после поражений, нанесенных им в Азии благодаря мужеству и искусству римских полководцев». Действительно, вряд ли «скифам» удалось совершить обратный путь без помех со стороны римских войск. С Галлиеном в район проливов явились, несомненно, значительные силы; быстрое падение Византия создало необходимые условия для более энергичных действий против войск скифо» и, весьма вероятно, что на обратном пути скифы подверглись нападению со стороны контролировавших проливы римлян и понесли при этом немалые потери. Тот факт, что Требеллий Поллион называет в своём рассказе припонтийские племена скифами вместо обычного—«готы», свидетельствует о том, что он здесь следует непосредственно Дексиппу, и это заставляет также отнестись к его словам с должным вниманием. Правда, говорить о крупных неудачах этих скифов также не приходится — скифов всё же не смогли разгромить при вторичном форсировании проливов; более того, двигаясь домой вдоль берегов Фракии, скифы сами напали на город Анхиал.
ПОХОДЫ СКИФОВ И ГОТОВ НА БАЛКАНЫ И В МАЛУЮ АЗИЮ В III веке. 1 — разграбленные города: 2 — поход 258 г.,- 3 — поход 263 г.; 4 — поход 269 г.
Подводя итоги скифскому походу, следует признать, что они были очень значительны. Припонтийские племена чрезвычайно расширили сферу своих морских предприятий; их флот, успешно пройдя Боспор, Пропонтиду и Геллеспонт, впервые вышел в Эгейское море. Успешное продвижение на юг дало нападавшим возможность опустошить новые цветущие районы римской империи.
Особенно чувствительным было для римлян опустошение Ионийского побережья — густонаселенного района с высокоразвитым ремеслом и многосторонним сельским хозяйством. Не успел ещё пройти страх, вызванный возобновлением морских походов скифов, как на Малую Азию обрушился новый, гораздо более тяжелый удар. Сведения о нём имеются в биографии Галлиена, ценное дополнение к данным биографии даёт Синкелл. Биограф Галлиена рассказывает, что в то время как полководец Оденат одерживал над Персией одну победу за другой, вернул Нисибис, Карры и даже осадил Ктесифон, скифы вновь напали на империю. Как для предшествующей войны Иордан, так и для войны 264 года Поллион начинает изложение с того момента, когда нападающие уже находились на римской территории, именно в Каппадокии. «Пока все это происходило у персов, скифы прорвались в Каппадокию» (Vita Gallieni, XI, 1.). Совершенно несомненно, что появлению скифов в Каппадокии предшествовала их высадка где-то на побережье Понта, возможно, в Трапезуйте, и последующее движение на юг. Однако Поллион, для которого этот поход — лишь один из эпизодов, иллюстрирующих нерадение Галлиена и жалкое состояние империи, ничего не говорит об этом. Возможно, что в своём движении до пределов Каппадокии скифы не встретили никакого значительного сопротивления. Однако в Каппадокии завязались упорные бои, шедшие с переменным успехом; припонтийским племенам удалось овладеть рядом римских городов, но биограф не сообщает, какие то были города. Конечный исход боёв был всё же в пользу наступающей стороны, так как скифские отряды прорвались в Галатию и дошли до Пессинунта, в своём дальнейшем движении достигнув и районов Вифинии.
Неудачи римлян имели своим следствием новое солдатское восстание. Войска, поднявшиеся против неудачливого Галлиена, «подумывали о выдвижении нового императора» (Vita Gallieni, XI, 2). Солдатский мятеж наносил сильный удар делу обороны и открывал для скифского продвижения новые, ещё не затронутые разорением районы Малой Азии. Эти обстоятельства заставили Галлиена энергично взяться за подавление солдатского мятежа. После того как попытка успокоить солдат мирными средствами не дала никакого успеха, последовала жесточайшая военная расправа. К этому времени скифы уже находились в Вифинии и без особых помех смогли вернуться на родину.
По свидетельству Поллиона, все эти события происходили в консульство Галлиена и Сатурнина, что даёт и точную дату похода — 264 год. Полагают, что на этот раз поход исходил от племен Меотиды (Азовское море) и Крыма. Очевидно, так оно и было в действительности. Однако аргументация, приводимая Раппапортом в доказательство этого, кажется поверхностной. Раппапорт считает поход 264 году делом боранов и других племен Меотиды лишь потому, что в Крыму впоследствии распространилось православие, господствовавшее в Малой Азии, тогда как вестготы были ариане. Он, таким образом, совершенно не учитывает соответствующего влияния всех предыдущих походов. Масса пленных жителей Малой Азии была ведь уведена в Меотиду и в 257 году и в 274—275 годах. Малую Азию усиленно громили и племена, обитавшие между Доном и Днестром, а у них почему-то распространялось не православие, а арианство.
Правильнее будет исходить из самого маршрута похода 264 года: Каппадокия — Галатия — Вифиния — таков был на этот раз путь скифо-сарматского войска. А если учесть, что различные нападавшие на территорию Рима племена как Причерноморья, так и Германии обычно действовали в более или менее постоянных и наиболее удобных для них направлениях, то восточная часть Малой Азии лежала безусловно в сфере вторжений именно племен Меотиды, пробиравшихся сюда вдоль западнокавказского побережьяи укрепившихся ужё на подступах к Трапезунту. После разгрома Трапезунта и Понта для них ближайшим объектом нападения должна была быть именно Каппадокия и прилегавшие к ной районы, тогда как племена Западного Причерноморья направляли свои удары на побережье соседней с Фракией провинции Азии.
Наконец, трудно предположить, что после тяжкого похода 263 года ополчения племён Западного Причерноморья смогли, почти без всякой передышки, пройти через весь малоазийский материк, успешно проводя при этом многочисленные бои и осады. Военный поход скифо-сарматского войска в 264 году был одним из самых значительных в цепи морских походов 250—260 годов. Его основным объектом явились Каппадокия и Галатия, игравшие огромную роль в системе римской обороны как непосредственный тыл персидского фронта, и в силу этого удар но Каппадокии и Галатии сильно ослабил позиции Рима на Востоке. Вместе с тем, поход 264 года показал дальнейший рост сил причерноморских племён, появление в их морских походах новых существенных черт. Во время предшествовавших походов припонтийские племена ограничивались в основном опустошением прибрежных районов, тогда как в войне 264 года они смело углубились в самые центральные районы малоазийского полуострова; преодолевая большие природные трудности и сопротивление врага, они пересекли территорию трёх римских провинций и успешно завершили свой поход, вернувшись на родину с добычей.
http://ru-sled.ru/raspad-rimskoj-imperii-i-borba-so-skifami-...
Война племён Северного Причерноморья с Римом в 266 году
Ременников А.М. Борьба племён Северного Причерноморья с Римом в III веке, М.: Академия Наук СССР, 1957 г.
Морские походы племён Северного Причерноморья в 256-266 годах н.э. Война 266 года.
Казалось, что после огромного напряжения войн 258— 264 годов натиск причерноморских племён несколько ослабнет; однако прошёл всего лишь год, и у берегов Азии вновь появились корабли скифов. Основным источником об этих событиях является небольшой отрывок из Синкелла беглая заметка в Vita Gallieni. Местом высадки и базой скифов на римской территории явилась Гераклея Понтийская. из чего можно заключить, что поход на этот раз был скорее всего делом Карпато-дунайских племён.
О масштабах этого морского похода источники не сообщают сколько-нибудь удовлетворительных данных. Исходя из Vita Gallieni, можно прийти к заключению, что целью похода была лишь одна Гераклея и после её разгрома скифы вернулись на родину. Однако Синкелл определенно говорит о «бедствиях Азии», что, возможно, свидетельствует о глубоком проникновении скифов на территорию не только Вифинии, но и соседних провинций, в том числе и провинции Азии.
Об опустошении Азии, наряду с рейдами в Вифинию, Лидию, Каппадокию, говорит Синкелл и в общем обзоре морских походов. Тот факт, что Оденат, несмотря на занятостьвойной с персами, всё же лично двинулся на выручку малоазийских провинций, также свидетельствует о широком размахе нападения. Однако на этот раз сведения о ходе военных действий чрезвычайно скудны. Можно лишь предположить, что выступление Одената послужило определенным переломным пунктом похода, ибо оно заставило скифские войска отступить на родину. По сообщению Синкелла, Оденат, успевший к тому времени добиться больших успехов в борьбе с персами, со своими войсками направился через Каппадокию с целью нанести решающее поражение племенам Причерноморья.Этот поход Одената был вызван не только желанием продемонстрировать лояльность по отношению к императору Галлиену, но и его «сочувствием к бедствиям Азии».
Поход 264 года поставил под угрозу области, находившиеся под властью самого Септимия Одената, а дальнейшее продвижение припонтийских племён на Восток ещё более усиливало эту угрозу. Поскольку Галлиен оказался не в силах предотвратить дальнейшие нападения на малоазийские провинции, в войну решил вмешаться и Оденат. Как можно заключить из Синкелла, план Одената состоял в том, чтобы захватить нападавших в Малой Азии, отрезать им путь на родину и истребить. Об этом свидетельствует и тот факт, что маршрут Одената направлялся непосредственно на Гераклею — место стоянки скифского флота. Однако скифы, очевидно, уже захватившие немалую добычу, не стали доводить дело до столкновения с победоносными войсками Септимия Одената. Из той же Гераклеи Понтийской они направились на родину, увозя с собой приобретенную в походе добычу.
Обратный путь стоил скифам немалых потерь: многие скифы стали жертвами морской битвы с римлянами, в которой скифский флот потерпел поражение. Датировка этого похода вызывает в среде современных авторов некоторые разногласия. Часть их считает, что морская битва скифов с римлянами была в 265 году, другие относят его к более позднему времени — к 266 году — эта дата кажется единственно правильной. По сообщению Синкелла, нападение скифов произошло незадолго до смерти Одената. Но смерть Одената, как это установлено ещё Салле, произошла в период между 29 августа 266 годом и 28 августа 267 годом. Поскольку Синкелл самую гибель Одената ставил в связь с этим походом, то, очевидно, что речь может идти о 266 или о 267 годе, а никак не о 265 годе. Но 267 год исключается, поскольку в этом году состоялся большой поход герулов в Грецию и Македонию, поход, о котором Синкелл повествует уже после рассказа о гибели Одената.
Таким образом, самой достоверной датой является 266 год, именно лето и осень этого года. Десятилетие 256—266 годы может заслуженно носить название периода морских походов племён Северного Причерноморья на римлян. Правда, эти походы носили иногда комбинированный характер, когда часть войска шла сушей, часть — плыла на кораблях; сухопутная война на Дунае в этот период также не прекращалась, как видно на примерах войны 260—262 годов и оккупации Дакии.
Именно морские походы племён Северного Причерноморья стали в это время ведущей формой борьбы. С самого начала морские походы племён Северного Причерноморья характеризовались длительностью походов, нацеленностью их рейдов на жизненно важные центры империи, демонстрировали военное искусство и бесстрашие в исполнении задуманного. И, как правило, эти походы давали самый блестящий эффект. Развал римской обороны и деморализация римской армии, активная помощь народных масс, наконец, героизм скифов совершенствование техники и рост их военного мастерства — вот основные причины того, что морские походы в целом ряде случаев ознаменовались очень большим успехом.
Основным направлением морских походов племён Северного Причерноморья в 256-266 годах н.э. стали малоазийские провинции. Их относительная беззащитность, огромное экономическое и стратегическое значение богатства малоазийских городов, как магнит, притягивали флотилии и отряды припонтийских народов. Наступление племён Северного Причерноморья за десятилетие — 256-266 годах н.э. развивалось в двух направлениях — племена Меотиды действовали против Понта и Каппадокии, племена Карпато-дунайского района наносили удары по районам Вифинии и провинции Азии.
В результате к 267 году северные и западные районы Малой Азии и большая часть центральных районов — Понт, Вифиния, Капиадокия, Галатия, Азия — подверглись самому сокрушительному разгрому и понесли большие невосполнимые потери.
http://ru-sled.ru/vojna-plemyon-severnogo-prichernomorya-s-r...
Нашествие скифов на Грецию в 267 году.
Ременников А.М. Борьба племён Северного Причерноморья с Римом в III веке, М.: Академия Наук СССР, 1957
Борьба между римлянами и племенами Северного Причерноморья в 267-270 годах.
Нашествие скифов на Грецию в 267 году.
Блестящие успехи, достигнутые скифами в морских походах на малоазийские провинции, вдохновили их на ещё более грандиозное нашествие, целью которого было опустошение греческих областей. Греция была пока ещё не затронута волной скифо-сарматских вторжений, что объясняется, прежде всего, её географическим положением,защищенностью её горными хребтами с трудно проходимыми перевалами, просторами морей. К этому присоединялись и трудности чисто военного порядка: горные проходы и узлы дорог на суше, проливы в системе морских сообщений были под контролем рядя сильных крепостей. Но, перейдя к методу морской войны, скифы научились преодолевать морские пространства, создали крупный флот и уже в 263 году сумели прорваться в Эгейское море.
Походы 264 и 266 годов дезорганизовали оборону Малой Азии и в том числе районов, лежащих на пути в Эгейское море; римский флот лишь начинал возрождаться. Все эти факторы, а прежде всего — участие главных сил римской армии в борьбе с Постумом,создавали благоприятные условия для дальнейшего развития военно-морских походов скифов. Греческий поход племён Причерноморья нашёл своё отражение в письменных источниках ряда античных авторов. Непосредственно от Дексиппа дошёл довольно значительный фрагмент, представляющий собой речь, которую произнёс Дексипп перед отрядом афинян, вступивших в борьбу с войском скифов. Фрагмент этот содержит важные сведения о положении в Афинах и других греческих городах во время вторжения, сообщает и некоторые данные о ходе военных действий. Однако он переполнен риторическими прикрасами и немалой долей хвастовства, что заставляет относиться к нему со значительной осторожностью.
Из более поздних авторов наиболее подробные данные сообщает биограф Галлиена и Синкелл. Их рассказы в общем совпадают, так как и Поллион и Синкелл используют здесь произведения Дексиппа. Гораздо меньшее значение для описания этого похода имеют Зосим и Зонара. Зосим очень краток и допускает к тому же некоторые хронологические неточности; Зонара даёт также очень беглое изложение событий и по небрежности относит осаду Афин ко времени Клавдия.
Для датировки Греческого похода племён Причерноморья очень важны сведениянумизматики. Нападение на Грецию произошло вскоре после экспедиции скифов в Гераклею. Инициаторами Греческого похода были племена Меотиды, которые выступают у Синкелла под именем герулов (SHA и Зосим называет их «скифами»). Синкелл даёт некоторую возможность составить представление и о численности «скифского войска». По его словам, герулы двинулись в поход на 500 судах. Исходя из этой цифры, многие авторы считают, что их войско состояло из 15 тыс. человек (500 х 30), так как в каждую «камару» вмещалось 25—30 человек. Однако 15 тысяч человек может служить лишь в качестве самой минимальной цифры, ибо в состав флота входили, несомненно, и более крупные суда, а не одни лишь камары. В распоряжении герулов были корабли Боспорского царства, а кроме того, рейды в Трапезунт и другие порты малоазийского побережья сопровождались, как правило, захватом многочисленных торговых судов. Возросло и собственное искусство судостроения, поэтому цифра «15 тысяч» должна быть удвоена, тем более, что в этом походе, кроме герулов, приняли участие и племена Западного Причерноморья — именно готы. Таким образом, численность ополчения племён Причерноморья (Понта Эвксинского) должна была быть ещё более значительной.
Военные действия начались с того, что скифо-сарматский флот, проплыв вдоль северных берегов Понта, вступил в устье Дуная; прилегавшие к нему территории подверглись разгрому. Трудно сказать, какие конкретные цели преследовали здесь скифы, быть может, одной из этих целей было отвлечение внимания римлян и их сил от проливов на севере. Однако римляне поняли грозившую им опасность. Узнав о событиях на Истре (р. Дунай), император Галлиен, правивший в 253 -268 годах, принял меры к укреплению Византия и других городов, для чего в район проливов были направлены полководцы Клеодам и Афиней. Тут же был сосредоточен и возрождавшийся римский флот во главе с Венерианом. Смысл всех этих мероприятий сводился к тому, чтобы не дать противнику прорваться через проливы и закрыть ему наглухо путь в Эгейское море. Принятые меры не оказались излишними, так как герулы не имели военного успеха на Дунае, но, оставив операции на Истре (Дунае), они теперь вместе с придунайскими племенами, которых Поллион называет готами, появились в районе Боспора, где и разыгрались ожесточенные бои.
Флот герулов и готов понёс поражение от римского флота Венериана, и они отступили к Гиерону, лежавшему в самом устье Боспора. Очевидно, и римляне понесли в боях тяжелые потери, в морской битве пал начальник римского флота Венериан. На следующий день после их отступления к Гиерону флот скифов и герулов вновь двинулись вперёд и, пользуясь попутным ветром, успешно прошёл Боспор, Пропонтиду и приблизились к Кизику. Этот крупнейший город Вифинии попал в их руки.
В своём дальнейшем движении «скифский флот» уже не встречал особого сопротивления и вышел в Эгейское море. На своем пути скифы подвергли опустошению прибрежные районы провинции Азия. Однако не провинция Азия была их целью. Следуя вначале вдоль малоазийских берегов, они затем повернули на юго-запад. Синкелл сообщает об опустошении ими островов Лемноса и Скироса, которые и явились промежуточными этапами их пути в Грецию.
«Скифский припонтийский флот» (Черноморский флот) появился у греческих берегов и пристал к побережью Аттики. Крупнейшие греческие города — Афины, Коринф, Спарта — были захвачены и подвергнуты нещадному разгрому, вся Аттика и Ахайя оказались в руках скифов. «Большая часть городов была взята неприятелем хитростью, когда они находились без защитников» (Dеxiрр., fr. 21). Дексипп сообщает, что большая часть греческих городов сдалась им без всякого сопротивления. Города Греции в то время совершенно не имели регулярных войск для своей защиты более или менее значительные силы находились лишь и отдаленных районах Македонии и Фракии. Однако часть богатых горожан, бежавших из Афин в окрестные горно-лесистые местности, решила повести борьбу. На сходке эти горожане выбрали своим вождем историка Дексиппа. В своей речи Дексипп всячески ободрял горожан, указав им на их преимущества в предстоящих военных действиях. Эти действия свелись к устройству засад и нападениям на отдельные группы противника. Дексиппу, возможно, удалось добиться в этой партизанской борьбе некоторых успехов. Отряд его возрос до двух тысяч человек, но судя по той же речи Дексиппа, ещё большее число жителей Афин было заодно с пришельцами.
Ободряя афинян, Дексипп сказал: «В надежде получить свободу нападут на неприятеля и те, которые действуют вместе с ним и по необходимости и но принуждению, как только они увидят наше нападение».
Следовательно, часть афинян примкнула к скифам, стала их союзниками. Конечно, не исключено, что среди них были и люди, сделавшие это из страха за свою жизнь. В Афинах, происходило то же, что и в других римских провинциях, подвергавшихся нападению, — именно переход на сторону врагов беднейших слоев населения. Об этих фактах известно из рассказов, восходящих к Дексиппу, но в данном случае речь идёт об Афинах, и тут Дексипп менее всего мог быть беспристрастным. Восхваляя патриотизм афинян,подчеркивая сохранение ими прежней воинской доблести, он пе мог и не хотел видеть факта резкого расслоения среди афинского гражданства. Надежды Дексиппа на то, что пример афинян вдохновит все греческое население на борьбу с врагом, не оправдались; пришельцы оставались хозяевами Греции. Такое положение длилось недолго. У берегов Греции появился Римский флот, во главе которого теперь стояли Клеодам и Афиней (Κλεο’α^ος ’Aíhjwtoç) у грекоязычного Зонары написано: «Клеодам, афинянин». На близость римского флота ясно указывает Дексипп в своей речи к воинам-афинянам.
Флот причерноморских племён подвергся нападению со стороны римского флота и был по большей части уничтожен им. Для скифов это явилось тяжким ударом. Между тем бои завязались на территории Аттики и Ахайи. Поллион и Синкелл в качестве главного действующего лица последующих событий выставляют Дексиппа; Синкелл говорит о том, что афиняне во главе с Дексиппом перебили многих «варваров», Поллион утверждает, что последние «варвары были побеждены афинским предводителем Дексиппом».Несомненно, что здесь есть чрезвычайное преувеличение, ибо Дексипп со своим малочисленным отрядом афинян из 2 тысяч человек, конечно, никак не мог сыграть решающей роли. Можно предположить,что после своей победы римский флот произвёл высадку сухопутных войск, которые, соединившись с отрядом Дексиппа, нанесли неприятелю значительные поражения.
Определение более точного времени этих важнейших событий и, вместе с тем, времени войны в целом представляет немалые трудности. Единственной отправной точкой для этого может служить одна из сохранившихся александрийских монет. Эта александрийская монета, относящаяся к 267 году, свидетельствует о каких-то морских победах римлян. Но поскольку морской поход в Грецию был единственным морским походом во времена Галлиена, при котором дело дошло до крупных боев на море, то речь идёт несомненно именно об этом походе и 267 год является его неоспоримой датой. Так как александрийский год начинается 29 августа, нетрудно прийти к заключению, что данная победа была во второй половине 267 года. Правда, Раппапорт склонен считать, что монета эта выбита в честь первой морской победы римлян, т.е. победы, одержанной в проливах. Взгляд Раппапорта кажется малоубедительным. Победа в проливах была лишь частичным успехом римлян, даже не сумевшим помешать дальнейшему движению скифского флота; последующий разгром Азии, Греции и греческих островов скифами также вряд ли мог способствовать радостным настроениям и появлению победных эмблем на монетах. Тем более вероятно, что после таких крупных неудач решительный успех римского флота в 267 году повлек за собой быструю чеканку монеты с эмблемой морской победы.
Поражение скифов на море, а затем и на территории Греции вынудило их начать отступление в северном направлении. Возможность вернуться на родину морем была окончательно утрачена ими. Скифскому войску оставался лишь сухопутный путь: на север и далее на северо-восток. Следуя по этому пути, они прошли Беотию, Эпир и через Македонию направились во Фракию. Источники умалчивают о военных событиях этого периода, однако движение скифов через Эпир позволяет сделать предположение, что римляне сумели пресечь им кратчайший путь отступления. План римлян состоял в том, чтобы отрезать скифам все пути отхода на родину, окружить их и уничтожить.
На театр военных действий направился сам Галлиен, поручив Авреолу оборону Италии против Постума. Скифы отступали, производя одновременное опустошенно пересекаемых ими балканских областей, что и повело несомненно к известному распылению их сил. Этим и воспользовался Галлиен. Он напал на врагов и нанёс им серьезное поражение, стоившее скифам 3000 человек убитыми. Георгий Синкелл так завершает рассказ о разгроме варваров:
«Император Галлиен уничтожил 3 тысячи [варваров] близ Несса (τον Nessov) [фракийская река]. Тогда вождь эрулов Навлобат сдался императору Галлиену и был пожалован достоинством консула.»
Что же это за «τον Nessov» и где он был расположен? Не без основания считают, что речь здесь может идти только о Несте (Nestes) — реке, лежащей на границе Македонии и Фракии. По свидетельству Поллиона, путь отступавших пролегал через Македонию; с другой стороны, Зосим указывает, что Галлиен сразился с ними уже на территории Фракии. Положение Неста — пограничной реки — позволяет согласовать данные Поллиона со сведениями Зосима, и поэтому река Неста (греч.»τον Nessov» ) является наиболее вероятным местом битвы. Положение «скифов» становилось все более тяжёлым; один из вождей горулов перешёл на сторону императора Галлиена и, впервые в римской истории, «варвар» получил от императора консульские инсигнии — внешние знаки могущества, власти и сана.
При известии о поражении отряды скифов быстро собрались и, прикрываясь обозом, продолжали отступление. Точный маршрут их движения неизвестен, и лишь Поллион говорит о том, что «скифы… пытались бежать через гору Гессак». Название это несколько загадочно, так как оно не встречается ни у других историков, ни у античных географов. Но судя по тому, что отступавшие уже достигли пределов Фракии, то были, скорее всего, Родопские горы. Отступление происходило, видимо, в обстановке жестоких боев, так как, по словам Зосима, Галлиен вёл войну со скифами с напряжением всех сил.
Галлиен, поглощенный борьбой со скифами, получил известие о мятеже Авреола, отправленного в Италию воевать против Постума. Это событие произошло в первые месяцы 268 года, поскольку в самом начале 268 года в Милане ещё чеканились монеты Галлиена, а 24 марта 268 года римский сенат уже признал императором Рима полководца Клавдия. Восстание Авреола было чрезвычайно опасным, так как оно отрывало от империи Италию. Положение усугублялось тем, что Авреол вступил в соглашение с Постумом, поэтому Галлиен вынужден был оставить продолжение войны со скифами Марциану и Клавдию, а сам устремился на север для борьбы с Авреолом. В происшедшем сражении Авреол был разбит и ранен, его войска укрылись в Милане, где и были осаждены армией Галлиена.
Уход на север значительной части римских войск и лучших полководцев сильно облегчил положение скифов, упорно пробивавшихся на родину. К сожалению, пропуск текста в изложении Поллиона не даёт возможности проследить заключительный этап этой войны. Бои шли с переменным успехом, и хотя скифы понесли тяжелый урон, часть их всё же прорвалась через Дунай на родину. Поскольку Марциан продолжал борьбу с причерноморскими племенами уже в тот период, когда сам Галлиен вёл войну на севере против Авреола, то заключительный этап этой римско-скифской войны приходится на начальные месяцы следующего, 268 года.
Поход причерноморских племён 267—268 годов имел огромное значение в ходе римско-скифских войн III века и по числу участников и длительности маршрута он резко отличался от всех предшествующих походов: вместо сравнительно немногочисленных отрядов, проводивших первые морские походы, на римские земли напало многотысячное войско, шедшее на 500 кораблях.
Необычайна была глубина его проникновения — общая длина проделанного скифами пути достигает 4000 километров! Этот глубинный характер похода, многочисленность напавших и сила их натиска дали им возможность разгромить области римской империи, доселе вовсе не затронутой вторжениями — Грецию, или менее затронутые нашествием — Эпир, Македония. Греческие области, и без того переживавшие глубокий экономический упадок, получили такой удар, который окончательно подорвал их благосостояние.
Но если в этой войне скифы ещё раз продемонстрировали рост своих боевых сил,ещё более усилили нажим на империю, то римская империя с несомненностью показала, что и её резервы ещё далеко не исчерпаны. На арену военных действий вновь выступилримский флот, который и нанес тяжелые удары флоту противника, римляне достигли крупных успехов не только на море, на суше. Правда, римлянам не удалось окончательно истребить скифов, но уже тот факт, что скифам пришлось отступить в обстановке тяжелой борьбы, говорил о многом.
Римская империя в конце 60-х годов III века н.э.
Ременников А.М. Борьба племён Северного Причерноморья с Римом в III веке, М.: Академия Наук СССР, 1957
Борьба между римлянами и племенами Северного Причерноморья в 267-270 гг.
Нашествие скифов на Грецию в 267 году.
Военные реформы императора Галлиена и римская империя в конце 60-х годов III века н.э.
Военные реформы императора Галлиена.
Император Галлиен (лат. Publius Licinius Egnatius Gallienus), мечтавший об истреблении скифов, не дожил до поворотного момента в истории римско-скифских войн. Среди римских полководцев, находившихся в Италии под Миланом, возник заговор, в котором приняли участие Аврелиан, Гераклиан и Клавдий. Во время ложной тревоги, устроенной заговорщиками, Галлиен, без боевых доспехов и но дожидаясь охраны, устремился восстанавливать положение. Этот момент и был использован врагами императора для выполнения своего плана. Галлиен был смертельно ранен. На трон цезарей вступил М. Аврелий Клавдий (268—270 гг.).
Время правления Галлиена (253 — 268 годы) было временем величайших потрясений самих основ существования Римской империи. Деятельность Галлиена как правителя вызывает различную оценку со стороны современных авторов. Однако несомненно, что вся его политика была направлена на защиту государства от внешней опасности и восстановление его единства. При Галлиене происходят дальнейшие сдвиги в сторону превращения императорской власти в неограниченную, абсолютную власть монарха: отчаянное положение империи требовало всё большого усиления рабовладельческой диктатуры.
В центре всех реформ Галлиена стояли военные преобразования, ибо выхода из кризиса можно было добиться лишь путем насильственного подавления восстаний и разгрома анти римских коалиций. В обстановке ожесточенной борьбы внутри страны, огромных вторжений извне — старая кордонная система защиты римских границ утрачивала свой смысл. Появилась насущная необходимость создания крупных резервных сил даже в глубинных районах империи: любой крупный город мог стать базой военных действий. И всё большее количество военных подразделений сосредоточивается в наиболее стратегически важных пунктах империи — Аквилее, Сирмии, Вороне.
Галлиен — лат. Gallienus, 253 — 268 годы
Создание новой армии началось уже при Филиппе Арабе; Валериан и Галлиен успешно продолжали деятельность по преобразованию армии. Значительным нововведением Галлиена явилось создание крупных конных соединений, ибо это был единственный путь к увеличению маневренности римской армии, не раз терпевшей поражения в борьбе с подвижными, неуловимыми отрядами варваров. Новые конные формирования составили важнейшую часть римских вооруженных сил и сыграли большую роль в крупнейших битвах того времени.
Очень важными были изменения, происходившие в личном составе римской армии:истощение резервов империи заставило изыскивать новые контингенты, из которых армия черпала свои пополнения. Все большее значение приобретают воинские формирования, комплектуемые из жителей отдаленных пограничных районов—Мавритании, Озроены и пр., а также наёмные отряды «варваров», например германцев, хотя ведущую роль в III веке продолжают играть подразделения из уроженцев Иллирии. Изменение состава римской армии, естественно, влекло за собой изменения в её вооружении и отчасти в организации — существенное значение приобретают уже на этом этапе так называемые «numori» и иррегулярные войска «федератов».
Параллельно с изменением структуры римской армии происходила огромная работа и по преобразованию оборонительной системы, которая также приводилась в соответствие с новыми неизмеримо возросшими требованиями. Повсеместный прорыв старых лимесов — укреплённых рубежей (вал, стена) со сторожевыми башнями, возведенных на границе Римской империи, заставил римское правительство с лихорадочной поспешностью возводить новые линии пограничных укреплений, но теперь то были уже целые «укрепленные районы» ; да и каждый значительный город Мёзии, Наннонии, Реции был обносён крепкими стенами, включается в обширную оборонительную систему. Эта деятельность началась уже в 30-е годы III века н. э. за счёт разорения мелких землевладельцев и частичных конфискаций имущества знати,но при Галлиене она развертывается особенно широко,укрепляются даже города, расположенные в центральных районах империи, например, Милан.
Эти реформы римской армии не восстановили прежней боевой мощи римской империи; боевая выучка и дисциплина армии, её вооружение оставляли желать много лучшего. Но тем не менее военная реформа Галлиена способствовала укреплению римских вооруженных сил, и в этом отношении он может рассматриваться как предшественник императоров иллирийской династии, завершивших начатое им дело.
При первом представителе этой иллирийской династии — Клавдии II— и произошло решающее столкновение между римлянами и племенами Германии и Северного Причерноморья. Положение империи к 268 году н.э. уже не было столь критическим, как во времена правления Галлиена, хотя оставалось все же очень напряженным. Клавдии пришёл к власти в момент, когда римская империя ещё оставалась разделенной на три части. Однако состояние трёх частей некогда единого государства и их взаимоотношения но остались неизменными.
После смерти Одената власть в Пальмире перешла в руки его жены — умной и честолюбивой Зиновии и её сына Вабаллата. Новые правители развернули политику, направленную на расширение территории Пальмирского государства. В Египте росло анти римское движение; воспользовавшись этим, Пальмира направила туда войско, и Египет отложился от Рима, став составной частью государства Пальмиры. Примерно в то же время войска Пальмиры вторглись и на территорию малоазийских провинций, которые частично также были отторгнуты от Рима.
Несколько иначе для Рима сложились дела на Западе. Здесь ко времени Клавдия большая часть Испании вновь вернулась в лоно империи; внутреннее состояние независимой Галлии характеризовалось в эти годы дальнейшим ростом социальных противоречий и обострением борьбы за власть между отдельными галльскими полководцами. Конечно, этимеждоусобицы галльских императоров сами в какой-то степени являлись отражением более глубоких конфликтов в недрах галльского общества. Так, один из претендентов на престол Галлии, Марий, но происхождению простой кузнец, с гордостью противопоставлял своё демократическое происхождение и «низкую» профессию аристократизму и изнеженности Галлиена. Возможно, что в лице Мария выступал представитель низов галльского населения, которое всё решительнее боролось со своими классовыми врагами 50. Правление Мария длилось якобы всего три дня, но его гибель не могла значительно изменить сложившуюся в Галлии обстановку. Отряды рабов, колонов, беглых солдат всё более активизировали свои действия, сами нападали на многочисленные отряды противника, осаждали крупные, хорошо укрепленные города. Повстанцы, например, осадили один из самых значительныхгалльских городов — Августодун, куда сбежались в панике представители галло-римской знати. Семь месяцев повстанцы, которых поддержали и германские отряды, осаждали город Августодун, и он был вынужден капитулировать. Зажиточное население Августодуна было частично истреблено, частично бежало, бросая имущество; храмы, дворцы, частные дома подверглись разрушению.
Рост протестного движения народных масс создавал серьезную опасность для всего строя рабовладения, и вместо с тем содействовал усилению центростремительных тенденций среди господствующего класса империи и, прежде всего, среди галльской аристократии. Верхушка галльского общества, напуганная повстанческим движением багаудов, всё явственнее склонялась к восстановлению единства империи. К воссозданию сильной и единой империи стремилась и мощная прослойка представителей крупного и среднего военно-служилого землевладения, усилившаяся в ходе войны и потрясений III века н. э. В этой весьма сложной обстановке Клавдий показал себя как ловкий и дальновидный политик. Клавдий воздержался от активного вмешательства в галльские дела и не втянулся в большую войну с государством Пальмиры, ясно видя, что главная опасность существованию империи грозит в данный момент со стороны коалиций германских и скифо-сарматских племён.Оправдывая своё намерение посвятить все силы на борьбу с «варварами», Клавдий заявил:
«Война с тираном (т.е. с Тетриком.— А. Р.) важна лишь для меня, война же против варваров есть дело всего государства»
И в этих словах была большая доля истины. Не только скифы наносили империи жестокие удары. Во время правление Галлиена усилился напора германских племён, в особенности аламанов. Угроза со стороны аламанов была тем более значительной, что они направили свои удары на районы, прилегающие к Италии, и на Северную Италию. Наращивая силу ударов, аламаны в конце 50-х годов III века крупными силами прорвались в окрестности столицы империи; сенату пришлось мобилизовать все наличные силы, чтобы снять угрозу, нависшую над Римом. Император Галлиен, поспешивший на выручку с легионами из Паннонии и Норика, нанёс аламанам жестокий удар. Несмотря на свою многочисленность и воинственность, аламаны в битве под Миланом были разбиты и, понеся большие потери, отступили на север в 259 году.
Распад римской империи и дальнейшее развертывание скифских войн вновь активизировали племена за Рейном и Верхним Дунаем. Галлия, Реция, Норик, Паннониявновь оказались объектами ожесточенных нападений германских племён. Особенно опасное положение сложилось на лимесе, оборонявшем верхние течения двух крупнейших рек — Дуная и Рейна, ибо в результате вражды Галлиена и Постума этот важнейший участок римской обороны остался почти без всякой зашиты. Так как германцы совершали сюда особенно мощные вторжения, то чувствуя невозможность удержать в своих руках лимес Реция, римляне пытались организовать оборону на важнейших путях, ведущих к Италии, спешно возводя здесь новые укрепления. Эта деятельность имела бы, возможно, некоторые результаты, но новая вспышка междоусобной борьбы вновь способствовала ухудшению положения.
Ближайший помощник Галлиена — Авреол, командовавший войсками, прикрывавшими путь в Италию с севера, восстав против императора, призвал к себе на помощь большую часть войска, расположенного в Реции. Используя это, аламаны вторглись в империю и стали успешно продвигаться на юго-запад, следуя, вероятнее всего, по большой военной дороге. Им удалось пересечь Бреннер и проникнуть до озера Гарда — самого большого озера в Италии, расположенного вблизи южного подножья Альп. Вновь, как и десять лет назад, серьезная опасность угрожала самому центру римской державы. Преемник Галлиена Авреол энергично взялся за выполнение намеченного им плана отражения «варваров». Он быстро собрал все наличные силы и устремился навстречу аламанам. В ожесточенном бою у озера Гарда римская армия нанесла аламанам сокрушительный удар: многие из германцев погибли, остальные отступили на север. Угроза, нависшая над Италией, была снята; резервы римлян теперь могли быть использованы для борьбы с задунайскими племенами.
http://ru-sled.ru/rimskaya-imperiya-v-konce-60-x-godov-iii-v...
Свежие комментарии